Похоже на то, Кира пожала плечами, и путешественники, нагруженные сумками и чемоданом, отправились в путь.
Быстро идти могла только Кира, самый тяжёлый и хрупкий груз, по обыкновению, достался оператору, то есть Дмитрию. Тот плёлся следом, по возможности осматривая красоты городка, который покинет уже завтра. Максимум, послезавтра. При всей аккуратности фасадов и улыбчивости жителей, Дмитрия не покидала мысль, что в облике Новых Лис было что-то от молодящейся старухи: не то слишком пахучие духи, не то слишком белое лицо, не то роскошное платье ни к селу, ни к городу. И взгляды. Странные взгляды, не выражавшие ни презрения к чужакам, ни хитрой торгашеской радости, ни даже показного безразличия. Лишь праздный интерес, с каким закоренелый скептик читает гороскоп. Или с каким ребёнок разглядывает поросёнка на этикетке с ветчиной, что лежит здесь же, на хлебе с маслом и сыром.
«Так вот какая ты была»
Путешественники вышли к гостинице «Рыжий хвост». Фигура на вывеске оказалась лисой: остромордой, усатой и хвостатой. Точно такую же Кира с Дмитрием увидели, открыв стеклянную дверь. Зверёк свободно бродил по вестибюлю, а при вторжении убежал за стойку администратора. Дмитрий невольно проследил за лисой, и его взгляд задержался на глазах да, именно на больших и ясных глазах шатенки в белой блузке.
Здравствуйте! Чем могу вам помочь?
«Всюду вас, красавиц, ставят»
Кирин локоть упёрся Дмитрию в бок. Хоть парень и примерил на себя роль оператора впервые, знакомы с блогершей они давно.
Здравствуйте, на прошлой неделе нам пришло письмо, Кира открыла приложение электронной почты и показала администратору экран айфона. Я владелица блога-миллионника «40 000 километров», и вы ну, не вы конкретно, ваше начальство
Администратор кивнула. Лиса к тому моменту перестала бояться и приблизилась к прибывшим. Вернее, к Кире. Зверёк с явным интересом обнюхал её и потёрся о ногу. В этот момент лицо администратора стало серьёзным и даже озадаченным.
попросило да что же ты застримить ваш праздник. Как его там Кира отмахнулась от лисы, Рассвет Опыления?
А, вы на Зарю Цветения? Очень рады!
Дмитрий поежился от улыбки девицы за стойкой. Так же зловеще и искусственно улыбалась Кира, когда только начинала вести видеоблог о путешествиях. Мы уже боялись, что вы не успеете. Церемония начнётся завтра на рассвете. Ваш номер готов! Администратор передала ключ Кире и сделала пометку в журнале. Дальше по коридору, последняя дверь слева.
Когда Дмитрий, следуя за Кирой, поравнялся со стойкой, администратор заговорщицки поманила его.
Подождите шепнула она и, нагнувшись, скрылась за стойкой.
«Так, а это ещё что?»
Заря Цветения праздник любви и возрождения, промурлыкала девушка, вручая Дмитрию бутылку вина. Хорошее вино. Девушкам всегда нравится. Мне оно тоже нравится! и улыбнулась.
Не так искусственно, как при Кире.
2
Номер был явно не из люксовых, на что оператор в тайне надеялся. Однокомнатный и без изысков: ни картин, ни развесистых люстр, только крохотный серый сейф в шкафу да мини-бар у стола. Кире, впрочем, было не привыкать после ночёвок в палатках под уханье сычей и в полуразвалившихся комнатушках со скрипящими при каждом шаге половицами. У Дмитрия не было тяги к роскоши и изобильным шведским столам, но ему всё равно не нравился номер. Не нравилось, что сбоку от комнаты расположен чёрный ход; что в туалете всего один рулон бумаги, и тот не новый; что нет одноразовых тапочек и халатов.
Херня это всё, пробурчал Дмитрий, расстёгивая чемодан, ведь, помимо прочего, в нём ожидали своего часа чистые шлёпки и домашние шорты. Так же парень точно знал: у Киры есть запасной рулон туалетной бумаги, возможно, даже два.
Может, сдвинуть их в одну? предложил парень и указал на односпальные кровати, но осёкся, наткнувшись на угрюмый взгляд. Плохой Wi-Fi не лучшим образом сказывается на настроении.
«Может, она ещё передумает» подумал Дмитрий, подходя к мини-бару с подарком от администрации.
Ко многим вещам можно приспособиться: что-то предусмотреть, с чем-то смириться, что-то приспособить под себя. Но вечно держать себя в узде невозможно. У Дмитрия давно не было тёплой компании, а администратор явно разбиралась в людях и неспроста вручила Дмитрию бутылку лёгкого алкоголя.
А знаешь, мне тут винишко подогнали, как бы между делом заявил Дмитрий и откупорил бутылку штопором, что нашёл на подносе поверх мини-бара. Говорят, суперское. Будешь?
Не буду, буркнула Кира, занятая анонсом завтрашней трансляции в социальных сетях. Не хватало ещё нажраться в хлам и всё проспать.
«План А не сработал, переходим к плану Б».
А я выпью! Крякнув с досады, Дмитрий сделал несколько крупных глотков прямо из горла бутылки.
«Может, надо было к девке за стойкой подкатить, запоздало всплыло у Димы в мозгу, а то зачем она о себе сказала? Может, любит чпокаться с приезжими»
Поглощённая работой, Кира не замечала шумного бульканья друга. Или не просто друга, сама ещё не разобралась.
И потом, продолжил Дмитрий, поставив бутылку на тумбочку, тут и градусов почти нет Ик! Уж я-то в жизни бухла
Тень выросла за дверью. Колонны ног встали на пути света.
Мысли Дмитрия тяжело ворочались в голове, равно как и язык во рту. Слова обрывались, едва сказанные. Промямлив что-то на пьяном наречии, Дмитрий рухнул на пол.
Ещё несколько теней замельтешили под дверью, появившись откуда-то сбоку. Дмитрий успел заметить, как Кира вскочила с места, прежде чем мир смазался и потух.
В щель от замка вошёл ключ. Раздался тихий щелчок.
Сквозь барабанную дробь в висках, слившуюся в один нескончаемый гул, пробивались и другие звуки всё тише и тише с каждой секундой.
Топот. Скрип двери. Визг. Крик боли, а за ним хлёсткий удар и звук падения тела
Фырканье.
3
Боль в лопатках прорвалась сквозь вуаль тёмного беззвучья. Очнувшись, Дмитрий поёрзал, но тут же простонал, пожалев, что вообще пошевелился: под спиной и затылком был лишь неровный холодный камень. Постепенно возвращались остальные чувства. В ушах стояло хоровое пение и сухой треск. Под веки просачивался неровный свет.
Пелена сна спала, и теперь мозг мучительно восстанавливал картину последних событий.
«Админка с бухлом ударило в голову шум фыр-фыр Фыр-фыр?»
Усилием воли Дмитрий разлепил веки, а затем наклонил голову, чтобы оглядеться. Тут ему в лицо упёрлась фыркающая лисья морда.
Ах, это ты, сука
Лисица сердито чихнула в лицо парню и спрыгнула куда-то вниз. Дмитрий попытался подняться, но обнаружил, что обездвижен, крепко связан по рукам и ногам бечёвкой. Лишь шея была свободна от пут, можно было вращать головой.
Роща, пылающие костры, венки и разноцветные ленты на ветвях всё напоминало декорации к фильму о древних славянах. «Массовка» соответствовала. Широкий дуб старейшее дерево если не в округе, то в роще уж точно опоясывали люди: мужчины в светлых рубахах, женщины в сарафанах. Ближе всех к безликому идолу стояли старики. Дети, смеясь и тявкая, беспорядочно скакали и кружились, точно собаки, пытающиеся поймать собственный хвост. Девушки в коротких, то и дело задиравшихся льняных сорочках водили хороводы вокруг костров. В двух шагах позади девушек лежали бумажные, картонные и даже деревянные маски, изображавшие лисью морду.
Такую красоту не грех бы и заснять.
Поначалу Дмитрий не верил глазам и думал, что всё ещё спит, но проснуться не получалось, сколько бы он ни тряс головой или моргал.
Что вы делаете?! Отпустите меня!
Это была Кира её крик Дмитрий узнал бы из тысячи даже сквозь бухтение толпы вокруг дуба. К нему и была привязана владелица блога-миллионника, раздетая и с синяками на лице и руках.
Дима!!!
Тотем Покровителя общины указал на тех, чья жертва пробудит Природу, провозгласил длиннобородый старик, стоявший перед древом с кинжалом в ладони. Во благо Рода, Яви и Правды!
Во благо Рода, Яви и Правды! подхватили кругом.
Раздался свист рассекаемого воздуха, и из перерезанного горла на корни полилась молодая кровь. Древняя земля жадно впитывала пищу.
Дети загалдели громче прежнего, к ним присоединились девушки, и кольца вокруг костров распались. Красавицы подхватили маски и, надевая их на ходу, устремились к ошеломлённому Дмитрию.
Ди-и-ы-ы-ы а-а-а прохрипела Кира, прежде чем обмякнуть и закрыть глаза в последний раз.
Нет Нет! Уроды! Что вы Дмитрий задёргался и попытался доползти до края своего каменного алтаря, но это оказалось бессмысленно: над ним уже нависли самодельные лисьи морды.
Когда деревья снова станут зелёными, а небо очистится, ваши души воссияют в лучах Божественного Света, ибо жертва ваша была не напрасна!
Что?! Что за грёбаную херню ты несёшь, больной укурок?! Отпусти меня!!!
Между редкими листьями показалось предрассветное солнце. Рыжий талисман деревни затявкал. В руках «лис» блеснули заточенные бычьи рога.
Очень жаль, что не удалось застримить торжество! из-за ближайшей маски раздался знакомый женский голос. Голос администратора гостиницы.
Да чтоб вас всех! прохныкал Дмитрий, почти ослепший слёз.
Члены общины притихли, дети умолкли, а затем
Затем десятки ударов в живую плоть и предсмертные крики возвестили о начале весны.
Ошибка выбывшего
Неровное пламя билось об окна затопленной мраком комнаты. Семь зажжённых свечей окружали очерченный солью круг, в центре которого лежала обездвиженная жертва. Её беспомощные конечности были надёжно привязаны к перекрещенным доскам, словно развернувшееся действо было извращённой пародией на казнь Иисуса Христа. Извращённой и кошмарной до отвращения.
Страшно подумать, какие чувства переполняли несчастное создание, обречённое стать мучеником во имя возвращения сумрачного божества!
Перед жутким алтарём распластался служитель мёртвого культа. Его руки, казавшиеся жёлтыми на свету, высовывались из-под тёмного покрова и плыли в воздухе над телом безмолвной жертвы, а пальцы скручивались в невообразимые мистические пасы, изображая таинственные символы забытого алфавита, древнего как само человечество.
Касымат! Урук-хай! Ни-шо! шептал культист, напряжённо вглядываясь в широко распахнутые глаза распятого. О, Великая Чучундра, Пожирательница младенев, Пастырь чёрных овец. Яви Себя во всём Своём великолепии! Я хочу узреть Твои бездонные глаза!..
Жертва нервно задёргалась, ощутив инородное присутствие. Нечто, одинаково чуждое как ей, так и её палачу, неожиданно дало о себе знать. Культист, казалось, не замечал отдалённые шорохи и легчайшее дуновение ветра
Дверь шумно распахнулась. Жрец подпрыгнул и завалился на бок, едва не опрокинув ближайшую свечу. Справившись с первым испугом и непослушным капюшоном, на мгновение перекрывшим обзор, культист вперил взгляд в сторону потусторонней сущности.
Яркий свет извне вычерчивал жуткий корявый силуэт, отдалённо похожий на человеческий. Огромная голова в форме то ли помятой пирамиды, то ли нарисованного дрожащей рукой треугольника на волнистой шее, утолщавшейся ближе к верху. Обвисшие уши с широкими блиноподобными мочками. Скрюченные пальцы с длинными когтями. Массивный, выпирающий вперёд живот поверх кривых ног.
Культист опустил голову и съежился под тяжёлым взглядом невидимых ему глаз. Существо подняло когтистую лапу и принялось шарить по стене.
Раздался щелчок. Тьма рассеялась.
Тима!
Тима лежал на полу, закутавшись в великоватую ему робу. Пламя свечей, некогда напоминавшее костёр, терялось на фоне тусклого света от люстры с энергосберегающими лампочками.
Пирамидоголовый монстр оказался беременной сестрой Полиной, облачённой в предельно клишированный костюм ведьмы (и в серьги в форме тыковок), и Женей, которому до рождения оставалось ещё два месяца.
Что ты опять творишь?! Что ты сделал с Криси?!
Я ничего такого не хотел! затараторил Тима, спешно отвязывая грызуна от досок. Мне просто нужно было принести кого-нибудь в жертву Чучундре! Мальчик поднялся и протянул сестре заёрзавшую в руках крысу.
Полина всмотрелась в острую мордочку Криси; грызун, узнав хозяйку, расплылся в подобии улыбки.
В жертву принести Чучундре. Вот дуралей Ну и как, вызвал своего демона? ядовито скривилась старшая.
Тима смерил её с ног до головы.
Даже двух, пробормотал он, не решив до конца, хочет ли он, чтобы сестра услышала ответ.
Давай, сворачивай свой недоалтарь и выходи! Обычно Полина устраивает долгие и громкие разборки, но на этот раз ей было не до этого. Не хочу опаздывать на тусняк из-за твоих закидонов, добавила она и удалилась с крысой в руках, не потрудившись выключить свет или хотя бы прикрыть за собой дверь.
Печально вздохнув, Тима закрыл дверь сам. В который раз он пожалел, что родители отказываются устанавливать на неё замок, или хотя бы обычную щеколду. Ритуал сорван, а ночь, подобная этой, бывает лишь раз в году. Но делать нечего. Мальчик вытащил из-под кровати потрёпанную школьную тетрадь и с кислой миной пролистал её страницы.
«Долгие часы размышлений и поисков в Интернете. Все эти походы в лес и за гаражи, все эти приготовления и всё зря!»
Серые страницы в широкую линейку запечатлели на себе загадочные формулы, рисунки диковинных и жутких существ, отрывки корявого, едва читабельного текста и громкие заголовками: «Призыв Кровавой Мэри», «Призыв Слэндермэна», «Коридор в Закулисье» и многие, многие другие. В неровных кружках напротив большинства из них были выведены жирные кресты.
Кружок напротив заголовка «Призыв Чучундры» дразнил своей незаполненностью.
Может быть, всё это работает лишь в определённое время? пробубнил Тима, ставя крест на прерванном ритуале. А вдруг это могло сработать только сегодня, в Хэллоуин? Умеет же Поля припереться, когда не надо! Поля-корова он швырнул тетрадь и ручку с обгрызенным колпачком на кровать.
Раньше Тиму не брали на праздник. Более того, раньше от праздника-то было только название, а на этот раз кое-кто подсуетился и организовал настоящую костюмированную вечеринку. А раз сестра заглянула в Тимину комнату, значит, родители уже собрались, и ждали только его. Мальчик пригнулся к полу и разом задул все свечи, после чего переставил их на стол. Только сейчас, когда ритуал уже завершился, до мальчика дошло, что он не удосужился задёрнуть шторы, из-за чего, в случае успеха призыва, кто-нибудь мог заметить Чучундру.
«Ей бы это не понравилось».
Глаза Тимы уже начинали щуриться и слипаться, ибо он не привык бодрствовать столь долго и до столь позднего часа родители вечно старались уложить его спать пораньше. А ведь это сильно мешало: не каждого монстра можно призвать днём на выходных! Запоздало зашторив окна, Тима выключил свет и подхватил тетрадь с ритуалами ещё раз посмотреть, всё ли он правильно делал.
«Блин, а вдруг всё надо было делать наоборот?»
Взгляд мальчика пал на зеркало. Уличный свет, худо-бедно просачивавшийся сквозь крошечные интервалы между коричневыми полотнами шифона и белыми оконными рамами, едва вылавливал из тьмы очертания мебели и некоторых предметов: свечей, книг на полке, зеркала на стене, двух силуэтов в нём, блестящую латунью дверную ручку
Ручка резко опустилась. Тима обернулся, а его сердце чуть не выскочило из груди. Казалось, что дверь открывается слишком медленно