Куда?
Здесь рядом кафе. Там можно выпить горячего чаю и согреться.
Максим одёрнул руку.
Я не пойду.
Почему? Ты же продрог! сказала Барбара.
У меня нет денег.
У меня есть. Я угощаю! весьма добродушно и в то же время настойчиво, заявила Барбара.
Ещё не хватало, чтобы меня девчонки угощали! Максим пытался высвободить руку.
Сегодня я тебя угощаю, а в следующий раз, ты меня угостишь. твердила она, улыбнулась, и ещё крепче зажала его ладонь. Максима поразила непосредственная настойчивость новой знакомой.
А что и следующий раз будет? удивился он.
Конечно. Не упрямься, Максим. Ты заболеешь. сказала Барбара, с мольбой глядя на него.
Максим уловил этот взгляд. Он больше не казался холодным и мрачным, напротив, в нём жила нежность, и она манила за собой, поэтому Максим больше не сопротивлялся, шёл послушно, не одёргивая руки. Она отпустила его лишь, когда вошли в кафе.
Светлое, уютное помещение, украшенное к новогодним праздникам, сияло гостеприимством. Барбара на ходу снимала куртку. Маленькая, хрупкая девочка в короткой складчатой юбке и пушистом розовом пуловере уверенно шла и улыбалась, как ангел, призывая Максима не отставать. Они заняли свободный столик, и Барбара сняла шапку. Максим оторопел. Её длинные, белые как снег волосы спадали ниже пояса, и сначала показались седыми. Белая кожа, чуть тронутая румянцем на щеках, и лучезарная улыбка, разрушающая черноту глаз. Максим никогда не видел таких людей, даже в сказках, настолько она выглядела нереально, и он не мог отвести от неё глаз.
Ты кто? невольно, спросил он.
Максим, ты пугаешь меня. Я Барбара. Я же говорила.
И тут он вышел из ступора.
Стоп! Откуда, ты знаешь, как меня зовут? Я-то точно имени не называл.
Барбара хмыкнула.
Если, ты меня не знаешь, это не значит, что я не знаю тебя. сказала она.
Мы встречались?
Конечно, и не один раз. Барбара с хитрой улыбкой поглядывала на Максима, и он заподозрил, что она просто играет.
Не верю. Я бы тебя обязательно заметил. сказал он.
Ну, я же не виновата, что ты дальше своего носа ничего не видишь.
Её ремарка задела и Максим уже открыл рот чтобы ответить, причём сдерживать себя в выражениях не собирался. Но в следующую минуту, подошёл официант, и Максим не решился продолжать разговор.
Что, молодые люди, желают? учтиво, произнёс официант.
Ты, что хочешь? спросила Барбара.
Ничего. ответил Максим.
А у вас есть меню? спросила Барбара официанта.
Конечно. ответил тот и подал красочный перечень блюд.
Барбара с важным видом разглядывала наименования.
Нам, пожалуйста, горячий чай. Два. И, пожалуй, «Мильфей». Ты, когда-нибудь пробовал «Мильфей»?
Нет. Никогда ответил Максим.
Значит, настало время попробовать. переполненная оптимизмом, объявила Барбара.
Это прекрасный выбор. согласился официант Но у меня назрел встречный вопрос. А у молодых людей есть деньги, чтобы оплатить заказ?
Максим чувствовал неловкость и желание поскорее уйти. Барбара же, напротив, гордо держала осанку, и в упор смотрела официанту в лицо.
Недозрелый у вас вопрос! выдала она ему Конечно, у нас есть деньги. Или, мы похожи на нищих?
Нет, что вы, я и не думал так. растерялся официант.
А пора бы уже думать, так, как надо! И принесите, наконец, «Мильфей». Два. решительно, сказала Барбара и звонко захлопнула меню.
Сию минуту. ответил официант и удалился.
Максим с удивлением, наблюдал за их диалогом. Впрочем, его удивляло не только это. Он не понимал, как он оказался и, что делает в этом кафе. Барбару, по всей видимости, наоборот увлекала обстановка, она с интересом рассматривала посетителей и улыбалась.
Идеальное место для свиданий. тихо, произнесла Барбара. Смотри, вон там, парочка. Прямо, как мы. кивнула она в сторону.
За соседним столиком, напротив друг друга, сидели парень с девушкой. Они о чём-то мило беседовали, улыбались, при этом парень ни на секунду не отпускал руку своей спутницы.
Совсем, не как мы! ответил Максим, но Барбара проигнорировала его слова и недовольный тон.
Они счастливы. сказала она.
Да. хмыкнул Максим и отвернулся, едва взглянув на парочку. Но мне гораздо интереснее, через сколько лет, или месяцев, или дней они начнут собачиться и презирать друг друга.
С чего ты это взял? Может, они будут счастливы всю жизнь.
Не может! резко, ответил Максим.
Может! настойчиво, твердила Барбара.
Не может! стоял на своём Максим.
Может! упорствовала Барбара и подтверждала колким взглядом.
Словесное противостояние вмешался подошедший официант и поставил перед гостями чай и пирожное.
Ваш заказ. Приятного аппетита. услужливо, промолвил он.
Пей чай, тебе нужно согреться. сказала Барбара.
Я не замёрз.
Ага, тебя трясло, как в лихорадке.
Это не от холода.
А от чего? Максим промолчал и просто сделал глоток. Может, всё же скажешь, что у тебя стряслось.
Я не вызывал психушку. съязвил Максим. Его стала раздражать назойливость Барбары, её навязчивая опека и непрерывная болтовня про нежные чувства. Он ненавидел эту скользкую тему и ещё больше себя, за то, что позволяет управлять собой малознакомой особе. Кто, вообще, эта гиперактивная девчонка, и почему он так легко ведётся на её прихоти.
Я не психушка. Я Барбара. Может, я смогу помочь. сказала она.
Не можешь.
Поделись хотя бы половиной своей боли, и станет легче.
Ты не нормальная! Зачем тебе чьё-то дерь
Не смей сквернословить в присутствии такого прекрасного десерта! выпалила Барбара, готовая раздавить своим гневом. Максим опешил. Он почувствовал себя нашкодившим, маленьким мальчиком и не находил слов оправдания. С трудом, он освободился от её пристального взгляда и посмотрел на пирожное, пытаясь разглядеть в этом творении что-то прекрасное.
Обыкновенный яблочный пирог. сказал Максим.
Необыкновенный! с благоговением произнесла Барбара и отправила в рот очередную порцию пирожного. Максим тоже жевал, но то ли из-за гадкого настроения, то ли от атмосферы, которую создала Барбара, прекрасный десерт не приносил ни крошки удовольствия.
Парочка за соседним столом закончила свой ужин, и молодой человек расплатился с официантом. Потом, обнявшись, они покинули кафе. Барбара проводила их восхищённым взором.
Наверное будет правильным, если ты расплатишься. шёпотом сказала она и протянула руку. На ладони лежали несколько странных монет из жёлтого металла.
Это что? спросил Максим.
Это золотые пентакли.
Что это? переспросил он.
Что с тобой? Это деньги. Ими можно расплатиться. как не в чём не бывало, ответила Барбара.
Иностранные, что ли?
Почему, иностранные-то. Наши. Бери.
Максим взял одну монету, но в его руке она оказалась обыкновенной, бумажной купюрой. Ошеломлённый, он смотрел на деньги в своей руке и удивился ещё больше, когда увидел, что Барбара тоже держит такие же купюры.
Если мало, возьми ещё. сказала она тихо, протягивая деньги.
Думаю, хватил. растерянно, ответил Максим. Он чувствовал смятение и тревогу. Всё выглядело, как галлюцинация. То его удивительный полёт через дорогу, теперь странные превращения с деньгами, уже не говоря о новой знакомой, которая выглядела, как сказочный эльф. Но вдруг, его одолел страх.
А если это не галлюцинации? Если там, на дороге, его всё же сбила машина, и он умер.
Эй, Максим, ты куда улетел? вдруг, услышал он, словно сквозь сон Вернись на землю.
Максим потёр лицо и, снова увидел сияющую улыбку Барбары.
Всё в порядке. сказал он.
Вот именно, всё в порядке, Максим. И не переживай так, всё наладится.
Не наладится.
Наладится. упорствовала Барбара.
Не наладится! не уступал Максим.
Наладится! И не спорь, а то официант подумает, что мы ссоримся. шёпотом закончила Барбара.
Официант подошёл с невозмутимым спокойствием.
Молодые люди желают чего-то ещё?
Мы ещё чего-нибудь желаем? спросила Барбара у Максима.
Нет. ответил он.
Тогда заплати ему. А то, наш любезный официант, очень переживает, что мы сбежим не расплатившись.
Я ни о чём таком не думал. заверил официант.
Думал, думал! сказала Барбара, и официант устало вздохнул. Максим подал деньги. Не забудьте про сдачу. напомнила Барбара.
А на чай? спросил официант.
Барбара распахнула свои огромные глаза и удивлённо воскликнула:
Молодой человек! О каком чае, вы говорите! Судя по вашей отёчности, у вас проблемы с почками. Вам необходимо ограничивать потребление жидкостей.
Официант слегка опешил об осведомлённости юной клиентки и, молча, отсчитал сдачу.
Спасибо, что посетили наше кафе. Приходите к нам ещё. сказал он.
Мы непременно воспользуемся вашим приглашением. И даже отметим вас в книге отзывов. В следующий раз. Ждите нас. с серьёзным лицом ответила Барбара, надевая куртку.
Почему же не сегодня? спросил официант.
В следующий раз. Всё в следующий раз. словно песню, пропела Барбара и взгромоздила на голову меховую шапку. Официант улыбнулся в ответ на её откровенный стёб.
Максим тоже не смог сдержать улыбку. Он не заметил, что не перестал улыбаться, даже когда вышли из кафе.
Ты улыбаешься? Мне это нравится. сказала Барбара.
Лихо ты его отбрила. А про его почки откуда узнала?
Я не знала. Так, просто ляпнула, что первое в голову пришло.
Странные мысли тебе в голову приходят.
А тебе разве не приходят? удивилась Барбара.
Обычно нет. Но
Что? Не стесняйся, говори. Я никому не скажу. глаза Барбары горели любопытством.
Ты не обижайся, но странные мысли пришли вместе с тобой.
Я не могу на тебя обижаться. А что за мысли?
Мне кажется, я умер, и всё происходящее посмертный сон. И ты тоже. ответил Максим.
Что? Что? расхохоталась Барбара До такого, даже я бы не додумалась! Поверь мне, когда человек умирает, то не осознаёт этого, тем более не рассуждает об этом.
От куда ты знаешь? спросил Максим.
В книжке прочитала. ответила Барбара. Так, что не выдумывай! Ты живой, Максим! Живой! повторяла она старалась ущипнуть сквозь куртку. И я настоящая! Вот, возьми мою руку! Но Максим не решался, тогда Барбара, недолго думая, сама схватила его за руку.
А пойдём на площадь, там такие фигуры изо льда выточили. Красота!
Не хочу. снова, сник Максим.
А что, ты хочешь?
Ничего.
Барбара тоже стихла.
Давай, тогда, просто погуляем. сказала она, глядя широко распахнутыми глазами. М-м, пойдём?
Максим смотрел в её лицо, глаза, наполненные любопытством. Хотел сказать «нет», «не хочу», искал причину уйти, чтобы остаться в своём одиночестве, где никто не тарахтит под ухо и не капает на мозг. Но язык вывернулся по-своему, и Максим ответил:
Пойдём.
Барбара с радостью кивнула и Максиму стало совершенно всё равно, куда она потащит его в следующую минуту.
Парк, исчерченный ломанными линиями освещённых тротуаров, не находил покоя. Он бы хотел уснуть под нежностью снежного покрывала, но то тут, то там, как фантом, возникали тёмные фигуры, и фоном расползались меж деревьев голоса и смех. И ещё странный протяжный возглас слышался время от времени.
Тума-ан! кричал кто-то в сумраке. Тума-а-ан! Ту-у-ма-ан!
Что за чудак?! рассмеялась Барбара и закричала на весь парк Сне-го-па-ад!
Ты не нормальная! одёрнул её Максим, но Барбара, только смеялась в ответ. Тут же, подалась вприпрыжку, в полном восторге от снежной круговерти в свете фонаря. Максим чувствовал неловкость, особенно, когда прохожие обращали внимание на неадекватную девочку и посмеивались.
Чего, смешного-то? пытался угомонить её Максим.
Это не смешно это просто весело! ответила Барбара и стала ловить языком снежинки.
Ты, точно не нормальная. сказал Максим.
От такого слышу! смеясь, бросила Барбара, не отрываясь от своей забавы.
А я не говорил, что нормальный. Я тоже не нормальный. буркнул он.
Норма понятие субъективное. Для тебя ненормально замечать прекрасное, а для меня не замечать его. ответила Барбара.
Мне и так неплохо живётся. сказал Максим.
Мне-то не ври! Видела я, как ты от счастья под машину кинулся.
Ты видела? Скажи, а кто меня через дорогу тащил?
Хочешь знать это?
Да. Мне это необходимо знать.
Но Барбара, как специально тянула с ответом и улыбалась точно лисичка.
Я скажу, если ты покажешь мне, что-то прекрасное, волшебное, удивительное.
Не хочешь говорить и не надо! психанул Максим.
Ну, что ты сразу! Думаешь это сложно? Оно может совсем рядом, стоит только оглянуться! Вон, например, смотри. сказала Барбара. Она изменилась в лице и её заворожённый взгляд улетел далеко вперёд. Максим тоже стал всматриваться. Из-за поворота, вывернул тёмный силуэт, он словно вышел из потустороннего мира. надвигался чёрной тенью и даже из далека выглядел довольно высоким. У Максима, слегка перехватило дыхание. По мере приближения, силуэт приобретал чёткость очертаний и оказалось, что таинственный прохожий совсем стар. В длинном чёрном пальто и широкополой шляпе, он шёл, опираясь на трость и разговаривал сам собой. С горестью на лице, иногда останавливался, недоумённо разводил руками оглядываясь по сторонам.