От этого я злилась и ненавидела некогда горячо любимых родителей еще больше. И, возможно, эта ненависть, обжигающая изнутри, не давала мне найти покой, продолжая гнать из дома в дом, от одних родственников к другим.
Дверь скрипнула, и я, оказавшаяся спиной ко входу, резко обернулась, едва не опрокинув стул.
В кабинет вошёл невысокий сутулый мужчина средних лет со злыми маленькими глазами и презрительно поджатым ртом.
Он демонстративно не поздоровался, пройдя мимо и занимая место напротив меня за деревянным столом.
Из принадлежностей на столешнице была лишь лампа, бьющая чересчур ярким светом в глаза, кипа бумаг и карандаш.
Страж бросил на меня презрительный взгляд и, нетерпеливо постучав по столешнице карандашом, спросил:
Имя?
Нэнси Брукс, тут же ответила я.
Адрес проживания?
Я бездомная, нехотя ответила я. Могла бы назвать адрес своего последнего места жительства, но не захотела подставлять Джоан. Тетка не переживет, если к ней явятся городские стражи с обыском и перевернут весь дом вверх дном.
Мужчина вновь постучал кончиком карандаша по столешнице, на этот раз медленно, словно о чем-то задумавшись.
И что же бездомной Нэнси Брукс, из пожиток у которой лишь несколько штопаных нарядов, понадобилось в богатом район Верегоса? ехидным голосом спросил страж.
Шла мимо, ответила я заранее заготовленным ответом.
И ведь говорила чистую правду, но мужчина мне не поверил.
Если выдашь местоположение и имена своих подельников, наказание будет мягче, сказал страж и тут же добавил. Намного мягче
Я не проникала в чужой дом! И не брала ничего чужого! подавшись вперед, серьезно сказала я, сверля стража взглядом.
На что же ты тогда живёшь, бездомная Нэнси Брукс, если не берешь чужое? откинувшись на спинку стула и прищурив и без того узкие глаза, спросил дознаватель.
Я пою в трактирах и на постоялых дворах.
Певичка, значит? презрительно фыркнул страж.
Я честно зарабатываю себе на жизнь. Я не воровка! гордо вздернув подбородок, сказала я.
Если бы только родители видели, в какую ситуацию я из-за них попала. Если бы узнали, что мне приходится терпеть от тех, с кем, будь все как прежде, я бы даже рядом не стояла. Разве этот городской страж стал бы так разговаривать с графиней? Но нет, приходится жить под чужой фамилией, которую мне присвоили после лишения титула и наследства.
Значит, сознаваться в содеянном и выдавать своих подельников не собираемся?
Я повторяю я ничего не сделала! Но я видела, кто ограбил дом!
И?
Когда я шла по улице, мимо меня промчались механические люди с мешками в руках.
Губы мужчины дрогнули в улыбке, но он прокашлялся и тут же принял серьезный вид.
Допустим, все так и было, сказал он. Но как кольцо с бриллиантом оказалось у твоих ног?
У одного из них рассыпались драгоценности. Так кольцо и оказалось возле меня, объяснила я, понимая, что страж все равно мне не поверит.
Не очень складная история получается, фыркнул мужчина. Просто шла мимо, как вдруг откуда ни возьмись механические люди с мешками награбленного. И вот прямо возле тебя они рассыпают драгоценности и убегают. Сама бы поверила в подобный бред?
Не поверила бы, но говорить об этом дознавателю, конечно же, не стала.
А соседей опросили? предприняла я попытку оправдаться. Может быть, кто-то видел то же самое, что и я?
Страж молча покачал лысой головой, а я пригорюнилась.
Даю тебе время до вечера, чтобы подготовить все явки и пароли, иначе отправишься туда, откуда не возвращаются, сказал страж, вставая со стула в намерении покинуть кабинет.
На прииски по добыче драконитов?! я подняла голову, пытаясь заглянуть в глаза мужчины.
Именно туда, где тебе самое место!
С этими словами дознаватель покинул кабинет, и я осталась одна со своими мыслями.
Ожидаемо, что в историю с механическими грабителями дознаватель не поверил, но кто-то же кроме меня должен был видеть их. Или должны были остаться хоть какие-то следы в доме, во дворе, на изгороди или на дороге. Не может быть, чтобы ничего не осталось?
Все эти предположения я высказала явившимся вслед за дознавателем стражникам.
Ну надо же какая выдумщица! хохотнул один из них.
Механические воришки, вторил ему второй. Чего только не услышишь от желающих оправдаться преступников.
Третий- молодой стражник, возвышающийся над своими соратниками на целую голову, окинул меня изучающим взглядом и серьезно спросил:
Вы уверяете, мисс, что видели, как толпа механических людей выносили из дома награбленное?
Я поднялась на ноги и, задрав голову, чтобы заглянуть мужчине, да нет совсем ещё молодому парню, в глаза ответила:
Не совсем так. Я видела, как они пробегали с мешками награбленного, но не видела проникновения в дом, потому что находилась на противоположном конце улицы. Но я могу с уверенностью сказать, что это именно механические люди совершили ограбление
Да что ты её слушаешь, Джон! посмеиваясь, сказал один из стражников- коротышка с большим животом и тоненькими ножками. Понятное дело, что бродяжка выдумывает.
А я так не думаю, обернувшись к сослуживцу, возразил Джон, чем заслужил мою симпатию. В Верегосе произошла уже целая серия ограблений, а мы до сих пор топчемся на одном месте, не в состоянии понять, как охранные сигнализации пропускают воришек в дом. На этот раз нам повезло: хозяйка проснулась от шума и врубила сирену, но все равно никого, кроме этой девушки, находящейся на противоположном конце улицы, не обнаружили. Что если она говорит правду, и преступники нашли способ управлять механическими людьми на расстоянии? Тогда бы это многое объяснило: и то, что охранки не реагируют на металлические изделия, не считая их источником проникновения, ни то, что нет никаких следов преступления.
Джон, ты такой же фантазер, как эта рыжеволосая дамочка, рассмеялся коротышка.
Я пригладила свои волосы, которые за ночь, должно быть, сильно растрепались и, в ожидании, уставилась на единственного человека, который поверил мне на слово.
А это мы ещё посмотрим! не обращая на меня внимания, ответил своему сослуживцу Джон. Я лично поеду на место происшествия и все там осмотрю.
С этими словами страж развернулся на пятках и отправился на выход.
Меня зовут Нэнси Брукс! прокричала я ему в спину. Не забудьте, Нэнси Брукс! Я буду ждать вашего возвращения!
Парень обернулся, прожигая меня взглядом ярко-синих глаз.
Я лейтенант Джон Мале, представился городской страж. И, если вы говорите правду, я докажу вашу невиновность, Нэнси.
У меня даже от сердца отлегло после этих слов. Хоть я и не привыкла доверять, кому бы то ни было, особенно мужчинам, было во взгляде этого лейтенанта что-то такое, отчего я осознала, если на месте преступления есть хоть какие-то следы или был хоть один свидетель, Джон Мале их из-под земли достанет.
Оставшиеся двое стражников повели меня по коридорам следственного управления до уже знакомого мне изолятора, в котором я провела ночь.
Чудной этот Джон Мале, фыркнул брюнет с длинным носом.
Да они все в Танвании немного с приветом, смеясь, ответил коротышка.
Значит, лейтенант Мале родом из соседнего королевства? Что же тогда он делает в Верегосе? Все, кто только мог, сразу после мятежа, наоборот, бежали в Танванию, где сейчас спокойно и хорошо. Я и сама хотела это сделать, но не успела, так как за всеми, кто пересекал озеро, разделяющее соседние королевства, велось пристальное наблюдение. Теперь для того, чтобы попасть в Танванию, нужно было взять разрешение, а мне его, понятное дело, никто его не даст. И опять же все "благодаря" моим родителям, которые возглавили мятеж против короля Аврании. И чего спрашивается, им не хватало?! Большой родовой замок со множеством башен, украшенных острыми шпилями, богатая обстановка, деньги, украшения и высокий статус! Чего ещё можно было желать? От мыслей меня отвлекли стражники, продолжающие обсуждать переселенца из Танвании- Джона Мале.
Но начальство его любит. Слышал, как генерал сказал: "Этот паренёк из Жердании далеко пойдет!" завистливо сказал носатый.
Ещё бы всего за три месяца дослужиться до звания лейтенанта! фыркнул в ответ коротышка и злобно добавил, посмотрев на меня. А ты чего уставилась?! Живо иди в камеру!
Я едва сдержалась, чтобы не плюнуть грубияну в лицо. Но побоев, которые непременно за этим последуют, мне было не нужно, поэтому я послушно поплелась в изолятор и тут же устроилась на жёсткой скамейке, опустив глаза. Ни к чему им видеть плещущийся в них гнев.
А девка-то ничего, сальным голосом протянул тощий брюнет с длинным носом и кудрявыми бакенбардами.
Я тоже заметил, ответил пузатый коротышка. Я бы с ней уединился, только вот, после того случая, за подозреваемыми смотрят особенно тщательно
Да, неприятности от начальства нам ни к чему, недовольно покачал головой второй. А жаль, будь мы в обычной тюрьме, а не в следственном управлении, я бы такой шанс не упустил.
Я инстинктивно вжалась в стену и обняла себя руками. Как же мне надоело быть нищей и беспомощной. Вот бы иметь под рукой револьвер или боевой артефакт и при необходимости иметь возможность постоять за себя. Но по новому закону, внедренному Георгом 17 после восстания, право носить с собой оружие имеют только городские стражи, солдаты и приближенные короля, имеющие особое разрешение с подписью его величества.
Наконец, стражники удалились, заперев меня в изоляторе.
Мне даже принесли завтрак: миску бесформенной массы, именуемой в народе кашей. Но отказываться я не стала. Неизвестно сколько мне здесь находится, да кто знает, может быть на приисках, куда меня намерены отправить еда ещё хуже. Надежда на упорство молодого лейтенанта все ещё тлела в моей душе, но эйфория уже прошла, и я скептически отнеслась к рвению Джона Мале найти хоть какие-то следы механических людей. Поэтому я без аппетита уплетала ужасное нечто, именуемое кашей. Поглотив все без остатка, мне стало дурно, но я стоически выдержала тяготы жизни в изоляторе.
К моему удивлению через несколько часов дверь распахнулась, и медведе подобный стражник с огненно-рыжими, точь-в-точь как мои волосы, рыжими густыми усами громогласно пробасил:
На выход!
Я вздрогнула, но все же послушалась, выйдя в коридор следственного управления.
Руки!
Что, простите? не поняла я.
Руки, говорю, протяни перед собой! беззлобно рявкнул мужчина.
Я сделала, как меня просили. Пальцы заметно подрагивали, но стражник, не обратив на это внимания, вынул из нагрудного кармана ключ, с вкрапленным в него драконитом, и, вставив его в небольшое отверстие, со щелчком повернул против часовой стрелки. Драконит на моем запястье засиял ярче, а через долю секунды руки стали свободны. Браслеты же перекочевали к рыжему стражнику.
Что это значит? спросила я, не в силах скрыть волнение в голосе.
Свободна! получила я однозначный ответ.
Я задохнулась от радости. Неужели я свободна? Неужели не придется нести наказание за преступление, которого я не совершала?
Я могу идти?! чуть не прыгая от счастья, спросила я.
Иди, равнодушно ответил стражник, даже не удостоив меня взглядом.
И я пошла. Нет, побежала по коридорам следственного управления в сторону выхода. По дороге мне пришла в голову мысль вернуться и поблагодарить своего спасителя, но я тут же отмела ее, побоявшись, что стражи передумают отпускать меня, впаяя какое-нибудь другое преступление, лишь бы закрыть дело.
Я вылетела на улицу и пронеслась несколько кварталов без остановки, лишь бы оказаться подальше от места, где чуть не лишилась свободы.
На душе было радостно. Отныне я буду осторожнее. Возможно, удастся договориться ещё с кем-то из родственников о крове, и тогда я буду милой и покладистой. А пока я отправилась на постоялый двор "Механический волк", где хозяин всегда был рад меня видеть, да и публика была не такой мерзкой, как в прочих заведениях.
3 глава
Три дня прошли относительно спокойно. По вечерам я выступала на постоялом дворе "Механический волк", где благодарные слушатели платили золотыми и серебряными монетами. Большую часть дохода я отдавала хозяину заведения мистеру Курту Брикману матерому старому волку, но все равно в первый же вечер заработала себе на обувку. Правда новые ботильоны были из грубой кожи, на толстой рельефной подошве, не в пример предыдущим из тончайшей замши на невысоком очень удобном каблуке. Но покупкой я осталась довольна. Все же не придется ходить босиком, а это уже очень хорошо. Могла ли я подумать, что мне когда-нибудь придется терпеть голод и нужду? Конечно же, у меня даже мыслей таких не возникало. До всего случившегося я на улицах
Верегоса без сопровождения не появлялась ни разу. Обычно мы ездили с матушкой за покупками на автомобиле с личным извозчиком, и я наблюдала за городской жизнью как бы со стороны. Или же с братом Грегори на его автомобиле наведывалась в механические лавки за покупкой необходимых для его изделий деталей, но это тоже своего рода было для меня лишь приключение, где я находилась в безопасности и под присмотром.
Сейчас же приходилось петь наравне с простолюдинами только ради того, чтобы выжить. Но и тут все обстояло не так просто. Местные певички меня недолюбливали и для того, чтобы выступить на сцене, мне приходилось ждать своей очереди. Но публике мое творчество нравилось, поэтому мистер Брикман был всегда рад моим визитам. Правда певица Сесиль, выступающая на постоялом дворе на постоянной основе и являющаяся местной знаменитостью, пыталась строить козни, боясь, что я могу занять ее место в "Механическом волке". Мне до глупых выходок стареющей красавицы в виде разлитого по сцене масла, острого перца, добавленного в пиво, порванной струны на гитаре-не было особого дела. Правда пару раз певичке все же удалось сорвать мне выступление, и уж тогда ей приходилось несладко. Так как нрав у меня вспыльчивый, можно сказать даже взрывной, если меня кто-то очень сильно рассердит, я не могу вовремя остановиться. Вот и в прошлый раз, когда на глазах у публики я распласталась на сцене, поскользнувшись на оливковом масле, и в толпе рассмотрела смеющееся лицо Сесиль, буквально перепрыгнула через поручни, отделяющие меня от зрителей и схватила певичку за перекрашенные жёлтой краской волосы. Разнять нас удалось с огромным трудом, ведь я вцепилась в соперницу мертвой хваткой. В итоге Сесиль лишилась части своей и без того облезлой прически, а меня охранники заведения выкинули на улицу. Правда передали слова мистера Брикмана, чтоб я возвращалась, как подлечу свои нервишки. Вот я и вернулась спустя три месяца, отчего Сесиль едва не хлопнулась в обморок с перекошенной от злости физиономией.
Я же одарила певичку широкой улыбкой и приветливо помахала, ведь зла я на нее не держала. Женщина просто пытается выжить любыми способами, защищает свое тепленькое местечко, дающее кров и пищу, от посягательств молодой выскочки из высшего сословия.
Сесиль, как и мистер Брикман, сразу выкупила мое знатное происхождение. Вероятно, мои манеры, осанка и воспитание все же отличались от местной публики, раз эти двое сразу разглядели во мне бывшую аристократку.
Не зря в последнюю нашу ссору Сесиль в сердцах выкрикнула:
Проклятая мятежница! Твое место на приисках, а не здесь!
Но в этом певица была не права. Не я участвовала в мятеже, и не мне нести ответ за преступление против короны. Все, кто был причастен, уже наказаны. Родителей казнили одними из первых в назидание всем, кто только помышлял о восстании. Грегори отправили на прииски драконитов, и спустя месяц я получила послание о гибели брата. Никто из мятежников не вернётся в Верегос живым, каждого постигла кара за предательство. Этот лозунг звучал на улицах в первые месяцы после восстания и крепко засел в моей голове, ведь я стала той, кто лишился всех своих родных, участвовавших в мятеже против Георга 17 и его политики.