Словно подчиняясь правоте его слов, девчонки поспешили меня обогнать.
Вниз вела бесконечно длинная лестница. Голодная тьма облизывалась словно желала, чтобы мы потерялись в её чреве.
Кондратьич не доверял волшебным свечам, извлёк из своей сумки фонарь. Чиркнула спичка старик поджёг лампадку внутри стеклянного ящика и тут же закурил свеженабитую трубку. Майка не стала лишний раз извращаться, создала огненного птенца. Этот был размерами куда меньше того, что она создавала в аду воробей на его фоне мог бы почуять себя накачанным гигачадом.
Я вздохнул, в очередной раз вспомнив о Нэе малышка бы была здесь очень кстати.
Не вешай нос, барин, подбодрил меня Кондратьич, чуть обернувшись через спину. Винтовка хлопала его прикладом по ягодицам, сам старик в руке сжимал кортик словно ожидал скорой опасности.
Федя, как думаешь, это зло Что за зло может быть в этих туннелях?
Майка касалась рукой влажных, успевших позеленеть стен. Наши шаги гулким эхом разносились по округе, тишину разрывали мерно капающая с самого потолка вода.
Словно желала спросить: ну-ка, ну-ка, что ты там говорил про потоп, а?
Не знаю, честно признался я.
Чудовище, тут же нашлась Алиска. Её жёлтые глаза хищно горели в темноте в отличии от нас ей вовсе не требовались фонари с магическими заклятьями; прекрасно видела и так.
Я ждал, что на нас ворохом бросится стая летучих мышей, но те, кажется, предпочитали места поспокойней.
Алиска не унялась и продолжила.
Чудовище, конечно же. Раз зло значит чудовище. Так в сказках всегда было.
Хвостатая велес удостоилась от меня удивлённого взгляда. Уж от выросшей среди улиц Петербурга я меньше всего ожидал подобной наивности, а вон поди ж ты
В голове, вообще-то, крутились догадки о том, каких тварей мы могли повстречать в этом подземье.
На ум первым делом шли ангелы. Детей Бога дьявол первым делом назовёт самым злым злом из зла. Да и учитывая, что высокотехнологичные крылачи, по примеру Слави, обожают подземные переходы, лаборатории и залы
Кондратьич вдруг встрепенулся, предупреждающе поднял указательный палец, заставляя нас на миг, но остановиться. Лишь Катька не успела среагировать, врезалась в Майкину спину девчонка тут же сморщилась от неприязни.
Тихо! шепотом затребовал старик. Слышите?
Мы все обратились в слух. Майк аотрицательно покачала головой ей не удалось уловить ничего. Я был с ней полностью солидарен, Менделеева лишь пожала плечами.
А вот остро торчащие ушки лисицы напряглись на пару с Кондратьичем им открылись тайны сей местности.
Оружие к бою! Кондратьевич гаркнул так, что я первым делом схватился за клинок, второй рукой потянулся к покоящемуся в кобуре Подбирину уж не знаю что там, но стрелять я буду чем придется. И простым свинцом, и заклинаниями
Огненный птенец вскрикнул, словно предупреждая нас об опасности, метнулся в руки к хозяйке, тотчас же принимая форму огненного копья.
Распахивая землю, вращаясь словно бур, из под земли выскочил малорослик. В нём едва ли был метр росту, но красные, полные ненависти глаза, зловеще сверкающие во тьме не обещали нам ничего хорошего. В руках он стискивал подобранный ему по росту топорик.
Я выстрелил первым Подбирин плюнул горячим свинцом в тварь. Скалившее клыки чучело подпрыгнуло, будто от удара, шлёпнулось о стену. Прижимая четырёхпалую лапу к ране, он захрипел.
Разведчик, подсказало мне ясночтение. Гмур-разведчик.
Ничего, говорил вид умирающей твари я правда разведчик. А вот остальная армия уже не за горами
Глава 4
Они вынырнули из своих укрытий все и сразу. Земля распахивалась, выпуская мелких засранцев наружу. Один, другой, третий я успел их насчитать два десятка. Словно грешата в преисподней, сейчас они жаждали взять нас количеством. Катька юркнула в сторону, встретила оказавшегося рядом с ней гмура хорошим пинком. Ибрагим подцепил подброшенного ей противника кортиком, располовинил его мощным ударом.
Алиска, словно только и ждавшая подобной стычки, широко расставив ноги, раскачивая хвостом, словно дубиной, разила их размашистыми, широкими ударами.
Пятёрка гмуров нашли свою гибель в первые же мгновения боя. Быстро сообразив, что давно проверенная тактика дала сбой, они решили отступить. Переваливаясь на коротеньких ножках, они нелепо пытались скрыться за спинами стрелков. Те, в свою очередь, будто крайняя линия обороны, целили в нас из самострелов.
Залп был неизбежен.
Майя, огненную завесу! Кондратьевич оказался в деле командования проворней меня. Глаза старика вспыхнули давно утраченным огнём молодости. Тн словно вернулся на поля победных боёв и сами черти не в силах его оттуда вытащить. Алиса, не подпускай их к Тармаевой!
Огонь столпом поднялся из земли, слизнув только что выпущенные в нас снаряды. Словно подстраиваясь под приказы старика, Катька сорвала из своих запасов шар бомбы.
Мячом он покатился к ним, выпуская из себя едкий, ядовитый дым. Метнувшиеся к нам обратно гмуры быстро нашли свою смерть. Алиска отбила две атаки её клинок был юрким и тяжёлым, каждым блоком она выбивала маленьких противников из колеи. Не давая им возможности отскочить, она била в ответ. Лезвие вспарывало коротышек, заставляя их замертво падать наземь. Кондратьич, вскинув винтовку, снял невесть откуда взявшегося чародея в капюшоне и с посохом, он стремился одарить нас парой-другой неприятностей.
Оставшихся добила Майя. Пламя с ее рук, словно плеть, змеёй метнулось к ним, обвиваясь вокруг коренастых тел. Несчастные вспыхнули живым, огромным кострищем. Не желая слушать их завывания, я подарил несчастным быструю смерть от моего клинка.
Первый бой прошёл накоротке и завершился едва успев начаться. Мы тяжело дышали все, кроме Кондратьича. Старый солдат будто всю жизнь только и делал, что сражался что ему такая мелочь?
Только на разогрев.
Чудовища, Алиска подошла к покойному коротышке, поддела его носком ботинка, одарила лёгким пинком.
Что это за хрень только что была?
А сам-то чай не видишь, барин? Гмуры здесь. Мне-то думалось, их из городов повывели, ан нет
Я немного о другом, но ладно. Что это за гмуры и с чем их едят?
Алиска тотчас же подошла ближе мёртвые тела её больше не забавляли.
Чудовища это, хвостатую будто переклинило, и она готова была повторять одно и тоже до бесконечности. Жрут целую прорву. Детей воруют. Всё воруют.
Она разом помрачнела, вернувшись глубоко в какие-то свои воспоминания. Кондратьич лишь пожал плечами он-то про эту чудь только из деревенских страшилок и слышал.
Их хучь где полно. В сёлах-то, что ближе к каким шахтам так и вовсе пруд пруди. Ты вот что, барин, на пару слов.
Я глянул, что делают девчонки Алиска сверлила мелких поганцев взглядом. Дали б ей возможность убить их ещё раз и она не преминула бы воспользоваться. Майя тушила порождённое ей же пламя, сочиняла из маны свежего птенца.
И бросала взгляды на алхимичку, полные отвращения. Не ведая уважения к мёртвым, она обыскивала их крохотные сумчонки, будто там в самом деле могло быть хоть что-то полезное.
Я последовал за стариком мы скрылись с ним от девчонок буквально всего в десяти шагах. Мгла, трусливо бегущая от нечаянных потоков света, спешила пожрать всё и вся. Я повторял самому себе, что мы всего лишь в десяти шагах друг от друга, но я едва видел созданный Майей осветительный огонь. И ничего не слышал из их тихих, но разговоров будто мрак уплетал за обе щёки и звуки тоже.
Старик прочистил горло, поставил фонарь наземь. В воздухе тотчас же завоняло его только что раскуренной трубкой будто Ибрагим жить не мог без горстки табаку.
Ты не удивляйся, барин, что я так резво приказывать начал. Виноват, забылся, каюсь.
Если бы не ты, ввернул я, встав на его защиту перед ним же самим, Нас бы уже могли доедать.
Я, конечно, преувеличивал, но недооценивать внезапность атаки было нельзя.
Старик лишь махнул рукой.
Пустое, барин. Не я б, так Алиска твоя их услыхала бы. У неё, знашь ли, не токмо сиськи большие, уши ещё зверины есть.
Я кивнул. Кондратьич тяжело выдохнул, будто всё это время держал усталость в себе. Я видел, что его нечто гнетёт, в чём он никогда бы не признался и под страхом смерти.
Но со мной и сейчас он пошёл не просто так словно этим походом желал себе искупления.
Ты ещё молод, барин, зелен. Ты не серчай, как есть говорю. Чему вас там за месяц-то могли научить? Дай боже, если из винтовки давали стрельнуть, да, прости господи, какой-нить ерунде кто кому сват-брат, да как низко кланяться, сколь высоко подпрыгивать учили. Опыта-то у тебя ещё боевого что с гулькину дульку.
Я слушал его внимательно. Старик выдохнул, покачал головой.
Ты поактивней, барин. Ты ж всяко завсегдась решения принимать горазд. Где у кого задины горят, так все сиднем сядут, а ты за водой побежишь. Нахал к девке полезет любой мимо пройдёт, а ты разве что не из еёйных портков выпрыгнуть готов, зуботычиной поганца наградить.
Скажешь тоже, буркнул я ему в тон, словно обратился в ворчливого старика. Это когда сам себе велишь, всё просто. Другими управлять не так уж и задорно получается.
Кондратьевич же лишь развёл руками мол, учись, дружочек, ничего иного-то не остаётся. Назвался офицером вот и дуй
Ты за девчонками своими приглядывай барин. Присмотрись, кто где и в чём хорош. Они-то у тебя и сами не промах помнишь, как нас тогда всех с Алиской похитили? Так она ведь чуть ли не раньшее тебя-то освободилась. Да, без тебя ей бы там не управится, но ты и сам видал. Ты командуешь людьми-то живыми, но они всяко люди. Кто в штаны напрудит, а кто с геройским оревом и на редут прыгнет. А ты словно пловец должен быть. Приказывай, распоряжайся, ищи. Понял?
Я кивнул. Оставалось только гадать, где же сам Кондратьич почерпнул эти мегазнания? Он, конечно, солдат и много войн прошёл, но
Старик отошёл, держась за склизкую стену. Отдернул руку, с отвращением вытер её о штаны хоть сколько-то беречь одёжку он даже не собирался. Кто ещё знает, когда и какими мы отсюда выберемся?
Мне в какой-то миг показалось, что все это не взаправду. Подземелье, словно в компьютерной игрушке? Повышение уровня, характеристики. Туннель-под-мостом.
Мыслями я как будто был далеко отсюда так маленький ребёнок, рано проснувшийся и усаженный родителями в машину попросту не осознаёт, что впереди едва ли не дорога длинной чуть ли не в целую жизнь. В деревню, на почти тот же самый срок, только в десятка три-четыре больше.
Я думал, что неделя заканчивается, что выходные, в которые мне следовало бы спать, предаваться чтению, отдыху и набитию желудка, вот-вот закончатся.
А в понедельник маячила практика.
Даже не знаю, как бы оправдывался перед друзьями, что её не прошёл. С знаком-то подопечного на руке и не пройти практику
А после должна была случиться дуэль с Орловым
Стар я стал, барин, словно оправдываясь, вдруг заговорил Кондратьич. Стар, слаб и глуп. Помру я, чую
Да Бог с тобой, Кондратьич! Я возмутился его словам точно так же, как возмущался на такие же заявы, озвученные бабушкой в которую сотню раз.
Ибрагим же, казалось, меня не слышал.
Помру, а неохота, веришь? Детей не нажил, да вы мне за них были. Думал, благородные пострелята той ещё скурвой быть должны, а вы ничего вышли. Ты-то вот в особенности. Хотел бы посмотреть, как у вас там всё дальше-то выйдет Деток ваших понянчить. Понимаешь, барин?
Я понимал, но ничего ответить не мог. Внезапная откровенность Кондратьича никак не шла из головы да что это вдруг на него такое нашло? А, может быть, наш вчерашний разговор его сподвиг?
Возвращались в полной тишине.
Менделеева тут же поспешила показать мне свою добычу несколько кривых, разве что отдалённо напоминающих круг, монет. Примитивная чеканка, почти никакущая шлифовка не подскажи мне Кондратьич, что это деньги, я бы ни в жисть не догадался.
Деньги? И какой они ценности?
Мне на миг представилось, что я беру эту кривоту и выкладываю на стол перед буфетчицей в ожидании пломбира.
Мне сразу по голове стукнут или потом?
Ясночтение рядилось в одежки Чипа с Дейлом и спешило на помощь раньше остальных.
Монеты гмуров, окрестила оно добычу. В голове раздался металлический звон, интерфейс услужливо отметил, что в этой области я стал богаче ровным счётом на пятнадцать монет.
Я пожал плечами пока на них нечего купить, а я не вижу цен, то хрен знает, какое сокровище свалилось мне на плечи
Старик в ответ лишь развёл руками.
Ну, барин, и вопросики у вас! Кто ж его, кроме этих мохноногих, про ценность-то ведает? Но я б на вашем приберёг это там, наверху, за них только под глаз дадут, да и то не за спасибо. А здесь, всяко может статься, чего полезного приобрести получится.
Я кивнул, вспомнив про наставление пузатого беса там, ещё у самых ворот. В конце концов, от меня не убудёт.
Ну, идём? Алиске наши счёты-переподсчёты были побоку. В юной девичьей душе жила жажда сражений, битв и приключений. Недовольная нашей задержкой, она как будто бы спрашивала я что, зря сюда пошла?
Мы выдвинулись дальше.
Служка дома Тармаевых теперь была настороже. Где-то внутри неё самой зрел личностный бунт, самоедство грызло все остальные мысли в рыжей головке, не забывая укусить упрёком это как понимать? Клинок достала позже, чем эти твари появились а ведь слышала! Слышала!
Что-то мне подсказывало, что у Алиски к этим самым гмурам есть не одна претензия.
У меня же к ним был вполне естественный интерес. Ладно там ещё, в самой культурной столице, несмотря на все колдунства, не придумали, как от крыс избавиться. Нет достаточно хорошей отравы, плохо работает дератизация, местные домоправители, несмотря на торжество прогресса, просто ещё не сумели наладить работу. В конце концов, против лично Катька Менделеева и мелкие разносчицы чумы под её личной защитой, черти бы со всеми ними. Но гмуры?
На моей памяти человек завсегда спешил изжить ближнего своего, кто хоть в чём-то, да отстаёт в развитии, технологиях, да бог весть по каким ещё сверх важным причинам. Но гмуры-то и вовсе какие-то подземные гоблины, прекрасно чующие себя в туннелях фиг знает какой длины и прямо под городом. И их не истребляют, не трогают, позволяют жить себе вдосталь и вдоволь, позволяя нападать на забредающих в их покои людей?
Да уж, явись сюда не я, а работник Рен-ТВ так обкончался бы от радости. Шутка ли целый подземный город хрен знает кого! Это ж сколько мифологических спекуляций можно наворотить?
Я почти чуял торжество духа от одного только осознания того, что мы спускаемся в самый настоящий Клондайк для жадного до денег лопухов дельца. Подземные жители после такого хоть людей-кротов лепи, хоть вымершую расу великанов
Подобное у меня в голове не укладывалось, а потому требовало хоть каких, а ответов.
Эти гмуры я облизнул губы, пытаясь выстроить свой вопрос. Будто чуял, что спроси я ещё раз, что это за твари, Алиска повторит сакраментальное даже не задумываясь. Что это за чудовища вообще такие?
Майка боязливо поёжилась от моего вопроса видимо, у неё тоже есть что вспомнить и, судя по всему, не очень-то и приятное.
Ибрагим нам с тобой про них раньше сказки читал. Алиска их слушать не любила, а мы смеялись над ней: мол, такая ловкая и сильная, а боится.
Я бросил взгляд на хвостатую. Упрекать за детские страхи я её не собирался. Словно не слушавшая нас лисица брела впереди, едва ли не бок о бок с Кондратьичем. Майка продолжила.