Добравшись до МСЧ-126, я тут же направился в приемное отделение. Там выяснил, что Женьку выписали почти неделю назад, но каждые два дня он приезжал на консультацию с врачом-травматологом. Вроде бы как самостоятельно ходить Женька еще не мог, но при этом категорически отказывался от инвалидной коляски. Упрямый характер не давал ему признать поражение, поэтому он с остервенением осваивал костыли.
До дома Филатова было недалеко, может, километра два. Его родители меня хорошо знали, поэтому я не видел никаких препятствий, чтобы навестить бывшего одноклассника. По улице Курчатова решил дойти до «Полесья», а там, через открытые дворы срезать пару кварталов.
У бабулек, что сидели рядом с остановкой, прикупил бумажный стаканчик жареных семечек. Теперь щелкал их осторожнее, шкурки собирал в кармане, а потом вытряхивал все в попадающиеся на пути урны. Помню, как однажды попался проходящему патрулю
Проходя мимо жилого пятиэтажного дома, я в задумчивости остановился у расположенного на первом этаже многоэтажки гастронома. Пока размышлял, стоит ли заходить, чтобы купить лимонада, двери сами собой распахнулись и из здания вышел Григорий!
Оп-па вырвалось у меня, когда я опознал старого знакомого.
Очень захотелось побеседовать с ним, все-таки вопросов к нему было много. Да и наш последний разговор у стен станции Янов, тогда закончился очень сумбурно. Как ни крути, а Григорий был на редкость интересным человеком, хотя и весьма подозрительным.
Если бы не подозрения на его счет и связь с Андреем Нагорным Интересно, он и вправду его отец или это только мои догадки?
Позабыв про лимонад, я неторопливым шагом направился к знакомому.
Добрый день, Григорий! воскликнул я, подходя ближе.
Тот сначала не понял, откуда голос Растерялся, засуетился. Но потом, видимо, опознав, расслабился.
Привет. Алексей, кажется? произнес он, разглядывая мой внешний вид. Какими судьбами?
Да вот, в увольнение отпустили, спокойно ответил я, имитируя радость встречи. Сколько же можно на службе сидеть?! Скоро военная форма к коже прирастет.
Тот усмехнулся.
Заметил, что в руках у него был пакет. Через полупрозрачный полиэтилен я разглядел, что внутри лежала купленная булка хлеба, парочка треугольных пакетов молока и палка «Докторской» колбасы. Вышел за покупками? Значит, живет где-то недалеко. Насколько мне подсказывала память, он не местный житель. В СССР сдавать квартиру за деньги было не очень популярно. Вот комнаты в коммуналках сдавались куда охотнее спрос рождает предложение.
Но тогда возникал закономерный вопрос, если его сын проживал в гостинице, то почему отец не с ним? Может, они все-таки не родственники и я ошибся?
Может, посидим на лавочке? предложил я, указав на ближайшую скамейку. Как жизнь вообще?
От моего взгляда не укрылось, что Гриша быстро огляделся по сторонам, как будто искал кого-то взглядом. Опасался чего-то или это у него профессиональное уже?
Да нормально, улыбнулся он. Вот, в городе решил обосноваться. В местную газету устроился. Статьи пишу.
Журналистом, значит? Круто!
Ну, можно сказать и так, усмехнулся Гриша. Внештатным. Веду молодежную страницу, спортивное обозрение. Работа не пыльная, бывает кое-что интересное попадается.
Тоже неплохо, ответил я. А что там по нашей общей теме? Ну той, с авариями на ядерных объектах.
Что? тот сразу уши навострил.
Ну, по поводу электростанции, я говорил непринужденно, свободно. Я тут в конце апреля был на строительстве пятого энергоблока. На многое успел посмотреть. Даже несчастный случай один произошел, прямо на моих глазах погиб один из инженеров. Фамилия Лисицын о чем-нибудь говорит?
Григорий не выглядел взволнованным. Услышав про пятый энергоблок, он явно заинтересовался.
А что именно там произошло? спросил он.
Да как обычно, несчастный случай на объекте. Газовый баллон взорвался, подняло пыль. Так вот тот бедолага не разглядел, куда идет, и сорвался вниз со второго этажа. Разбился насмерть. И все это произошло у меня на глазах, представляешь?
Прискорбно, произнес тот, но техника безопасности на таких объектах должна быть на соответствующем уровне, а по факту что? Сплошные нарушения и их полное игнорирование.
Сплошной самотек. Даже говорить об этом не хочу.
Несколько секунд мы молчали, потом я не выдержал и как бы случайно, поинтересовался:
Григорий, а ты случайно человека по фамилии Нагорный не знаешь?
Как ты сказал? он сделал вид, что задумался. А может, так было и в самом деле.
Нет, такого не знаю, заявил он. Я внимательно следил за реакцией и по глазам видел, что он говорил правду. А что он натворил?
Глава 2. Внимание! Розыск!
Пока ничего, насколько мне известно, не подавая виду, беспечно ответил я. Просто подумал, вдруг знакомая фамилия. Сам не знаю, почему спросил.
Некоторое время мы молчали, затем я снова решил прощупать почву и осторожно поинтересовался:
А семья тоже переехала сюда?
Нет. В Новоульяновске осталась, качнул головой журналист. Затем, он как-то странно на меня посмотрел, вздохнул. Переложил пакет с продуктами на другую сторону и подвинулся ближе. Алексей, ты тайны хранить умеешь?
Это прозвучало странно, даже глупо. Таких слов от Григория я совсем не ожидал. Но, тем не менее, я постарался не подавать виду, хотя очень заинтересовался. Гриша персонаж крайне интересный, даже загадочный.
Звучит подозрительно. Но не скрою, интересно.
Короче, я тебе кое-что расскажу, но ты не перебивай и выслушай до конца. Хорошо?
Договорились. Только вопрос, а проблем не будет от того, что ты мне расскажешь?
Тот неопределенно хмыкнул.
Мой блокнот, с описанием всех произошедших аварий Тот список, что ты видел, далеко не полный. Там обозначены только самые крупные инциденты, масштабы и последствия которых полностью скрыть не удалось. А ведь было еще и много мелких аварий, где последствия тщательно замяли. И знаешь что интересно, сведения лежат в специальных архивах Я как-то встретил старого знакомого, с которым мы вместе учились, так он последние несколько месяцев работал с такими архивами. У них там подписка о неразглашении, все под завесой тайны. Ну, это неудивительно, ведь комитет везде свою руку приложил. В общем, мне удалось его немного разговорить за стаканом чая и Он случайно проговорился, что те люди почему-то особенно не любят говорить об авариях на советских атомных электростанциях. Все остальное несильно интересно.
А почему так? Уж не в том ли причина, что это может пошатнуть миф о том, что наши атомные электростанции лучшие в мире и никаких аварий на них нет и быть не может? Это открыто демонстрируется всем и каждому, чтобы у советских граждан не было никаких сомнений. Профессии, хорошие зарплаты
Вот! В точку! по торжествующему взгляду Григория я понял, что попал в «колею». Атомная промышленность у нас развивается бешеными темпами. Это дешево и эффективно. А еще, эти реакторы можно в короткие сроки перенастроить на выработку оружейного плутония. Вот так вот! Только об этом никому, понял?! Да только сейчас во всем Союзе строится еще шестнадцать АЭС, многие уже на высокой стадии готовности. Я несколько месяцев назад, проводил подробный анализ, и выяснил, что чем быстрее их строят, тем больше возникает проблем с качеством. И знаешь, я не удивлюсь, если и на здешней станции может что-то произойти.
Я напрягся. Что он пытается мне сказать?
В смысле, что-то произойти? не понял я. Авария, что ли?
А хотя бы и так. Сам посуди, при строительстве отдельных узлов почти повсеместно отходили от ГОСТов и установленных норм. Не дай бог, какая труба лопнет или произойдет утечка из самого реактора?
Реактор течь дать не может! уверенно заявил я. Наверное, прозвучало подозрительно. Я спохватился, что сболтнул лишнего срочник такими сведениями обладать в принципе не может, поэтому поспешил исправиться. У меня, вообще-то, отец на четвертом энергоблоке инженером работает. Много чего рассказывал, пока я в школе учился. Вот, что-то налипло.
И что говорит? Все там у них нормально? прищурился Григорий.
Оба вопроса прозвучали как-то нелепо. Гриша это и сам понял, но постарался не подавать виду. Он ждал от меня ответа, а я медлил, не зная, что ему ответить.
А зачем вообще журналисту во все это лезть? я решил не ходить вокруг да около, а бить наверняка. Странно все это. Нет, я конечно, тоже не в восторге от того, как их строят, насмотрелся на объекте строительства Но зачем это тебе?!
Потому что я по-другому не могу! Я ведь журналист! с сожалением вздохнул тот. Сын тоже говорит мне, что я часто сую нос туда, куда не нужно. От этого у меня часто бывают проблемы, приходится переезжать. Но иначе никак. Я словно охотничья собака, которая почуяла закопанную кем-то кость. Не могу остановиться, пока не докопаюсь до истины. Знаю, что из-за этого могут быть проблемы, знаю, что могу перейти дорогу не тем людям. Все это забывается, когда я понимаю вот она истина, осталось ее осветить в массы.
И ты считаешь своим долгом пролить свет на истину? едва заметно усмехнулся я.
Точно! Хорошо сказал! кивнул собеседник.
Ну, точно настоящий журналист. И хватка есть. Такому впору на канале «НТВ» работать. Только такого канала еще нет он появится только в 1993 году.
Любопытно, а чего это он передо мной так разоткровенничался?! Нашел уши, которые хотят его слушать? Или просто увлекся? Вроде он куда-то направлялся и не особенно рад был меня видеть, а сейчас увлекся, словно молодой студент.
Знавал я как-то одного журналиста, тоже любопытный человек был. Когда он о чем-то рассказывал, становился похож на безумца. Несколько лет был одержим какими-то секретами прошлого, что-то там про советские паспорта и возврат долга.
Такие люди вообще чем-то похожи между собой, особенно те, что идейные. В общем, в конфликте с Грузией в две тысячи восьмом году полез этот герой туда, куда не следовало. Сначала ранили его, а потом в плен попал вытащили его. Случившееся ничему его не научило, снова полез в пекло. В общем, так он и пропал без вести. Все гонялся за какими-то сенсациями о заговоре стран НАТО Может, прав он был, а может, и нет. В любом случае, про свою жизнь и безопасность своей семьи нужно думать в первую очередь. А сенсации эти Одной больше, одной меньше.
Судя по всему, Григорий тоже был идейный, но с тормозами. Возможно, именно так можно описать его подозрительное поведение, неоднократно виденное мной ранее.
Как бы все это тебе боком не обернулось, предостерегающе пробормотал я. А сам думал о том, что пока ничего интересного он мне так и не рассказал. Тогда зачем интересовался, умею ли я хранить тайны?
Алексей, тот список аварий, что ты видел осторожно, тщательно подбирая слова, произнес Гриша. Он смотрел на меня взглядом, который можно было расценивать как угодно. У меня есть основания полагать, что эта АЭС, что за городом, может пополнить список. Но доказательств, у меня пока нет. По крайней мере, прямых.
Я присвистнул. Ничего себе откровение.
Серьезно? спросил я, пытаясь понять, шутка это или нет.
Да. Что-то происходит.
А поподробнее расскажешь?
Ответить он не успел, потому что сзади вдруг послышались шаги. Обернувшись, я увидел двух приближающихся к нам милиционеров. Оба были в типичной советской форме, оба в звании старших сержантов. У одного на поясе висела планшетка.
Поначалу я думал, что их заинтересовал Григорий все-таки вид у моего собеседника был неопрятный. Сразу на это внимания не обратил, а уже позже присмотрелся рубашка мятая, брюки потрепаны, старый кожаный ремень был вытерт до дыр. На лице трехдневная щетина. Из обуви какие-то сношенные туфли. Да и одеколоном от него пахло слишком сильно.
Однако я ошибся. Их заинтересовал не журналист.
Подойдя к нам, оба козырнули.
Старший сержант Павлов! один из патрульных обратился ко мне. Гражданин, предъявите, пожалуйста, ваши документы!
От неожиданности, я отреагировал не сразу. С удивлением повернул к ним голову и переспросил. Что, простите?
Документы предъявите! вмешался второй представитель закона. Оба смотрели на меня с каким-то повышенным вниманием. Такой взгляд не сулил ничего хорошего.
Без резких движений я поднялся с лавочки, бросил взгляд на Григория судя по всему, тот уже собрался уходить. Милиционеры не возражали
Ладно, будет еще время с ним поговорить позднее. Я полез в карман за военным билетом и увольнительной запиской и только сейчас осознал, что в спешке забыл документы дома.
Неприятный момент.
Обратил внимание, что у одного из них с собой была кожаная папка, которая застегивалась на молнию. Только что сержант достал оттуда желтоватый лист и внимательно осмотрев, перевел взгляд на меня. Я не понял, у него там что, ориентировка, что ли?!
Товарищи милиционеры, к сожалению, документы дома забыл, спокойно произнес я, подняв ладони перед собой. А в чем, собственно, дело? Откуда такое повышенное внимание к моей кандидатуре?
Ваша фамилия?
Савельев. Может, уже объясните, какие ко мне претензии?
Это неважно. Вам придется пройти с нами в отделение, там разберемся, кто вы такой. Если все в порядке, мы отпустим вас уже через пятнадцать минут.
Какого черта они прицепились? Мы же нормально сидели. Вели себя спокойно, не ругались и, вообще, не привлекали к себе внимания. И что интересно, до Григория им не было никакого дела. А вот я их почему-то очень заинтересовал.
Послушайте, я военнослужащий срочной службы, сейчас нахожусь в увольнении мне совершенно не хотелось идти в отделение, хотя я понимал, что, скорее всего, одними словами не отделаюсь. И вообще, разве я обязан носить с собой документы? Это где такое написано?
Гражданин! Пройдемте в отделение! в голосе говорящего послышались стальные нотки. Тот, что был ближе ко мне, как бы случайно сунул руку в карман. Это был довольно странный жест, но я не придал этому должного значения.
Зачем?
Для того, чтобы установить вашу личность.
Я понял, что бодаться с ними бесполезно. Тяжко вздохнул, кивнул.
Ладно. Куда идти?
Туда! один из сержантов указал направление. Опорный пункт на соседней улице!
Сначала я не придал особого значения и просто двинулся, куда сказали. Оба представителя правопорядка последовали за мной, один справа, а другой слева. Уже метров через пятьдесят, когда мы свернули в пустой переулок между двумя трехэтажными домами, я понял, что идем мы совсем не туда. Направление было не то, никакого опорного пункта милиции здесь не было. Позади меня раздался звук застегиваемой молнии.
Замедлив шаг, я практически остановился.
Что за фокусы, гражданин? тут донеслось до меня.
А предъявите-ка ваши удостоверения личности, товарищи милиционеры! заявил я, оборачиваясь к старшим сержантам. А то мало ли, вдруг вы не те, за кого себя выдаете, заявил я, переводя взгляд с одного патрульного на другого.
Слышь, пацан! Ты оборзел, что ли? процедил другой, буравя меня хмурым взглядом. Думай, что говоришь! Сам без документов, сидишь с каким-то алкашом. Еще и права качаешь?
Оружия у них никакого не было. Ни табельного, ни дубинок. Кстати, те самые специальные резиновые палки ПР-73, будут введены в действие только через четыре года. То же самое касалось наручников, газовых гранат и других средств активной обороны.
Хорошая попытка припугнуть, но нет! Я свои права знаю, проигнорировав вызывающий тон, заявил я. А еще я знаю, что законом нигде не прописано иметь при себе документ, удостоверяющий личность. Может, я за хлебом вышел?! И повежливее, товарищи милиционеры, а то что-то не нравится мне ваш тон!