Когда вы оставили ценные бумаги супруге, кто-нибудь из домочадцев это видел?
Вроде бы нет, нерешительным тоном произнёс хозяин.
Вы в точности можете сказать?
Да.
3
На лестничной площадке стоял полицейский. Хотя было довольно тепло, служивый даже не сделал попытки снять шинель. Только обливался потом, а услышав, как по лестнице кто-то поднимается, положил руку на рукоять сабли.
Господа, сюда нельзя.
Филиппов удивился, но не подал виду.
Пристав здесь?
Не велено, и сглотнул слюну уж больно сердитым выглядел невысокий начальник сыскной полиции.
Владимир Гаврилович, ступил вперёд Лунащук, но был остановлен Филипповым.
Доложи приставу, что прибыл начальник сыскной полиции с агентами, и живо, Владимир Гаврилович не выдержал и последние слова процедил сквозь зубы. Как всегда, подумал он, российская расхлябанность: вызвать из сыскного отделения начальника и даже не предупредить пристава. Вы, он повернулся к сыскным агентам и указал пальцем на надзирателей, расспросите всех в парадной, в том числе и дворника, в особенности привратника, видел ли кто сегодня посторонних в парадной. Выполняйте.
Вернулся сконфуженный полицейский, вслед за ним вышел бравый поручик, который щёлкнул каблуками, приложил руку к околышу форменной фуражки.
«В декабре фуражка?» удивился Владимир Гаврилович.
Поручик Дексбах, младший помощник пристава, представился военный. Простите, не все служивые понимают приказы с первого раза, и метнул грозовой мимолётный взгляд на полицейского, выполняющего роль часового. Прошу, и жестом пригласил войти в квартиру.
В кабинете, куда провёл пришедших поручик, находилось пятеро: хозяин квартиры, пристав, его второй помощник, доктор и, как ни странно, даже полицмейстер 1-го отделения столицы.
Горчаков сидел за столом, прижимая к правой щеке влажное полотенце. При появлении новых лиц двое вздохнули, не скрывая своих чувств. Если первый с облегчением, что, наконец, это дело перепоручено сыскной полиции, этим человеком был подполковник Келлерман, пристав 1-го адмиралтейского участка Адмиралтейской части, то второй, хозяин квартиры, скривился. Снова придётся рассказывать то, что поведал о нападении господам полицейским.
Полицмейстер Палибин поднялся со стула и пошёл навстречу Филиппову. Им приходилось не раз сталкиваться по службе.
Здравствуйте, Владимир Гаврилович! пожимая Филиппову руку, сказал полковник и тут же вставил шпильку: А мы вас здесь заждались.
Начальник сыскной полиции, не ожидавший такого приёма, немного смутился и, словно бы оправдываясь, сказал:
Я выехал сразу же после телефонного разговора с градоначальником.
При упоминании главы города хозяин вначале с интересом посмотрел на Филиппова, припоминая, что читал о блестяще, как писали в газетах, проведённых дознаниях по краже в Исаакиевском соборе, убийствах в Охтинской части и каком-то дворянине, из мести лишившем жизни семерых. И почувствовал себя не слишком комфортно: полиция занимается кровавыми преступлениями, а здесь обычный грабёж. Хотя неприятно ощущать, что чужие ноги ходили по квартире, а чужие руки касались твоих же вещей. Но тут же себя одёрнул: как же эти могли допустить, чтобы по столице, тем более возле дворца государя, шныряли убийцы и грабители? Это не Англия, где преступник шагу ступить не может, чтобы не оказаться под бдительным оком «бобби».
Горчаков, не вставая с места, поприветствовал начальника сыскной полиции кивком головы.
Владимир Гаврилович, я понимаю, что становлюсь в вашей компании лишним, он обвёл взглядом сидящих и прибывших, тем более что здесь остаётся подполковник Келлерман, указал рукой на Александра Петровича, который мне доложит о принятых мерах. Так, господин Келлерман? спросил официальным тоном.
Так точно, пришла очередь подняться и приставу 1 Адмиралтейской части, вслед за ним вскочил его старший помощник штабс-капитан Свинарский.
После ухода полицмейстера воцарилась неловкая пауза. Никто не решался её нарушить.
Филиппов взял стул и поставил напротив потерпевшего, оказавшись по другую сторону стола. Запоздало спросил:
Разрешите?
Помилуйте, вы, полицейские, уже освоились в моей квартире, так что считайте её своей, в голосе хозяина читались нотки пренебрежения, даже слегка раздулись крылья носа.
Начальник сыскной полиции услышал за спиной сопение и скрип дерева. Понял, что пристав и его помощники тоже сели.
Позвольте мне представиться
Это имеет значение? Филиппов не понимал раздражительности хозяина.
Андрей Николаевич, как я понимаю по вашему поведению, вы не хотите найти разбойников, так бесцеремонно ворвавшихся в вашу крепость
Крепость? теперь в голосе Горчакова звучала насмешка. Если бы я жил в Англии, то это была бы моя крепость, а в России я чувствую, что мой дом становится, простите, проходным двором.
Ну, каждый сам решает, сделать из своего места проживания крепость или проходной двор, последовал ответный теннисный удар.
Горчаков с интересом посмотрел на коренастого мужчину с пышными усами, наклонил голову к правому плечу.
Вы сейчас, Андрей Николаевич, думаете, способны ли эти, как бы помягче выразиться, неказистые люди найти вещь в собственном доме?
Я Нет, господин сделал вид, что не знает фамилии главного сыскного начальника столицы, хотя Филиппов видел, что отлично помнит.
Филиппов Владимир Гаврилович.
Нет, господин Филиппов, я так не думаю, но уповаю, что вы схватите злоумышленников сегодня, голос звучал без иронии, но в глазах Горчакова плясали огненные чёртики.
Пустых обещаний давать не привык, но я и мои сотрудники сделаем всё возможное, чтобы преступники предстали перед нашим правосудием.
Не сомневаюсь, теперь в голосе Горчакова проскальзывала ирония.
Так вот, чтобы злоумышленники не ушли от наказания, необходимо ваше точное описание происшествия.
Происшествия губы Горчакова скривились в подобие улыбки. Для вас это обычное происшествие, так сказать, неприятный случай, который и Андрей Николаевич прикусил язык. Он и так наговорил слишком много лишнего. Да, я уже рассказывал господину Палибину, но, если требуется снова.
Андрей Николаевич, Филиппова начал раздражать инженер, состоящий при Министерстве путей сообщения, но надо было сдерживать себя, иначе и дознание пройдёт впустую, и преступники могут ускользнуть. Извините, но я интересуюсь происшествием не из праздного любопытства.
Я понимаю, Горчаков убрал полотенце от щеки, на которой краснело пятно.
«К утру наверняка превратится в большой синяк», подумал Филиппов.
Владимир Гаврилович, инженер тяжело вздохнул, словно воспоминания о трагическом случае были ему очень неприятны. Потом большим и указательным пальцами помассировал нижнюю губу. Сегодня я не собирался возвращаться рано со службы домой, но мне надо было после встречи на Фонтанке с Михаилом Ивановичем поработать дома, Филиппов понял, что собеседник говорит о князе Хилкове, нынешнем министре путей сообщения, пользующемся уважением у государя, поэтому я так рано направился к себе на квартиру.
В котором часу? Простите, Андрей Николаевич, спохватился начальник сыскной полиции, но я вынужден буду ваш рассказ перебивать наводящими вопросами.
Что уж Надо так надо, с обречённым видом произнёс Горчаков и продолжал:
Перед тем, как выйти из экипажа, я взглянул на часы. Ровно без получаса до полудня.
Когда вы подошли к парадной, вы не видели саней, экипажей рядом с домом?
Увы, Горчаков развёл руками, если бы знал, то наверняка обратил бы внимание, но, увы, повторил ещё раз он.
Вы же прошли через арку?
Совершенно верно.
Дворника не встретили часом?
Андрей Николаевич на миг задумался, даже сошлись на переносице брови.
Вы знаете, я тогда не обратил внимания, но сейчас мне кажется, что двор был пуст. Я поднялся на этаж
Дверь была закрыта или открыта?
Закрыта, я достал из кармана ключ.
У вас есть прислуга?
Что? Горчаков не сразу понял вопрос, он вспоминал другие подробности, а здесь У меня приходящая кухарка, она приходит через день, и слуга Ефим. Сегодня я его отпустил.
Ефим просил день сам, или вы отпустили его по собственной инициативе?
Хозяину не понравились последние слова, и он снова поморщился.
Он сам.
И когда?
Не помню, но с неделю тому.
У Ефима есть родственники в столице?
Точно не знаю, быстроответил Горчаков, но через секунду добавил: Кажется, есть брат, но это не точно. Я никогда не интересовался родственниками своего слуги.
Филиппов обернулся и кивком головы дал Лунащуку понять, чтобы последний занялся слугой. Михаил Александрович незаметно выскользнул из кабинета.
Простите, Андрей Николаевич, за вопрос: вы женаты?
Нет, я холост, сухо произнёс Горчаков.
Что произошло дальше?
Когда я открыл замок, почувствовал что-то неладное. Видите ли, я взял в привычку и так приучил Ефима, чтобы запирать замок на два оборота, а здесь один. Я не придал значения, но, когда из глубины квартиры послышалось шуршание и чьи-то шаги, я, честно говоря, не испугался, а удивился. Кто это может быть? Сразу проследовал в гостиную, а там незнакомец, который вначале застыл, как мраморная статуя в Летнем Саду, но тут же пришёл в себя и бросился на меня. Повалил на пол, прижимая коленом горло, и начал бить по голове чем-то тяжёлым. Я не разглядел. Потом появился второй, но его я не видел, даже не смогу описать, в чём он был одет. Начал шарить по карманам, вытащил бумажник и вырвал часы. «Брось его, сказал, нам мокрое ни к чему». При этих словах я лишился чувств слишком сильным оказался последний удар. Когда я пришёл в себя, сразу же телефонировал в министерство, а там вызвали полицию.
4
Елизавета Самойловна, вы вчерашний день хорошо помните? спросил Бережицкий.
Разве ж такой забудешь? вопросом на вопрос ответила хозяйка, поправляя густые, соломенного цвета волосы и смотря, казалось, свысока голубыми глазами.
Н-да, Геннадий Петрович кивал головой со скорбным видом, трагический случай.
Вот именно. Я лишилась будуара, и неизвестно, сколько времени нужно, чтобы выветрился этот ужасный запах. Мне кажется, что он останется и после ремонта, женщина поднесла шёлковый белоснежный платок к губам.
Елизавета Самойловна, будьте любезны припомнить. Не могли вы забыть погасить спиртовую лампу для щипцов?
Хозяйка метнула в полицейского такой взгляд, что холод пробежал упо спине, но голос оставался бесстрастным:
Не могла, я точно помню, что погасила.
Простите, что потревожил вас своим бестактным вопросом, но я вынужден так делать. Служба.
Я понимаю.
Елизавета Самойловна, ваш супруг сказал, что перед отъездом он отдал вам на сохранение на семь тысяч рублей ценных бумаг?
Так и было. Пять я положила в верхний ящик туалетного столика, а две в нижний. Только не спрашивайте, почему я так поступила. Всё равно не отвечу, не знаю.
Нет, улыбнулся Бережицкий, спрашивать не буду. Вы лучше мне поведайте, при передаче денег кто-нибудь присутствовал?
Я и Егор.
Больше никого?
На что вы намекаете, милостивый государь? вспыхнула женщина.
Из слуг никто не присутствовал?
Хозяйка погасила свой гнев и даже позволила себе улыбнуться.
Нет.
Вы в точности припоминаете?
Елизавета Самойловна задумалась.
Нет, никто. Неужели я бы смогла забыть? Нет, присутствовали только Егор и я.
Не буду вам больше докучать, Елизавета Самойловна. С вашего позволения, могу я побеседовать с вашими слугами?
Можете, но толку не будет никакого.
Бережицкий искренне удивился.
Почему?
Мы с мужем их отпустили вчера, и они покинули квартиру вслед за нами.
Благодарю за новость, но я обязан опросить и их.
5
Почему вы сразу не телефонировали в полицию?
Не пришло в голову.
Скажите, вы смогли бы опознать человека, напавшего на вас?
Склоняюсь к тому, что смог бы.
Опишите его.
Ростом таким же, как и у меня, ну, может, на полвершка повыше будет, сощурил глаза Горчаков, вспоминая черты нападавшего, лет до тридцати, руки сильные, но без мозолей. Увидев недоумённый взгляд Филиппова, на четверть тона повысил голос. Представьте себе, я успел разглядеть его ладони. Кстати, на безымянном пальце правой руки он носит то ли кольцо, то ли перстень. Простите, не слишком долго пришлось рассматривать мне сей предмет, иронически добавил хозяин. Так, что ему до тридцати лет, я сказал Никаких приметных пятен и шрамов на лице не было, даже усов.
Глаза, подсказал Владимир Гаврилович.
Заметил, что тёмные. Нос не толстый и широкий, скорее, греческий, тонкий и острый. Зубы белые, чёрных провалов, когда он что-то говорил напарнику, я не заметил.
Значит, передние зубы все целые?
Именно так. Волосы были скрыты под шапкой, но мне почему-то показалось, что пострижены коротко. Не знаю почему, но и говорил этот человек приятным баритоном, хотя и старался не говорить громко. Видимо, эти бандиты боялись, что возню и шум услышат соседи.
А второй?
Вот его мне не довелось увидеть. Он находился всегда либо за моей спиной, либо за дверью. Но голос его напоминал мне скрип телеги, не спрашивайте почему, не отвечу. Просто так показалось.
Вы запомнили, в чём они были одеты?
Про второго я уже вам поведал, он для меня так и остался инкогнито, а вот первый Горчаков сощурил глаза и посмотрел куда-то в сторону, сжав губы, потом покачал головой. На том, что меня душил, добротное пальто, оно оказалось расстёгнутым, так что мне пришлось лицезреть и его рубашку, и костюм. Их тоже не постеснялся бы надеть какой-нибудь из света. Видимо, для того, чтобы дворник и привратник не заподозрили в них обычных разбойников.
Возможно, согласился Филиппов. Вы уже осмотрели квартиру и можете сказать, что они похитили?
Увы, ещё не успел. Но, как я уже сказал, забрали бумажник чёрной кожи с моими инициалами «АНГ», часы, это то, что достали из моих карманов.
Андрей Николаевич, простите, но вы должны составить список, он нужен нам для проведения дознания. Возможно, нападавшие направятся к перекупщикам краденого или в ломбарды. Простите, но я не буду вас утомлять перечнем действий, которые мы предпримем.
Хорошо.
Когда должен явиться Ефим?
Утром.
Он выпивает?
Как обычный русский человек, улыбнулся Горчаков, когда подворачивается возможность.
Владимир Гаврилович не стал оспаривать последнее утверждение: как говорится, каждый судит согласно своим убеждениям.
Филиппов поднялся со стула, показывая тем самым, что не намерен больше беспокоить пострадавшего.
Андрей Николаевич, если мне или моим сотрудникам придётся вас навестить для уточнения новых сведений, вы уж не обессудьте, такова служба.
Уже у двери начальника сыскной полиции догнал вопрос Горчакова.
Вы всерьёз уверены, что найдёте грабителей?
Владимир Гаврилович улыбнулся, но ничего не ответил. Власков вышел вслед за начальником.
Николай Семёнович, раз уж Лунащук занимается Ефимом, то будьте любезны, проверьте кухарку и дворника. Кто-то же должен был знать, что никого не будет в квартире.
Я бы и хозяина не сбрасывал со счетов.
Поясните, Николай Семёнович.
Мог он сказать кому-то, что дома не будет слуги и его самого?
Думаю, не мог. В их кругах о таких вещах не разговаривают и не интересуются. Хотя вы правы, исключать такой возможности нельзя.
В фойе первого этажа к Филиппову и Власкову подошли сыскные надзиратели.
Владимир Гаврилович, начал тот, что постарше с карими глазами, к сожалению, из находящихся сейчас в доме хозяев и прислуги никто ничего подозрительного не видел и не слышал. А вот с дворником и швейцаром переговорить мы не успели.