Ванна наполнилась довольно быстро, поскольку напор воды был очень сильным. Уже собравшись в нее залезть, Ира сообразила, что надо бы сначала что-то сделать с волосами, мыть которые на ночь глядя она однозначно не собиралась. Вернувшись в комнату, Ира порылась в ящиках туалетного столика и обнаружила несколько больших деревянных шпилек, которыми и заколола волосы, свернув их в пучок. Держалось вроде бы крепко, не то что у нее в те времена, когда она носила длинные волосы, да и неудивительно: Ирины волосы от природы были почти гладкими, а у Ирту вьющимися. Заодно Ира внимательно рассмотрела свою новую внешность. «М-да, волосы единственное, что у бедняжки есть привлекательного, подумала она, хотя глаза тоже ничего, вот только цвет какой-то блеклый, то ли серый, то ли бледно-зеленый». Красавицей Ирту явно не была: черты лица были невыразительными, кожа бледной и пористой, фигура тоже не радовала пропорциями в целом девушка была довольно худенькой, а вот ноги и бедра для такой комплекции были полноваты. Даже густые вьющиеся темно-каштановые волосы при ближайшем рассмотрении оказались не столь уж хороши их концы выцвели и посеклись. Кожа на руках была грубой, ногти остриженными почти под корень, да еще и с заусенцами, хотя это, как и плохое состояние волос, могло объясняться условиями жизни и вполне поддаваться исправлению.
Наконец-то погрузившись в ванну, Ира продолжала размышлять о происходящем. Путешествие во времени казалось ей самым маловероятным объяснением, особенно учитывая окружавшие её неизвестные технологии. А вот другой мир и виртуальная реальность представлялись равновероятными. Да, если это всё-таки компьютерная игра, то странно, что она вообще не помнит о таких технологиях, ведь для их разработки и внедрения потребовалось бы лет десять, если не больше. Но это и впрямь могло быть так и задумано, чтобы игрок не считал происходящее игрой. А могло быть и каким-то багом, почему бы и нет? В принципе, Ира вполне могла себе представить, что, выйдя на пенсию, прикупила какую-нибудь капсулу полного погружения и отправилась навстречу виртуальным приключениям. Хотя, конечно, «прикупила» это вряд ли. А вот Катька вполне могла сделать матери такой подарок, чтобы та не скучала, оставшись без работы. Правда, Ира бы и так не скучала: как бы там ни развились за эти, возможно, прошедшие годы технологии, а все хорошие книги перечитать и все хорошие фильмы пересмотреть целой жизни не хватит, не то что её остатка, проводимого на пенсии.
Думать, что это игра, было утешительно, но что-то подсказывало Ире, что всё происходит на самом деле. Во-первых, если это игра, то подобный сюжет она никогда бы не выбрала: Ира терпеть не могла все эти истории про мрачных властных мужчин, которые сначала вытирают о героиню ноги, а потом проникаются к ней всепоглощающей любовью, позволяя вытирать ноги уже об себя. Да и внешность она бы себе подобрала поинтереснее. Но это еще ладно, с выбором сюжета и внешностью тоже мог быть какой-то глюк. Но было еще и во-вторых: у Иры имелось четкое внутреннее убеждение, что её окружает самая настоящая физическая реальность. Звучит, конечно, не особенно убедительно, да и она никогда не была кем-то вроде ясновидящей, но иногда, если речь шла о чем-то по-настоящему серьезном, у нее возникало вот такое вот внутреннее убеждение, очень особое чувство, которое никогда её не обманывало. Чем именно оно отличалось от обычных размышлений, Ира ни за что не смогла бы объяснить, но сама очень четко чувствовала, если это было именно оно.
Когда от теплой воды её ощутимо начало клонить в сон, Ира вылезла из ванны, вытащила пробку, насухо вытерлась и, облачившись в ночную рубашку, решила всё-таки почистить перед сном зубы, хотя глаза откровенно слипались. Не то чтобы она вот прямо не смогла бы уснуть с нечищеными зубами, но мысль о том, что этот мутный мужик мог ведь её и целовать, мало ли, что она этого не помнит, оказалась настолько неприятной, что рот настоятельно хотелось продезинфицировать. Сероватый зубной порошок пах мелом, как тот, которым когда-то, страшно даже себе представить, насколько давно, пользовался её дедушка, предпочитавший его зубным пастам даже тогда, когда они перестали быть дефицитом. Этот запах из детства неожиданно успокоил Иру, доведшую себя бесплодными размышлениями уже практически до нервной трясучки. Так что уснула она чуть ли не раньше, чем её голова коснулась подушки, пахнувшей смесью лаванды, лимона и еще чего-то, Ире незнакомого.
***
И приснилось ей, что она и в самом деле Ирту, Иртуринья Карантес, старшая дочь в семье младшего мага-письмоводителя мэрии города Крэпускулу Эрсана Карантеса.
Несмотря на скромное наименование, должность младшего письмоводителя мэрии была весьма престижной, а чтобы её занять, требовались не только абсолютная грамотность и идеальный почерк, но и магические способности, хотя бы минимальные. Они были необходимы потому, что письмоводители заверяли официальные документы специальными магическими печатями, которые увидеть мог любой, а вот активировать и проставить только маг.
У Эрсана Карантеса магические способности были, что позволило ему закончить магическое училище и получить специальность мага-письмоводителя, причем на бесплатной основе. К сожалению, для бесплатного обучения в магической академии уровня магии у Эрсана не хватило, а для платного у небогатой деревенской семьи не было денег. Но всё равно полученный диплом открыл перед юным магом головокружительные перспективы, ведь по окончании обучения он получил работу в городе. И пусть Крэпускулу был совсем небольшим, да и начинал парень отнюдь не со спокойной работы в мэрии, а с хлопотной должности в полицейском участке, где ему приходилось мотаться по всей округе, составляя и заверяя протоколы осмотров мест различных происшествий, а то и преступлений, но всё равно город есть город. Дома с водопроводом и канализацией, на улицах брилювовые фонари и чистые тротуары, симпатичные девушки в изящных платьицах. Красота!
Однако же ухаживать за городскими штучками Эрсан не стал, а, получив место и сняв небольшую, но приличную квартирку, сделал предложение Нилде Геркадо из родной деревни Абирэу. Конечно, раньше Эрсан к такой красотке как Нилда, да еще и травнице, пусть и не имевшей ни магического дара, ни специального образования, и близко подойти побоялся бы. Но это Эрсан деревенский парень побоялся бы, а вот Эрсан городской житель с приличной работой, живший в квартире, где была даже горячая вода, был завидным женихом для любой деревенской девчонки. И пусть Нилда была старше Эрсана, которому только-только сравнялось восемнадцать, на целых три года, это не имело никакого значения. Невеста была красивой, здоровой и хозяйственной, а что еще нужно мужчине, который хочет создать крепкую семью?
Нилда, надо заметить, характер имела непростой, поэтому и засиделась в девках по деревенским меркам неприлично долго. Вот и Эрсану она, когда тот заявился со своим сватовством, прямо рубанула, что выйти замуж за такого перспективного парня она, пожалуй, согласится, вот только девушка она темпераментная, поэтому подобающей для юной девы чистоты уже давно не хранит, а если Эрсана это не устраивает, то, значит, не судьба. И пусть даже не думает врать, ведь в тот приятно пахнувший лесными ягодами чай, который Эрсан только что выпил, она добавила вердажи травы, вызывающей пусть и недолгое, но неудержимое желание говорить одну только правду.
Прислушавшись к себе, Эрсан уверенно заявил, что это обстоятельство его нисколько не смущает, если, конечно, такая темпераментная особа не против связать свою жизнь с парнем, у которого подобного опыта до сегодняшнего дня не было вовсе. Трудно сказать, кто удивился такому ответу больше Нилда, ожидавшая, что вчерашний молокосос стушуется и уйдет несолоно хлебавши, или сам Эрсан, внезапно осознавший, что столь лелеемая в деревнях девичья добродетель не имеет для него никакого значения, во всяком случае, если речь идет о Нилде.
Со временем история о сватовстве Эрсана превратилась в семейную легенду, которую Нилда охотно рассказывала детям, поскольку была глубоко убеждена, что стыдливость в интимных вопросах неуместна.
Как бы там ни было, свадьба состоялась, и молодая семья обустроилась в Крэпускулу, где Нилду сразу же охотно взял на работу местный аптекарь неор Панейра, на которого она трудилась и по сей день, просто уже не в лаборатории при аптеке, а в свой собственной, чтобы успевать следить за детьми и управляться по хозяйству.
Несмотря на такое нестандартное сватовство, а может быть, даже и благодаря ему, семейная жизнь Эрсана и Нилды с первых дней складывалась весьма гармонично. Да, супруги не пылали взаимной страстью, но относились друг к другу очень тепло и бережно. Любовь ли это, они, будучи людьми простыми и практичными, честно говоря, даже не задумывались, ведь если всё идет хорошо, стоит ли беспокоиться о том, как это правильно назвать? И сколько бы ни брызгали ядом деревенские, а за ними и городские сплетницы, Эрсан и Нилда хранили взаимную верность и поддерживали друг друга во всем.
Карьера Эрсана складывалась удачно, да и сотрудничество Нилды с неором Панейрой оказалось очень плодотворным, поскольку весьма прогрессивно мыслящий для крошечного Крэпускулу аптекарь не только честно оплачивал её труд, но и всегда охотно позволял ей изучать новые рецепты, которые разыскивал при любой возможности. Так что сначала Карантесы переехали из однокомнатной квартирки в просторную двухкомнатную, потом в трехкомнатную, а после того, как Эрсана взяли на работу в мэрию, и вовсе в пятикомнатную, с тремя большими спальнями, просторной гостиной, лабораторией для Нилды и прекрасно оборудованной кухней.
Так что пользоваться ванной Ирту, безусловно, умела. И плитой, также как и освещение, работавшей на брилюве, особом магическом веществе, которое в зависимости от способа активации могло либо быстро нагреваться, либо светиться, не выделяя тепла.
Сколько себя помнила, Ирту мечтала быть травницей, как её мать. С пяти лет она охотно помогала маме работать с травами и проявляла такой энтузиазм и такое старание, что не прошло и недели с момента её первого появления в аптеке неора Панейры, который от того, что Нилда притащила на работу маленького ребенка, мягко говоря, не испытал никакого восторга, как неор аптекарь сам с удовольствием начал заниматься с Ирту, объясняя ей свойства трав и правила их заготовки. Так что не было ничего удивительного в том, что к четырнадцати годам Ирту умела готовить все зелья, которые знала её мать, и делала это так хорошо, что родители начали копить деньги на то, чтобы оплатить дочери обучение в училище травоведения. Конечно, если бы у Ирту была хоть капелька магии, она могла бы выучиться на мага-травника бесплатно, но магии у девочки не было совсем, так что она могла стать только обычным травником, но и с таким дипломом можно было очень хорошо устроиться в жизни, даже получить лицензию на открытие собственной аптеки, как неор Панейра. Конечно, не в Крэпускулу, для такого маленького города и одной аптеки было достаточно, но например, в Нуэво или в Тарджи, которые были побольше, вполне.
Кому-то могло бы показаться странным, что молоденькая девочка мечтает о собственной аптеке, а не о любви, но на самом деле ничего удивительного в этом не было. И дело было не только в том, что травоведение Ирту обожала, но и в том, что она очень рано поняла, что внешностью её боги, прямо скажем, обделили. Старшая дочь Карантесов была совсем не похожа на свою мать. Вот их младшенькая, Варму, та да, та была просто картинка. А Ирту так, ничего особенного. Не уродина, конечно, но пройдешь мимо и не заметишь. А при таких внешних данных, чтобы привлечь приличных женихов, нужно либо большое приданое, либо хорошая профессия, дающая стабильный доход.
Но, увы, хорошее приданое Карантесы своим дочерям дать не могли. Конечно, по деревенским меркам жили они просто шикарно, но это, увы, не означало, что они были такими уж зажиточными по меркам городским, даже если речь идет о таком маленьком городе как Крэпускулу. То есть зарабатывали-то Эрсан и Нилда хорошо, но ведь и детей у них было целых пять. Через два года после Ирту появился Ганьягу, через три года после него двойняшки Туан и Титор, а еще через пять лет куколка Варму. Вообще-то изначально они планировали троих детей. Но мало того, что третья беременность преподнесла сюрприз, обернувшись двойняшками, так еще и четыре года спустя из-за бракованного противозачаточного зелья Нилда забеременела снова. Производитель, разумеется, выплатил ей компенсацию, целых пятьдесят золотых, но это для компенсации сумма была более чем достаточной, а для того, чтобы вырастить ребенка, нет.
Конечно, рецепт противозачаточного зелья Нилда знала и даже могла бы его приготовить, тем более что для личного употребления можно было делать зелья и без специальной лицензии, но проблема была в том, что для того, чтобы противозачаточное действовало эффективно, при его изготовлении нужно было применять магию, а у Эрсана необходимых для этого навыков не было. Так что это зелье приходилось покупать у единственной производившей его компании «Хелва Посоенс», за особые заслуги перед короной получившей лицензии на многие популярные зелья на вечные времена. Собственно, ничего плохого в такой монополии не было, стоили зелья «Хелва Посоенс» в основном недорого, а в случае, если они не срабатывали, компания всегда выплачивала компенсацию, конечно, если маг-нотариус и маг-целитель подтверждали, что было применено именно зелье их производства, и оно не подействовало. Нилде даже прислали письмо с извинениями и заверениями «Хелва Посоенс», что виновные наказаны, а также помимо компенсации предложили бесплатно зелье для прерывания беременности, которое как раз стоило весьма дорого, целых четыре с половиной золотых, но избавиться от будущего ребенка Нилда не смогла. Пусть она и не была магом-целителем и на таком маленьком сроке еще не могла почувствовать внутри себя зародившуюся жизнь, но сама мысль о том, чтобы эту жизнь прервать, была для нее неприемлемой.
Вот так Карантесов-младших стало целых пять. И в общем-то жили они неплохо, даже вот на обучение Ирту откладывали, но только до тех пор, пока Ганьягу не заболел.
После того, как в семилетнем возрасте у Ягу проснулись способности к магии, он был главной надеждой семьи Карантесов. Поскольку магия была только у Эрсана, причем весьма слабая, особой надежды на то, что еще у кого-то из детей проявятся магические способности, не было. В таких случаях магический дар обычно наследовал старший ребенок того же пола, что и магически одаренный родитель. Исключения бывали, но только если ребенок другого пола был первенцем. Так что теоретически шанс унаследовать отцовскую магию был еще и у Ирту, но она никогда не жалела, что он не воплотился.
И дело было не только в том, что именно с Ягу у Ирту сложились самые близкие отношения, что было ничуть не удивительно, поскольку двойняшки с самого раннего детства были сосредоточены в основном друг на друге, а с Варму у нее была слишком большая разница в возрасте. Дело было еще и в том, что, как им объяснил маг-нотариус, удостоверивший наличие у брата способностей, из-за редкой особенности строения магических каналов в ауре Ягу уровень его магии со временем должен был существенно превысить уровень магии его отца. А значит, у Ягу были все шансы поступить на бесплатное обучение в Баунильскую магическую академию, расположенную в столице, что позволило бы ему стать практически кем угодно: и магом-целителем, и магом-нотариусом, и магом-артефактором, и магом-погодником, и даже магом-некромантом, хотя последнее вряд ли подошло бы добросердечному парнишке.