Наконец-то обнимаю на самое финальное прощание, закрываю глаза, на мгновение, впуская человека в свой храм и оставляя в его храме свой кусочек любви. А ведь со стороны мы якобы просто прижались на секунды. Главного часто глазами не увидеть. Добрых снов, до завтра!
Иду к машине. Двор, как гнездо, закрыт по сторонам, и лишь небо, как на ладони, поднимаю руки и купаю пальцы в нем, перемешиваю звезды. Магия. Я оттуда, мои меня ждут, наблюдают за мной и болеют, как на чемпионате по футболу.
Сажусь в машину. Вдыхаю накопившийся прохладный воздух в салоне с примесью запахов пластмассы, металла и химии. Люблю все это, как вестник того наслаждения, которое я скоро испытаю. Проверяю ручку переключения передач, ручной тормоз, настраиваю сиденье и зеркала, чувствую себя пилотом, внутри человечек при этом подпрыгивает и хлопает в ладоши. Завожу мотор, включаю свет и музыку. Да, это именно то, что делает мою ночь особенной.
Еду домой. Домой. Место, которое я сделала своим. Какое счастье, что оно у меня есть и что мне радостно туда направляться. А у кого-то нет дома вообще, или кому-то приходится притворяться, или жить из обязанностей. Мысленно посылаю этим несчастным людям кусочек своей любви и света, я верю в каждого и желаю счастья.
Пою песни и отстукиваю руками и ногами ритм, машина как продолжение и выражение меня. Добавляю скорость и плавно маневрирую, разрезая тягучую ночь мятым металлическим корпусом и прокалывая светом фар и фонарей, оставляющих еле заметные полосы в пространстве движения.
Наслаждение жизнью на полную катушку. Меня любят родители. Меня любит Бог. Я люблю всех. Это же абсолютное счастье и повод улыбаться не переставая, что я и делаю.
Усталые люди в других машинах, поникшие взгляды в последних автобусах. Их везут их обязанности. Малыши мои любимые. Обнимаю каждого мысленно, не печалься, я люблю тебя.
Пешеходы либо бегут поскорее в укрытие от надоевшего дня и опасности, показывающей клыки из-за каждого угла в их воображении, либо демонстрируют свою храбрость, залив предварительно некую долю алкоголя, чтобы выкинуть в мусорный бак осточертевшую маску и распахнуться настежь приключениям, за которые, скорее всего, завтра станет стыдно, ибо в «нормальном» обществе «так не принято». И с вами я тоже, ночь не страшна, зло приходит к тому, кто его зовет, а поэтому давайте думать о хорошем, и бегом в кроватку. Ночь. Спать.
Вот и я уже добралась, подышала звездами и небесным желе у парадной, но две пары глазок щелочками выглядывают меня в окне и нетерпеливо вертятся в ожидании, поэтому надо поспешить. Проскальзываю в быстро открытую и закрытую дверь, чтобы оставить хвосты суеты вне своего домашнего мира, тереблю беспокойных и зевающих своих кошек, постепенно затихаю.
В конце концов, когда сон начинает перепрыгивать с реснички на ресничку, склеивая мои веки сиропом из вселенских историй, я благодарю Бога за Жизнь, за Любовь, за День, за открытия, за опыты, за людей. Прошу его передать тому, кого люблю прикосновение моей Любви, чтоб спалось еще слаще и спокойнее. А завтра я сделаю еще один рывок к своим Мечтам. Улыбаюсь. Ухожу.
История 12
Шагаю в районе Черной речки. Очередное путешествие с нотками разведки, когда внутреннее брожение чувств толкает к движению, а весь мир для этого предоставлен, и построен город более 300 лет назад для вдыхания и прикосновения всегда влажной, шепчущей, томно улыбающейся атмосферы сплетения творений человека и природы с северными особенностями.
На меня так порою находит. Сейчас причиной тому занятия танцами. Я вылетела на улицу разрывая улыбкой и энергией все встречные потоки, и нашла себя лишь спустя сколько-то улиц. Над головой вершины домов, на которые никто никогда не смотрит, шагая согнутый под заботами, от которых уже через год не останется и следа. А верхние этажи молча, обидевшись, закаленные терпением, направляют свои взоры в небо, и якобы им ничье внимание и не нужно.
А небо действительно прекрасно. Полосами, раздутыми, размазанными местными хулиганскими ветрами, и подсвеченными независимым солнцем, что является для меня примером буддийского спокойствия, ибо оно светит само по себе, полыхает, поджигает, остывает, и все это абсолютно независимо от того, что придумывают люди о нем и как это на кого-то действует.
Так вот сейчас небо отчасти фиолетовое, отчасти огненно-рыжее, местами еще голубое, и шрамировано полосами облаков или следами самолетов, что покорно уносят или приносят чьих-то родных. Вечер. Лето.
В этой части города я, вроде, впервые. Хотя, все, как часто бывает, знакомо. Может я здесь бродила во сне, или в других жизнях, но это моё тело явно здесь в первый раз, летит, подпрыгивая, бормоча песни и мысли. Хорошо.
Сирень. Я думала, что она давно отцвела, неожиданно встретить пусть даже остатки цветов, но в такое позднее для нее время. Решаю проверить, чему я научилась и, приближаясь, все точнее прорисовываю сквозь свою близорукость очертание пятилепестковых цветков. Улыбаюсь, ведь я действительно научилась находить их. Видишь, я смогла. Нахожу без ошибок еще четыре таких же, срываю и поочередно сжевываю, при этом перечисляя желания. Мысленно переносясь на два года назад.
Мы идем после обучения, когда я вновь, благодаря твоему подталкиванию, оказалась в центре внимания и с успехом внутри себя выступала перед другими людьми. Необычный опыт для человека, молчавшего столько лет. Но это уже остатки, а сейчас мы заняты разговором о мечтах. Идем вдоль сирени, насаженной многометровой оградой вдоль автомобильной реки. Ты срываешь цветы с пятью лепестками точно, без промахов. Я же их почти не нахожу. Ты меня укоряешь в этом, повторяя свой фокус ежеминутно.
Во мне зреет небольшая досада, и я пытаюсь прямо сейчас научиться этому. Пару раз получается, но для тебя это мало. А я еще зависима от тебя.
Мы переходим улицу, что для тебя нехарактерно по сигналу светофора. Оказываемся во дворах, где чувствуется близость дома, но не совсем понятно какая из троп ведет к нему. И ты говоришь: «Зачем же ты намечтала того, кого любишь, для другого человека?». И эта правда обливает сердце керосином, подносит спичку и спокойно бросает ее в только что образовавшуюся лужу. Я теряюсь от осознания последствий неточности своих давних мечт, ты что-то еще хочешь услышать от меня, я не готова ответить, ты убегаешь.
И вновь под небом, прокручивая эту историю, и держа в руках последний из собранных пятилепестковых цветков сирени, я загадываю очередное желание, максимально концентрируясь на его точности и наличии меня в нем. Пусть наша разлука на эти годы будет моей платой за предыдущее неумение. Настанет время, когда мои желания будут реализовываться абсолютно, ибо я оттачиваю свой профессионализм.
История 13
В то время я еще училась в школе, наверное, в старших классах, потому то помню себя не очень маленькой, но еще живущей с родителями. Мы часто ездили куда-нибудь семьей, и это всегда были неожиданные, но насыщенные истории. А в этот раз мы поехали на озеро.
Мы взяли с собой кота, необходимое для рыбалки и ночлега. Ближе к темноте развели костер.
Я еще пыталась рыбачить, пристроившись на илистом берегу, запоминающем отпечатки ступавших по нему ног, некоторые из которых со временем наполнялись водой. И все же поплавок уже давно скрылся в ночи, хотя еле заметные колебания удочки не давали смириться с окончанием азартного процесса.
Мама позвала кушать, приготовив свою, как всегда, самую вкусную в мире еду в этот раз на костре. Мы весь вечер о чем-то говорили, кот исследовал неизвестную ему природу водоема, лягушки начинали квакать все чаще и звонче, а щеки и коленки жгло от живого огня.
Мне не спалось. В машине было холодно и тесно, да и вообще хотелось чего-то еще, что, казалось, я упущу, если буду спать в эту ночь. Я выбралась, папа сидел у костра, мама с котом свободно устроились без меня.
Я тоже села к костру, мы заговорили о чем-то, туман отчетливо проявлялся слоями, превращая всё в слоеный пирог, в котором чувствуешь себя кусочком начинки, частью чего-то бесконечного, слитого воедино, задуманного кем-то свыше, но со мной, для меня.
Вдруг раздался глубокий ревущий очень громкий протяжный звук. Первобытный страх пробежал в пространстве между кожей и остальной плотью, взрываясь и оставляя после себя мурашки. Логика где-то издалека покрикивала о заскучавшей собаке в недалекой деревне или упавшем дереве, но память множества поколений, скопившаяся в моем подсознании, и фантазия начали проявлять разные картинки и сводить с ума о причинах и последствиях этого, как мне все-таки показалось, воя.
Немного развеяв напряжение разговорами и слежением за костром, мы с папой поняли, что дров осталось немного и надо идти за новыми. И вот тут я попала в такое состояние, когда перед сильным страхом чего-то, начинаю придумать бесконечность вариантов других действий, лишь бы не делать этого. И, как-всегда, это не помогло, мы все-таки пошли.
В воде иногда случались всплески, как насмешки над моим состоянием сжатой пружины. Лягушки добавляли накала, прыгая поблизости. И весь мир, казалось, хотел расшатать меня и раздавить своей жизнью, съесть и свести на нет. И только папа был рядом. И впервые я почувствовала его. Как большого, сильного и любящего.
Он спросил меня, боюсь ли я, и кого, уж не того ли, что кто-то вылезет откуда-то, вроде привидения. Я честно призналась, что да. Он сказал, что если и бояться, то живых, а кроме нас здесь нет никого, и он меня не даст в обиду. А мертвые спят, у них свои заботы. Папа взял меня за руку. И мне стало как-то легче. Будто мир перевернулся другой стороной, вернее, сначала он обнулился.
В это время мы поднимались на пригорок, туман оставался ниже, из-за вершины начали виднеться отблески рассвета, а небо было расточительно засыпано ярчайшими звездами. Весь мир распахнулся для меня. Я захлебывалась его любовью, дыша освежающей влажностью, которая скапливалась росой на всем вокруг, которая пронизывала меня лучами из разных уголков Вселенной, уносившихся дальше в ту же бесконечность. И никогда раньше я не чувствовала так близко своего папу, что шел со мной рядом и открыл все эти чудеса, наверняка, даже не подозревая об этом.
И вой, как оказалось, лося, и звуки пруда, и шелест леса, и просыпающейся деревни, всё это бурными живыми струйками заполняло поток моего состояния счастья. Всё стало прекрасным.
Мы вернулись с дровами, мама проснулась, а я наоборот ушла спать, стараясь сохранить в себе то, что было даровано мне в ту ночь.
История 14
Свечи озаряют куски стен, вычерчивая на них тенями искаженные фигуры предметов. Свет нужен скорее как ориентир, сквозь который проходит преломление сознания. Я ловлю огонь расфокусированными глазами, он раздваивается, превращаясь во что-то иное, что обладает бесконечным смыслом и вызывает у меня неподдельный интерес в сочетании с безоговорочным доверием.
Музыка подталкивает к движению. Каждая часть моего тела находится в едином потоке, как со всем организмом, так и с воздухом вокруг него, полом, стенами, всем, что есть в комнате, в городе, на планете, во Вселенной.
Нити пронизывают меня, и я руками протягиваю их, скольжу по ним, вживляю в себя, принимаю и отправляю энергию, что движется по ним бурлящей струей как по венам.
Все мое тело участвует в этой игре «поймай поток!». Я увлечена азартом, скорость движений понимаю лишь по физическим ощущениям, иногда осознавая их, но в целом все становится неважно, поскольку у меня лишь одна цель, имеющая значение сделать этот поток максимальным. Для чего мне это не понимаю, да и вообще логику я осознанно отключила, только оголенные чувства истинны.
В определенный момент застываю на месте, тишина и вакуум. Я полностью в космосе, несущем меня сквозь времена. На левом плече чувству руку. Потом вторую. Знаю, что это мои бабушка и прабабушка, которых нет в обычном мире много лет. Слышу их.
Они просят меня быть более истинной, более собой, говорят о том, что они со мной и хотят, чтобы я была более счастливой. Слезы обжигают мое лицо. Говорю им о своей любви, а они отвечают, что знают все, и что только Любовь и имеет значение. Они превращают все мои сомнения в птиц, взлетающих в белесое небо из клетки, созданной моими страхами и неуверенностью.
Освободившись от этих ранее камней, чувствую себя абсолютно чистой и свободной, и будто под ребрами разворачивается мой Космос, созданный и движимый Любовью. Безликой, настоящей, светлой.
Мы обнимаем друг друга. Благодарю их за Силу. Люблю их. Прощаюсь.
Ничего.
История 15
Мы впервые вместе гуляем по нашему городу. Для меня здесь многое ново, а для тебя, наверное, не осталось ни одного не исследованного уголка, ведь ты здесь всю свою жизнь и очень любишь гулять. Полностью доверяю тебе и знаю, что мы не заблудимся, хотя у меня все компасы сбиты и с каждым новым поворотом для меня открывается новая часть Питера.
Ты, как обычно, идешь очень быстро, хаотично, и засыпаешь вопросами, а я глотаю этот вечер безрассудно, как после блокады, и никак не могу насытиться, и боюсь, что отберут.
На улице свежо, весна, вечер осыпается с небес на крыши и нам на головы, а ты спрашиваешь о том, чего я хочу. Отвечаю скомкано, доставая из груди заветное, такое живое, хоть и неотесанное, несу в дрожащих руках, а ты меня тянешь сквозь движущие машины на другую сторону, и я волнуюсь, говорю тебе, по сторонам оборачиваясь, мы все также спешим.
Прибежали в середину кольца движения автомобильного, впереди ограда, вокруг дороги, на минуту сомнения ко мне подлетевшие твоим перелазом через препятствие, как ни в чем не бывало, улетучиваются как влага с земли Питерской, и я тоже карабкаюсь по металлическим сплетениям, вперед. Сердце радуется, что нашла человека такого же сумасшедшего, свою дорогу прокладывающего, с кем хочу говорить, говорить, говорить.
Нам под ноги высыпаются деньги из рук мужчины, который тут же садится в машину и мчится делами заваленный, у меня звон в ушах. Я хочу их поднять и хоть на немножечко почувствовать состояние обладания наличностью, уже в мыслях мечтая о настоящем ужине, о коктейле на завтрак в таком количестве, чтоб число ложек не считать, за квартиру заплатить наконец-таки И ты говоришь, что забавно посмотреть, как кто-то этому обрадуется, и продолжаешь наш ход незамедлительно, а я наполняясь стыдом перед тобой, выдыхаю свои мечты опавшие, опускаю глаза потухшие, и да, конечно я счастлива, но теперь как-то немного не так. А навстречу нам парень идет, и мы ему вслед разворачиваемся, и смотрим, как он находит подарок судьбы в виде нескольких тысяч рублей российских, поднимает радостно и бежит ошеломленный назад. Смотрю и за него радуюсь, разгибая пальчики из кулачков, зубы и сердце, сжавшиеся, соглашаясь на такую плату, зато я с тобой.
Теперь мы говорим про деньги, отношение к ним и желание, ты говоришь о великих материях, а я понимаю, что мне сегодня опять будет сниться еда.
Ты, в очередной раз на что-то обидевшись, убегаешь по открывшейся из-за поворота набережной, а я иду хмурая, ведя спор с собой. Догнать тебя, и опять из тебя вытягивать, что сейчас произошло, или свернуть и уйти, погулять одной и снова собрать себя. Побеждает желание бороться и быть с тобой, одной всегда нагуляться успею, а тебя я и так долго искала, ждала. Бегу из последних сил, хоть телу бежать сейчас вообще не хочется, и только приближаюсь, ты ускоряешь ход. Во мне взыграло бешенство, ну теперь я уж точно не сдамся и обгоню. Ты сворачиваешь и забираешься на что-то плавающее, у причала стоящее, чему я названия не знаю, да и вообще вижу только тебя. В итоге мы останавливаемся на площадке деревянной, на волнах реки качающейся, солнце предзакатное слепит и в воде отражается, ты поворачиваешься и говоришь, что даришь мне это всё.