Я секунду помедлил, так как не ожидал этого вопроса. Меня удивило, что из всего сказанного мной, герцог обратил особое внимание именно на это.
Да, люди, ответил я.
И вы видели их? Говорили с ними?
Я кивнул, судорожно соображая, куда он клонит.
Это весьма ценные сведения, регент поставил кубок на стол, сложил руки на коленях и пристально уставился на меня. Чего же эти люди добиваются?
Я уже имел честь сообщить вашей светлости, что эти люди добиваются полного уничтожения людей на материке, и не остановятся, пока не добьются этого или пока не будут побеждены, ответил я.
Губы регента вновь тронула улыбка.
Вы очень молоды, Руман, произнес он, откинувшись в кресле. Я верю, что вы говорите искренне. Вот только поверьте моему опыту: люди никогда ничего подобного не хотят. Все люди хотят одного: власти. А какая может быть власть, если всех уничтожить?
По-вашему, не может быть, чтобы этого хотел безумец? спросил я.
Безумцы пускают слюни в луже своей мочи, брезгливо поморщился герцог. Или бегают по деревне с топором, вытаращив глаза. Иной из них, быть может, и хотел бы погубить весь мир, но не сможет. Силу может обрести только тот, у кого есть разум. А, тот у кого есть разум, понимает разумные доводы.
Я почувствовал, как вдоль позвоночника пробежал холодок.
Уверяю вас, проговорил я. Тот, о ком мы говорим, ваших доводов не поймет. Вернее, поймет, но не примет. Вы для него лишь препятствие на пути к цели. Он считает, что все вы как бы это объяснить нечто вроде иллюзии
Вы поразительно хорошо осведомлены о его мотивах, герцог ухмыльнулся. Скажите честно: это ведь один из вас, да? Вы, кто бы вы ни были, сами породили это?
Мы не несем ответственности за это, ответил я, стараясь не опускать глаза. Все мы оказались здесь не по своей воле.
Я впервые общаюсь с одним из вас лично, ответил регент. До этого мне доводилось лишь вести переписку с вашим предшественником, и, откровенно говоря, меня уже тогда раздражала манера ваших собратьев говорить загадками. Почему нельзя просто ответить на вопрос: кто вы, откуда взялись и чего хотите?
Проще всего ответить на последний вопрос, сказал я. Мы бы хотели вернуться домой.
Вот и вернулись бы! самообладание вдруг оставило герцога. Он побагровел и стукнул кулаком по столу с такой силой, что тяжелый кубок подпрыгнул, и мелкие брызги вина упали на стол. Зачем вы явились на нашу голову?! Кто вас, черт возьми, вообще просил?!
Я бы тоже предпочел здесь не появляться, ответил я. И все мы. Нас никто не просил, это произошло помимо нашей воли.
Ладно, это все метафизика, которая меня в данный момент не интересует, произнес герцог, сделав большой глоток и поставив кубок на стол. Просто расскажите мне побольше об этом предводителе нежити. Мне интересно понять его мотивы, чтобы знать, как себя вести.
При всем моем почтении, я боюсь, что вы не до конца осознаете степень опасности, начал я. То, с чем вы столкнулись, это не просто враждебная армия, с вождем которой можно договориться. Это абсолютное зло, стремящееся к уничтожению.
Вы сами себе противоречите, господин егермейстер, проговорил регент с каким-то странным удовольствием в голосе, словно смакуя победу в споре. Только что вы говорили, что это всего лишь человек, а теперь уже абсолютное зло. Разве может человек быть абсолютным злом?
Я раскрыл рот и тут же закрыл его, обдумывая, какой ответ на этот вопрос считать правильным. Еще относительно недавно я сказал бы, что не может.
Видите ли, Руман, произнес герцог, не дождавшись моего ответа. Я давно живу на свете, и хорошо осведомлен о том, что абсолютное зло бывает только в сказках. Конечно, Церковь учит нас, что некогда мир терзали восемь демонов, и только великие Мученики, каждый в свой черед, смогли ценой своих жизней избавить нас от них, но всю эту история я лично воспринимаю, как метафору. Понимаете? Только в выдуманных историях люди делятся на героев и злодеев. А в жизни историю всякого человека можно рассказать так, что он будет злодеем. Или героем. В зависимости от того, кто и как расскажет. Вот взять, к примеру, вас
Он отставил кубок в сторону, сложил руки на груди и пристально посмотрел на меня.
Да-да, вас, произнес регент, словно смакуя эту мысль. О вас уже рассказывают истории много историй. В одних вы разбойник с руками по локоть в крови, убивший законного правителя Брукмера, устроивший бунт в Крюстере, якшавшийся с чернолесской нечистью. В других вы герой, голыми руками поднявший целый корабль и лично остановивший наступление нечисти на Брукмер верхом на крылатом тигре. В каждой из этих историй что-то правда, что-то ложь. И я не верю ни одной из них, потому что знаю, что героев и злодеев не существует. А существуют лишь люди со своими интересами.
А если чьи-то интересы полностью противоположны вашим? спросил я.
В таком случае, я предпочел бы узнать об этом из первых рук, спокойно ответил он. И дальше действовать, имея твердые основания.
На несколько секунд воцарилась тишина, нарушаемая лишь каплями дождя, которые ветер с моря бросал в дворцовые окна. Зима в южной Карнаре была еще мягче, чем в окрестностях Чернолесья почти совершенно бесснежной.
Вот что я предлагаю вам, Руман, произнес герцог. И сразу учтите, что подобные предложения я никогда не делаю дважды. Я желаю, чтобы вы вступили посредником между мной и тем человеком или кто он там? который стоит за армией нежити. Вы отправитесь к нему с дипломатической миссией. Если эта миссия будет успешной, вы получите графский титул и соответствующие владения в моем домене. Все сословные ограничения, налагаемые на чернолесских егерей, будут отменены для вас, а также для всех егерей, на которых вы укажете, даже если вы укажете на всех. Итак, ваше слово?
Простите, Ваша Светлость, но я вынужден отказаться, ответил я. Отправиться в Кирхайм я могу только в одном качестве: будучи в рядах армии, идущей его освобождать.
О какой армии вы говорите?! герцог вновь побагровел, и его пальцы сжали массивную ножку кубка с такой силой, что, казалось, вот-вот согнут ее. Как я могу отправлять армию в пасть демону, не имея ни разведки, ни хоть каких-то внятных сведений? А если эта мерзость сожрет всю армию, что я буду делать?! Я должен довериться вам? Но вы весьма наивны, если думаете, что я могу довериться вам столь безгранично в вопросе жизни и смерти! А предположим, что армия даже победит, но при этом почти вся поляжет. Кто будет защищать меня от вторжения из Каруина или Тарсина? Вы со своим крылатым тигром, или кто он там на самом деле?! Какие гарантии вы можете мне дать?!
Тот, о ком вы говорите, точно не даст вам никаких гарантий.
Я хочу услышать об этом от него, твердо заявил герцог. Мне нужен посредник на переговорах, и, либо вы им будете, либо не смею вас более задерживать.
Я поднялся из кресла, делая над собой усилие, чтобы не плеснуть остатками вина герцогу в лицо.
Сожалею, что не могу быть вам полезным, ответил я как можно более вежливым тоном.
Ничего, произнес регент. Вероятно, помощь Короне в этом важнейшем деле сможет оказать кто-нибудь другой. Что касается вас не думайте, что ваша позиция в этом вопросе будет Короной забыта. Можете идти.
Я был настолько шокирован таким поворотом беседы, что даже не сразу осознал, что мне указали на дверь, и потому простоял возле стола на несколько секунд дольше, чем следовало бы, чтобы сохранить лицо.
Глава 2
На третий день нашего обратного пути начался мелкий, противный снегопад, смешанный с дождем. Ветер задувал снежную мокреть под капюшоны плащей, пробирая до самых костей, но пережидать стихию где-нибудь в деревне не хотелось нужно было поспеть в Кернадал до того, как дороги наглухо заметет.
Настроение было хуже некуда. Если в Карнару я ехал с почетным эскортом, как гость Его Величества, то назад возвращался лишь в компании «свиты» даже орденские сочли за благо нас не сопровождать.
Трактир, где мы остановились на ночлег в тот вечер, был маленьким и темным, домишка почти врос в землю и так покосился набок, что, казалось, тесовая крыша вот-вот съедет с него на землю. В отличие от редких постоялых дворов на Чернолесском тракте, он не был обнесен частоколом: здесь не привыкли опасаться нежити.
Хозяин, неопрятный трясущийся старик, встретил нас неприязненно, и в первое мгновение мне даже показалось, что в приюте он нам откажет. Делать этого он, однако, не стал, а нехотя посторонился, пропуская нас в плохо натопленную темную комнатушку с парой кривых покосившихся столов и скрипучими лавками.
Нам бы пивца, отец, сказал Олег, усевшись возле самой стены и сладко потянувшись, хрустнув суставами.
Нетуть пива, произнес хозяин словно сквозь зубы и шмыгнул носом. Яблоневка только, старая, да на поесть каша. Не закупал ничего. Не ездит уж никто об эту пору. Вас-то на кой змей принесло, простите Мученики под зиму да на север ехать.
Мне отчего-то стало его жалко. Видимо, готовился тут зимовать один, в глуши, не видя проезжающих неделями. Приятного мало а уж мы со своими метками, вооруженные и болтающие между собой на непонятном языке должны были казаться ему чем-то вроде Всадников Апокалипсиса. К егерям в этих местах не привыкли.
Ну, давай свою яблоневку, добродушно махнул рукой Олег. Тим в это время задумчиво ковырял кинжалом столешницу, параллельно изучая что-то в своей менюшке. Хозяин косился на него со смесью страха и отвращения похоже, боялся, как бы странный гость его не сглазил. Вика молчала, закутавшись в вынутый из тюка плед, привалившись к стенке и, кажется, уже задремав.
И что теперь будем делать? спросил Тим, протяжно зевнув и прикрыв менюшку жестом.
За последние дни я успел возненавидеть этот вопрос, который теперь приходилось слышать постоянно от разных людей. Что делать? А я-то откуда знаю!
Зимовать будем, ответил я. Авось, доберемся до Кернадала, пока дорогу окончательно не заметет. Будем бить нежить, если снова подойдет к крепости. Нужно набрать экспы к весне.
Говорят, нежити там меньше теперь, задумчиво произнес Тим, отложив кинжал на край стола. На севере вся.
Если так, то и нам надо подаваться на север, ответил я. Оставим в Кернадале только совсем новичков, выйдем еще зимой, по снегу. Разобьемся на группы
Я достал из кожаного футляра карту и стал водить по ней гусиным пером, показывая, с какой стороны будет подбираться к Кирхайму каждая группа, где остановится, что будет разведывать, какие пути ее отхода к месту сбора деревеньке Вальдорф на Чернолесском тракте.
Откровенно говоря, операцию эту я придумывал буквально на ходу только чтобы продемонстрировать ребятам, что план у меня вообще есть.
На то, чтобы придумать что-то получше, у меня была масса времени ряды долгих холодных ночей и тусклых зимних дней в Кернадале.
Все это, конечно, отлично рейды, разведка но на кой хрен это все нужно? спросил Тим, подняв на меня глаза от истыканной кинжалом столешницы. Армии у нас нет и не будет. Одни мы Ника не победим.
Лучше держать глаза открытыми, пояснил я. Армии сегодня нет, завтра будет. Не забыл, что к нам должны приплыть тарсинцы? Но чем мы им поможем, если не знаем, где враг и сколько его?
Да это все так вилами на воде писано, протянул Тим. Ксай, рассказавшей про грядущий поход северного герцога, он не доверял и побаивался ее. Как и почти все в Кернадале. Нет, прав был Сергей, царствие ему небесное. Уходить надо. И не только из Кернадала а за море, в Графту или еще дальше.
Никуда мы не уйдем, отрезал я. Некуда нам. От себя не уйдешь. Ник хочет уничтожить всех здесь, и сам он не остановится. Только с нашей помощью.
Нда, ситуация проговорил Тим, положив кинжал на ребро ладони и глядя на то, как он легонько покачивается, балансируя. Мало было проблем, так еще и это.
Прорвемся, ответил я. Их самих-то не так много. Значит, если вывести из строя хотя бы двоих-троих, уже часть армии останется без контроля станет легче. А там, глядишь, и до главного доберемся.
А, кстати, сколько их? спросила, словно очнувшись ото сна, Вика. Ты ведь о них никогда толком не рассказывал.
Я видел десяток всего, сказал я, припоминая свою жизнь в Урде. Может быть, всего их больше. Но вряд ли намного. И не факт, что все могут нежитью управлять. Даже скорее нет.
Олег, который до этой минуты безучастно прихлебывал из кружки дешевое пойло с запахом подгнивших яблок, вдруг подобрался, и в его глазах блеснул интерес.
Слушай, я давно еще хотел тебя спросить. Скажи, ты когда был там, в Урде, начал он шепотом, наклонившись ко мне. Ты не видел там кого-то, кто мог быть похож?
Я изо всех сил старался глядеть Олегу прямо в глаза и не отводить взгляд. Между нами стояла разбитая плошка, в которой чадил сальный огарок. Из-за этого лицо Олега казалось красным, а глаза подернутыми дымкой.
Конечно, я все понял еще когда мы встретились с Олегом осенью. А должен был понять и раньше, еще в Урде. Он ведь и в самом деле похож на Олега Андрей, парень, попавший в Чернолесье одним из первых. Тот, кого первым встретил Ник. Тот, кому было в ту пору всего двенадцать.
Я не слышал больше ни об одном егере, который бы попал в Чернолесье в таком возрасте. Еще бы Грановскому было затруднительно привлекать к тестированию детей. Но вот если ребенок пришел вместе с отцом
Нет, сказал я. Мне кажется, что нет. Они все появились здесь позже тебя кроме Ника, конечно.
Мои пальцы сами собой сжали столешницу, и я сделал усилие, чтобы не скривить лицо. Мне не хотелось, чтобы Олег знал. Ни к чему это. Никому от этого не будет лучше, и ему в первую очередь. Как он будет драться с ними, если узнает, что на их стороне его сын?
Я начал лихорадочно соображать, на какую бы тему аккуратно перевести разговор, но меня избавили от этой необходимости. Сперва в моей голове послышался громкий, ритмичный стук метронома тот самый, что я некогда слышал в Чернолесье в свою первую ночь здесь. Я тут же вскочил с лавки, Олег и ребята повскакивали тоже они услышали звук не хуже меня, и отлично знали, что он не предвещает ничего хорошего.
Следовало готовиться к нападению, но времени на это у нас не было, так как уже в следующую секунду скрипучая дверь трактира слетела с петель, глухо ударившись о земляной пол. То, что появилось на пороге, я сперва принял в темноте за воина в тяжелых доспехах. До тех пор, пока оно не запрокинуло назад голову почти лишенный плоти череп и не издало свистящий вой, настолько громкий, что мне стало страшно за свои барабанные перепонки. Энциклопедия нежити, в которую я недавно вложил уже четвертый перк, сконфуженно молчала существо это не было простым порождением Чернолесья.
На секунду я был парализован, однако затем оцепенение спало, и я схватился за крикет, выпалив твари прямо в грудь. Коморку заволокло дымом, но крик не прекратился, а лишь сменил тональность на еще более высокую и отвратительную, а сверху, из-под крыши раздался противный писк, хлопанье крыльев и щелканье челюстей. Одновременно с этим из-за спины орущей твари в трактир с ревом ворвались два или три существа, отдаленно похожих на собак с оскаленными костяными мордами. Вот эти в энциклопедии были баргесты, гончие смерти. Крайне опасны в стае. Проворны и имеют хорошо развитый коллективный интеллект. Чрезвычайно активны на холоде, но уязвимы к огню.
Старик, глухо вскрикнув, бросился в подпол. Вика закрыла уши ладонями, разинув рот в безмолвном крике. Тим размахнулся, метнув кинжал навскидку м выхватил из-за пояса два других.