Ольга Савельева, Юлия Заремба
Письмо длиною в десять лет
1 глава
За неделю до празднования Нового года в детском доме началась череда встреч воспитанников со спонсорами и волонтерами.
Детей выстроили в ряды. Первые малыши, за ними ребята постарше.
Линеечка ровная, никто не нарушает ряд. Иванова, подтяни бант. Кречетов, хватит кривляться, то и дело отпускала замечания старший воспитатель детского дома Нателла Робертовна. Ждем спонсоров. Ведем себя прилично.
Толчок в спину первоклассника Сашу выталкивают за границы той ровной линеечки, которую определила Нателла.
Ремезов, Александр! слышится яростный крик «старшей», а затем, ее строгий, с прищуром взгляд «вгрызается» в каждого. Кому еще не понятно?!
Нателла Робертовна, я исправлюсь, робко сказал семилетний мальчик, с трудом выговаривая имя и отчество воспитательницы и не указывая на того, кто его толкнул.
Закон детдомовцев не «сдавать», не «стучать», не жаловаться иначе и без того нелегкая жизнь в интернатской среде будет невыносимой.
Все затихают, боятся наказаний. Нателла уходит встречать спонсоров. «Тычки» продолжаются. Каждый боится, что окажется впереди строя и его накажут. Стоят молча и ждут, чтобы их не тронули «старшаки». Ждут подарки, ждут вкусные салаты и сладости.
Дверь открывается и в зал заходят спонсоры.
Дети театрально натягивают дежурные улыбки, которые просили изобразить воспитатели. Улыбки не совместимы со взглядом: у старших воспитанников он остается безучастным, у маленьких детей в глазах испуг и волнение.
Весь декабрь Саша Ремезов готовился к новогоднему празднику. В школе на уроках хора одноклассники учили песню «Белые снежинки» и парень должен был солировать, но внезапно заболел. Пролежал пять дней с высокой температурой и кашлем. Голос охрип и после болезни еще не восстановился, поэтому солистом стал Витька Разгуляев по кличке «Разгуляй».
«Разгуляй» пел неплохо: не сбивался с ритма, не забывал слова, в основном попадал в ноты, но пел каким-то кричащим, нарочито громким голосом, без динамики и развития. Иногда просто кричал. Вите уже исполнилось десять лет и у парня начиналась начальная стадия мутации, но учительница пока не запрещала ему петь в хоре.
В свои семь лет Саша ничего не знал про мутацию. Он просто сожалел о том, что не исполняет эту песню. Сожалел настолько, что плакал в подушку после отбоя, когда понял, что температура и кашель не пройдут за два дня. А он так хотел спеть, чтобы все заметили его и сказали, как он классно поет. Конечно, особенно сильно он хотел понравиться Светке Давыдовой, девочке, появившейся в детском доме совсем недавно, но уже успевшей прослыть первой красавицей в их возрастной группе.
Еще он думал, почему у Нателлы Робертовны такое сложное имя и отчество. Даже от упрощенной клички «Роботовна» малышам проще не становилось. Беззубым семилеткам приходилось нелегко обращаться к старшей воспитательнице просто и быстро. Язык то и дело проскальзывал между отсутствующих, сменяющихся на основные, молочных зубов. Зато дети постарше кличкой «Роботовна» были довольны. Она характеризовала Нателлу как нельзя верно и точно.
Не могли назвать ее простым именем? злился и ворчал про себя парень. Точно, робот!
Он был расстроен так же из-за того, что именно его выкинул из строя пятнадцатилетний негодяй «Яшка Шмель», который дразнил и обижал всех подряд. Яшка Шмелев, казалось, обозлился на весь мир и ненавидел всех людей.
Едут и едут добрые дяденьки и тетеньки, везут подарки. Жалеют, кивают головами, обнимаются, фотографируются, а потом уезжают домой к своим детям, закупают продукты, украшают дом. А мы тут остаемся, ворчал во всеуслышанье Яшка Шмелев, и опять сделал «толчок» под лопатки Сашкиному соседу Грише.
Мальчик удержался, насупился, сжал кулаки и затаил обиду.
Как же достал этот «Шмель», прошептал Гришка.
Наверное, я глупо и нелепо выглядел перед всеми. А вот Гришка удержался, молодец! подумал Саша.
В общем, настроение было на нуле. Парень задумался, ушел в себя. Из этого состояния его вывел громкий и визгливый голос воспитательницы.
Она вышла в центр зала и голосом-сиреной разорвала тишину.
ЗдрААААвствуйте, гости дорогие!
Что ж так орать то, язвительно отреагировал «Шмель».
Дальше действие происходило по сценарию: Баба Яга и пираты крадут подарки у Деда Мороза. Потом волшебным образом Снегурочка их находит. Дети читают стихи, поют песни. Звучат поздравления директора детского дома и спонсоров. И, наконец, дети получают подарки.
Подарки! Подарки!
В письмах Деду Морозу дети разных возрастов, как правило, указывали похожие пожелания. Мечтали об одном и том же: куклы, машинки, игры, телефоны, планшеты и семью. Обязательно семью!
Новый Год семейный праздник. Близкие люди собираются вместе, дарят друг другу подарки. В новогодние праздники жизненная суета уступает место теплому и радостному семейному застолью.
Поэтому воспитанникам в детских домах особенно грустно в новогодние каникулы.
Некоторых детей в эти праздники забирают к себе родственники на «Гостевые выходные», за кем-то приезжают волонтеры. Но, как минимум, семьдесят процентов детей остаются в учреждении.
Саша остался. Родственники забрали друзей: Гришу Певцова, Диму Иванова, Свету Давыдову тоже забрала дальняя родственница. От этого становилось еще тоскливее.
Перед новогодней ночью воспитатели провели праздничные мероприятия с воспитанниками и ушли в свои семьи: к мужьям, детям, внукам.
В детдоме остались несколько дежурных «ночных нянь» и воспитателей.
Вкусная еда, просмотр новогодних передач по телевизору и разбор подарков так прошли первые два дня Нового года, а потом наступила страшная тоска.
Те, кто постарше спали до двух, а то и до четырех часов дня, а потом всю ночь «сидели» в телефонах.
Саше тоже достался спонсорский телефон, не крутой, конечно, но и ему мальчик был беззаветно рад. Крутые смартфоны и планшеты разобрали «старшаки».
Звонить было некому. В телефонном справочнике у парня присутствовали только номера экстренных служб.
Подарки не сильно утешали.
Саше нужна была энергия, сила семьи. Нужно, чтобы кто-то заботился о нем, присутствовал рядом. Он хотел кричать: «Мам, пап! Посмотрите, как у меня получается», но крикнуть было некому. Он хотел петь, но никто его не слушал. Он хотел плакать, но слезы закончились
Мать Саши отказалась от него еще в роддоме. Он с самого рождения жил в «Стране детства». Многие детдомовцы, со временем, перестают ждать маму, а Саша ждал
Он знал, что мама жива, не умерла, не погибла в катастрофе. У нее просто много проблем, а когда они закончатся, мать придет за ним.
Еще он мечтал стать известным музыкантом и прославиться. Тогда мама увидит его по телевизору и конечно заберет домой. Как можно отказаться от умного, талантливого и успешного мальчика?!
Сашка прислонился лбом к окну, смотрел куда-то вдаль и представлял себя в телевизоре.
Светке Давыдовой еще хуже! У нее мама и папа погибли в аварии, на машине. Она точно знает, что родителей нет. А у меня то, есть! размышлял мальчик. Ну и что, что позвонить некому. Скоро мама объявится и будет у меня много родных и знакомых.
Надо только музыкой серьезно и упорно заниматься, чтобы стать известным! решил он.
Резкий пинок в дверь заставляет Сашку отвлечься от мечтаний о маме.
В комнату врывается «Шмель». Увидев, что Саша один в комнате, Яшка, казалось, просиял от удовольствия. Подросток начинает проверять тумбочки отсутствующих детей, и не обнаружив ничего ценного, молча, с угрожающим взглядом подходит к Саше. Яшка резко вырывает телефон из рук мальчика, но в эту минуту в комнату входит дежурная воспитательница Агата Федоровна.
Отдай немедленно, строго говорит она. Яков! Отдай!
Да, возьмите. Больно-то и надо. Телефон фигня, за него и тысячи рублей не дадут! ответил Шмелев и удалился.
Позже Саша узнал, что Яшка продавал за небольшие деньги спонсорские телефоны и планшеты бывшему воспитаннику детского дома, отъявленному хулигану и бездельнику Никитосу, фамилию которого Сашка не помнил. Зачем Яшке нужны были деньги, он тоже пока не понимал.
Ведь, всего хватает, все бесплатно, думал мальчик, прижимая к себе крепче новенький телефон.
Оказалось, что Яшка побывал с «обыском» не только в Сашиной комнате, а во многих. Дети, обнаружившие пропажу, пожаловались воспитателю. Поэтому Агата Федоровна усиленно наблюдала за Шмелевым с самого утра.
Многие детдомовцы в этот день лишились спонсорских гаджетов.
Из Сашиной возрастной группы это были две девочки близнецы Маша и Ульяна Родионовы. Об этом все узнали на утро следующего дня после завтрака.
Зайдя в столовую, Нателла Робертовна вдруг объявила, что после приема пищи всем воспитанникам необходимо срочно явиться в игровой зал.
Роботовна по своим линеечкам соскучилась, прошептала Маша.
Что? не понял Сашка.
До тебя, как до жирафа насморк, рассмеялась Ульяна. Чтобы рассказать что-то важное и срочное опять нас в линеечки будет выстраивать.
Аааа, вы про это, наконец-то понял юмор Саша.
Только на этот раз девчонки ошиблись. Воспитатель никого в линеечки не выстраивала, а коротко и быстро рассказала о проступках Шмелева. Тут же все телефоны и планшеты были возвращены их владельцам. К счастью, Яшка не успел реализовать украденное.
Нателла Робертовна прочитала лекторий о том, что брать чужое это плохо. Пугала наказанием, полицией или переводом в колонию.
Еще одной темой для собрания стал факт обнаружения в комнате у малышей кусков хлеба под подушками. Они таскали хлеб из столовой, боясь голода.
Некоторые дети, в основном новенькие, никак не могли поверить, что еды в детском доме для них вдоволь, поэтому запасались впрок. Вдруг потом придется долго голодать.
Нателла не ругала малышей за это. В очередной раз спокойно, но строго объяснила, что еды хватит и на завтра, и на послезавтра и надолго вперед.
В неподходящий момент у нее зазвонил телефон, и старший воспитатель удалилась на несколько минут, попросив всех подождать.
Дверь за ней закрылась и детей словно подменили: одни начали бегать, другие отчаянно прыгать со стульев. Два мальчика стали друг друга колотить, показывать языки и кривляться.
За пять минут дети устроили настоящий погром в игровой комнате. Они не висели разве что на люстре.
Шухер! Роботовна идет! крикнул кто-то.
В страхе все притихли.
От опытного взгляда Нателлы Робертовны не укрылось ничего.
Еще более строгим тоном, чем до этого, она попросила прибрать разбросанные игрушки и стулья и напомнила о том, что хлеб в комнаты забирать нельзя.
***
Маша и Ульяна не писали в письме Деду Морозу о желании обладать новыми гаджетами, но все равно, были им несказанно рады.
Кто ж не рад!
Мечтали сестры только об одном подарке найти маму. Ту самую, родную маму, которая пропала два года назад. Ушла после гибели отца и не вернулась.
Мама и папа девчонок нигде не работали, пили и употребляли наркотики. Отец умер ночью, после очередной пьянки. Сердце не справилось так сказали девочкам. перефразировка
Потом мама исчезла. На звонки не отвечала. Не пришла забирать девчонок из детского сада. Не пришла она и на следующий день.
Ни через неделю, ни через месяц, мама девочек так не вернулась
Поэтому сестры оказались в детском доме.
Конечно, их не разлучили. И это было счастьем для них двоих!
Психологи считают, что близнецы лучше всего понимают и чувствуют друг друга. Часто становятся партнерами в работе и творчестве. Но, бывает и наоборот: жесткое соперничество.
Маша и Ульяна оказались самыми близкими друг другу людьми. У них совпадало практически все: внешность, характер, привычки.
Немного пообщавшись, едва уловимые отличия в сестрах, все-таки, можно было найти. Маша носила очки, это помогало различить девочек при первой встрече. А Ульяна, в свою очередь, была обладательницей маленькой родинки на левой щеке.
И улыбка Улыбались сестры по-разному: Маша скромно, уголками губ, Ульяна широко, с прищуром глаз.
Увлечение музыкой пришло к сестрам Родионовым тоже одновременно: в шесть лет они захотели учиться играть на гитаре.
Сначала разучивали отдельные песенки, делили одну гитару на двоих. Потом в детском доме появился второй инструмент, начали играть вместе дуэтом. А еще через полгода было решено отдать Ульяне все вокальные партии, так как голос у нее был чистым и высоким. А Маша с удовольствием взялась аккомпанировать сестре, и это у нее хорошо получалось.
Соперничества в их тандеме не чувствовалось. Девочки помогали друг другу во всем и выглядели как единое целое.
Однажды воспитательница привела в класс занятий музыкой Сашу Ремезова и сказала, что к празднику под названием «Золотая осень» они будут разучивать песню на два голоса с аккомпанементом.
Теперь мы будем тройкой? спросила Ульяна у педагога.
Не тройкой, а трио, смеясь, ответила учительница.
Сашу сестры обожали. Он был самым справедливым и честным парнем из круга общения сестер близнецов. А еще он классно пел.
Гришка, по их мнению, тоже хороший мальчик, но иногда он мог позволить себе дергать сестер за косички, а потом смеяться над их визгом. А вот Саша этого никогда не делал, наоборот, защищал их от Гришки.
В детском доме Маше с сестрой досталась комната на троих, только жили они в ней вдвоем.
Это был их семейный уголок, где нет чужих. Все в комнате было только их Родионовское. Девочки думали, что так будет всегда. В детдомовской жизни Маши и Ульяны все было хорошо
Однажды в их группе появилась новенькая девочка Светка Давыдова. Сестры невзлюбили ее с первого взгляда. Они были еще больше удивлены и огорчены, когда узнали, что новенькую подселяют к ним в комнату.
Домашняя девочка Света резко отличалась от детдомовских детей одеждой и манерой поведения.
Горделивая и капризная новенькая ни с кем из детдомовцев не хотела общаться, держалась особняком. Перекидывалась парой слов только с Сашей, может потому, что была его соседкой по парте, а может просто почувствовала в нем дружескую поддержку.
От того, что Сашка уделял Давыдовой много внимания, сестры Родионовы, не сговариваясь, начали дружить «против» этой гордячки Светки.
Сашка же, давал новенькой много советов и «инструкций» по выживанию в детском доме. В общем, взял над новенькой шефство.
Уж я то знаю, что говорю. Я тут, с самого рождения, серьезно и по-мужски говорил он девочке. Самое главное не попадаться лишний раз на глаза Яшке Шмелеву, ну, а если малышня будут обижать сразу говори мне. Поняла?
Поняла! подчиняясь ему коротко отвечала Света.
Держалась девочка стойко. Только никто не знал, что каждый день до поздней ночи, свернувшись калачиком в своей постели, она тосковала о родителях. Тосковала о былой сытой и счастливой семейной жизни.
В полудреме ей чудились сильные и крепкие руки отца, гладившие ее по голове перед сном, звучала неизменная отцовская фраза: «спи, родная!»
Потом снилась мама, ее чуткий взгляд, мягкий тон и ласковый голос, желавшей спокойной ночи.
Жуткая, изнуряющая тоска, сухие слезы и безысходность
Ну почему? задавала она самой себе вопрос, зная, что не найдет на него ответ.
Поэтому каждое утро, с заплаканным лицом и припухшими веками она вставала раньше, чем Маша и Уля, умывалась холодной водой и уходила в коридор. Сидела на подоконнике у окна, равнодушно кивала головой на приветствия детей и воспитателей. Ждала Сашку.