Коридор привел Билли в еще более темную гостиную с плотно задернутыми шторами, не пропускающими дневной свет. «Какая прелесть. Теперь понятно, где Тайка Вайтити снимал Реальных упырей»[6], подумала она.
Несмотря на яркость, фонарик с трудом справлялся со своей задачей, и все, что Билли смогла разглядеть, это минимальный набор перевернутой мебели и чудовищно грязные стены.
Роберт Андерсон, громко повторила Билли, перебарывая тошноту, застрявшую комом между горлом и легкими, судом штата Иллинойс Она резко замолчала, когда что-то неприятно хлюпнуло под подошвами ее ботинок.
«Только бы не рвота», взмолилась она. Иначе опять придется покупать новую обувь. В следующий раз надо будет захватить одноразовые бахилы. Или резиновые сапоги. По крайней мере, в них она будет выглядеть убедительнее, чем в полиэтиленовых чехлах, от которых люди обычно забывают избавиться после посещения госпиталя.
Билли наклонилась к полу с фонариком и попыталась рассмотреть темную вязкую жидкость, в которую наступила обеими ногами.
Что за пробормотала она и для верности отступила на полшага назад, но внезапно поскользнулась на ровном месте и с тихим вскриком свалилась прямо в лужу.
«Браво, Билли. Десять из десяти!»
Кажется, на этот раз покупкой одних ботинок все не ограничится.
Гадость какая, простонала она, с отвращением вытирая испачканные ладони о джинсы.
Билли попыталась нащупать на полу выскользнувший при падении телефон, ощущая себя героиней «Форта Боярд». Несколько раз влезла пальцами прямо в жижу и зачем только вытирала руки? и обнаружила потерю в метре от себя. Бинго.
С горем пополам ей удалось разблокировать мокрый телефон, но через секунду она замерла в ступоре, глядя на бурые разводы, размазанные по экрану.
«Э-э-это еще что за черт?»
Начиная догадываться о происхождении неприятного запаха и природе этой лужи, Билли включила фонарик, осторожно посветила им по сторонам и уже через секунду поняла, что означает выражение «волосы, вставшие дыбом».
Сердце совершило кульбит, поменявшись местами с желудком, но она все равно навела фонарик на пол, словно увиденного вокруг оказалось недостаточно и надо было добить себя контрольным выстрелом.
«Боже»
Проглотив крик паники, Билли мгновенно подорвалась с пола и на скорости Флэша[7] вылетела из квартиры.
Глава 2
Впервые за последний год Адам проспал дольше пяти часов.
Не было ни бессоницы, ни привычной тревоги, ни беспокойного бормотания, которым он пугал редких девушек, засыпающих рядом с ним в одной постели. Единственным, что проникало сквозь сон, подобно скальпелю в руках хирурга, было ее прикосновение и тихий шепот из прошлого:
«Эй, ты опять уснул в одежде».
Прошел целый год, а ее голос все еще звучит так, будто она сидит рядом мягко касается спины Адама, наклоняется к его уху и тихо говорит:
«Я здесь»
И лучше бы он наконец-то стер ее из памяти, как избавился от запаха тяжелых духов, которым пропиталось все, к чему она прикасалась в его квартире.
Когда сквозь сон прорвалось неприятное жужжание телефона, устроившего родео на прикроватной тумбе, Адам притянул подушку к груди и повернулся на другой бок, игнорируя раздражающую вибрацию.
«Ты так много работаешь я скучаю по тебе».
Она приходила всегда, когда на сопротивление не оставалось сил, и Адам засыпал под давлением усталости в своей кровати или за столом в офисе. Пользуясь его уязвимостью, она царапала старые раны и пробуждала болезненные воспоминания, которые никогда не приводили ни к чему хорошему.
Телефон продолжал настойчиво жужжать над ухом, но Адам не мог найти в себе силы поставить точку в воображаемом кошмаре.
Что она скажет на этот раз: как сильно любит его или же как ненавидит?
«Проснись дела не ждут».
Почти невесомое прикосновение к уху ее легкий поцелуй, и наваждение ушло.
Шумно выдохнув, Адам открыл глаза и провел сонным взглядом по сторонам, будто ожидал увидеть ее в своей комнате.
Нет, он здесь один как и весь последний год.
Телефон замолчал, но через несколько секунд все повторилось.
Адам потер лицо и нехотя потянулся к тумбе. Так настойчиво ему мог звонить только один человек.
Миддлтон, по привычке представился он.
Да неужели спящая красавица соизволила снизойти до скромного раба своего?
А, это ты, Лео.
Конечно, кто же еще?
Если ты снова по ошибке попробовал то, что изъяли коллеги Марти в очередном клубе, то лучше позвони, когда тебя отпустит.
Э, нет. Марти не трогай, эта женщина слишком хороша. И я вообще-то против таблеток. Тогда все вышло случайно я принял их за аспирин.
Ну да, ну да. Адам тихо усмехнулся, припоминая фото друга, сделанное во время пьяных новогодних посиделок, где Лео был обмотан мишурой и обнимал бутылку. Слушай, если ты забыл, у меня сегодня выходной, шантажом и угрозами ты сам отправил меня отдыхать. Это была твоя инициатива, поэтому удачно тебе поработать, а мне пора.
Но сбросить вызов Миддлтон не успел.
О, поверь мне, после этой новости ты резко перехочешь спать.
Слушай, я
Он вернулся.
Адам замер в напряжении, как зверь перед прыжком. Несмотря на отсутствие каких-либо деталей, он понял друга с полуслова.
«Не может быть».
Ты уверен? Адам сел на кровати, едва не сбросив на пол ноутбук, который забыл убрать прошлой ночью на тумбу.
Абсолютно. Судя по шуму на заднем плане, Лео находился за рулем своего «шевроле тахо». Либо у нас появился подражатель, который любит заливать кровью все, что видит, в чем я сильно сомневаюсь. Но подробнее будет известно уже на месте. И да, добавил он, если в следующий раз будешь так долго отвечать на мои звонки, я отправлю к тебе парней из SWAT[8]. Все понял?
Да, мам. Адам закатил глаза и вздохнул. С Лео никогда не знаешь наверняка, шутит он или говорит всерьез.
Сейчас отправлю тебе адрес, жду тебя там через полчаса. Кстати, новые ботинки надевать не советую. До встречи.
Отложив телефон, Миддлтон размял шею и окинул себя придирчивым взглядом.
Он и правда опять уснул в одежде: в домашних черных штанах и просторной однотонно-светлой футболке. Хорошо, хоть не в рабочем костюме, тогда бы пришлось долго воевать с утюгом, чтобы вернуть пиджаку и брюкам приличный вид. Так уже было, и не сказать, что тот бой закончился победой в итоге он просто отдал костюм в химчистку.
«Он вернулся».
Сколько прошло на этот раз?
Миддлтон прокрутил в памяти даты убийств, совершенных одним и тем же человеком, и остановился на самой последней.
Четыре недели. Последнее тело было найдено четыре недели назад, и, как и в трех предыдущих случаях, личность убийцы установить не удалось. Он не оставил после себя ничего, что могло бы вывести на его след, удалось собрать лишь общие данные, вроде пола, приблизительного возраста, телосложения и довольно противоречивых мнений о его психическом состоянии. Не было никакой конкретики, заметной связи между жертвами, местами, где были найдены тела, никаких «сувениров» на память или определенного понятного мотива, кроме нечеловеческой жестокости и чудовищного количества крови. Неудивительно, что на основе всей этой неоднозначной информации отдел поведенческого анализа составил размытый портрет, под который подходила как минимум треть мужского населения страны.
И вот пятый случай.
Адам в уже знакомом ему охотничьем азарте направился в ванную. Что он там говорил Лео про свой выходной? Первый за последние несколько месяцев. Похоже, отдых придется перенести.
Потратив на душ и сборы десять минут, Миддлтон быстро переоделся в свежий костюм, завязал на ходу галстук и уже на выходе из квартиры обернулся в сторону коридора, в конце которого находилась спальня.
«Я здесь»
Хватит. Прошло столько времени, ей давно пора убираться отсюда.
Адам резко выдохнул, запер дверь и вошел в закрывающийся лифт.
* * *
Кажется, речь шла про тридцать минут, а не про тридцать лет, налетел на него Лео. Где тебя носило? Взгляд Холдена переместился на стакан с кофе. Ага, понятно.
Адам поморщился под солнечными очками. Зануда.
Я тоже рад тебя видеть, отозвался он и пробежался взглядом по знакомой обстановке: сотрудники Бюро, занятые изучением места преступления, полиция, неохотно помогающая федералам, криминалисты, одетые в одноразовые костюмы, лабиринт из служебных машин, перегородивших улицу, и любопытные зеваки за желтой разграничительной лентой на этот раз не в таком большом количестве, как обычно.
Картина всегда была примерно одинаковой, менялось только место действия. В прошлый раз загородная студия. Теперь многоквартирный дом в районе с насыщенной криминальной историей, где полиция и ФБР не самые желанные персонажи, а преступления разного характера и степени тяжести происходят регулярно. Если тут кого и убили, свидетелей днем с огнем не сыщешь никто ничего не видел и не слышал. Не жилой район, а сообщество слепоглухонемых.
И во главе этого парада прыгал взъерошенный и помятый Леонард Холден с лицом человека, который не спал последние лет двадцать. В отличие от сдержанного Адама, Лео редко скрывал свои мысли и выражал их максимально ярко и красочно и сразу на двух языках, чтобы дошло наверняка. Бурный, как закипающий чайник, но добродушный и легкий на подъем Холден и скупой на демонстрацию чувств и эмоций Миддлтон, живущий за непробиваемой стеной из самоконтроля и порядка, это был тот идеальный баланс, на котором больше десяти лет строилась их дружба.
Смотрю, ты здесь уже освоился, резюмировал Адам и сделал глоток кофе, купленного по дороге в небольшом сетевом кафе у довольно симпатичной баристы.
Наводил суету за двоих, проворчал Холден и кивнул на стакан. А мне?
Будешь? предложил Адам, прекрасно зная, что Лео пьет только латте и непременно литрами. И желательно с каким-нибудь мерзко-сладким сиропом.
Двойной американо с дополнительной порцией эспрессо?
Ага.
Холден цокнул языком и потерял интерес к напитку.
Рассказывай, кивнул Адам.
Лео вздохнул и за пару секунд сменил гнев на милость все это нравоучительное представление было исключительно для профилактики. Пришло время вылить на Миддлтона порцию интересных новостей.
Само место преступления ты успеешь осмотреть. Там все, как ты любишь.
Звучит так, будто я от этого ловлю кайф, буркнул Адам.
Кто-то встал не с той ноги, присвистнул Лео.
Кого-то разбудил один надоедливый мексиканец. Ближе к делу.
У нас есть имя возможного подозреваемого, но эту версию еще нужно проверить. А если совсем кратко: у нас два тела.
Два? Адам нахмурился. Двойное убийство? Но с каких пор? По всей видимости с этих самых.
Два, кивнул Лео. Девушки, туристки из Европы. А если точнее из Германии и Англии. Этот хренов добродетель любезно оставил нам их документы и личные вещи.
Адам сцепил зубы. Только международного скандала сейчас не хватало.
Внезапно его взгляд зацепился за девушку в машине «скорой помощи».
А это кто? кивнул он на незнакомку. «Еще одна туристка, которой повезло выжить?»
О-о-о тебе понравится. Это Билли Сэлинджер. Холден выдержал театральную паузу и, засияв, как натертая до блеска статуэтка, добавил: Охотник за головами. Она нашла это место.
Охотник за головами? Или как их там официально называют «агенты по залоговым правонарушениям». Ребята, которых вернули в игру во имя компромисса с обществом, выступающим с активным протестом против неправомерных действий сотрудников полиции, превышающих должностные обязанности, что нередко заканчивалось смертью гражданских лиц. Чтобы утихомирить бунтующих, правительство штата Иллинойс пошло на крайние меры и полтора года назад отменило запрет 1968 года на работу агентов по залоговому правонарушению, но вместе с тем наложило на них ряд строгих ограничений.
Это, конечно, все здорово, но что этот агент делает на месте преступления?
Сильно, присвистнул Адам, с интересом поглядывая на девушку из-под очков: «Она что, вся в крови там сидит?»
О, да. Мисс Сэлинджер приехала задержать сбежавшего из-под залога «белого воротничка», а наткнулась на логово Патрика Бэйтмена[9].
Стоп. Стойте. Подождите.
Адам перевел взгляд на Лео:
То есть она искала его в той квартире, где сейчас лежат два трупа? По спине прокатилась волна мурашек.
«Да ладно».
Не может быть, чтобы им так повезло. Хотя, конечно, в истории есть достаточно примеров, когда преступники оказывались за решеткой, выдав себя какой-нибудь случайной мелочью. Например, получали штраф за превышение скорости, теряли кошелек с документами или попадали в больницу, отравившись купленной на заправке шаурмой.
Угу. Я тебе даже больше скажу: когда она вошла в квартиру, там кто-то был, но к моменту, когда приехала полиция, он испарился. Это все, что мне известно со слов тех двух копов у подъезда. Лео пожал плечами. С мисс Сэлинджер я не успел поговорить оставил самое интересное для тебя.
Твою бы заботу да в какую-нибудь благотворительную организацию, усмехнулся Адам. Никогда не думал податься в волонтеры?
А чем я, по-твоему, занимаюсь в офисе семь дней в неделю? Лео постучал пальцем по виску.
Выполняешь свою работу, за которую получаешь деньги?
Сначала скажи, сколько мы должны получать за то, что ждет тебя на втором этаже. Холден указал на дом за своей спиной. Потом умножь это на три, и тогда мы с тобой, друг мой, поговорим о волонтерской работе. А вообще это все Марти с ее запросами. Иногда мне кажется, что я встречаюсь с английской королевой.
Латиноамериканской королевой, уточнил Миддлтон, отпивая кофе.
Латиноамериканской королевой, кивнул Лео и растянул лицо в блаженной улыбке. Боже, как я счастлив. Ну ладно, я в дом, прослежу там за всем, а ты пока допроси нашу Домино Харви[10].
Адам проводил друга взглядом и переключил внимание на фургон «скорой помощи». Что ж, давайте побеседуем, мисс Сэлинджер.
Глава 3
«Господи» Кажется, успокоительное, которое выдал ей врач «скорой помощи», работало примерно на десять процентов, либо действовало настолько медленно, что более-менее внятного эффекта можно будет дождаться разве что к Рождеству.
Билли бесшумно выдохнула, наблюдая отстраненным взглядом за входом в здание, где суетились какие-то люди. Едва ли она понимала в тот момент, что это не полиция, а самые настоящие агенты ФБР, пока ее мысли вращались вокруг квартиры на втором этаже.
То, что она обнаружила наверху, не просто ненормально это выходит за границы добра и зла и не поддается никакому описанию. Да кто вообще способен на такое зверство?
Роберт Андерсон? Серьезно?
Билли нахмурилась и задумчиво покусала нижнюю губу. Проще поверить в существование единорогов, чем в то, что избалованный финансовый аналитик способен превратить снятое им жилье в зарисовку к «Сиянию» Кубрика[11].
«Я я ведь да как это как он»
Мысли спотыкались, запинались друг о друга, путались и никак не хотели выстраиваться в единое целое, разбиваясь об один и тот же вопрос: как это вообще возможно? Билли ведь изучила все об этом человеке, раскопала о нем такую информацию, которой в принципе не делятся с окружающими, даже с самыми близкими людьми. И не важно, каким образом были добыты эти сведения, факт налицо: Роберт Андерсон не тянет на роль Джека Потрошителя. Вообще ничем. Ни одной строчкой в своей не самой законопослушной биографии, иначе Билли ни за что не взялась бы за эту работу. Да, Роб не был святым и занимался такими вещами, о которых не принято говорить в приличном обществе, и тем не менее