Юношеский максимализм, плюс украинская пропаганда, которая во всех своих бедах обвиняла Россию, сделали своё дело. Я не вникал в слова матери, которая иногда оправдывала отца, видимо она продолжала его любить. Живя в бедности, мама работала простой учительницей в школе, я во всём обвинял своего отца, а вместе с ним и всех русских. Из-за них мы так живём, из-за них я не могу купить модную одежду, хороший ноутбук или на худой конец компьютер. Сводить девочку из класса в кафе, а потом пощупать её на заднем сиденье своей машины. Именно такой жизнью живут подростки в американских фильмах, которые крутят по всем каналам. Будут так жить и украинцы, когда вступят в Европейский союз. А русские пусть и дальше живут в дерьме, нам с ними не по пути, хватит, натерпелись. Оккупанты проклятые всю жизнь нас угнетали, заставляли какой-то социализм строить, а сами жировали в своей Москве. Безусый подросток, у которого бушевали гормоны, я реально ненавидел русских в то время.
А потом я повзрослел. Поступил в военное училище, решил стать лётчиком. Не могу сказать, что мечтал об этом с детства, просто нужно было определяться со своим будущим, не сидеть же на шее у матери. Бизнес меня не привлекал, нет у меня предпринимательской жилки, а работать на дядю по найму не хотелось. Какая-то определённая профессия меня не интересовала, а может просто сказались отцовские гены, хотя я никогда в этом не признаюсь. В общем, решил я связать свою жизнь с армией, мама не возражала. Мне даже показалось, что она осталась довольна моим выбором. В училище нам продолжали внушать, что наш единственный враг и потенциальный противник это Россия. Мол она никогда не оставит нас в покое. Если мы хотим счастливо жить в большой и дружной европейской семье, Россию, как огромную империю нужно уничтожить. Разделить её на небольшие государства, которыми легко управлять, а южные территории и вовсе присоединить к Великой Украине.
Однако я уже не впитывал это всё как губка, не фильтруя. Я вышел из подросткового возраста и понимал, что трахнуть девочку на заднем сиденье автомобиля это не предел мечтаний. Кстати девочки у меня уже были. Причём некоторые весьма опытные, у которых было чему поучиться. К окончанию училища я уже по другому относился к своему отцу. Нет, я не простил его как мужчину, бросившего свою жену и маленького сына, но я стал понимать его как офицера. Он давал присягу СССР, приемником которого стала Россия. Переобуваться и присягать Украине, с которой далеко не всё так просто Не уверен, что я бы поступил на его месте по-другому. Вы спросите, что не так с Украиной? Я видел, как избивают и обливают зелёнкой стариков увешанных медалями, которые решились выйти на улицу 9 мая. Видел, как нацики легко отжимают понравившийся их главарям бизнес. Слышал как пьяные солдаты, вернувшиеся из зоны АТО, хвалились, тем, что они насиловали маленьких дочек сепаратистов. Причём зачастую на глазах у родителей.
Видел стариков, которые рылись в помойках, чтобы выжить на мизерную пенсию. А мимо них, в роскошных, очень дорогих машинах, проезжали народные избранники. Слышал от людей, да и сам сталкивался с заграничными кураторами, которые смотрели на нас как на неполноценных туземцев. Внесла свою лепту и мама, которая рассказала мне, что отец регулярно присылал ей деньги, когда была такая возможность. Пока майданутые нацики не разгромили все российские банки. Естественно, я спросил, почему она мне раньше об этом не говорила, и услышал в ответ:
А ты бы разрешил мне брать эти деньги? Покупать тебе на них одежду? Продукты?
Не знаю, подумав, ответил я.
Я, правда, не знал, как бы воспринял эту информацию раньше, будучи подростком-максималистом. Вполне возможно, что я бы отказался носить вещи и есть продукты, купленные на русские деньги. Тогда маме пришлось бы совсем не вылезать из своей школы, чтобы заработать лишнюю гривну. Мама мудрая женщина, к тому же педагог. Она выбрала подходящий момент, чтобы донести до меня эту информацию. Во-первых, сын повзрослел, гормоны уже не так бушуют, а во-вторых поступление русских денег уже прекратилось, по независящим от отца причинам. Окончив училище и получив офицерское звание, я был искренне рад, что выбрал профессию лётчика. По крайней мере, отправка на Донбасс мне точно не грозила. В свою очередь авиация не слишком привлекала нациков, здесь нечем было поживиться. Всё что можно уже продали и растащили. К тому же для службы в ВВС требовались специальные знания и боле-менее трезвая голова. А большинство этих особей без горилки и наркоты обходиться не могут.
С Ольгой я познакомился еще, будучи курсантом. Нормальная девушка из обычной семьи. Отец инженер на заводе, мама воспитатель в детском саду. Жили не богато, но выучить дочку смогли. Она закончила колледж по специальности бухгалтерский учёт и уже работала в небольшой организации. Вскоре после окончания училища у нас родился Максимка, а через полгода после этого умерла моя мама. Сердце подвело молодую бабушку, не успела толком понянчиться с внуком. Возможно, маму можно было вылечить, но только не в нашей городской больнице, где из медикаментов остался только йод. Врач написал мне приличный список лекарств, я кинулся по друзьям и знакомым, но не успел. Сердце мамы ждать не захотело и остановилось.
К моменту нападения русских, я уже понимал, что наши правители довели страну до ручки. Сплошная нищета и безнадёга, а цены на коммуналку и газ, по требованию наших западных «друзей» растут не по дням, а по часам. Везде коррупция, даже в больницах. Хочешь лежать в нормальных условиях и получать хоть какое-то лечение плати. Но, с вероломным нападением России, угасшие во мне патриотические настроения, вспыхнули с новой силой. Правительство у нас дерьмовое, но русские солдаты топчут мою землю. Убивают наших украинских солдат. Как-то сразу позабылось, что среди наших солдат много отпетых нациков, отмороженных на всю голову. Я хотел реально защищать свою Родину. Когда вышел из госпиталя, после того как нас с Андрюхой сбили, сразу атаковал командира полка, требуя себе самолёт.
Ты по полю-то пройдись, нахмурился полковник, а потом наезжай. Много ты там самолётов видишь? Ты думаешь пока ты в госпитале в гипсе валялся, мы здесь дурака валяли? Или ты думаешь, вам с напарником одним от русских лётчиков досталось? Ещё и по аэродрому отбомбились суки. Даже то, что сломано было, но ещё ремонтопригодно, теперь потеряно безвозвратно. Техников трое в том налёте полегло, двое на глушняк, один ещё в госпитале, гляди выживет. Так что нет у меня для тебя борта, да и не только для тебя. Был авиационный полк, а сейчас невесть что.
Тогда отправьте меня на фронт, в пехоту, помолчав, упрямо сказал я, хоть рядовым.
Не дёргайся, капитан. В пехоту он пойдёт, повысил голос полковник, с автоматом бегать. Ты лётчик, тебя, сколько лет в училище готовили, сколько бабла на тебя потрачено? А если союзники из Европы или Америки дадут нам самолёты, кого я потом на них сажать буду? Пехотинцев? Вас к тому времени русские уже зачистят, а мне где лётчиков брать? Автоматчика можно за неделю подготовить, ну ладно, за месяц, а пилота? Стрелок, блин, доброволец.
А точно будут самолёты? вставил я, когда командир замолчал, остывая.
Конечно, будут, излишне бодро ответил полковник, мы же здесь не только за Украину, мы за всю Европу воюем. Да и Америке вряд ли лучше станет, если русские нас одолеют, дурной пример для других стран будет. Многие захотят америкосам зубы показать, тот же Китай, Индия, а за ними и арабы подтянутся. Никто, знаешь ли, не любит проигравших, каждый добить норовит. Так что иди капитан, не дразни меня. Если команда сверху поступит, то всем полком на фронт поедем. А пока изучай мат часть самолётов НАТО. В учебном классе есть и видео и бумажная литература, чтобы потом как можно быстрее освоить чужую технику.
Да мы в училище в теории изучали ряд иностранных самолётов, отозвался я, на какие модели хоть примерно ориентироваться?
Ну, те, что постарше, скривился командир, вряд ли нам новые дадут, друзья наши.
Эти «друзья наши» прозвучали с нескрываемым сарказмом. Видно было, что полковник, начинавший свою службу в Советском Союзе, так и не привык относиться к потенциальному противнику того времени, как к другу. Тридцатилетняя пропаганда не смогла убедить офицера в искренности англосаксов. С другой стороны, неожиданная агрессия России, к которой он симпатизировал, застала его врасплох и мгновенно уничтожила былые симпатии. В армии Украины было много офицеров, особенно старшего возраста, которые не воспринимали Россию как врага. Даже после захвата Крыма оставалось много кадровых военных симпатизирующих русским. Россия отжала Крым практически без кровопролития, к тому же у многих там остались родственники и знакомые. Они рассказывали, что прошедшие референдумы были вполне законными, никто на них людей силой не загонял. Но агрессия двадцать второго года
Сейчас, после нападения русских таких сочувствующих среди офицерского состава украинской армии не осталось. Если кто-то из стариков в погонах и не поменял своего отношения к России, то тщательно это скрывал. Теперь, за одно подозрение в сочувствии к врагу можно было схлопотать срок, а то и пулю. СБУ и раньше не церемонилось со своими гражданами, а после начала войны совсем озверели. Мама рассказывала, как в тридцатых годах прошлого века в СССР работало НКВД. Тогда сгинул её дед, работавший на Харьковском тракторном заводе. Ночью подъехал «воронок», деда посадили и увезли. Больше его никто никогда не видел. А бабушку с ребятишками, вскоре переселили из хорошей квартиры в центре города в сырой барак на окраине. Вот так же сейчас работали СБУ-шники. Могли загрести любого по доносу, или по своим каким-то подозрениям. А в их подвалах люди признавались в любых преступлениях против страны и получали приличные сроки. Правда, потом их могли выпустить, если они попросят отправки и на фронт. Вот такая мобилизация по-украински.
В общем, больше для того, чтобы скоротать время на службе, я стал изучать американские и французские самолёты. Как бы то ни было, но стремительное поначалу наступление русских, забуксовало. Правительство, объявив всеобщую мобилизацию, сумело набрать достаточное количество пушечного мяса, чтобы затормозить русские войска. На некоторых направлениях агрессор вынужден был даже отступить, чтобы не попасть в окружение. Ценой жизни тысяч украинских бойцов, русские получили по соплям. Вопрос, как долго мы сможем их сдерживать? Правда, на фронт кучно попёрли наёмники со всего мира. Эти солдаты удачи ненавидели русских не меньше нас, а у некоторых были даже свои личные счёты к москалям. Однако настоящих бойцов среди них было не так уж много. Большинство, получив ответку и потеряв под огнём русских часть своих друзей, а то и собственные руки, ноги, стремились как можно быстрее вернуться домой, в свои уютные и спокойные страны.
Русские, взвесив свои шансы, тоже объявили у себя мобилизацию, решив для начала призвать триста тысяч бойцов. Вроде бы не много, но для перелома на фронте вполне может хватить. С другой стороны, что им мешает набрать ещё народу, если этих будет мало? То-то и оно. Я офицер, давал присягу своей стране и пройду этот путь до конца. Нет самолёта, буду воевать на земле. А вот Ольгу с Максимкой нужно куда-то отправить, пока всё не закончится. На запад страны смысла нет, что-то мне подсказывает, что русские со временем и туда доберутся. Нет, я не думаю, что русские солдаты специально будут стрелять по гражданским, но война есть война, а пуля, как говорится, дура. Да и осколок не умнее, ему без разницы кого дырявить военных или гражданских. Лучше отправить семью подальше, за границу, в идеале бы конечно в Америку, туда русские точно не сунутся. Но, америкосы как-то не жалуют беженцев, особенно если у них нет солидных счетов в банке. А у нас с деньгами прямо скажем не густо. Скопили какие-то крохи, но их точно не хватит для поездки и обустройства за океаном.
Значит, остаётся Европа и желательно подальше от Украины. Например, Польша точно не подходит. Паны спят и видят, чтобы оттяпать себе кусочек украинской землицы под шумок. Бряцают оружием и открыто провоцируют русских. Думаю, что москали им этого не забудут, могут наступить на хвост «пшекам». Вначале на хвост, а потом и на горло. Нет, Польша для спокойной жизни не вариант. Нужна, страна посерьезней, например, Франция или Германия. Немцы и французы не настолько отмороженные как поляки, не станут открыто дразнить русского медведя. Особенно немцы, наверное, ещё не забыли, чем это может закончиться. Да и по расстоянию они подальше от нас, а значит там по любому спокойнее. Вполне подходит для эвакуации Испания, да и Италию можно рассматривать как запасной вариант. Денег, конечно маловато, ещё бы подкопить, но тянуть с отъездом тоже опасно. Русские закончат с мобилизацией и навалятся всем скопом. Ещё и десант могут высадить вдоль границ, чтобы перекрыть поставки оружия с запада. Блин, ещё бы Ольгу уговорить, она ни в какую не хочет слышать о своём переезде за границу. Говорит, ни за что меня не оставит. Если ехать то вместе, всей семьёй.
Эх, девочка моя, я бы с радостью поехал с вами, с тобой и Максимкой. Пахал бы там на трёх работах, лишь бы вы ни в чём не нуждались, но не могу. Не такой у меня характер, чтобы переодевшись в гражданку и спрятавшись за спиной жены драпать из страны. Дураку понятно, что мы не одолеем русских, но Прятаться за спины других я не буду, Украина моя Родина. Если случится чудо, и я уцелею, то разыщу вас, а нет Я знаю, ты сильная девочка, ты справишься, вырастишь нашего сына настоящим мужчиной. Погружённый в тяжёлые думы, я подошёл к своему дому. Следом за мной в подъезд зашёл какой-то парень, в коричневой кожаной куртке, вроде раньше я его не видел. Наверное, в гости к кому-то идёт. Я только потянулся к звонку, как дверь распахнулась.
Проходи Александр, в нашем маленьком коридоре стоял невысокий крепыш, лет сорока, сорока пяти, с наголо выбритой головой и приветливой улыбкой под аккуратно подстриженными усами. Серые глаза спокойно смотрели на меня. Он сделал шаг в сторону, пропуская меня. Одновременно в спину, между лопаток, мне упёрлось что-то твёрдое. Я скосил глаза и увидел коричневую кожанку:
Входи, что завис, донеслось из-за спины.
Вслед за лысым я прошёл в гостиную. Парень в кожанке закрыл дверь, щёлкнув замком, и вошёл следом.
Присаживайся, лысый жестом хозяина показал на кресло, а сам уселся в другое. Парень в кожанке остался стоять возле входа, прислонившись к косяку.
Где Ольга? хрипло спросил я, горло внезапно пересохло.
Не переживай за семью, они у нас и если ты будешь вести себя разумно, с ними ничего не случится, лысый всё так же приветливо улыбался, но глаза стали колючими.
Глава 2
У кого у нас? Вы вообще кто? голос мой осип ещё сильнее.
Олесь, лысый взглянул на парня в дверном проёме, принеси воды нашему другу, слышишь, у него в горле засуха.
Ты не волнуйся Александр, или лучше Алекс? А может Сашко? лысый сверлил меня своими колючими глазами, при этом улыбка под усами висела как приклеенная.
Мне привычней Александр, ответил я, сделав большой глоток из поданной мне кружки, вы не ответили на мой вопрос.
Ну, вот, другое дело, улыбка лысого стала ещё шире, нормальный голос. Можешь называть меня Степаном Леонидовичем, мы с Олесем из службы безопасности, слыхал за такую?