Я выдохнула, переоделась и несколько секунд решала, хватит ли у меня сил на душ. Решила, что нет, выключила свет и быстро забралась под одеяло.
Взяла свой мобильный, открыла вкладку с вызовами и смотрела на последний набранный номер. Марата.
Я сжала зубы, выгоняя из головы воспоминания. До сих пор в ушах я слышала его голос: «Я хочу твою». По позвоночнику пробежала стая мурашек, а голова закружилась. Вспомнился тот адреналин, что выплеснулся в мои вены после его фразы.
Дикий, дерзкий, молодой и безбашенный парень с пронизывающим взглядом черных глаз поселился в моих мыслях и никак не желал уходить.
Перевернулась на другой бок, сжимая телефон в ладони, и зажмурилась. А перед глазами картина: его немигающий взгляд, красивые руки с длинными пальцами, сжимающие пачку сигарет. Марат медленно поднимает руку, неотрывно глядя на меня, и зубами достает одну из пачки
Я снова перевернулась, уже на спину, пытаясь прогнать видение, но оно не уходило, а словно становилось ярче. Вот он берет зажигалку, и его лицо на мгновение подсвечивается огнем. Глубокая затяжка, и он выдыхает дым.
В ладони завибрировал телефон. Я подскочила, дернулась и глянула на экран.
«Спокойной ночи, принцесса!»
Глава 9
Марат
Нога вжимала педаль газа в пол, а я сцепил зубы и старался оказаться от нее как можно дальше. По максимуму. Потому что тянуло к Маше зверски.
Что за хрень? Я думал, что все давно прошло. Когда она окончила школу, а от моей жизни остался только пепел
Сколько у меня было девушек? Десятки? Сотни? Я не считал. Так почему меня кроет от девчонки, в которую я был влюблен, мать вашу, в шестом классе? Я не запоминал лиц и чаще всего не интересовался именами, тут же забывал о каждой, а эта Что в ней такого? Ничего! Обычная. Я имел девчонок намного красивее, ярче, сексуальнее, а тянет все равно к ней!
Никогда не хотел влюбляться. Любить кого-то значит потерять себя. Разделить свою свободу с кем-то другим. Оголиться до нервов и не знать, в какой момент она сделает больно. В какой момент все бросит и уйдет, оставляя подыхать на руинах. Как когда-то мать бросила отца Для него это был даже не удар в спину, а прицельный в голову.
Блядь, блядь, блядь!!
Я трижды саданул ладонями по рулю и громко выругался. Образ испуганной, растрепанной Маши никак не желал выветриваться из головы. Запах ее шампуня до сих пор витал в салоне.
Психанул и открыл окно. И тут же закрыл. Твою ж мать.
Сам не заметил, как выехал на окраину города к частным домам. Разбитые, трухлявые, древние постройки смотрели на меня пустыми глазницами окон. В некоторых еще жили люди, но большинство пустовало. Фонари в этом районе тоже не горели. Дорога замерзла, и я смог без проблем доехать до нужного дома.
Остановил машину, выключил фары и смотрел в темноту на покосившийся от старости деревянный забор. В одном окне горел свет, значит, она дома.
Достал сигарету, прикурил, сделал глубокую затяжку, надеясь, что вместе с дымом рассеется и образ, который последние пару дней не давал мне покоя.
Открыл дверь и вышел, вдыхая холодный ночной воздух. Выдохнул и медленно пошел. С противным скрипом открылась калитка, а навстречу мне медленно вышел белый пес. Прибился пару лет назад от безысходности.
Я потрепал Джека по загривку и прошел дальше. Выкинул докуренную сигарету в кусты. Дверь в дом на ключ не заперли Воровать, конечно, нечего, но могла бы быть и поосторожнее
Мам, позвал я.
Послышалась странная возня и перешептывания. Я ускорил шаг и быстро свернул в кухню. Мать снова была не одна. Она своим телом пыталась закрыть придурка, пока на мои глаза снова упала красная пелена.
Отойди, приказал ей.
Марат, сынок, не надо, ее глаза расширились от испуга, а чмо, сидящее на табуретке, испуганно сглотнуло.
Я сказал, чтобы его тут не было? Предупреждал?! кулак сам влетел в косяк двери, но боли я не чувствовал.
Марат, взмолилась мама, прошу, не надо!
Я понимал, что еще немного и сорвет. Опять.
Денег от меня больше ни копейки не получишь, процедил я сквозь зубы, поняла? А ты
Я перевел взгляд на мудака, которого должен был назвать отчимом. Того, кто испортил и сломал нашу жизнь.
А ты снова сядешь! предупредил я и резко развернулся.
По дороге снес старую деревянную полку со стены. На пол посыпались пустые стеклянные банки, а я снова ускорил шаг. Быстро вернулся в машину, завел мотор и рванул с места подальше от этого дома.
По дороге остановился у цветочного магазина, купил букет и снова поехал за город. Ворота были распахнуты, и я спокойно заехал. Темноты я давно не боялся, а это было единственное место, где я мог успокоиться.
Остановился у могилы, вырубил фары и вышел на улицу:
Привет, бать! Как ты тут?
Положил букет у креста и сел на скамейку. Снова достал сигарету из пачки, прикурил и смотрел на портрет отца. Молодой и красивый. Все говорили, что мы очень похожи. Наверное, так и было.
В голове сами собой всплывали воспоминания. С уходом Маши из моей жизни тогда все пошло прахом. Последний звонок, выпуск одиннадцатого класса. Я стоял в сторонке и смотрел на нее. Красивая, нежная, счастливая. Ее волосы были завиты крупными кудрями и собраны в два хвоста. Скромное платье до колен, белый школьный фартук и два белых банта на голове. Она переминалась с ноги на ногу и не могла скрыть улыбки. А я смотрел на нее и понимал, что, возможно, вижу в последний раз.
Линейка закончилась, выпускники разбрелись, а я пошел домой. Именно этот день разделил всю жизнь, разрубил ее ржавым топором на «хорошо» и «плохо».
Дома ругались мама с папой. Мои родители, которые жили душа в душу. Я никогда не слышал, чтобы кто-то из них повышал голос, а тут кричали оба. Отец называл мать шлюхой, она твердила, что влюбилась.
Они выясняли отношения до глубокой ночи, приказав мне сидеть в своей комнате. Батя просил маму одуматься, не уходить, но в час ночи она вошла в мою комнату и велела собираться.
Вызвала такси и со мной и двумя чемоданами села в машину, которая привезла нас к Васе. По дороге говорила, что моя жизнь не изменится, что я по-прежнему любимый сын. Врала. Именно с того дня она начала врать.
Васю я возненавидел с первой же секунды. Скользкий, мерзкий; подхалим и балабол. Меня на лето отправили к бабушке в деревню, чтобы не мешал становлению новой любви. С того года я на каждые каникулы туда уезжал, пока бабушка была жива.
И часто возвращался в другие квартиры. Вася с матерью переезжали по несколько раз в год, и жилье наше становилось все хуже и хуже. Тогда я думал, что раз он не звонит и не берет меня к себе, то я ему больше не нужен.
А через год батя умер. Инсульт. Я тогда ничего не понимал, кроме того, что через некоторое время после его смерти у нас появились деньги. Ненадолго.
Тогда у меня начались проблемы с гневом. Особенно в моменты, когда Вася пытался строить из себя моего отца. Метод воспитания у него был только один ремень.
Мать теряла себя, а я ничем не мог ей помочь. Не знал как. Пока мы не переехали на самую окраину. Там меня отдали в местную школу. В первый же день я познакомился с Гафаровым. Он с друзьями пытался отобрать у меня карманные деньги, которых и в помине не было.
Тогда я сломал ему руку, а Киру нос. В тот же день меня приняли в компанию. Я не обольщался, друзей там не было, но выжить так было проще.
Мысли снова переключились. Маша, клуб, Гафаров. Против меня он вряд ли пойдет напрямую. Знает, что не вывезет. А вот она Твою ж мать, принцесска чертова!
Достал мобильный и открыл галерею. Нашел ее фото, которое мне скинул Тимур. И успокоился. Смотрел ей в глаза, и злость медленно отходила на второй план.
Несколько минут крутил мобильный в ладони, а потом не удержался и написал: «Спокойной ночи, принцесса!»
Ответа я не ждал, но спустя пару минут телефон завибрировал.
«И тебе!»
Сердце пропустило удар и забилось в горле, а я как пацан малолетний сидел с дебильной ухмылкой и не мог поверить, что она мне ответила.
Вот так просто взяла и написала что-то в ответ! А следом еще одно сообщение:
«Еще раз спасибо!»
В голове взрывались фейерверки, пока пальцы сами собой набирали ответ:
«Завтра ты работаешь?»
Нажал «Отправить» и посмотрел на фото отца:
Кажется, я попал, бать!
Глава 10
Маша
Я ушла! громко прокричала Мила из прихожей.
Тут же хлопнула входная дверь, а я осталась дома вдвоем с Агатой. Одной рукой пыталась приготовить завтрак, другой удержать племянницу, которая так и норовила схватить со стола крышку от кастрюли или сверзиться на пол с моих рук.
Выдохнула, выключила газ на плите и села на табуретку, позволяя племяннице получить, наконец, желаемое. Агата довольно агукнула, схватила крышку и ожидаемо потащила ее в рот. Недовольно сморщилась, отбросила в сторону и захныкала.
Давай-ка ты поиграешь со своими игрушками, вздохнула я.
Поднялась, отнесла малышку к манежу и опустила внутрь. Обернулась, заметив на подлокотнике дивана свой мобильный, и сглотнула.
Не знаю, какие темные силы заставили меня ночью ответить Марату. Но я ответила. А потом снова и снова отвечала на его сообщения. Ничего не значащие, бессмысленные, веселые. Улыбалась, игнорируя головную боль, и снова писала что-то в ответ, пока не начала засыпать. И он снова написал «Спокойной ночи, принцесса!» А я снова улыбнулась, даже против воли.
Взяла телефон в руки, словно что-то почувствовала, и он тут же отозвался уведомлением о новом сообщении.
«Доброе утро, принцесса! Выспалась?»
Я закусила губу, покосилась на Агату, которая перебирала свои игрушки, и нахмурилась.
Что я делаю? Зачем отвечаю? Это же Марат. Марат Асманов. Друг Тимура Гафарова и тот, кого я так не хотела видеть рядом со своей сестрой, которая, возможно, влюблена в него. Настолько не хотела, что рискнула тогда пойти в автомастерскую, где он работал
Я зажмурилась и выдохнула. Обхватила голову руками и постаралась дышать, игнорируя противную, липкую тошноту, которая накатывала волнами.
Когда комната перестала плыть перед глазами, я отбросила мобильный в сторону, решив не отвечать. Так лучше. Безопаснее. Мне это сейчас не нужно.
Прошла в кухню, сняла с конфорки кастрюлю с готовым супом, отставила в сторону и решила выпить чаю. Пока чайник закипал, вернулась к Агате, которая увлеченно жевала грызунок.
Улыбнулась, глядя на племянницу, и села рядом с ней на пол, поглаживая малышку по животу.
Как открылась дверь, я не услышала. Вздрогнула, когда на пороге появился Вадим. Собранный и решительный.
Как дела? спросил он, проходя в кухню.
Ты почему не на работе?
Есть дело, сообщил он, возвращаясь.
Вадим сел напротив, достал из кармана обычный лист бумаги и протянул мне:
Завтра ты идешь в больницу к неврологу. Я договорился, тебя примут. Сделаешь снимок и все, что требуется.
С кем договорился? округлила я глаза.
Теща нашего сварщика работает медсестрой в больнице, пояснил Вадим. Я хочу быть уверен, что с тобой все в порядке.
Это дорого? замялась я.
Не думай об этом. Просто сходи и проверься.
Вадим
Разговор окончен, отрезал Вадим, поднимаясь.
Я опустила голову, комкая в ладонях лист бумаги с адресом и фамилией доктора.
Спасибо, крикнула я в спину зятю.
Вадим уже гремел кастрюлей в кухне.
Не чужие, коротко обрубил он.
Я снова посмотрела на Агатку и не смогла сдержать улыбку. Эта девочка единственный лучик света в нашей семье.
Малышка уронила грызунок и захныкала. Подняла, вернула мгновенно успокоившейся Агате, когда меня снова позвал Вадим:
Ты ела?
Нет, только приготовила. Ты на работу еще вернешься сегодня?
Нет. Покорми Агату, пойдем с ней гулять.
Я приготовила смесь и, пока Вадим ел и умывался, покормила малышку. Переодела, собрала в сумку запасные памперсы и воду и вручила ее отцу.
Вадим ушел на прогулку, а я осталась наедине со своими мыслями и без конца косилась на телефон. В груди заныло, а нехорошие предчувствия съедали изнутри.
Аппетита не было, но я заставила себя поесть, а потом и поспать немного. Сон в моей жизни теперь был непозволительной роскошью.
Проснулась оттого, что вернулась Милана. Она на цыпочках прошла в свою комнату, переоделась и попыталась так же тихо уйти.
Ты куда? сонно хлопая глазами, спросила я.
На работу. Сегодня меня не жди, я у Эрики останусь.
У Эрики? хмыкнула я.
Маш, я взрослая, со мной все будет хорошо. И да, у Эрики. Учебники на завтра я захватила.
Сестра подошла ко мне, чмокнула в макушку и убежала, снова оставляя меня в компании нехороших предчувствий.
Глянув на часы, я засобиралась на работу. Схватила свой мобильный, взглянула на экран и поймала себя на том, что в груди укололо разочарованием. Было несколько сообщений от постоянных клиенток, Вадим прислал фото с прогулки, а вот Марат молчал.
Я даже головой тряхнула, чтобы избавить себя от непрошенных, неправильных мыслей.
Собиралась на автомате, снедаемая тревогой. Непонятной, грызущей. Работала, слушала рассказы клиенток и никак не могла избавиться от плохих предчувствий. Словно знала, что скоро начнутся проблемы.
И они не заставили себя долго ждать. Ожидая последнюю в тот день клиентку, я убиралась свой рабочий стол и готовила инструменты, когда зазвонил мой мобильный.
Я вздрогнула, сердце пустилось в галоп, но звонила Кира моя подруга.
Привет, держась рукой за грудь, где колотилось сердце, ответила я.
Маш, тут к нам в бар вроде Таня твоя пришла, неуверенно пробормотала подруга.
Мы познакомились в самый первый день нашего переезда в новый район и как-то сразу подружились. Кира работала барменом в баре за три квартала от дома. Таню она никогда не встречала, но видела наши совместные фото и историю нашей семьи хорошо знала.
Я тебе сейчас фото вышлю, пообещала Кира и отключилась.
Телефон снова ожил, я посмотрела на экран и сильно сжала зубы. На фото Таня улыбалась, сидя в компании Никиты, рука которого лежала на ее коленке.
Я рваными движениями сняла с себя фартук и вылетела из кабинета.
У меня ЧП, бросила администратору, отмени последнюю запись через полчаса.
Что случилось? Агата?
Нет, махнула я рукой, быстро натягивая куртку.
На ходу застегивала замок и пыталась перекинуть сумочку через плечо.
Ничего не видя вокруг, дошла до бара. Колокольчик звякнул над головой, а я оказалась в теплом прокуренном помещении.
Таня в компании Никиты и еще одного парня, которого я не знала, сидела за крайним столиком. Все такая же красивая. Забавно, но ее образ жизни никак не сказался на внешности. Таня даже в самых диких загулах умудрялась выглядеть сокрушительно. Возможно, сказалась генетика наша мама даже в пятьдесят выглядела так, что мужчины шеи сворачивали.
Я кивнула Кире и решительно пошла в сторону сестры. Она меня заметила, свела брови на переносице и напряглась, прячась за плечо Никиты.
Привет, вставая у стола, рявкнула я. Как дела?
Что ты здесь делаешь? недовольно поинтересовалась у меня Таня.
Пришла спросить: ты ничего не хочешь знать о дочери? Ей полгода. Знаешь, у нее начали резаться зубки.
С ней ты, значит, все хорошо, салютуя мне бокалом вина, ухмыльнулась Таня.
Ты я не могла найти слов. Совсем охренела?
Тихо, Маша, поднялся Никита.
Он закрыл от меня своим телом Таню и сделал шаг в мою сторону. Я отшатнулась, глядя на него снизу вверх, и боковым зрением успела заметить, что их спутник тоже встал на ноги:
Танюша отдыхает, продолжал Никита, а ты либо садись с нами, либо вали отсюда. Не мешай людям наслаждаться жизнью.
Я не с тобой разговариваю!
Вали отсюда. Быстро, пошла!
Никита схватил меня за плечи, намереваясь выпроводить из бара, я задергалась в его руках, пытаясь освободиться. Тогда Ник сильно толкнул меня, настолько, что я делала три шага назад, стараясь уцепиться за воздух.