Не желаете ли, сегодня облачиться в голубой, госпожа?
Я поморщилась.
Думаю, на традиционном чаепитии, посвященном помолвке госпожи Лины, будут общепринятые аквийские расцветки.
Черт! выпалила я и Адимель сделала вид, что не услышала ругательство, зарывшись по самые локти в сундук, я совсем об этом забыла.
Лазурный или васильковый, под цвет ваших глаз, госпожа?
«Никакой!» хотела сказать я и прикинуться больной на весь сегодняшний день, но все-таки выбралааквамариновый, чтобы позлить Идему. Она не любила этот яркий оттенок.
Госпожа Идема ожидает вас в холле особняка к одиннадцати, чтобы спокойно доехать до дома госпожи Лины, опоздав всего на пятнадцать минут по регламенту.
Я потянула напряженную спину. Арибальдус погонял меня знатно, а еще жалуется на старость, а у самого силищи как у молодого вака.
Я пока принесу вам завтрак.
Мой отец уже проснулся?
С госпожой Идемой, они пока не покидали своих покоев. Аларт-Ринахон с няньками.
Я кивнула, в глубине души надеясь, что мой отец и моя мачеха, не подарят этому миру еще одного наследника, иначе меня сживут из родового гнезда, по причине нехватки комнат для всех детей.
Адимель шустро вылетела из комнаты за завтраком и пока я умывалась и вытиралась полотенцем, рассматривала сквозь ветви цветущего под окнами древа галиотропа, как сонные садовники ухаживают за колумбариями и очищают искусственный водоем от зеленоватой пленки.
Ваша дуэнья, не будет вас сопровождать.
Я повернулась на голос влетевшей Адимель.
Госпожа Идема сказала, что в этом нет необходимости сегодня.
Арабелла, думаю, рада. В ее возрасте, самое лучшее времяпрепровождение сидеть в кресле-качалке и делать вид что не задремала под мирное укачивание.
В любом случае, вам проще, госпожа, шустро ответила Адимель, ставя поднос с душистой кавой и блюдами для завтрака на стол, было бы намного хуже, если бы за вами следила строгая дама в больших очках и постоянно поучала.
Даже не вздумай и помыслить об этом или где-то выдать эту идею Адимель. Ты знаешь Идему и ее замашки.
Я зорко посмотрела на прислужницу, не забыв прищуриться. Девица, обычно всегда была очень говорлива и могла взболтнуть там, где бы надо промолчать.
После сытного завтрака, который я с удовольствием проглотила, после утренней тренировки, я надела аквамариновое платье, из легкого переливающегося шелка. Адимель соорудила на моей голове аккуратную прическу, заколов волосы шпильками и заплетя несколько косичек, чтобы произвести эффект.
Мои волосы были светлыми, но не пепельными, как у моей сестры.
Внешне, я была очень похожа на мать, только в росте была ниже, уступив ее статной осанке. Мои глаза, имели насыщенный васильковый оттенок и иногда при игре света, отливали аметистом.
Я покрутилась у зеркала, находя свой внешний вид милым и никак не роковым.
На этом сборище местных аквийцев из Веси, я многих знала и не собиралась как-то выделяться, а кого не знала, мне были не интересны.
Да, я любила выглядеть хорошо и интересно и не гнушалась красивых нарядов. Чтобы выставить себя напоказ, но в этот летний день, мне хотелось забыть об изысках.
На самом деле, я бы с удовольствием, выспалась, почитала какой-нибудь незаурядный роман и поиграла с Сапфир, кутьей (собака) моей сестры, оставленной мне на попечение.
Идема не переваривала Сапфир и ее светлую шерсть, а еще мачеха могла начать чихать в аллергическом припадке и раздражаться от лая.
Для меня это были минуты радости.
Да, я имела странное сочетание граней характера. Вредность, в том числе, входила в этот список.
Задержавшись на несколько минут дольше положенного в своих покоях, я вышла из комнат, не забыв украсить уши аккуратными сережками с голубыми камнями и прихватить кружевной зонтик, с голубой окантовкой.
Спускаясь по мраморной лестнице, я ненароком бросила взгляд на портрет моего отца и Идемы, висевшей в большой раме и припустила вниз.
Идема на нем была изображена, словно королева Элы, а отец выглядел вымученным стариком, придавленным горой обязательств и проблем.
В главном холле особняка, среди белого мрамора, затейливых пуфов и безвкусных золотых вензелей по углам, я прошла под огромным мастодонтом люстрой и тут же столкнулась с Идемой.
Наконец-то! Мы уже опаздываем на целых пять минут, а по регламенту Азис, опоздание правительственных особ, не должно быть более пятнадцати минут. Кучерам придется гнать хорсов во всю прыть, чтобы нагнать минуты и просто представь какие взмыленные мы приедем, с перекошенными лицами и прическами.
Я подавила вдох раздражение.
И вам доброе утро, Идема, лилейно пропела я, покосившись на ее одеяние.
Темно-синее бархатное платье, казалось массивным. Сверху торчал воротник как у королевской особы, усыпанный драгоценными камнями. Даже Анариель, королева Элы, такое редко себе позволяла.
Синие волосы были забраны в высокую аккуратную прическу и сверху был надет тонкий обруч с символом артефакта воды.
Была бы ее воля, она нацепила на свою голову огромную корону, всю в бриллиантах. Видимо так сделать, не позволяли приличия. И Ринахон, который иногда одергивал свою супругу, проявляющую огромный избыток чувств к роскоши.
На том мероприятии будут молодые люди?
Из зала для отдыха вышел отец. Его лицо практически всегда было одинаковым. Хмурым, напряженным и настороженным. Будто он все время ждал подвоха или нападения какого-нибудь зверя.
Ринахон больше всего на свете обожал охоту. Гоняться по лесам и прятаться в кустах, напряженно выжидая жертву, было его любимым увлечением. Порой Ринахон уходил в лес со своими доверенными людьми на несколько дней, и мы не знали, живой ли он или растерзан диким животным.
В пору вешай следящий кристалл!
Но отец был против всяких безделушек, которые он не понимал.
С Ринахоном, похожи мы не были. Наоборот, у отца были темно-синие волосы, такого же цвета глаза и морщинистое лицо с темной бородой.
Он не выносил, когда ему перечат, мог громко возмущаться чему-то и гонять советников и прислугу.
Ну и меня, когда ему что-то не нравилось.
Иногда, очень редко, он проявлял отцовские чувства и мог послать мне взгляд, наполненный теплом и улыбку, но это было так редко, что за все мои девятнадцать лет, можно было пересчитать эти разы на пальцах.
Из приглашенных, только известные нам семьи, вздохнула Идема. На ее руке блеснул перстень с огромным сапфиром. Так что, мой дорогой, мы лишь хорошо проведем время, не более.
Ринахон вперился в меня хмурым взглядом.
Сейчас начнется песнь о том, что всех достойных уже разобрали, а я останусь старой девой, никому не нужной.
Нам пора, спасла меня от речи отца Идема. Я бросила на отца взгляд полной покорности и поторопилась к карете.
По началу ехали молча, что не могло не радовать.
Я разглядывала пейзажи за окном и делала вид, что очень занята подсчетом крякв, расположившихся на кромках прудов и озер, заросших камышами и пестрящей цветущей растительностью.
Надеюсь, ты сделаешь лицо более дружелюбным, когда мы приедем на празднество, Азис. Не надо показывать всему миру свое пресное настроение.
Я повернулась к мачехе, манерно рассевшейся в карете. Платье было расправлено по всей длине лавки, чтобы не помялось.
Так?
Я посмотрела на Идему, изобразив безумную улыбку, похожую на гримасу шута.
Ты уже давно не ребенок. Все твои сверстницы, либо уже прошли церемонии брачных чаш, либо подходят к этому, но тебе никто, так и не приглянулся за это время. И почему?
Мне не нравятся предложенные кандидаты.
Тебе предлагали лучших, отец старался как мог, выискивая для тебя пару достойную его дочери. Ты отвергла всех, а среди них были представители известных домов в землях Веси. У тебя бы не было недостатка ни в чем!
Не все стоит мерить наследством, Идема!
Ты хочешь любви, понятно, протянула мачеха, ожесточенно уставившись на меня, не все всегда решается любовью.
Но у вас же так решилось, Идема и у моей сестры. Так почему у меня должно быть иначе?
Мы уставились друг на друга. Мачеха переваривала услышанное и делала вид, что действительно обменивалась чашами с моим отцом исключительно по любви, а не по страстным желаниям обладать богатством и новым статусом.
Любовь может прийти позднее, лилейно выдала она, например, как у Анариель, твоей сестры. У них с Агларом не сразу возникли чувства, но сейчас ты можешь наблюдать как счастливы эти голубки.
Скорее, это исключение из общей картины мира, пожала я плечами.
Идема подавила вдох раздражения, и вся скособочилась.
Азис, детство закончилось, пора уже это принять. Я снова поговорю с Ринахоном на эту тему, но уже более серьезно.
Желаете меня спровадить как можно быстрее? Не получится, пока не влюблюсь, даже носа не высуну из родительского дома.
Пусть думает, что я как дурочка мечтаю парить на крыльях сердечных чувств, так проще, чем будет знать истинную правду, что обмен чашами, меня вообще не интересует, по причине полного недоверия мужскому полу.
Это мы еще посмотрим, дорогая, но у меня уже созрели кое-какие мысли на твой счет.
Не стоит так напрягать свой мозг и переживать понапрасну. Я читала в одном умном издании, что настроения родителя, легко передаются на грудное дитя. Алат-Ринахон может стать капризным, переняв плохое настроение.
Идема не успела ничего ответить, как карета остановилась подле красивого особняка, с аккуратно постриженной лужайкой и клумбами с синими аконитами.
Торжество, по случаю помолвки, решили устроить прямо в саду, расставив по отведенному периметру территории у двухэтажного особняка, белые столы и стулья на винтажных ножках.
Прислужники выставили на всеобщее обозрение высокие вазоны с цветами, от которых исходил еле уловимый приятный аромат, навевающий желание упасть на траву под лучи Сувара и томиться от неги.
Небольшой фонтан, как главная достопримечательность богатых домов, изливался мелодичным журчанием. В мраморной чаше плавали свежесобранные лепестки цветов.
На каждое вот такое торжество, по случаю очередной будущей пары, собирался весь местный бомонд озерного края.
Обычно церемонии чаш, имели лишь местную территориальность.
Старались искать спутников жизни из своих же, так считалось правильным и безопасным, так как между аквийцами ходила некая лепта, что отличие все же имеется.
Те же земли Ванн, казались холодным диким краем, с мерзлыми скалами и людьми с суровыми, неуступчивыми характерами. А аквийцев с земель Ванд, мы считали хмурыми и неприветливыми, так как край рек, обычно притягивал большее количество туч и дождей, с частой периодичностью поливая эти земли как из ведра.
В общем, были свои нюансы, но все же браки с аквийцами из других земель, случались и не возбранялись. Местные говорили, что от таких браков рождались дети с сильными характерами.
Аквийцы обожали традиции и всякие условности, казавшиеся порой нелепыми выдумками.
Госпожа Идема, госпожа Азис, добро пожаловать! Вы почтили наш скромный праздник своим присутствием. Это так неожиданно!
Перед нами выросла женщина, за которой столпилась кучка приглашенных гостей, решивших поприветствовать нас с мачехой.
Леди Амелиса, ну что вы? Как мы могли не прибыть, вы нам как родные.
Идема могла умело польстить, сыграв на высший бал. При этом, мачеха страдала скрытой враждебностью практически к каждому и могла без устали обсуждать не только внешние данные, удовлетворяясь в злорадстве, но и чихвостить характеры тех, кто попадал к ней под раздачу.
Короче, самоутверждалась как могла, без зазрения совести.
В середине каждой седмицы, мачеха посещала молельный дом, располагающийся у озера семи павлунков, где обычно проходили церемонии и молельни всем богам Элы.
Изначально, она любила и меня брать с собой, но поняв, что идея ходить каждую седмицу в молельный дом, навевает на меня состояние страшного сна, с которым я не могу бороться, брать перестала.
Я несколько раз умудрилась очень крепко задремать во время проповеди, чем очень возмутила Идему. Она долго сокрушалась по поводу моего совершенно не благородного поведения.
Леди Лина прекрасна, не правда ли, Азис? не унималась Идема и гости в такт закивали причесанными головами, находя будущую невесту превосходной.
Азис, ты прекрасно выглядишь в этом миленьком наряде. Не правда ли, Азис выглядит хорошенькой?
Помимо того, что Лина, уселась в отрепетированном до идеала реверансе, так она еще умудрилась укусить меня своими комплиментами.
Подругами мы не были. Не повелось. Зато вместе учились в благородном доме. Она язвила надо мной, я осторожно отвечала пакостями и проказами, стараясь оставаться незамеченной. Я же не могла подставить отца, правителя земель Веси.
Платье Лины, высокой девицы с большими голубыми глазами, было украшено большим количеством рюшей и кружева и походило на клумбу из белых цветов. Девице, с серебристыми волосами, соорудили традиционную аквийскую прическу в виде конуса или пирамиды и украсили шелковыми лентами.
Лина и так была высокой, а так казалась размером с молельный дом.
Я жду не дождусь, когда буду танцевать на точно таком же мероприятии у Азис, надеюсь этот день скоро настанет, годы так быстро бегут, кольнула и философски добавила Лина и все как по команде посмотрели на меня, а я ненароком уловила напряжение Идемы.
Стряпчие приготовили восхитительные закуски из озерной рыбы, водорослей и моллюсков, добавила леди Амелиса, между делом, не желаете ли попробовать?
Идема вежливо кивнула. Вся собравшаяся толпа, чтобы поприветствовать нас, шустро рассосалась по лужайке, ловя на ходу прислужников с бокалами нового модного напитка шампаня.
После того, как у нас объявилось перемирие с планетой-близнецом Гелой, нависающей над нами огромным розовым шаром, на наши земли стали поставлять отобранную по элийским стандартам продукцию. Пузырящийся шампань, щекочущий нос, стал любимым напитком, кружащим голову.
Гела являлась планетой, которая располагалась очень близко к Эле. Если поднять голову наверх и посмотреть направо, то можно было узреть пейзажи, дома и иллюминацию больших сверкающих городов.
Планета-близнец жила технологией и отрицала возможность проявления природы, в то время как Эла старалась жить в любви и гармонии, но не всегда это удавалось, так как на наших землях, случались воины и завоевания, последнее из которых нам пришлось пережить несколько месяцев назад.
Старый чародей Ватра, с прилегающих земель Браса, напал на земли с целью завоевать и забрать артефакты четырех стихий. Ему не удалось до конца завершить задуманное. Жители четырех артефактов объединились и отвоевали принадлежащие главным реликвиям земли.
Азис!
Я повернулась на знакомый голос и облегченно выдохнула.
Ко мне летя словно по воздуху, приближалась моя единственная подруга Арагва.
Голубые волосы девушки не подлежали практически никакой укладке. Бесноватые кудри казались пушистым шаром, обрамляющим ее голову. Такую незатейливую прическу, Арагва переняла у отца, невысокого мужчины, вечно занятого какие-то научными трудами и делающего эксперименты в своей лаборатории в подвале.
Когда я приходила в гости к Арагве, ненароком думала, не взлетит ли дом в пределы космического пространства, так как ее отец, постоянно что-то химичил и из подвальных окон, частенько исходил сизый дымок и слышались ругательства.