Знаете, кто это мог сделать? спросил я стоявшую рядом стражницу, брезгливо поглядевшую на собачью голову.
Предупреждение от Гильдии Убийц. Эти дворовые суки уже совсем страх потеряли, раз в подобных местах смеют оставлять свои послания.
Послания? строя из себя дурочка, переспросил я у закованной в металл женщины.
Да. Мол, если не выполнишь обязательства, то в следующий раз на этом столбе будет не собачья голова, а твоя.
Поблагодарив стражницу, я выдернул из толпы напуганную Илву.
Узнав о произошедшем, Сигрид и слова не сказала. Как и невысокая младшая, ставшая тенью более сильной сестры.
Ситуация осложнялась. Со всех сторон на нас сыпались проблемы. Я даже уже толком не понимал, за какую хвататься в первую очередь. У меня никогда в жизни, до этого момента, не было такого количество потенциальных жертв.
Миновав широкую улочку, ведущую к замку бургамистра, мы свернули к расположенному между двумя широкими рукавами реки островку. По обе стороны от которого были некие аналоги деревянных разводных мостов и дежурившие возле них женщины в причудливых нарядах и шляпах.
Ведьмы шикнула Сигрид, Не пялься на них. Не дай бог, заинтересуются ещё тобой, проронила старшая, прибавляя шагу.
Та, кого назвали ведьмой, изначально показалась мне странной. На улице стояла достаточно прохладная весенняя погода, а девушка одета словно в жаркий июльский день: короткая рубашка, чем-то похожая на топик, напоказ выставляла подтянутый животик ведьмочки; короткая, не стягивающая юбка создавала максимальную свободу, удобную для движения, при этом демонстрировала окружающим утончённость стройных ножек своей хозяйки. Был на ней также и пояс с кинжалом и множеством прикреплённых к нему разноцветных колбочек, среди которых я заметил и знакомое мне зелье исцеления, и чулки, но без спрятанного в них оружия. Обувь тоже максимально простая и без каблука. А вот главное девичье украшение посох, высотой примерно в два метра, вызвал у меня неподдельный интерес.
«На что же скучающая дамочка способна с этой своей штукой?» думал я, глядя на то, как то и дело зевающая ведьма от скуки перебрасывает из руки в руку здоровенный дрын.
Маги, ведьмы и прочие волшебные персонажи из сказок и другого фольклора моего мира были сильны на дистанциях. Творя разные фаерболы и кидаясь ими из-за спин соратников, они считались грозной силой. Но здесь, в условиях узких городских улочек и мостовых, наличие кинжала на поясе подразумевало вступление в ближний бой. Не значило ли это, что от подобных вульгарных нарядов стоит отказаться, отдавая предпочтение всё той же кольчуге или кожаным доспехам? Этот вопрос не давал мне покоя, и я обратился к Сигрид.
Мужчины. Что с вас взять? Вообще не шарите в воинском искусстве, её заявление было весьма обидным, но показывать этого я не стал, Им, по сути, и не нужна броня. Каждая, из уважающих себя ведьм, знает заклятие Стальной кожи или ещё какое-нибудь усиление, облегчающее ей передвижение. Лишний вес только замедлит этих вертких злобно сплюнув, Сигрид осеклась. Кажется, ей уже довелось встретиться с ведьмами в бою. Судя по недовольному лицу, исход был не самым благополучным для неё, К тому же, у них есть зачарованные артефакты, зелья всякие, и личная броня, спрятанная под одеждой.
«Что там можно спрятать под такой одеждой? Бронелифчик, что ли?» почесав репу, я вновь задумался. Если методами «умерщвления» обычных людей я и владел в совершенстве, то с этими дамами предстояло еще только-только познакомиться.
Ну, а кинжалами пользуются против подобных себе в ближнем бою. Они какие-то волшебные, а какие хрен его знает, тяжело вздохнув, Сигрид с грохотом откинула оглобли, Приехали!
Город, в котором мы проживали, был разделен на три части. Одна часть район бедняков, вчерашних рабов и приезжих. В ней жили люди второго сорта, вроде нас с моей семьей. Вторая часть расположилась на противоположном берегу реки, ближе к морю и порту. Земля там принадлежала людям побогаче. Там жили местные цеховые ремесленники, состоявшие в городских гильдиях. Обитали стражники. Приближенная к местной власти аристократия, следила из своих резиденций за тем, как в наш портовый городок на краю мира прибывают их немногочисленные торговые суда с рабами и прочей ерундой. Третьей же, объединявшей две другие воедино, был кусок суши как раз вот этот маленький островок возведенный одной из прошлых правительниц, как единственная в городе зона открытой торговли.
Ни одна из частей на двух берегах реки не имела права строить на своей территории ярмарки или вести торговлю. Все и вся обязаны были проводить сделки именно на рыночной площади. Звучало неплохо. Но фактически, из портового района и с кораблей, привозивших в наши края всё необходимое, к обычному люду доезжали только остатки. Лучшая древесина, шелка и сталь, вместе с рабами оседали в порту. К нам же попадали лишь объедки, гнильё, хромые да калеки. Это делало конкуренцию между цеховыми и нашими ремесленниками фактически невозможной. Единственное, чем мы могли ответить знати, это количеством производимых товаров и лучшими лошадьми. Ведь по факту, отрезанные от свободных пространств аристократы были вынуждены покупать жеребцов именно у моих соседей. Как оказалось, у тех самых веселых девчат, кинувших мне полотенце, чьи родители были одними из самых богатых и уважаемых людей в нашей части города.
Как пребывшие раньше иных, мы разместились на одном из лучших, как сообщила Сигрид, мест. А именно в центре, неподалеку от эшафота, на котором в городе проводились и показательные казни, и аукционы рабов, и народные собрания, на которых представители вольного города выносили на всеобщее обозрение раскрывшиеся им проблемы.
Проходимость здесь была одной из лучших, и шанс продать подготовленные матерью заготовки значительно выше. Сначала, мы выгрузили всё своё добро. После перевернули телегу и на днище перевернутого транспорта девушки разложили привезенные товары. Лопаты, вилы, топоры, мотыги, молотки, наконечники стрел и прочая дребедень. От неудавшихся вилок до каких-то стальных банок. Было всё, как и в шатре наших прямых конкурентов, расположившихся, как назло, всего в метрах двадцати от нас. Их настоящая торговая палатка разворачивалась в течении часа. Вслед за тем была привезена и выставлена приятная глазу витрина. Женщина, вставшая у прилавка, так же была не из простых трудяг: хорошо одета, приятный голос и милое личико. С виду все в ней располагало к себе, но вот её снисходительный тон в торге с крестьянами давал самый противоположный эффект, причем сильный.
Конечно в местных правилах я был, мягко говоря, не очень Термины и жаргон казались мне диковинными, как и реакции люда на угрозы или оскорбления. То единственное, чем я мог похвастаться это умение читать эмоции, скрытые желания, всплывавшие на лицах встречных. Это умение я старался развить в себе с первого момента жизни в любом обществе до самого низкого и оттачивал до последних мелочей. Возможность предугадать слова и действия оппонента давала неоспоримое преимущество, пользуясь которым, манипулятор вроде меня мог спокойно раскинуть собственные сети, дергая за нити, которые позволяли контролировать обстановку вокруг. Учиться чему-то у своих недалёких сестер было бессмысленно. Торговки из них оказались ещё более посредственными, чем я мог ожидать. К тому же, за годы проживания в этом городе они как-то умудрились не обзавестись постоянными клиентами, связями и верными друзьями. И это одно наводило на печальные выводы. Быстро разобравшись с курсом и значимостью местной валюты, в приделах зоны видимости сестёр, я принялся искать, чем себя развлечь. Подрезать пару мешочков с серебром у сновавших рядом бедолаг я всегда успею. Да и к тому же, не испытывал я особой любви к столь низкому занятию. Я человек совестливый редко поступаюсь с собственными принципами. Чем глупо обворовывать нищих, не лучше ли заимствовать у тех, кто побогаче? А рядом так удачно развернулся конкурент с приличным магазинчиком и опытным работником, в качестве продавца. Хотя и та не без изъяна. Суждение о её аристократических корнях было ошибочным. Работяга выбилась из прислужников верхним слоям общества и позабыв место, из которого выбралась не так давно, позволяла себе слишком много вольностей в отношении граждан, кто по статусу ниже её. Грубость недопустимая ошибка в торге, я просто обязан проучить зазнавшуюся девчонку.
И так удачно мне под руку попалась первая «отшитая» горе-покупательница.
Бедолага, пришла за наконечниками для стрел и была в не мягкой форме послана. Внешне крестьянка даже виду не подала, что обиделась, но по глазам Они не лгали. Женщина была зла и вместе с тем беспомощна.
Госпожа охотница, постойте! с улыбкой на лице окликаю я её, при этом приветливо помахав рукой, когда она отошла подальше от лавки конкурентов.
Госпожа? непонимающе повторила за мной женщина, а после, улыбнувшись на весь свой беззубый рот, спросила, Это ты мне?
Её усталое, грязное и морщинистое лицо прямым текстом кричало о статусе и умственном уровне. Далёкая от городских хитросплетений простушка, с озлобленным на весь белый свет взглядом вот, кем она была. Всё, что знала эта женщина это такие вещи, как: работа, еда, дом, ну и сельские развлечения. От того и подход к ней нужен был соответствующий. Малоимущие люди подозрительны, хитры и часто считают себя умнее других. С ней следовало общаться на уровне, лишь слегка превосходящем её развитие. Не юлить, стараться быть максимально прямолинейным и таким образом избавить объект от ощущения скрытой угрозы.
Ну, конечно! Я из толпы заметил Ваш статный образ. Наверняка Вы превосходно стреляете из этого чудесного лука, проговорил я, ткнул пальцем в изогнутую деревяшку за её спиной, спешно расталкивая прохожих и еще больше приближаясь.
Польщенная неожиданным комплиментом, женщина гоготнула, и, оглядев меня, с некоторым подозрением отозвалась:
Госпожа я лишь для выводка свиней, пасущегося в моём загоне. Чего тебе, мальчишка?
Простите, что отвлекаю Вас. Знаю, охотники люди занятые, слегка сконфужено я стал пятиться, показывая испуг от столь резкого ответа, Я просто хотел предложить
Именно слово «предложить» заинтриговало ей больше всего. Старая женщина в мире, где мужчин было мало, да и те являлись слабым полом, она понимала, если я предложу себя, то денег на ночь со мной у нее не хватит. Но все равно не могла отказать себе в беседе с хорошеньким юношей. И потомууже сама решила продолжить наш разговор:
Извиняй, если напугала. Я ж не со зла. Редко такие красавцы ко мне на улице пристают, подмигнула мне она, Чего тебе?
Я слышал, Вам были нужны наконечники, всё также показывая свою нерешительность, добавил я, У моих сестёр они есть
Ах, наконечники, значит Ну, пойдём, поглядим, чё там, слегка разочарованно отозвалась та.
Сигрид, ковырявшая ножиком в зубах, была сильно удивлена, когда я привёл к ней своего первого покупателя. Наблюдая, как её братец тараторит по делу и без дела, и быстро утратив суть разговора, воительница попыталась было встрять со своими междометиями. Но нам с уважаемой охотницей Линдой, по прозвищу Пивная Бочка, было не до того.
Женщина, не обращая на сестёр ровным счетом никакого внимания, весело травила мне охотничьи байки, когда я насыпал ей успевшие покрыться ржавчиной наконечники:
Они не лучшего качества, извинительно честно признался я, Но по лучшей цене! К тому же Ваша последняя шутка была просто шикарной! Поэтому я сделаю Вам ещё и скидку! Но взамен пообещайте, что, когда подстрелите из наших стрел какого-нибудь медведя или оленя, то обязательно поделитесь с нами хотя бы лапкой или копытцем, протянув ей мешочек под неодобрительными взглядами сестёр, проговорил я.
Скидка? почесав репу, непонимающе спросила охотница, Ха-ха Как щедро с Вашей стороны! Сколько я буду должна с этой скидкой?
Глупые женщины, окружавшие меня, перебивая друг друга, дружно закудахтали. Старшая пыталась вставить свои пять копеек, а младшая свои.
Но только я один-единственный в этой воцарившейся неразберихе, знал истинную цену наконечников. Как и цену усилиям, приложенным мною для достижения успеха в этой сделке.
Болтушка Линда, попавшая в мои сети, буквально за считанные минуты выложила всю свою подноготную. Про свой простой быт, профессию, неудачную любовь. И, разумеется, о злобной торговке, заломившей цену, в разы превысившую имевшиеся у охотницы средства.
Терпеливо выслушав всё, от начала и до конца, я получил то, в чем нуждался. А именно последнюю информацию о предложенной ранее цене.
Вы хороший человек, Линда. Наживаться на Вас мне стыдно. Цена десяти наконечников один серебряный. Минус моя скидка. Итого девять малых серебряных и девять больших медных. Вас устроит?
Глаза Сигрид в удивлении расширились. А Илва, покрутив пальцем у виска, махнула на меня рукой.
Понимаю, цена внушительная. Но, когда Вы в следующий раз придёте покупать у нас наконечники, лавка моей матери продаст Вам их не по девять серебряных и девять медных, а просто за девять малых серебряных. Фактически, Вы получите один наконечник бесплатно. И сэкономите целый малый серебряный!
У нашего прилавка повисла неловкая пауза. Выискивающая что-то женщина, задержавшаяся рядом с охотницей, тоже серьезно задумалось. «Ну, давай! Я же не просто так сказал слово «Бесплатно!» стиснув зубы, я замер в ожидании решения Линды.
Мне нравится ваше предложение, Глауд! Да и к тому же, малый медный, оставшийся в кармане, я уже сейчас потрачу в трактире на кружку эля, чтобы выпить за здоровье Вашей матери, родившей столь прекрасного и умного сынка. А если в лесу мне повезёт с меня трофей! Линда Пивная бочка добро не забывает!
Её удовлетворённый хохот, и звон попавших в мои ладони монет подняли не только моё, но и настроение моих сестер. Ведь только что я продал некачественный залежавшийся товар по цене, превосходящей рыночную. При этом взял с клиента обещание прийти к нам вновь.
Разумеется, она может столкнуться с чем-то более дешёвым, увидеть те же десять наконечников за девять малых серебряных на другом прилавке. Вот только, приди она к нам в следующий раз, получит точно такое же число за те же деньги. А раскрыв наш маленький обман, она, не зная, будет ли за второй скидкой ещё одна, по любому, из чистого любопытства вновь к нам заглянет. И это моя победа, с какой стороны не погляди.
Дела шли хорошо. Даже лучше, чем я изначально планировал.
Ведь за охотницей к нам пожаловала ещё пара простодушных крестьянок, искавших топоры, вилы, и возможности сэкономить медяк. Итог: покупатель и продавец остались довольны. Инструменты оказались в их мозолистых руках, а честно заработанные деньги в нашем с сёстрами большом кармане.
Я много говорил, много двигался, и, позабыв о том, кем должен быть, вошёл в азарт. И выходить из него под восхищенные взгляды старших сестёр мне ой, как не хотелось. Не хотелось, но пришлось.
Продолжала расти очередь к прилавку наших конкурентов. Оттуда все громче звучали выкрики о «дерьмовости» товара в других лавках. Что буквально лишало нас внимания покупателей. Надо было с этим что-то делать. И, наконец, я кое-что придумал.
Глава 3
Торгашка из соседней лавки в шутливой форме, веселя аристократию, осуждала какого-то мелкого ремесленника, желавшего купить себе какую-то безделушку. Остроумия той было не занимать, как и поддержки со стороны немногочисленных аристократок, а вот женщины более низкого происхождения от подобной небрежности буквально заводились на глазах.
То ли тут сыграло желание показать себя с лучшей стороны, то ли вспыльчивая верзила и вправду устала ждать, но, вслед за очередным шутливым обращением к глуповатому парнишке, в прилавок, прямо между пальцами вмиг побледневшей продавщицы вонзился обыкновенный ничем не примечательный нож, ещё секунду назад лежавший на витрине.
Сколько? Закрыв своей большой спиной ремесленника, рыкнув, спросила женщина, а следом, все так же не сводя со своей жертвы взгляда, кинув монету, предложила той заткнуться и делать свою работу.