Владислав Ларин: Основные возражения против назревающего развития в Тюменской области нефтегазопереработки основаны на слабой экологической проработке проектов. Создавая их, строители разрушают остатки природы, которая уцелела после нашествия нефтедобытчиков с их тяжелой техникой. Может быть, будет правильнее часть средств, запланированных для строительства новых заводов в Сибири, направить на обновление имеющихся в Европейской части страны действующих уже много лет производств?
В.B. Шмат: Экологические проблемы связаны не столько с развитием самой нефтехимии, сколько с практикой реализации проектов в условиях монополизма ведомств. Что же касается экологичности возможных производств, то современные технологии переработки углеводородов в состоянии обеспечить их практически полную утилизацию.
Что касается реконструкции действующих нефтехимических предприятий в Европейской части страны, то необходимо иметь в виду, что кардинальная реконструкция производств с остановкой и демонтажем целых цехов и предприятий потребует в условиях существующего острого дефицита нефтехимической продукции предварительного ввода в действие компенсирующих мощностей. И именно такую роль могли бы сыграть новые тюменские предприятия.
Владислав Ларин: В любом случае где взять средства для такого масштабного строительства?
B. А. Крюков: Финансирование крупных объектов, играющих важную роль в экономике страны, должно осуществляться из централизованных источников. При всей сложности экономического положения, необходимо изыскать для этого ресурсы на уровне союзного или республиканского бюджетов. Делать это можно с привлечением иностранных кредитов под правительственные гарантии.
Начинать надо с завершения строительства Тобольского комбината, который стал бы опорным центром развития современной нефтехимии в Тюменской области. Следует также поощрять интерес нефтегазодобывающих и иных «непрофильных» предприятий к участию в создании нефтехимических производств. Объединение их финансовых возможностей при различных формах партнерства сделает реальным строительство небольших специализированных предприятий.
Ещё одним по-видимому, наиболее крупным источником финансирования проектов, могли бы стать средства специализированного фонда, организованного на региональном уровне структурной перестройки. Для формирования этого фонда следует использовать отчисления от доходов, полученных при продаже нефти и газа, не только в рублях, но также в валюте. Фонд мог бы стать независимым от центральных банковских структур гарантом по иностранным кредитам.
Владислав Ларин: У вас есть программа реализации всего задуманного?
В.B. Шмат: На первом этапе реконструкция действующих производств в «старых» промышленных узлах Омского и Ангарского нефтехимических комплексов и химических предприятий Барнаула, Кемерово, Красноярска. Надо заменить устаревшее технологическое оборудование, повысить уровень экологической безопасности, лучше увязать производство с местной сырьевой базой и перепрофилировать его с преимущественного выпуска крупнотоннажной нефтехимической продукции на выпуск более сложной, наукоёмкой и трудоёмкой продукции.
На втором этапе завершить сооружение на Тобольском и Томском нефтехимических комбинатах основных базовых производств. А именно бутилкаучука, термоэластопластов, полипропилена на Тобольском комбинате, и полипропилена, метанола, этилена, смол на Томском. Как можно быстрее решить проблему сырьевого обеспечения Томского комбината за счёт подачи газового конденсата с месторождений на севере области.
На третьем этапе организовать строительство новых нефтехимических предприятий в Тюменской области. Крупного в Сургуте. Среднего Новоуренгойского завода по производству полиэтилена. И нескольких мелких в составе имеющихся предприятий нефтяной и газовой промышленности. Причем последние создавать с использованием высвобождающихся мощностей строительной базы и трудовых ресурсов в Сургуте, Новом Уренгое, Нижневартовске.
Наш вывод состоит в том, что развитие нефтегазохимии в данном регионе отвечает объективным потребностям. Для этого требуется привести в соответствие эту главную цель с формами и методами её реализации в условиях динамично меняющейся хозяйственной жизни.
О черной нефти, белых медведях и «зеленых» пиратах
About black oil, white polar bears and green pirates
Владислав Ларин
автор эксперт по проблемам экологии и энергетики, аналитик, литератор и журналист. Сотрудничество с «Greenpeace СССР» начал в 1989 г., когда организовывал международные экспедиции на нефтегазодобывающие предприятия полуострова Ямал.
Материал написан 29 октября 2013 г., Москва. Был предложен сотруднику «Greenpeace Россия» Владимиру Чупрову, но опубликован не был и остался в архиве автора. Публикуется впервые.
Беспрецедентная по жёсткости реакция российских силовых структур на попытку группы активистов «Greenpeace International» вывесить плакат в защиту Арктики на стенке кессона неработающей российской нефтедобывающей платформы «Приразломная» в Печорском море вызвала ряд вопросов. Не получив на них ответы сложно понять в каком государстве мы живем, какие ценности объединяют российское общество и почему слово «зеленые» вслед за словами «красно-коричневые» и «голубые» стало ругательством.
Исторические параллели
В середине 60-х годов ХХ века советские нефтяники, выполняя указание партии и правительства, спешно искали нефть в Западной Сибири. Они нашли нефть. В результате советская экономика получила мощный источник поддержки нефтедоллары. Эта находка отодвинула необходимость структурной перестройки экономических отношений в СССР. Спустя 20 лет мудрым руководителям СССР стало ясно, что нефтяная экономика страны стоит на одной ноге. «Костыль» алкогольных акцизов был выбит мощной и весьма «своевременно» организованной антиалкогольной компанией для скорейшего краха экономики СССР. Источники поступления денег в бюджет иссякли, и государство зашаталось. Потребовалась структурная реформа экономики, впоследствии названная «перестройкой», которая при отсутствии нефтедолларов, не дала экономического эффекта.
Некоторое время у руководства СССР оставалась надежда, что природный газ с полуострова Ямал успеет прийти в Западную Европу и газовые доллары дополнят нефтяные в трещавшем по швам военно-ориентированном советском бюджете. По всему Заполярью в Западной Сибири на многолетней мерзлоте бурили разведочные скважины искали газ. Не успели. Стало ясно, что применяя прежние советские методы добычи и транспортировки природного газа, в течение нескольких лет можно потерять многолетнюю мерзлоту. Она растает настолько, что газ придется добывать не на суше, а на морском дне. Идея вести газопровод с Ямала в Европу отпала. Позже на Ямале началось строительство завода для производства сжиженного природного газа (СПГ), который можно перевозить на специально оборудованных судах-газовозах.
Обращаю внимание на то, что речь идет именно о природном газе. Добыча и транспортировка нефти является гораздо более рискованным делом особенно в условиях Заполярья. Именно поэтому мы не видим мощной протестной волны против строительство завода СПГ на Ямале. А пока не работающая нефтедобывающая платформа в Печорском море, имеющая весьма скромные проектные производственные показатели, уже не первый раз становится объектом протеста «зеленых». В чем, собственно говоря, проблема? Какова цена вопроса?
Цена вопроса
Сведения об извлекаемых запасах энергетического ресурса при определённой его стоимости являются основным элементом при расчётах коммерческой эффективности освоения месторождения. Как следствие ожидаемой прибыли и объёма возможных инвестиций. Поэтому вокруг этих данных заинтересованными организациями всегда ведётся игра на повышение с целью преувеличения коммерческой привлекательности месторождения для потенциальных инвесторов. Данные относительно реальных подтвержденных запасов российских месторождений нефти и газа закрыты для экспертного сообщества решением правительства РФ и ведомственными документами. Поэтому анализировать возможно лишь оценочные сведения которые существенно варьируют в разных источниках.
У геологов разведчиков земных недр и у тех, кто добывает углеводородное сырье есть много терминов, с помощь которых несложно запутать недостаточно подготовленных наблюдателей. Скажем, данные о запасах углеводородного ресурса имеют несколько степеней достоверности. Есть запасы разведанные, есть подтвержденные, есть извлекаемые, есть оценочные и т. д. Причем извлекаемые запасы на одном месторождении могут попасть в категорию не извлекаемых на соседнем по причине разных геологических условий и применяемых при добыче технологических решений. А вчера подтвержденные запасы вполне могут оказаться неподтвержденными завтра. Также большое значение имеет технологическая подготовка и техническое обеспечение добычи. Короче говоря, когда публикуются данные о запасах нефти на месторождении «Приразломное» в южной части Баренцева моря иногда называемом Печорским морем в объеме 72 млн. т. с ожидаемым ежегодным объемом увеличения добычи до 6 млн. т что составляет около 18 тыс. т. в сутки, то возникает ряд вопросов.
Например, сколькими пробуренными разведочными скважинами подтверждаются эти запасы? По мнению специалистов, для получения достаточно достоверной оценки требуется пробурить не менее 10 разведочных скважин со средней глубиной для данного региона 3.500 м. Стоимость бурения одной такой скважины в Заполярье десять лет назад составляла 10 млн. долл. Интересно узнать, при определении запасов указанного месторождения «Газпром» или его предшественники на этой площадке вложили 100 млн. долл. в разведку? Или публикуемые данные о запасах являются оценочными?
Дело в том, что согласно официальным данным от компании «Газпром», нефтяное месторождение «Приразломное» открыто в 1989 г. Это был период стремительного развала как экономики, так и государства СССР. В тот период средства на геологоразведочные работы выделялись крайне скудно. Скажем, оценка запасов природного газа на двух соседних крупных месторождениях сделана на основании двух пробуренных скважин. Поэтому «Газпрому» было бы уместно сообщить сколькими разведочными скважинами подтверждается приводимый объём запасов. Поскольку эти сведения не опубликованы, есть основания полагать, что указанный объём запасов месторождения может быть существенно завышен.
Более-менее объективные данные о запасах углеводородных ресурсов стараются скрывать все страны-экспортеры и добывающие компании. В последние годы происходит размещение акций российских нефтегазовых компаний на бирже, и публикация завышенных сведений о запасах может существенно повысить капитализацию компании. Как следствие поднять цену акций и доходы крупных акционеров. Но ненадолго. Поэтому для многих участников игры определяющим фактором является не объёмы добычи ресурса, а быстрое получение дивидендов от «дутой» капитализации компании и доходов от рискованных биржевых операций.
Складывается впечатление, что случай с «Приразломным» нефтяным месторождением и одноименной платформой из этой категории. Именно поэтому с высокой степенью вероятности можно предположить, что начало добычи будет отодвигаться всё дальше и дальше по времени в необозримую перспективу. Во всяком случае до тех пор, пока не прояснятся горизонты глобальной экономики и экономический кризис не останется позади. Также много неясностей со сланцевой нефтью а вдруг США начнут её экспортировать, что способно существенно понизить биржевые цены? Да и изменение климата вносит ряд неясностей ждать ли потепления и освобождения от льда шельфовых морей Арктики или наоборот ухудшения ледовой обстановки?
Конечно, есть предположение, что «Газпром» все-таки может начать пробное бурение с платформы «Приразломая». Слишком уж затянулась эта история. Вот здесь-то и возникнут те опасности, с которыми пытаются бороться экологи, причем не только из «Greenpeace». Интерес к этой проблеме был также замечен со стороны «Всемирного фонда дикой природы» (WWF) и других менее известных в нашей стране, но не менее авторитетных природоохранных организаций и специалистов. Протестные акции «Greenpeace International» начались лишь после того, как у ряда крупных экологических организаций переговоры с руководством компании «Газпром» о природоохранных аспектах добычи нефти в Арктике зашли в тупик. Проще говоря, те просто перестали встречаться с экологами.
Условия работы в Арктике
За исключением месторождений природного газа на полуострове Ямал, который пока не погрузился под воду вследствие таяния многолетней мерзлоты, наибольший интерес нефтегазодобывающих компаний вызывают запасы углеводородов преимущественно природного газа в шельфовой зоне Баренцева и Карского морей. Однако не только добычу ресурсов, но даже производство разведочного бурения там затрудняют глубина их залегания и погодные условия.
Дело в том, что глубина залегания углеводородов в этом регионе достигает 3.500 м. Относительно погодных условий можно сказать, что высота волн на свободных от льда участках достигает 5 м. Скорость ветра 25 м/сек. Скорость подводного течения 0,8 м/сек. Температура воздуха от 50ºС в зимний период до +25ºС летом. Мощность льда до 2 м, сплоченность льдов 10 баллов, продолжительность периода сплошного оледенения 10 месяцев. Но главное постоянно движущие (дрейфующие) ледяные поля, мощностью до 2 м и торосы высотой до 3,5 м при их площади, составляющей многие тысячи квадратных километров. Ни одна созданная человеком конструкция не способна противостоять такому натиску природных сил.
Нигде в мире нет опыта бурения скважин на шельфе с целью поиска и добычи нефтегазовых ресурсов в таких условиях, которые существуют на шельфе Карского и Баренцева морей. Наиболее близкие условия имеются на шельфовых месторождениях Северного моря, но там нет главного осложняющего фактора продолжительного мощного оледенения моря. Всё это ограничивает возможности бурения и являются главным оценочным фактором при выборе возможных технологических решений.
Для уменьшения зависимости от природных условий в настоящее время активно обсуждается технология создания подводных буровых комплексов. В России возможность создания подводного бурового комплекса «Аквабур» с ядерной энергетической установкой обсуждалась несколько лет назад. В 2009 г. состоялись публикации, подробно анализировавшие реалистичность подобных проектов бурения на арктическом шельфе (Владислав Ларин, журнал «Энергия: экономика, техника, экология», 6 и 7, 2009 г.). В настоящее время верность сделанных оценок подтверждается работы над проектом «Аквабур» не ведутся. Вместо этого для реализации был выбран более дешевый и технологически отсталый проект платформы «Приразломная».