Однако в карты Таро и магические шары верят только люди с низким интеллектом, возразите вы. Но каждый из нас в той или иной степени подвержен этому когнитивному искажению. Не зря астрологов гораздо больше, чем астрономов. Как поясняет Гилович, люди склонны видеть смыслы там, где их нет. Наша психика нуждается в ощущении контроля над окружающей действительностью. Нам отчаянно хочется, чтобы мир хотя бы казался логичным. А для этого нам нужна история, пусть даже неправдоподобная: «Наши отношения распались, но во всем виноват ретроградный Меркурий».
Читать других людей трудно не из-за их сложности причина в нас самих. Расшифровывать чужое поведение действительно непросто, но мы упускаем из виду одну неочевидную проблему: наш мозг работает против нас. Мы думаем, что секретный ключ к личностному анализу знание особых индикаторов в поведении тела и умение распознавать ложь. Но наш главный враг собственные когнитивные искажения. Вот с чем мы должны бороться в первую очередь
2
В 1891 году Вильгельм фон Остен обнаружил, что его конь по кличке Ганс гений. Не Альберт Эйнштейн, конечно, но чрезвычайно умен по лошадиным меркам. Ганс стал одним из самых известных в мире жеребцов и внес неоценимый вклад в научный прогресс вот только не тем образом, на который рассчитывал его хозяин.
Фон Остен был глубоко убежден, что интеллектуальные способности животных несправедливо недооцениваются. Его уверенность была настолько велика, что он начал обучать своего коня Ганса математике, награждая его морковкой или сахарком за правильные ответы. Уроки он проводил каждый день на протяжении четырех лет. (А вы-то думали, что это у вас сумасшедшие соседи.) Но действительно ли лошадь могла учиться, как человек? Или вся затея была такой же нелепой, какой и выглядела со стороны?
Через четыре года обучения фон Остен провел первую публичную демонстрацию способностей Ганса. Перед сценой собралась толпа зрителей. Фон Остен повернулся к Гансу и спросил: «Сколько будет два плюс один?» Ганс отбил копытом три удара. Зрители весело заулыбались. «Каков квадратный корень из 16?» Ганс топнул четыре раза. Улыбки сменились удивлением. «Какое число месяца будет в эту среду?» Ганс топнул девять раз. Толпа изумленно ахнула.
По просьбе хозяина Ганс решал уравнения с дробями, называл точное время, считал присутствующих. Он даже сумел правильно указать количество зрителей в очках! Позже кто-то установил, что математические навыки Ганса соответствуют уровню 14-летнего подростка. И конь не просто выполнял устные команды! Фон Остен написал на доске цифру 3 и ответом ему был трехкратный стук копытом.
Используя численный код (А = 1, Б = 2 и т. д.), Ганс умудрялся «произносить» по буквам слова и отвечать на вопросы. Он различал цвета, играл в карты, находил заданных людей в толпе. Ему включали музыкальное произведение, и он определял композитора. Ему показывали картину, и он называл художника. Ганс не был безупречен, но отвечал правильно примерно на девять вопросов из десяти.
Естественно, вскоре об Умном Гансе заговорили все. Фон Остен возил его в турне и с каждой неделей собирал все большую аудиторию. Ганс стал настоящей сенсацией. На него обратили внимание далеко за пределами Германии. Но находились, конечно, и скептики. Может, фон Остен подсказывал правильные ответы? Может, это какое-то мошенничество? Наконец Ганс стал настолько знаменит, что испытать это чудо природы решили сами члены правительства.
В 1904 году германский Совет по образованию собрал специальную комиссию для изучения феномена Ганса, и она, как сообщала The New York Times, не выявила никакого обмана! Самым убедительным аргументом стало то, что Ганс демонстрировал свои поразительные способности даже в отсутствие самого фон Остена. После такого легенда о Гансе стала стремительно обрастать новыми подробностями. Некоторые даже верили, что конь способен читать мысли.
Но недоверие сохранялось. Молодой ученый Оскар Пфунгст, входивший в состав комиссии по Гансу, пожелал провести дополнительные испытания. Он расширил диапазон вопросов и проверил гораздо больше переменных, чем в первоначальном исследовании. Ганс по-прежнему справлялся на отлично, однако Пфунгст заметил две заинтересовавшие его особенности.
Во-первых, комиссия приложила массу усилий к тому, чтобы проконтролировать все отвлекающие факторы в экспериментах с Гансом, но никто не наблюдал за тем, на что конь обращает внимание. Пфунгст отметил, что Ганс «никогда не смотрел на людей или предметы, которые должен был считать, или на слова, которые должен был читать, но тем не менее давал правильные ответы».
Во-вторых, никто не придавал значения неправильным ответам коня. Да, в большинстве случаев он был прав, но, когда ошибался, его ответ был настолько далек от истины, что возникали подозрения, будто он совсем не понимает сути вопроса. Иными словами, он ошибался как-то неправильно.
Поэтому Пфунгст решил попробовать кое-что новое: он надел на Ганса шоры, чтобы тот не мог видеть спрашивающего. Вот оно! Впервые Ганс стал агрессивным. Он всеми способами пытался избавиться от помехи и увидеть экзаменатора. Наконец удалось заставить его выполнить тест с шорами на глазах. Правильность ответов рухнула с 89 до 6 %.
Пфунгст все еще не мог найти объяснения, но чувствовал, что близок к нему. На этот раз он снял шоры, чтобы Ганс мог видеть спрашивающего, но проследил за тем, чтобы этот человек сам не знал правильных ответов. И снова Ганс показал ужасный результат: всего 10 % попаданий. Если конь не видел экзаменатора или если экзаменатор сам не знал правильных ответов, интеллектуальные способности коня резко снижались.
Наконец Пфунгст понял, в чем дело. Ганс не был гением. Просто он научился безупречно считывать человеческую реакцию. Исследования показывают, что лошади способны замечать изменение положения головы человека даже на пятую долю миллиметра. В достаточной мере мотивированный вкусным кусочком сахара, Ганс улавливал сигналы, которые неосознанно подавал сам экзаменатор в тот момент, когда испытуемый совершал нужное количество ударов копытом. Ганс был обычной лошадью, которая реагировала на стимулы ради угощения. Когда его пугали, он не стучал копытом. Ого, какая неожиданность, правда? Нет, он ржал и кусал того, кто стоял рядом, лошади всегда так делают. После того как Пфунгст опубликовал результаты своего исследования, фон Остен совершил рациональный и объективный научный поступок: вознегодовал, отказался от дальнейших испытаний, схватил своего коня и отбыл домой.
Однако Ганс оказал огромное влияние не только на психологию, но и на науку в целом. В учебниках до сих пор можно встретить упоминание эффекта Умного Ганса. Тот же феномен известен как эффект наблюдателя.
Если вы слышали о двойном слепом исследовании, то за его появление можете благодарить Ганса: после истории с ним научные эксперименты стали проводиться совершенно иначе. Обычно в медицинских исследованиях половина испытуемых получает настоящее лекарство, половина плацебо. Но, допустим, я как автор исследования знаю, какая из двух таблеток плацебо, и, когда даю его пациенту, ухмыляюсь и закатываю глаза. Как и в ситуации с Гансом, знающий «правильный ответ» экспериментатор может преднамеренно или неосознанно сообщить об этом пациенту и снизить объективность эксперимента. Поэтому испытания проводятся двойным слепым методом: ни пациент, ни врач не знают, где плацебо. Это все равно что надеть шоры на Ганса.
И пусть Ганс не был гением, но он умел читать людей. И если лошадь может научиться понимать, что у кого-то на уме, то и мы, конечно же, сможем. Или нет?
* * *
Хотели бы вы уметь читать мысли? Знать, что думают и чувствуют окружающие? Конечно, хотели бы. Жаждать такой способности вовсе не признак безумия. Исследования показывают, что если вы владеете этим навыком хотя бы немного лучше других, то у вас более выгодное положение. Точность восприятия личности другого человека создает целую цепочку личностных и межличностных преимуществ. Обладающие такой способностью более счастливы, менее застенчивы, хорошо коммуницируют, наслаждаются более близкими взаимоотношениями, чаще получают прибавку к зарплате и выше оцениваются начальством. Тот же положительный эффект дает, в частности, умение понимать язык тела и интерпретировать невербальные сигналы.
И я так хочу, воскликнете вы! Беда в том, что у большинства из нас эти навыки абсолютно не развиты. Доходит до смешного. Профессор Чикагского университета Николас Эпли обнаружил, что при общении с незнакомым человеком мы лишь в 20 % случаев верно интерпретируем его мысли и чувства. (В 5 % просто угадываем.) Конечно, со знакомыми людьми получается лучше, но ненамного. С близкими друзьями показатель достигает 30 %, в супружеских парах 35 %. В школе за такое поставили бы двойку или того меньше. Какими бы ни были ваши предположения о происходящем в голове у супруга или супруги, в двух случаях из трех вы не правы.
Что самое забавное, сами-то мы думаем, будто прекрасно разбираемся в людях. Наш мозг, подлец, и тут пытается нам польстить. Спросите человека, насколько уверен в себе его партнер, и данная оценка окажется правильной только в 44 % случаев. Сам человек при этом будет убежден в своей правоте в 82 % случаев. И чем дольше партнеры вместе, тем выше эта убежденность. А точность оценки? Нет, она не растет. Но люди точно укрепляются в своем мнении.
Откуда столько ошибок? И такая высокая степень уверенности в собственной правоте? Ученые называют это эгоцентрическим искажением. Эпли говорит, что мы слишком привязаны к своей точке зрения: «Многочисленные исследования показывают, что большинство людей склонны преувеличивать степень схожести мыслей, убеждений и переживаний других людей со своими». Как и с профайлингом, мы накрепко застреваем в ловушке собственного разума и нарратива. Даже когда мы стараемся смотреть на мир глазами другого человека, точность суждений, как показывают исследования, не повышается. Да, эгоцентричная предвзятость уменьшается, но то, чем мы ее заменяем, ничем не лучше. Мы задаем вопросы другим, но делаем это недостаточно усердно. Как правило, мы тасуем факты из личных ментальных историй и замещаем одни некорректные суждения другими.
Есть ли среди нас люди с более развитой способностью к пассивному чтению мыслей и чувств окружающих? Я бы сказал, что нет, хотя был бы не совсем прав: понятно, кто-то всегда немного вырывается вперед. Но, кажется, существует непробиваемый потолок, причем очень низкий. Психические расстройства могут наделять суперспособностями в одних сферах, но часто они и наделяют недостатками в других. В целом все мы справляемся достаточно плохо, пребывая при этом в блаженном неведении о своих незавидных успехах.
Погодите, но разве женщины не более восприимчивы к чужому настроению, спросите вы? Н-да, видимо, придется пройтись по минному полю. Отложим в сторону политические программы и гендерные дебаты. Скажите честно, действительно ли где-то в глубине души вы считаете, что между мужчинами и женщинами существует реальная разница в способности читать людей? Как вы думаете, что говорят на этот счет тонны научных исследований? (Барабанную дробь, пожалуйста.)
Да, женщины показывают лучший результат. Их преимущество в распознавании невербальных сигналов хорошо задокументировано. Оно составляет всего 2 %, зато повторяется с завидной регулярностью, независимо от возраста испытуемых, методов исследования и культурологического контекста. Однако женщины не во всем лучше мужчин. Например, ложь и те и другие распознают одинаково. Различия наиболее заметны в считывании мимики и эмоций.
Как вы думаете, почему женщины тут способнее мужчин? Выясняется, что причины не имеют прямого отношения к биологии. Они связаны с тем, что доступно каждому из нас и что любого могло бы сделать более успешным менталистом, с мотивацией.
Копнув поглубже в поисках первопричины, многие исследователи обнаруживают, что женская мотивация к правильному пониманию окружающих в целом выше мужской. Женщины попросту более заинтересованы и старательны. Очень показательно в этом отношении исследование 2008 года, проведенное Джеффом Томасом и Грегори Майо. Что произойдет, если сказать мужчине, будто женщины больше симпатизируют эмпатичным представителям сильного пола? У него сразу повысится мотивация и улучшится способность правильно понимать мысли и чувства. Он будет вести себя как тот Ганс в ожидании морковки. Разумеется, справедлива и обратная зависимость: при снижении мотивации упадет и точность суждений. Мужья в несчастливом браке порой считывают невербальные сигналы случайных женщин лучше, чем сигналы собственных жен. Вот ведь незадача.
Нейробиологов эти результаты ничуть не удивляют. Они знают, что бо́льшую часть времени наш мозг ленится. Мотивации вообще придается огромное значение в нейробиологии. Заинтересованность в результате повышает эффективность практически любой интеллектуальной деятельности, потому что по умолчанию наш мозг вообще мало на что обращает внимание. Майкл Эстерман, профессор Бостонского университета и соучредитель Лаборатории по изучению внимания и обучения, говорит: «Наука указывает на то, что при появлении мотивации либо внутренней, когда деятельность приносит удовольствие, либо внешней, когда за результат обещано вознаграждение, способность поддерживать постоянную активность мозга повышается и человек сохраняет готовность к неожиданностям».
При оценке потенциального романтического партнера точность суждений повышается. А что происходит, когда ревнивым женщинам позволяют подслушать, как их партнеры общаются с симпатичными женщинами-исследователями? Они более точно предугадывают ответы мужчин на вопросы. Но когда нет ни потерь, ни выгод, наш мозг просто бездействует.
Авторы книг вроде этой любят придумывать разные запоминающиеся названия для ключевых концепций. Ну, вроде «правила пяти секунд» и т. д. Не хочу, чтобы меня побили борцы за чистоту жанра, поэтому предлагаю назвать данный феномен Аксиомой Ленивого МозгаТМ.
Таким образом, первый шаг к более точному чтению чужих мыслей и эмоций заинтересованность. Получится лучше, если в качестве стимула будет какое-то внешнее вознаграждение или наказание.
Проблема в том, что даже при соответствующей мотивации улучшить навык менталиста можно лишь до определенного предела. Мы по своей природе не так уж хорошо понимаем других. Мотивация повышает точность суждений, но только при контакте с достаточно выразительными и «читабельными» людьми. Однако даже мотивация не поможет, когда перед тобой каменное, ничего не выражающее лицо. Отсюда второе ключевое правило: понятность собеседника гораздо важнее вашей способности его понимать. Способность варьируется в небольшом диапазоне, а вот «читабельность» человека может быть самой разной. В большинстве случаев успешное распознавание ментального состояния собеседника объясняется не тем, что мы такие молодцы, а высокой выразительностью его невербальных сигналов.