Основными принципами центра являются самоподдержка, независимость, невмешательство, невовлечение, отсутствие привязанностей и свобода. Все, чего мне так сильно не хватает и чему я так хочу научиться.
Приехать сюда может любой желающий, предварительно оставив заявку на сайте.
Участие за пожертвование. Идеальный способ перекантоваться, если нет денег ни на еду, ни на жилье, приезжайте в монастырь.
При этом технику випассаны никто активно вам не втюхивает, как это бывает с различными другими течениями, имеющими явные признаки сектантства, где вас активно затягивают в определенную форму мышления.
Сюда вы приходите сами.
И все каким-то образом либо слышали от близких друзей об этом опыте, либо читали что-то в интернете, а потом, ознакомившись с правилами поведения на ретрите, понимают, что это будет вовсе не приятная прогулка в парке, а большое серьезное испытание, которое не все выдерживают. Список противопоказаний, к слову, тоже довольно большой.
Меня встречает Лили ответственная за организацию ретрита.
Сейчас как раз время обеда, после него я проведу вводную лекцию по технике, и ты можешь начинать. Учитель приедет через два дня, и ты должна быть уже готова к беседе, то есть к рассказу о своем опыте медитации.
Мальчик на вид лет пятнадцати, видимо, волонтер, провожает меня в жилые помещения.
Комнаты находятся в тени и освещаются солнцем только с края, поэтому здесь пахнет сыростью и плесенью. Прохожу дальше Туалет метр на метр, тут же душ и, в общем, мягко говоря, грязно. Существует ли тут какая-то уборка в принципе непонятно, но, судя по всему, нет. Те, кто жил тут до меня, оставили в сливе свои волосы. Вода не уходит, потому что сток забит, из-за этого копится грязь на полу. Не-е-е, тут я, пожалуй, босиком ходить не буду! Раковина тоже грязная.
А на двери в туалет вообще скоро начнут расти грибы.
И это мое жилье на ближайшие десять дней.
Горячей воды тоже нет. Видимо, про аюрведический массаж кунжутным маслом перед душем придется забыть, иначе потом не отмоюсь. В моей «келье», как я про себя назвала комнату, пахнет плесенью и туалетом (практически общественным). Надо что-то придумать. Решаю открыть дверь и включить вытяжку, может, протянет. Я бы лучше на улице в спальном мешке устроилась, чем среди этих стен. Не то чтобы я фифа какая, опыт проживания в коммуналках у меня обширен, но тут буквально все у меня вызывает приступ тошноты. Надо было все-таки взять свои полотенца и простыни, было бы поприятнее.
Лили объясняет распорядок дня и подчеркивает, что очень важно соблюдать все правила, чтобы почувствовать результат.
Очень тяжелые четвертый и пятый дни, все говорят. Но надо настроиться на это заранее. И еще очень важно верить в то, что эта техника поможет тебе продвинуться. Всегда все новое тяжело, в школе тоже сложно учиться поначалу.
А можно мне опираться на стену?
Нет, ты можешь подкладывать подушки, но опираться на стену нельзя, сидеть надо обязательно прямо. Мышцы со временем привыкнут, но сначала будет больно. На шестой день уже станет проще. Можно начать с небольшого промежутка времени: установи себе какой-то минимум, допустим, минут десять, а потом посмотри, как ты сможешь этот период увеличивать. Но главное все делать правильно.
В столовую и в дамма-холл для медитаций женщины заходят с левой стороны. Телефон на авиарежим и вместе с документами в пакет на десять дней.
Вводная лекция в записи: монах с опухшими ногами и в темно-бордовой мантии минут сорок рассказывает азы техники випассаны.
Медитация сидя: фокус и концентрация на движении живота при вдохе и выдохе, глаза закрыты, но внимание от этого не притупляется, а, наоборот, обостряется.
Далее любое ощущение в теле или сознании необходимо отслеживать, как только оно появляется. Мысли, образы, переживания за всем нужно очень внимательно наблюдать и давать конкретное определение происходящему. К примеру, «я сейчас думаю», или «я переживаю», или «мне грустно». Так же с телом: при появлении боли как правило, она приходит в ноги после пятнадцати минут медитации за ней надо внимательно наблюдать, не шевелясь и не меняя позы. Следить до тех пор, пока боль не уйдет. Минимум для сидячей медитации тридцать минут. По-хорошему один час. Если боль становится совсем невыносимой, то нужно перейти к пешей медитации.
Во время пешей медитации нужно следить за движением стоп. Для начинающих темп замедляется, чтобы можно было сконцентрироваться. Сначала внимание распределяется на две фазы: «левая правая». Затем движения разбиваются и вычленяется до семи фаз: «поднимаю выдвигаю ставлю», «поднимаю выдвигаю касаюсь ставлю» и так далее до семи, начиная с намерения поднять ногу. Начинаем с медитации на две фазы, переходить к следующей можно только с позволения учителя.
Минимум для пешей медитации час. Взгляд должен охватывать только два метра окружающего пространства, иначе в поле зрения попадают посторонние объекты и сознание сразу начинает блуждать, обрабатывая новые вводные данные. В общем, взгляды в сторону на десять дней тоже исчезают из жизни, только туда, на что направлены мои движения.
Ходьба очень медленная, но это еще не все. Когда медитация заканчивается, начинается режим «ежедневная рутина»: чем бы вы ни занимались в промежутках между медитациями пили, ели, чистили зубы, одевались все нужно делать с максимальной концентрацией. А чтобы ее выработать, добиться этого состояния, необходимо все движения совершать очень медленно.
Ага, теперь понятно, почему эти в столовой, которые тут уже какое-то время, передвигаются, как мертвецы. Ну ладно, что уж, начинаем.
Та-а-к, а это что здесь такое происходит? Время обеда уже прошло, и все должны сидеть в зале для медитаций, но половина приехавших сидит по кельям и, более того, разговаривает! Не-е-ет, я все буду делать по инструкции, мне нужен результат.
В зале я одна. Понятно, что никто тут с палкой не ходит и не контролирует, как мы следуем расписанию. Приехал работать над собой работай, хочешь халявить халявь, результаты твои.
Набрав подушек, сажусь напротив Будды у стеночки под часами. Понеслась. Сижу столько, сколько смогу, без насилия, будет тяжело перейду на пешую медитацию.
Хм, да. Сидеть комфортно минут пять, дальше начинаются какие-то метания, хочется плечиком дернуть, нос почесать. И становится тихо, пусто и непонятно, что с этим делать. Мозг пока внимательно следит за тем, что происходит, просто потому, что ему это в диковинку.
Так, ну, в общем, мне понятно, что это, давай теперь что-нибудь другое делать.
Ха-ха, но другого не предполагается следующие десять дней. И вообще, мы просидели только минут десять, давай уже смотри за животом: вдох-выдох, вдох-выдох. Поднимается-опускается.
Вот уж действительно развлечение смотреть за движениями живота! Я уже насмотрелась, все, хватит.
Ой, что-то так спокойно и тихо становится, не пойму, что это. О, голова тяжелеет.
Черт, я засыпаю.
Ладно, уже и спину начинает ломить.
Открываю глаза, смотрю на часы прошло пятнадцать минут. Только пятнадцать минут, а надо час!!!
Ну ладно, встаем, начинаем ходить. Днем в дамма-холле могут медитировать только женщины, а когда солнце садится и становится не так жарко, можно еще ходить по специально отведенным бетонным дорожкам на улице.
Иду, «левая правая».
Ой, какой ворох мыслей понесся. Да, я слежу, я думаю. И о чем же это я думаю?
Какие-то картинки и воспоминания из недавнего прошлого. Все как-то очень легко, позитивно. Даже события, которые тогда вызывали у меня грусть, сейчас, при медитации, вызывают улыбку.
Ладно, медитировать пешком мне нравится, другое дело совсем, хоть ноги двигаются.
Что? Мы закончили? Теперь снова сидеть? И так сколько раз вообще? Время только четыре дня!
Так, ну окей, в семь вечера лекция, то есть нужно будет слушать и смотреть вперед, и сидеть можно как хочешь. Но это еще через три часа. Господи, какой кошмар.
Я сижу, ничего не делаю, только смотрю за дыханием, но моя футболка мокрая, как после очень хорошей тренировки.
Кстати, спина молодцом! Все же балет-то свое дело сделал, сижу ровно, как по струнке, и уже двадцать пять минут! Но мне все это порядком надоело. Какой Ходорковский?! Он уже не помогает, тут надо что-то пожестче. О, камбоджийцы, точно! Во время режима красных кхмеров! Именно: я работаю на рисовых полях с утра до ночи.
Думаю, думаю, думаю.
Нет, все же это невыносимо. Я не могу так медленно двигаться туда-сюда. О! В девять часов, перед отбоем, будет еще одна активность пение на санскрите. Я вообще петь люблю, а сейчас хочу петь, как никогда. Уже готова вернуться в свою келью и вычистить весь мусор своими руками. Что угодно, только не сидеть. Ну куда ты меня снова тащишь? Это каторга, честное слово!
Уф-ф-ф, неужели семь вечера, дожили.
На лекции включили тот же фильм, что нам показали до начала занятий. Смотрю, все как-то сидят ровно и, вообще, многие слушают с закрытыми глазами и в позе лотоса.
Что за гадость такая? На лекции тоже надо ровно сидеть? У меня все болит уже. Нет, вы, как хотите, а я сегодня первый день: ноги подверну и сяду удобно. Так, видео посмотрели, еще полчаса пешком, а потом песни. Ура! Походить полчаса, особенно перед концом этого дня запросто.
Отбой.
Вот это денек. Плетусь до кельи, смотрю за ногами, левая правая. Туалет вызывает у меня приступы рвоты. Надо что-то придумать завтра, как-то наладить свой быт на эти десять дней. Но сейчас спать.
Это была первая ночь глубокого, спокойного сна за последние полгода, без болей и без волчка. Он крутит ворох беспокойных мыслей и тревог, от которых я просыпалась.
Что это?
Колокол звонит.
Ну поздравляю тебя, Катя. Время три сорок пять, и это подъем. Твой день начался. Чем ты займешься сегодня?
Да, верно, весь день ты будешь заниматься медитациями. А хочешь, Катя, мы сейчас зажмем пальчики на руках и посчитаем, сколько это времени с четырех утра до десяти вечера? Хочешь? А я вот уже все посчитала.
Восемнадцать часов!!! Ты понимаешь, что такое восемнадцать часов??? У меня к тебе только один вопрос: ты, вообще, чем думала, когда собиралась сюда?
Ты, верно, полагала, что с тобой восемнадцать часов будут проводить спа-процедуры? Или у тебя перед глазами были картинки девушек с рекламных щитов, релаксирующих в позе лотоса? Ах да, ты думала, что это просто. Ну что там, всего-то посидеть часок, и так восемь раз в день.
Я размышляю, размышляю, размышляю.
С четырех до пяти утра медитация пешая, хожу по бетонной дорожке. Темно, немного прохладно, тихо. Какого хрена я тут делаю? Слежу за движением ног. В пять утра звонит колокол на сбор всех в дамма-холле. Утро начинается с просьбы о прощении: обращаемся ко всем, кому мы причинили (намеренно или ненамеренно) боль или обиду, чтобы мы могли жить в мире и согласии. И по этой же причине сами прощаем всех. Обещания читаем вместе, хором. В этом что-то есть. Мне еще Суджата говорила, что совершенно необязательно понимать санскрит и значение мантр, они работают и без понимания, достаточно внимательно слушать или произносить. Тонкий звуковой код, зашифрованная вибрация определенно на нас воздействует.
Ну а теперь утренняя медитация, и на ней с нами сидит Лили. И мне надо сидеть. Я сижу, вроде держусь. Открываю глаза и проверяю время три раза: через полчаса, за пятнадцать минут до конца и совсем перед звонком. Но сижу!!!
Звонит колокол.
Катя, ты высидела час! Ты представляешь? Ты это можешь!
Так, обольщаться пока рано! Я уже разбита, а время только шесть утра, и впереди, твою мать, еще «цать» часов.
Я очень злюсь на тебя: куда ты меня затащила? Я уже готова уйти. Я не могу.
Шесть утра. Завтрак. Плетусь еле-еле. Впереди еще целый день, но об этом лучше сейчас не думать.
Еду накладывают в металлические подносы, как в тюрьме. Ну и что мы можем тут поесть? Рис, уже хорошо. Какие-то овощи тоже имеются. Тофу в различных вариациях Но мне соевые продукты аюрведа запретила на время лечения. Папайя отлично. Перерыв между обычной едой и фруктами должен быть полчаса, согласно моему режиму. Отлично! Быстро поглощаю рис с овощами и через полчаса фрукты. Поднос надо за собой вымыть.
О, Катя, смотри, металлический поднос. Ты его сейчас моешь. А помнишь, как ты мыла подносы в «Макдоналдсе»?
Четко вижу те подносы сейчас, они были из пластика коричневого цвета. Хорошо помню свой второй курс и эту работу, конец девяностых. Сначала я трудилась в зале нужно было уносить грязную посуду и мусор со столов, убирать туалеты, относить пачками подносы на кухню и там их мыть.
А утреннюю смену помнишь? Ресторан открывался в восемь пятнадцать, надо было успеть провести карточку на открытие смены и отдраить все коридоры подсобок. Мда, «Макдоналдс», девять месяцев я там трудилась, тяжело было.
А помнишь, когда уже ты на кассе работала, сколько было историй с этими «новыми русскими», которые полагали, что пришли в ресторан, и начинали выеживаться у стойки? Как один такой «герой» пообещал убить мою коллегу за то, что она нечаянно разлила колу на его мобильник. Да, они же были тогда невероятно крутыми, они приходили поесть картошки фри с кетчупом. Эх, времена
Ну что там? Завтрак закончен? Пора на дорожку.
Нет, ты как хочешь, но это хуже каторги. У меня такое ощущение, что я бы лучше сейчас поле картошки вспахала, чем вот это.
Ты можешь вообще представить, что происходит с пульсом? Сердце-то при таких движениях не откажет по причине ненадобности?
Вообще-то, замедлить свой ритм нам может быть полезно. Просто замедлить все процессы в организме, и все.
Да, только это невероятно сложно. Это можно сравнить вот с чем: у вас четырехлитровое авто и вы в Германии на автобане. Скоростных ограничений нет, можно разогнаться до трехсот километров в час, но вам надо ехать со скоростью всего пять. Вот именно так я себя сейчас чувствую. Как же все бесит!
А что мне сегодня снилось? Что-то снилось, да.
Углегорск мне снился, двор, я прячусь в соседнем подъезде, только что покурив, а на крыльце папа стоит.
Точно, и ночью ты кашляла. Интересно. Значит, Углегорск? Детство?
Правая левая правая. Вижу вижу вижу.
Черт, что я вижу. Я вижу дворы и улицы Углегорска, вот это да. Последний раз я была там четырнадцать лет назад и после особо не вспоминала. Я будто в кинотеатре, а сознание показывает мне картинки. Ну что ж. Смотрю и наблюдаю. Вот мой дом, за рестораном «Чайка», новый. Подъезд с синими стенами, а вот подвал.
О, в подвале дворовые собаки рожали щенят, мы им туда еду носили с ребятами. Улицы. Вот моя музыкальная школа, а тут детский сад, куда я ходила. А это мой маршрут из музыкальной школы домой, то есть мне что, сейчас шесть? Это еще старая квартира, в новую мы переехали, когда мне было семь.
Старая квартира у сберкассы, за ней рынок, а дальше уже сопки. Семейные пикники. Мама готовит домашнее желе. Ничего себе! Мне пять? У меня день рождения, мама испекла торт, и он был двуслойный, с желе на бисквите. В совковые времена продавали желатин для приготовления желе. Ой, мы так любили его поглощать всухомятку! Я очень четко чувствую запахи, вкусы, ощущения, как сидели на мне эти туфли, как пахло дома на кухне, как урчал живот по дороге в школу.
Примечания
1
В 2013 году Михаил Ходорковский отбывал свой срок в тюрьме по делу ЮКОСа.