Все понятно, тетрадь, что отдал мне Тарас, это дневник его матери.
Всегда мне было интересно, с чего вдруг люди решают писать о себе и надеються, что это может быть кому-то интересно?!
Хорошо, если этим занимаются те, кто совершил что-то значительное в жизни или на крайний случай не тривиальное. И то, как по мне, нескромно писать о себе. Лучше, когда это делают люди, которые сочтут своим долгом рассказать всем о тебе, хотят поделиться радостью от общения с тобой, похвастаться знакомством.
Но когда за мемуары усаживаются люди, не представляющие ни малейшего интереса даже для близких (Тарас даже не открыл и не прочел ни строчки из написанного), на что они рассчитывают?
Таисия Ильинична прожила жизнь хоть и длинную, но, на мой взгляд, никчемную. Всю жизнь преподавала русский язык и литературу в школе. Научных званий не имела, ничем выдающимся не обладала.
Детей любила это да. Предмет свой преподавала искусно факт, к чтению умудрилась привить любовь многим своим ученикам неоспоримая истина. И все!
Ни степеней, ни статей, ни регалий, ни признания. О чем, и главное зачем, она взялась писать? Что такое поведать о своей серой жизни решила?
Я просто кипела от злости и на Таисию Ильиничну, и на сынка ее, благодаря которому я вынуждена тратить время на прочтение совершенно неинтересного текста малоинтересного человека!
Совсем некстати вспомнился случай, произошедший со мной, ученицей девятого класса. Таисия Ильинична всегда просила нас писать сочинения после прочтения произведений, изучаемых нами в рамках школьной программы. Так было и с «Героем нашего времени» Лермонтова. А так как педагог подчеркивал и видел в нас, малолетках, индивидуальность, то и писали мы, как правило, не замусоленные слова из учебников и хрестоматий, а собственные мысли и, как могли, пытались на бумаге обосновать свое мнение. Ну я и написала, что Печорин мужской идеал для меня, современной девушки, и я категорически не согласна и считаю мракобесием высказывания всех, кто расценивает описанные Михаилом Юрьевичем взаимоотношения главного героя с окружающими, как недостойные и унижающие их достоинство последних. Посудите сами. Что не так сделал Печорин с Бэлой? Мне кажется все предельно искренне и объяснимо. Увидел-влюбился-украл-приручил-наигрался-пресытился-бросил. Даже не вижу смысла заострять особое внимание на этом произведении. Но вот что меня действительно раздражает, так это то, как осуждают поведение «героя того времени» по отношению к Максим Максимычу, человеку, имя и отчество которого лень произносить полностью и поэтому оно сокращено до какой-то клички. Посудите сами кто он, а кто Григорий Александрович? Примитивный вояка и кадровый офицер, малообразованный плебей, радостно воспринимающий действительность, с одной стороны. И дворянин ищущий, метущийся, сомневающийся,с другой. Что может их объединять? Правильно, скука и отсутствие альтернативы. Как только условия изменились, необходимость в штабс-капитане тут же отпала. Это естественно. За что тут осуждать героя? Можно подумать, что критики, закатывающие глаза и причитающие: «Ах, как подло, как низко забыть своего друга!!!» сами поддерживают отношения с неинтересными или наскучившими им людьми. Просто Григорий Александрович не видел смысла притворяться и лицемерить для того, чтобы выглядеть в чьих-то глазах «порядочным человеком», и он демонстрирует своим поведением полнейшее безразличие к мнению окружающих.
Это все я и написала в заданном сочинении. И хоть мое мнение разительно отличалось от принятого и настойчиво рекомендованного Министерством образования, Таисия Ильинична уважительно отнеслась к высказанной мною точке зрения. Пообщавшись дополнительно, убедилась, что эта принципиальная позиция, а не желание «повыпендриваться». Она приняла работу, не настаивая на внесении корректив, и лишь заметила: «Трудновато тебе, милая, будет в жизни с такими убеждениями».
Тем не менее, по сию пору жива, здорова и вполне себе счастлива, несмотря на то, что взглядов своих с тех пор не изменила и под каждым словом из того сочинения давнего готова подписаться и сейчас.
Да, внимательная была моя учительница литературы и родного языка, понимающая, хорошая. И чего я взъелась на нее и записи ее? Никто ж не заставляет: не хочешь не читай. Просто у меня всегда так: как только почудится, что кто-то пытается на меня давить или настаивать на чем-то, тут же включается «режим отрицания». Мама называла это упрямством, я же требую относиться к этому качеству, как к «выстраиванию границ», не позволяющему никому диктовать мне свои условия!