Он, кстати, сам всех собирает, и спрашивал будешь ли ты. Сказала мне моя сестра, когда мы уже стояли на пороге у выхода.
Ее слова врезались в моё сердце. Неужели он сам захотел меня видеть? Неужели у нас может что-то получиться? У меня внутри наполнено все очень разными чувствами. И болью от предыдущих отношений, ведь они начинались тоже с какой то искры, а закончились испепелив мне сердце. И обидой, что возможно у меня бы и не было этой мысли, попробовать в третий раз, если бы с первого раза все так плчевно не обернулось. В основном все чувства отдавали горечью в прошлое. Были чувства, о предательстве, о гордыне. И лишь одно тянуло меня в настоящее- и это непреоделимое чувство влюбленности.
Привет,-спросил он, готова сегодня отбивать мягкое место на горках?
Привет, -я старалась не показывать своего смущения, у меня после вчерашнего еще не все зажило- сказала я, сделав такой выражение лица,когда бычно испытают боль.
Это да-рассмеялся он. Но сегодня, мы хотябы взяли на чем кататься- он паказал мне целофаноовый пакетик, и мы оба рассмеялись.
У него действительно было хорешее чувство юмора, и что бы он не говорил мне было интересно и смешно его слушать. В некотором роде, он был похож на шута, ему было важно быть в центре внимания, и постоянно смеяться и всех веселить. Мне это было по душе.
Вся дорога прошла в большой и громкой болтавне, и я наконец запомнила его имя- Алекс. Я успевала и поддерживать разговор, и чувствовать себя в своей атмосфере, и любовться на прекрасный окружающий нас ночной мир. Когда мы наконец пришли, Алекс первый испытал горку. Он ехал стоя, и даже после того как попал на трамплин из льда, слетев с него он умудрился удержать равновесие. Потом все мальчики последовали его примеру, и меня быльше не восхищало то, что они сделали это не хуже Аарона. Я поняла что моя влюбленность дает ему слишком украшенную форму, и я не могу соображать здраво.
Чем больше мы проводили времени на горах, тем больше у меня нарастало притяжение к нему. Я делала из себя жертву когда упаду, чтоб он подошел ко мне и поднял, я не могл забраться на горку без его руки, а он охотно верил моим театральным способностям, и чувтвовал себя нужным. Я была максимально скромна, со стороны, я надеялась никто даже не заподозрит меня с чувствами к нему, которые гросто ослепляли меня. Но, спустя время я поняла что все вокруг уже догадались, кроме него. В какой-то момент, все начали нас сталкивать, помогать вспыхнуть нашим отношениям. И это привело к нашему поцелую.
Мы скатились первыми. Под громким смехом и хорошей атмосферой, мы могли себе позволить обняться, а потом решили подняться вдвоем. Он взял мою руку, и мы на нескольо секунд мы зависли смотря друг другу в глаза. Это было неловко, и приятно одновоременно. Мы не могли отрицать того факта, что между нами что-то есть. Может это была и не любовь, но влюбленность точно.
Сестра, меня оповестила о том, что он в меня влюблен. «Я влюбился, я не знаю что делать» сказал он ей. И для меня эта фраза показалась победой, с большими авациями и салютами. Это была моя финишная прямая, и это было обоюдно. Я тоже влюбилась. Не могу отрицать страха, и радости. Множество чувств смешалось в одном слове «Влюбилась». И, как мы поднялись на вершину горы, он оглянулся, посмотрел на меня и прикоснулся своими губами до моих. Это был не поцелуй любви, это вообще было сложно назвать поцелуем, но, после него, я уже мало что помню. Меня захватили эмоции. Я была рада, и в то же время расстроена. Я не могла понять себя. Я в отношениях, и я позволила себя поцеловать? Но я не могла сопротивляться, и я не могу себе соврать что я не хотела этого. Нужно просто лечь спать, а на утро, я смогу рассуждать по другому.
По пути домой, он предложил мне стать его девушкой. Он знал что у меня есть парень, но сказал что будет ждать. Ждать моего ответа, ждать меня. И мысли в моей голове окончательно сошли с ума! Этот день закончился на мысли «Почему именно сейчас?».
Глава третья.
Я не могу сказать ему «да» мысли не дают мне покоя с самого утра. Чем мне было уютно у Викки, так это тем что у меня была чуть-ли не своя комната, и я могла побыть одна. Я лежала чуть ли не до обеда, было прохладно, поэтому моё белое пушистое одеяло, которое приятно грело мое тело, словно не хотело меня отпукать. Положение моего тело замерло в одной позе, но мысли в моей голове были о другом, так что я даже сама не заметила что лежу так уже три часа и не шевелюсь.
Я переодически закрываю глаза, любо потому что пытаюсь представить мини кино из моих мыслей, может даже какие-то воспоминания, либо потому-что мимо меня постоянно кто-то проходит. Наверняка они уже догадались что я не сплю, но я отчаянно пытаюсь их обмануть.
Я не согласна быть с ним по трем причинам, в которых я обсалютно точно уверена. Во-первых: у меня есть парень; во-вторых: мы далеко живем друг от друга; и в-третьих: он еще мальчишка. Как и Брайан. И я не могу сказать что не чувствую вины перед ним, это не правльно и не красиво, я не могу найти себе оправдание перед ним, ведь, я не отрицаю того что я хотела чтоб все именно так случилось.
Мы с Аароном общаемся, и он пишет мне такие вещи, от которых у меня поднимается настроение. Я понимаю что хочу идти за ним, словно нашла свой огонек в темной пещере.
А как же Брайан? Он давно во мне не вызывает ничего. Не помню вообще время, когда я чувствовла к нему что-то. Он всегда рядом, как настоящий друг, я ведь не из-за любви согласилась быть его девушкой, а из-за смирения. Из-за соображений избегать любви, я работала над этим весь год пока не повстречала Алекса. Он все разрушил. И слишком много сейчас у меня из-за этого проблем. Возможно, я бы нашла силы не превращать нашу связь с Алексом во что-то большее, и смогла бы оставить ее на том же уровне, на котором держались мои чувства с Брайану, если бы он уделял мне прежнее внимание. Оно было ключевым козырем наших отношений, и я даже иногда подмывала о возможных близких связях с ним,но видимо сложно быть на его месте, и каждый это прекрасно понимает. Это он дал трещену моим силам, а Алекс просто сломал то,что осталось. И я теперь обезоружена перед ним, но все еще могу залатать то, что обрушилось на меня. Стоит лишь сделать твёрдый выбор, и забыть обо всём. Пусть это останется в памяти как прекрасный сон, ведь забыть не получится. Зачем тратить время на то, чего не возможно сделать, когда можно поработать над смирением и принятием. Я решила, нет- я не буду встречаться с Алексом. Хоть мне и очень важно то, что он мне пишет.
С тяжелым сердцем и затуманенным разумом, я встала, не дожидаясь пока проснется сестра, и решила уехать домой. Мне нужно уехать отсюда, подальше от этих мест, ведь они напоминают мне о том, с чем мне нужно смириться, чему никогда не бывать. Попрощавшись со всеми кто был дома, я отправляюсь на остановку. У меня полный автобус, плюс впереди еще одна пересадка. А мысли не дают мне покоя, я понимаю, что чем дальше я уезжаю, тем больше ощущаю чувство вины. И когда я почти уже дохожу до дома, миную дом Брайана, у меня появляется твердое решение ничего ему не рассказывать о том что произошло.
Приехав домой, меня снова начинает что-то угнетать. Такая у нас была атмосфера. Все из-за того,что с нами жил мой отчим. Он же отец моего братишки. Мерзкий тип, мы с ним открыто ненавидели друг друга, а маме оставалось только делать вид что она этого не замечает. Он с нами уже давно, настолько давно, что можно сказать что это я с ними. Мне было два года когда они с мамой сошлись. Я если честно, мало помню те моменты, но все что я помню, так это то что он меня постаянно бил, называя это воспитанием. Как то, я у мамы с кармана вытащила деньги, и накупила в магазине всего чего хотела, а эта продавщица привела меня домой, и здала маме и отчиму. Они сочли меня воровкой.Мне было лет 5. И с тех пор, орка ремнём, стала «во благо» моему воспитанию. Он бил меня за то что я не там играла, не то сказала, не то сьела или не там села. Когда началась школа, бил за оценки, за домашнюю работу, наказывал, не пуская гулять, и поощрял тридцатиминутной прогулкой. Которой я конечно была рада, но никогда не успевала прийти во время, и снова получала ремнем. Мне было стыдно ходить в школу в юбке, потому что на ляшках постоянно были синяки от ремня или даже болячки. Он бил сильно, по 10 раз точно попадая в одно и то же место, что было очень больно. Я боялась его. И до сих пор побаиваюсь. Когда дома не было мамы, я была рабыней. Принести ему чай, сходить в магазин за сигаретами,и вроде это обычное дело для всех нормальных семей, за исключением того факта что он мне никто, и если я этого не сделаю, то снова будет бита моя попа. Это была моя личная трагедия. У меня никогда не было семьи. Я всегда мечтала сбежать, и даже умереть, но очень боялась что меня найдут, или после неудачного суицида я останусь в живых, бить меня будут в три раза больше.
Хоть сейчас и прошло то время, когда можно было меня бить ремнем, то бить руками и душить никто не отменял. Он был зверем. Хоть уже и не таким сверепым как раньше, но все равно был сумашедшим, от него нельзя было ожидать чего-то хорошего, особенно в тех случаях когда мы делаем не так как ему надо.
Этот кусок в моей жизни останется навсегда невосполнимым, и попрой я чувствую что именно то чувство семьи, то нехватка любви в мой адрес, теперь пробуждается когда я в отношениях. Мне то и дело охото «залюбить» человека. Мне нужно максимально внимания, и если я люблю, то максимально сильно, хоть и стараюсь сдерживаться.
Отчим частно от нас уходил. Уходил именно в те моменты, когда у нас были серьезные хозяйственные проблемы. Однажды помню, у нас лопнула труба с водой, и нам пришлось ее перекрыть. До колонки идти пешком минут 40, мужской силы нет, а воду откуда-то брать надо. То, что мы с мамой и братишкой сумели натаскать, мы оставляли для еды и питья, а что умываться, мы использовали снег (благо была зима) . И вернулся он в тот момент, когда мама уже решила сама эту проблему, но без воды мы просидели примерно 2 недели. И таких ситуаций было много. Самая последняя была, когда у нас умер родственник. Мама много времени проводила там, и отчим ушел почти на целый год. У нас за это время умерла бабушка. Мы были убиты горем, особенно мама. Но, время шло, а мы не в силах противостоять смерти. Все потихоньку становилось спокойно. Мы начали хорошо жить, в плане отношений. Мы наконец смогли стать маленькой дружной семьей из трех человек. Дедушка стал нашим четвертым членом семьи.
Как-то раз мы с мамой сидели на кухне, и пили чай. Это была хорошая наша традиция, мы делились друг с другом новостями и эмоциями, мы чувствовали понимание. Я наконец могла разговаривать с мамой не считая времени, ведь отчим не позволял нам долго находиться вместе, а мама ничего не могла с этим сделать. В тот прекрасный вечер, зашла тема о его возможном воращении.
Как ты после всего сможешь его принять?Нам ведь без него так хорошо! с возмущением начала я.
Я не считаю нужным вам все это обьяснять, и я не сказала что он вернется, я просто говорю о том, что это возможно. спокойным тоном произнесла мама.
Мы с мамой понимали, что в какой-то степени, моё сопротивление, было болезненно слышать для моего братишки. Он ведь все таки ему родной отец. Хоть отчим и не был особо ласков с братом, факт того что он был ему отцом, являлся весомым.
Если он вернется, я уйду. Мне уже 18, я сама смогу справиться.-сказала я, стараясь сбавить свой тон.
Ты в этом уверена?
Да. И ты ничего не сможешь с этим сделать. Я тут лишняя, и я не собираюсь всю жизнь свою потратить на то, чтоб бояться шаг сделать.
А ты не бойся.
Как не бояться, когда он меня так запугал?!
Ты же уже пробовала дать ему отпор, действуй так же.
Ага, и ты помнишь чем всё закончилось? Он меня начал душить, а потом и на тебя напал когда ты вступилась за меня!
Ну, видишь мы живы, с нами все в порядке. Не нужно его бояться, он такой же человек как и все.
Он не человек.-злостно сказала я.
Я заметила как мои слова обидели братишку,я не хотела его обидеть, и он должен это понимать. Почему я всех должна понимать а меня никто? Я не хочу быть жервой, или «козлом отпущения»
Он придет, я уйду. На этом разговор окончен.
Мама у меня была крайне терпелива и невозмутима. Она показывала своё эмоциональное состояние лишь когда это касалось уборки, а в основном держала твёрдый нейтралитет.
Слова, которые я сказала маме, не были для меня пустыми. Я серьезно была настроена уехать из дома, хоть это было и ужасно осознавать- я сдалась и убегаю от проблемы. Но это была проблема, которая касалась не только меня, и любой выход, который был бы для меня приемлемым, для остальных стал бы проблемой.
И после этих слов, пошло ровно две недели. Он вернулся к нам на новый год. Такого подарка я не ожидала. Это был для меня не просто удар. Это был нож в спину от родной матери. Это означало, что все что я приготовила на этот семейный праздник-оменяется. Это означало что мама, вынуждает меня чтоб я ушла.
И сейчас, когда я решаю проблему c Брайаном и Аароном, в то время, как не сдержав свое слово, живу в этом доме уже девять дней. Не смотря на то, что шесть из них стараюсь уезжать к сестрам.
Глава четвертая
Именно сегодня с утра я подумала о том что нужно расставить все по своим местам. Я должна взять себя в руки, и принять какие-то меры. Ведь,если от бездействия проблема сама не решается, и ты не можешь с ней смириться, то нужно принимать твердые серьезные решения. И я спрашиваю себя «Ты готова?».И ответ, показался мне твердым и решительным «Да».
Я нахожу в телефоне предложения о том, что требуется хореограф для детей, и записываю номер телефона, чттоб потом сделать обзвон возможных вариантов. Я нашла курсы о прохождении семинара по тренерству.
«Никогда не думала что это будет так легко!» подумала я.
Набирая номер, и договариваясь о записи на семинар, я узнаю его стоимость. Затем сразу бронирую себе место. Это семинар, который попался мне случайно на просторах интернета, как раз по черлидингу. Я занималась им в школе. Года 3 или даже 4. Так что я немного уже имела представление, куда я пойду и что мне делать.
Я закрываю глаза, и чувствую что нашла первую успешную «ниточку» в решении большого клубка проблем.
«Все не так сложно, нужно лишь сделать первый шаг» прозвучало у меня в голове,и я почувствовала болевую точку в моей груди. Это была фраза, того самого Кристиана, который направлял меня. И я до сих пор слышу его фразы в моей голове, они звучат именно его голосом. И я собираюсь с мыслями и смирением, начинаю продумывать действия дальше.
«Как мне быть с Брайаном и Алексом ?» спрашиваю я себя. И тут же получаю ответ с моего монолога. «Все мы порой совершаем ошибки, и не в каждом есть сила, чтоб сопротивляться соблазну. Ты ведь не уверена что Алекс это тот самый, ведь так? Да и он еще совсем ребенок.А у Брайана, есть то, что вас сближает. Ты его знаешь уже долго, и он всегда придет тебе на помощь. Не думаю что нужно все рушить ради очередного тяжелого расставания с тем, кого ты полюбишь.А с Брайаном не нужно будет так переживать, ведь можно не получить шрамов, если не любишь человека.»
Это был сложный монолог, потому что дело тут было в серьезных вещах. Предательстве, выборе, и о жизненных принципах и моралях. И спустя минут 40 упорных разговоров с внутренним голосом, я приняла решение, оставить так как есть и ничего не усложнять. Брайан врятли обо всем узнает, а Алекс еще чуть-чуть и сам уйдет. Пользуйся моментом. Если тебе так хорошо, кто смеет тебя учить? Нет четкого кодекса «Вот так правильно».
С тех пор как я рассталась с Кристианом, любые мои диалоги, звучат его голосом. А с тех пор, как мы расстались со Стефаном, я слышу именно его голос в разговоре по телефону, с любым из представителей мужского пола. Вот это действительно психологически странно и я не могу найти другого способа, чтоб облегчить себе жизнь и воспоминания о наших обещаниях и днях, когда я была уверена что это навсегда, поэтому я просто осваиваю технику смирения. Я не забываю о них, ведь я обещала. В отличии от мужского «клянусь», моё, осталось неизменным. Хоть прошло уже много времени, я все равно переодически люблю себя убивать фильмами и песнями, которые напоминают мне о них. Это глупо, но я понимаю что на тот момент я была жива, я искренне любила. И чаще всего та самая боль, стала давать мне силы. Я верю в то, что они помнят обо мне, хоть и осознаю что это не так. Вы были в моей жизни, и мой выбор, вспоминать вас или забыть. Я пропитана воспоминаниями, которые сейчас формируют во мне новые клетки, взамен тех, которые разом вырвались в день когда мы разошлись.