Я не понял, поясни, маленький войори.
Я не маленький войори, глаза Сатталаха сверкнули холодной сталью. Я король войори и принц мохванов. Вам придётся принять этот факт и проявить должное уважение и почтение, посол.
О, не склонить нас перед тем, кто, не имея полноты власти над собственной планетой-тюрьмой, пытается приглашать послов мощной цивилизации, которая в скором времени станет твоим хозяином.
Сатталах усмехнулся. Возможно, так даже лучше, что они прислали заносчивых юнцов. Сделав несколько стремительных шагов, принц вошёл в ускорение и, срывая на бегу повязку с лица, полоснул своими зубами одного из послов по шее, выпустив яд. Быстро вернулся на своё место и замер, глядя на раненого исподлобья.
Вы искали источник Смерти. И думали, что Смерть также медлительна, как ваше Дыхание Жизни. Возвращайтесь в свой клан. Письмо на шее одного из вас. И поторопитесь, послание может не дойти до ваших Отцов.
Кожа соприан покрылась синими крапинами бесконтрольного ужаса.
О, это нарушение договора!
Это обсуждаться будет только с вашим Отцом клана. Я жду его завтра здесь.
О, это нарушение договора!
Если он не явится в назначенное время, я выжгу вашу резервацию на севере, не оставив камня на камне.
О, это третье нарушение договора!
Послы отреагировали на жест принца, который с усмешкой указал на их укушенного собрата тот покрылся полосами приближающегося смертельного отравления.
Торопитесь доставить моё письмо Отцу клана, иначе, я забросаю подобными письмами всю вашу дружную семью. Я приду и принесу их сам лично.
Соприаны ретировались, и массы застыли неподвижными изогнутыми щупальцами. Принц брезгливо передёрнул плечами. За его спиной вышли из укрытий его воины с завязанными глазами. Им больше не нужны глаза их синие кристаллы во лбах видели всё.
Природа Войора подверглась сильному изменению из-за колоссальных выбросов спор прозона. Лето в этом году стало значительно холоднее, а прошедшая весна не порадовала рождением новых нироскиров, скиров и урханов. Снизилась и рождаемость гирдов.
Мальчик знал, что это временное явление. Через несколько лет в верхних слоях атмосферы образуются новые смеси газов, которые приведут к очередному изменению климата. Температура станет выше и будет повышаться с каждым годом, превращая пустыни в выжженные необитаемые стеклянные зеркала. Образование стеклянных участков на колоссальных площадях значительно ускорит дальнейшее нарастание жара. Живые существа начнут сгорать, едва ступив за край теней лесов и скальных уступов. Войор ждёт климатическая катастрофа. Вода уйдёт глубоко под землю, исчезнут дожди, высохнут леса. А прозон останется, быстро приспособившись к новым условиям.
Сатталах склонил голову на бок и прислушался к едва слышному звону сналла. Он звучал будто прямо перед ним. Сместив спектр видения, мальчик уставился на угзи, гораздо крупнее войорских. Кот стоял на коленях и отпевал чью-то душу. Радужная стена границы ребра Мира не была помехой для зрения Сатталаха. Принц понимал, что сейчас он наблюдает параллельное измерение Войора. Там тоже война. С х-игроками и мохванами. Их история чуть запаздывает. И мохваны там иные. Чёрные и поджарые.
Сатталах поднялся и шагнул через ребро, успев заметить золотой мир межреберья: его сверкающую, нестабильную, колышущуюся взвесь из стороны в сторону и ленивые покачивания бесконечных крыльев. Навь. Её нечеловеческие золотые глаза с продольным зрачком смотрели сквозь Сатталаха. Царица улыбалась, наблюдая за кем-то из живых где-то очень, очень далеко.
. Сделав ещё один уверенный шаг, подросток оказался по другую сторону ребра Мира, обитатель которого определённо заметил его, но не обращал внимания, пока не завершил ритуал разделения души и тела. Наконец, он поднял голову и посмотрел в глаза подростку. Некоторое время они рассматривали друг друга.
Так, ты видишь меня? Сатталах остановился в двух шагах от кота.
Да. Я видел, как ты шагнул через грань. Мы давно потеряли эти знания, но помним о гранях Мира и возможности перемещения через них в другие плоскости Мироздания.
Принц огляделся по сторонам и кивнул на тело погибшего беловолосого войори.
Это был твой семейственный воин?
Да. Все войори погибли. В нашем мире они все вымерли. Этот был последний. Его имя Ассапри. Я его щит Кагри.
Сатталах присел рядом с котом и увидел страшные кровоточащие раны на теле кота. Мальчик стянул с себя шарф и плотно перевязал раны кота.
Кагри, расскажи о своём мире. С кем вы воюете? И что осталось от того мира, что ты знал?
Нас захватили мохваны. Чёрные волки жуков Фердмах. Если ты умеешь шагать через грани Мира, значит, ты подвергаешь опасности свой мир. Они могут выследить тебя и последовать в твой мир. Здесь больше ничего не осталось. Наша планета была тюрьмой игроков, но было принято решение её полностью зачистить. Здесь больше нет урханов, войори, скиров. Здесь ничего не осталось. Только несколько семей угзи без войори. И нас тоже скоро не станет. Чёрные мохваны не оставили нам шансов на выживание, впустив сюда дыхание Смерти.
Сатталах вскинул на кота удивлённые стальные глаза.
Не понял. Объясни, что за дыхание Смерти?
Голубые глаза кота наполнились слезами, и он резко отвернулся.
На стороне чёрных мохванов и жуков есть юноша с такими же, как у тебя стальными, зеркальными глазами. Его дыхание сжигает всё вокруг, отравляя и превращая в потоки жидкого металла. Он старше тебя. Увидев тебя, я сразу понял, что ты пришёл за мной. Ты младший брат Скальни-тталаха.
Нет. У меня нет братьев. Ты же видел, что я из другой плоскости куба Мира. У нас нет войны с мохванами. Они наши защитники и братья. Древних жуков в нашем мире тоже нет более двух веков. Но наш мир атакован Дыханием Жизни.
Что это?
Бог плодородия, не ведающий разницы между плохим и хорошим источником Жизни. Он отравил наш мир спорами прозона.
Кагри воодушевлённо поднял мохнатые брови и воскликнул:
Но ты же можешь остановить прозон!
Да. Именно над этим я сейчас работаю.
Сатталах закончил перевязку, поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Кот прав, его мир уничтожен. Здесь ничего не осталось. Просканировав своим кристаллом это пространство, принц попытался найти аналог этого мира на перфокартах Огли. Но ничего подобного не вспомнил. Огли здесь не бывала. Нужно внести этот мир на карты и отметить его знаком гибели и потенциальной угрозы. Эту границу нужно постоянно контролировать, на случай проникновения чёрных мохванов в их мир.
Ты хочешь сохранить остатки своего народа, Кагри?
Да, кот с трудом поднялся. Нас осталось чуть более трёх сотен вместе с детьми.
Тогда приведи всех сюда. Вы можете использовать мою силу и перейти грань вместе со мной.
Кот опустил голову.
Нет. Я отдам тебе наших детей. Там иной мир. Мои братья угзи не смогут привыкнуть к мохванам-защитникам. Многие столетия в нашей крови война с волками. А дети смогут привыкнуть и станут вам надежными соратниками и щитами королей, которых здесь больше нет. Наши дети забудут своих беловолосых семейственных войори.
Сатталах согласно кивнул. Он предполагал, кого в качестве своих королей выберут большие коты этого мира. Им под стать только красноволосые горцы. Более того, потомки угзи из клана Каннибалов, превосходящие ростом и силой остальных угзи, давно ушли в горы к пятерке городов Билгеросса, чтобы воссоединиться с семьями горцев. Возможно, Каннибалы погибли, сметённые прозоном, так как оттуда давно не поступало никаких сведений о продвижении прозона.
Иди, Кагри, я буду ждать тебя здесь, Сатталах перешагнул грань и сел на холодный песок, глядя сквозь радужную стену грани в спину уходящего раненного кота.
Ждать пришлось долго. Кагри вернулся со ста двадцатью котятами, сопровождаемыми их родителями. Взрослые угзи, рыдая, обнимали своих детей, прощаясь навсегда. Они знали, что больше никогда не увидят своих малышей. В сумерках их мира почернел горизонт, и Кагри, встревоженно поведя носом, стал жёстко отрывать детей от родителей и толкать малышей к границе, где Сатталах, перешагивая ребро, крепко хватал за мягкие ладошки котят и шагал обратно.
Быстрее, мохваны идут!!!
Оставив малышей под присмотром своих воинов, Сатталах снова шагнул через ребро и услышал пронзительные визги выстрелов звукоятаганов. Несколько угзи с криками упали, прижимая к ушам ладони. Мохванская Воля подняла пыльный ураган. Отчётливо была видна её волна, приближающаяся к группе угзи на большой скорости. Матери сами стали толкать к Сатталаху детей, прикрывая их собой. Коты, оскалив огромные зубы-иглы, встряхнули мечи и бросились на чёрную стену волков. Забрав последнего ребёнка, принц остановился перед радужной границей ребра, с ужасом глядя, как поджарые волки и разъярённые большие коты столкнулись в последней битве. Сто сорок угзи в считанные минуты были жестоко убиты. И он ничего не мог сделать. Он не мог спасти этих прекрасных котов.
Сатталах растерянно наблюдал за приблизившимся к границе волком. Мохван настороженно водил носом, сверкая пронзительными стальными глазами. Глаза мохвана зеркальные, как у Сатталаха! Кагри не преувеличивал, когда сказал, что местные мохваны пропитаны ядом ллояров!
Волк чувствовал запах котят, но не мог понять, где они. В последний момент перед тем, как сменить спектр видения, Сатталах успел заметить в раскрывшейся пасти мохвана жидкометаллические, истекающие ядом клыки.
Принц судорожно вздохнул и отвернулся, столкнулся с наполненными слезами взглядами маленьких угзи, только что лишившихся родителей. Малыши не видели смерти своих родителей. Они не обладали способностью видеть рёбра Мира и смотреть сквозь них, как это могли делать Огли, а теперь и её правнук Сатталах.
Я отведу вас в ваши новые семьи. Но сначала я познакомлю вас с теми, кто будет вас обучать и охранять.
Принц и его воины посадили малышей на спины миттеров и двинулись в сторону Альс-Хаора. Увидев белых и золотистых мохванов, дети испуганно заплакали, но Сатталах, ничего им не объясняя, стал молча опускать малышей в руки волков. Время всё расставит по своим местам.
Из глубины лабораторий поднялась Сиффира и растерянно окинула рыдающих больших котят угзи в объятиях амазонок.
Сынок, кто это?
Это последние дети угзи, самых крупных, каких когда-либо мне приходилось видеть. Их мир уничтожен Дыханием Смерти. Их родителей на моих глазах убили.
Императрица осторожно погладила одного котёнка. И малыш сначала опасливо втянул голову в плечи, но потом расслабился и заурчал, щуря свои необычайные голубые глаза.
Но это не дети Войора. Их глаза не такие, как у угзи нашей планеты! Посмотри: их зрачки круглые, а не вытянутые! Удивлённо воскликнула она.
Они с Войора. Но с другого. Из-за ребра Мира. Я случайно увидел границу и за ней огромного угзи, проводившего ритуал разделения своего семейственного белого войори. Он рассказал, что их мир уже погиб. Там больше нет скиров, войори и урханов. Чёрные мохваны и их принц Смерти всё уничтожил.
Сиффира отвела взгляд. Её сын тоже принц Смерти. И он всегда поступает только так, как сам считает нужным. Упрямец.
Сатталах подошёл к матери и обнял её:
Я знаю, о ч`м ты думаешь, мама. Ты думаешь, что, будучи носителем Смерти, я когда-нибудь тоже принесу в этот мир только страдания. Но я уже многое повидал. Мне очень дороги мой мир, моя планета и ты с отцом.
Сиффира крепче прижала голову сына к груди и лизнула его в висок. Она думала не о том, что он может принести погибель. Она вспомнила письмо Огли и предсказанные океаны крови тому, кого бросят в её руки. Это Сатталаха король Садтхи бросил ей.
Что ты теперь будешь делать, сынок?
Сатталах отстранился и пытливо заглянул матери в глаза:
Мама, мне нужно, чтобы учёные отца попытались свести соприана-бойца со мной в проекции прогноза. Нужно спровоцировать бой и провести тщательные исследования. Кажется, я нашёл способ излечить от прозона Войор.
Глядя в дрожащие зрачки волчицы, принц погладил её по щеке.
Не волнуйся, мама. Я знаю свою силу. Соприан меня не сможет победить. Прошу, помоги мне. Отцу эта идея не понравится.
Сиффира на мгновение отвернулась. То, о чём просил её сын, она могла сделать. Но её беспокоило, что армады кораблей соприан снова появились в огромном количестве на орбите Войора. Соприаны настойчиво требовали переговоров с источником Смерти, а волчица не знала, что им на это ответить.
Тебя что-то тревожит, мама.
Сатталах взял мать под руку и направился к лабораториям.
Да. Соприаны сегодня прислали посла. Якобы в пустыне они вели переговоры с источником Смерти, и он угрожал им. Они готовы пойти на переговоры только с ним. Обозначили время и место.
Когда и где?
В пятнадцати километрах к юго-востоку от пирамид Сахме. Завтра на рассвете.
Сатталах скрыл злобную усмешку. Это то место, что он им назначил при последней встрече.
Мама, лучшее, что вы можете с отцом сделать это игнорировать их требования, опираясь на нарушения с их стороны договоренности в начале войны. Смерть сама придёт за ними.
Что ты имеешь в виду? Волчица резко остановилась. Её пронзительные янтарные глаза строго посмотрели на сына.
Сатталах простодушно пожал плечами, откинул с плеча скрученные в тугой жгут пайкчхики и улыбнулся:
Я же сказал, что нашёл способ избавиться от них. Мне только нужны учёные и ваши доверие и поддержка. Если однажды я потеряю веру в то, что делаю, моя жизнь окажется напрасной. Не пытайся остановить меня.
Тогда, позову отца, Сиффира скрылась в тёмных коридорах подземелий исследовательского комплекса, смиренно опустив голову.
Сатталах оглядел площадь, усыпанную пеплом и останками сожжённых ллояров. Зёрна остались в целости, не смотря на тотальную бомбардировку, недавно учинённую здесь соприанами.
Мохваны кормили котят угзи, приведённых принцем из иного измерения. Малыши молча ели, не отрывая глаз от своего спасителя. Они угзи истинные воины тени. Оплакав своих родителей, котята теперь осматривались по сторонам, подбирая себе семью. Но белые и золотые волки пугали их. А горцев в городе храмов не было. Один из малышей потянул за рукав своего собрата и указал на угзи из клана Сатталаха и на его светящийся отпечаток ладони на груди. Закончив обед, дети одновременно поднялись и подошли к принцу.
Мы приняли решение стать твоими семейственными угзи, принц Смерти. Все мы.
Почему? В вашем мире принц Смерти убивал ваших войори и родителей.
Ты другой. Твои люди тебя уважают, ценят и любят. Мы угзи клана Горящий свет. Из всех угзи нашего мира, мы самые сильные и крупные. Мы видели взрослых угзи твоего мира. Они маленькие и ловкие. Но тебе может понадобиться наша сила, ярость и скорость. Мы умеем ускоряться.
А что вы думаете о мохванах моей семьи? Сатталах смотрел в глаза старшему котёнку. Его рука непроизвольно начала хлопать по бедру веткой. Это движение его успокаивало, хотя видимых причин для волнений не было. Однако его беспокоило, что больше сотни котов станут его семейственниками, чего прежде на Войоре никогда не случалось. Чистокровный войори мог одновременно слышать не более пяти своих угзи. Слышать сто двадцать бойцов в своём биении сердца не перебор?