Девушка ничего не ответила, лишь тихо произнесла.
Что я наделала
Что ты наделала? поинтересовался Генрих.
Ты не поймёшь обречённо ответила она.
Может мне уехать? Это из-за меня? предположил он.
Генриху не хотелось усложнять её жизнь, просто хотелось помочь.
Нет! Вика произнесла это быстро и твёрдо. И Генрих поверил ей и остался.
Они вытащили из машины вещи и занесли их в дом. Но Вика попросила всё оставить, как она сказала, в сенцах. Генрих улыбнулся этому слову. Он, хоть и вырос в Германии, но очень хорошо знал русский язык, это был его второй родной язык, язык его матери. Хорошо владея правильным языком, Генрих всегда умилялся устаревшим словам. Сразу вспомнил Урал, бабулек, в которых Дашка души не чаяла, их вечернее чаепитие и разговоры за чашечкой чая. Там таких слов было много.
Вика рассказала бабушке, что у неё сломалась машина и Генрих ей помог, не дав замёрзнуть на трассе. Взгляд бабушки потеплел.
Девушка помогала старушке на кухне. Генриху ничего не оставалось, как последние минуты этого года наблюдать за Снегурочкой и осматриваться по сторонам.
Домик был стареньким, давно в нём нужно было делать ремонт. Рамы потрескались, из щелей в полу в комнату поступал холод. Из-за чего в доме было прохладно.
Но несмотря на это здесь было чисто и уютно. На окошках стояли цветочные горшки с геранью, на мебели разложены ажурные салфеточки. Посреди кухни красовалась свежевыбеленная русская печь. Впервые печь Генрих увидел у Дашкиной хозяйки, бабушки Мани, на Урале, увидел и влюбился в это чудо. В Германии такого не встречалось, там в домах были камины.
Бабушка посмотрела на ноги мужчины, покачала головой, поворчала на внучку, обозвав её невнимательной обормоткой, и принесла Генриху валеные тапочки.
На-ко вот, сынок, обрезанки обуй. Пол ледяной. Не ровен час ноги застудишь.
Генрих поблагодарил бабушку, у него действительно стали замерзать ноги. «Плохо, что я не собираю устаревшие слова. Сегодня был бы рекордный день», улыбнулся своим мыслям Генрих.
Я вчерась костюм твой доковыряла. Пойди-ка, примерь. Если добр, то в нём ходи. Что за мода такая, зимой голыми ляшками щеголять, возмутилась бабушка, смущая своим замечанием Вику и веселя Генриха.
Бабушка! Вика попыталась прервать старушку.
Что бабушка!? Как есь, так и гово'рю, ответила та, а Вика, украдкой бросив взгляд на Генриха и поймав его улыбку, ретировалась в другую комнату.
Через некоторое время Вика вышла, уже переодевшись в тёплый вязаный брючный костюм из белой пряжи, с красивым жаккардовым узором на кокетке свитера. Этот костюм так шёл ей, превращая её в настоящую Снегурочку. Генрих невольно залюбовался. В этой девушке Генрих не видел никакой чванливости, напыщенности и неестественности. Она была естественная, милая и какая-то домашняя.
Генрих сам не мог объяснить, что с ним происходит, но ему здесь нравилось. Он, любитель комфорта, простора, был очарован этим маленьким домиком и его жителями.
Пока Вика будила сестренку и одевала её в нарядное платье, связанное бабушкой внучке к празднику, Генрих вышел на улицу. Он решил достать из машины подарки. Да, эти подарки он вёз другим, но ему очень хотелось подарить их этим людям. Для бабушки он достал варежки-меховушки с красивым орнаментом, которые купил для мамули, она любитель такой красоты; для девочки куклу, это один из подарков для маленькой племянницы; для Вики Генрих немного помедлил с подарком для девушки и достал золотой браслет. Этот браслет он хотел подарить Дашке. Внутренний голос настойчиво требовал отпустить прошлое, но вот про будущее молчал. И Генрих решился. Ещё раз глянул на браслет, на нём была выгравирована надпись: «Помни я всегда буду рядом». Мужчина уверенно закрыл коробочку и положил её в карман, решив, что именно Виктория должна носить этот браслет на своём запястье. Именно она
Когда он вернулся в дом, его ждали уже три дамы. К бабушке и Вике присоединилась девчушка лет пяти-семи, худенькая, бледненькая, но с очень красивыми живыми карими глазками. Девочка поздоровалась и начала задавать ему свои многочисленные вопросы, развлекая Генриха разговорами, пока бабушка хлопотала у праздничного стола, а Вика приводила себя в порядок в соседней комнате.
Была уже почти полночь, когда бабушка пригласила всех к столу. Под бой курантов открыли детское шампанское. Пришло время подарков. Оленька была в восторге от подарка Вики. Большой белый мишка пришёлся по душе девчонке.
У меня тоже есть небольшие подарки для вас. Извините, если я не угадал ваши желания, улыбнулся Генрих, но подарки от чистого сердца.
Генрих подарил подарок бабушке, чем вызвал её улыбку.
Спасибо, сынок. Чуткое у тебя сердце, поблагодарила старушка.
Оленька, это тебе, малышка. Дед Мороз просил передать, Генрих протянул девчушке куклу.
Девчонка взяла куклу и запрыгала от радости. У девочек кукл много не бывает. Такой у неё точно не было.
Вика, Вика, это ты, защебетала Оленька, обнаружив сходство новой куклы с сестрой.
Вика, а это тебе.
Генрих открыл коробочку с браслетом перед девушкой. Вика нерешительно протянула к подарку руку, провела по браслету пальчиком. Улыбнулась застенчиво. Генрих легко застегнул браслет на её запястье.
Ты же это не мне вёз, одними губами нерешительно проговорила девушка, готовая отказаться от подарка.
Это уже совсем не важно. Потом также тихо ответил Генрих.
Они ещё немного посидели за праздничным столом. Оленька начала клевать носом. Вика отнесла её в кровать.
Сынок, имя у тебя
Генрих догадался, что хотела сказать бабушка.
Да, Клавдия Ивановна, не русское. Я родился и вырос в Германии, там живут мои родители. Сам живу и работаю в России, как и мой брат. У меня мама русская, её родители родом из Воронежской губернии. Одного из её родителей революция, другого обстоятельства перед войной забросили в Германию. Там они и встретились.
Бабушка помолчала, а потом тихо так, чтобы никто не услышал, сказала:
С Викой не надо играть, она девка нежная и самостоятельная, как и её мать. Поэтому и с первым мужем Лена жить не стала, он не смог её понять
Генрих задумался, помолчал немного.
Я не играю с Викторией, Клавдия Ивановна. Мы с ней только сегодня встретились. Вика Вам всю правду рассказала. Встретились мы случайно, но понравилась она мне сразу.
Бабушка покачала головой, но ничего не ответила Генриху. Разговор пришлось прервать. Виктория крадучись вышла из спальни.
Еле-еле отцепила от себя. Скучает. Но, ничего, у нас с Оленькой десять дней впереди. Спать легла с твоей куклой, Вика благодарно улыбнулась Генриху и предложила. Пойдём, прогуляемся. Сейчас салют новогодний будет. Обожаю салют, и, не дожидаясь ответа мужчины, спросила у бабушки. Бабуль, я ненадолго, хорошо? Ты будешь спать ложиться? Или ещё телевизор посмотришь?
Идите, коротко ответила старушка.
Генрих помог Виктории одеть коротенькую шубку, выйдя из дома взял её за руку.
Куда идём? поинтересовался он.
Пошли на берег Волги. Мне там очень нравится, предложила девушка. Город, как на ладони.
Они прогулялись до берега Волги. Здесь не было привычной набережной. Здесь ещё была дикая природа, не тронутая городской цивилизацией. Берег резко обрывался, уходя вниз, к реке.
Смотри, как красиво. Я здесь в детстве любила играть. Вот на той берёзке.
Вика показала рукой в сторону берёз, растущих на краю обрыва. Генрих наблюдал за девушкой молча, изучая её, пытаясь впитать её эмоции, понять её чувства.
Небо осветилось первыми шарами салюта. Вика подняла лицо к небу, сложила ладошки перед грудью, соединив вместе пальчики, и смотрела так зачарованно, как обычно смотрят дети. Генрих, стоя в стороне, залюбовался девушкой.
Стройная, с очень нежными чертами лица. Её чёрные бровки вразлёт и густые чёрные ресницы так мило подчёркивали карие глазки, отражаясь в них и меняя цвет радужки на более тёмный, локоны густых светло-русых волос каскадом спускались на плечи. Красота Виктории была естественной, как и у Дашки. Генрих не мог заставить свой мозг прекратить всех девушек сравнивать с Дарьяной, так глубоко засевшей в его сердце.
Городской салют закончился и Вика вздохнула:
Мало. Это так красиво
Генрих, стоя у Виктории за спиной, положил свои руки на плечи девушки и повернул её в другую сторону.
Смотри
Он привлёк её внимание к фейерверку на базе отдыха «Сказка».
В «Сказке» всегда салют дольше и красочнее, как-то печально ответила Вика, но замерла и продолжила смотреть на небо, любуясь разноцветными всполохами.
Вот там я должен был встретить Новый год. А встретил здесь и нисколько не жалею.
Тебя там ждут друзья?
В голосе Виктории проскользнули нотки горечи, но она попыталась их спрятать за равнодушием. Получилось плохо, Генрих их заметил.
Меня там хотел видеть брат и его семья. Поехали со мной? неожиданно даже для самого себя предложил Генрих.
Я там буду лишней, да и дома мне нужно быть обязательно часов в восемь. Иначе Оленька расстроится. Она очень скучает. У меня редко получается приезжать к ним.
Генрих почувствовал горечь в словах Вики. Девушка боялась быть лишней, но вместе с тем он чувствовал, она согласна, просто ищет предлог отказаться.
Снегурочка не может быть лишней на новогоднем празднике, парировал мужчина. Утром я тебя привезу домой. Поехали?
Я не готовила праздничный наряд
Он не нужен. Одень то платье, в котором ты приехала. В нём ты очаровательна. Хотя можешь ехать прямо так. Этот костюм тоже подойдёт. Семья брата расположилась в одном из гостевых домиков. Дашка считает этот праздник семейным, поэтому они его встречают вместе с детьми и друзьями. В домике только все свои.
Вика молчала, думала. Девушке очень хотелось попасть в «Сказку». Это была лучшая база отдыха в области, но чертовски дорогая. Она как-то предлагала Максиму съездить на выходные в «Сказку», отдохнуть, но он ответил отказом, ссылаясь на дороговизну и, как всегда, занятость. Они с Максом редко куда-то вместе ходили, лишь изредка в кино, пару раз в театр, иногда гуляли в парке. Он много работал или уезжал к матери, но Вику с собой не брал. У Вики не сложились отношения с этой женщиной.
Мы едем, твёрдо сказал мужчина и, взяв за руку девушку, направился в сторону дома. На ходу достал из кармана телефон и позвонил.
С Новым годом! Герман, мы сейчас подъедем. Как Вас найти?
Вика не слышала, что говорил собеседник Генриха, но, по смеющимся глазам мужчины, поняла, что разговор приятный.
Герман, ты правильно понял, я приеду с девушкой и тебе объясню всё первому. Ждите, и отключился.
Я не давала согласия, попыталась возразить Вика.
Виктория, ты же хочешь. Я это вижу, людей читать давно научился. Сегодня ночь чудес, так пусть чудо свершится, он посмотрел на Вику и добавил. Вика, я не кусаюсь. Не бойся
Я и не боюсь, пробурчала она, но ей было приятно, ведь мужчина ответил на все её незаданные вопросы, но согласия на поездку она так и не дала.
Зашли тихо в дом. Бабуля уже ушла спать. Вика прошла в комнату к бабушке, решив одеть платье и обуть белые сапожки.
Ты куда?
Бабуля, мы до центра доедем. Погуляем немного. Спать всё равно не хочется, прошептала Вика. А потом Генрих уедет.
Езжайте. Появись только до того, как Оленька проснётся. Иначе касатик расстроится.
Вика почувствовала теплоту в голосе бабушки.
Аккуратно, внучка, с мужчиной, мало ли что. Хотя ничего плохо я не чувствую. Староват он только для тебя, выдала свою тираду бабушка, чем озадачила Вику. Езжайте, я двери сама, погодясь, закрою.
Вика поцеловала бабушку в щёку и вышла из комнаты.
Поехали.
Вика, гирлянду выключи, Генрих сказал это машинально и сам себе улыбнулся, он привык, чтобы всё было правильно.
Вика тоже улыбнулась. «Командует», подумала она, но гирлянду послушно выключила и подошла к Генриху, держащему её шубку.
Но из дома они выйти не успели, в коридоре замерли, услышав голоса мужчин во дворе.
Митрич, я на это не подписывался. Было дано чёткое указание покоцать стеклышки в машине Викуши, но это не её тачка. Её я хорошо знаю.
Какая разница? Только вот чем? Эх, надо было из дома что-нибудь прихватить Здесь даже забытого полешка не найдёшь, всё прибрано.
Не, Митрич Ты как хошь, а я пас
Вика узнала голос соседа Мишки, мужчина давно затаил на неё злобу. Митрича она тоже знала. Им всем бабушкин дом, как кость в горле последнее время.
Генрих нажал на брелок сигнализации, спугнув непрошеных гостей сигналом мигающих фар.
Путь открыт. Пошли. Ты их знаешь? И что им нужно, расскажешь?
Вика молчала. Она не хотела во всё это впутывать случайного знакомого. Зачем? Это ещё одна её проблема, которую нужно будет решать в ближайшее время. Вот только как?
Генрих выгнал машину на дорогу, помог Виктории закрыть ворота, придержал девушку на узкой тропинке, усадил в машину. Для него это было настолько обычно, что он даже не замечал эти элементы вежливости. Вика расценивала это как знаки внимания. Таким вниманием она избалована не была.
Выезжая на трассу Генрих повторил свой вопрос:
Что им от тебя надо?
Это давняя история. Разберёмся, уклончиво ответила девушка.
Вика, это не праздное любопытство. Я хочу и могу помочь. Если не сам, то мои друзья.
Друзья? неуверенно переспросила Вика.
Неужели он будет подключать своих друзей, чтобы помочь малознакомому человеку?
Если не друзья, так знакомые. Их у меня много.
Поняв, что мужчина так просто не отстанет, Вика ответила:
Им нужно, чтобы бабушка поскорее освободила дом. Но идти нам некуда
Не совсем понимаю. Поясни, попросил Генрих.
Территория нашей деревни передана городу под жилую застройку. Здесь будет новый микрорайон города. Уже всем соседям администрация выделила квартиры. Бабушке предложили место в доме престарелых. Объяснили это тем, что у неё детей нет и ухаживать за нею некому
А ты?
Я здесь не прописана. Мы с Оленькой прописаны в доме её отца. Но нас туда даже на порог не пускают.
Вика, ты взрослая девочка. Вы в прокуратуру жаловались?
Я туда ни пойду, как и бабушка.
Почему? Генриху уже стало совсем интересно, к тому же он заметил упрямые нотки в голосе Вики. Сразу вспомнилось упрямство Дашки, и на душе стало тепло.
Не скажу, уж совсем упрямо ответила Снегурочка, надула губки и отвернулась, смотря в окно.
И не надо. Завтра позвоню Вадиму Игоревичу, объясню ситуацию. Он не откажет в помощи.
Не надо ему звонить. Я не хочу, чтобы у него в семье были неприятности из-за меня.
Виктория, извини, но я совсем запутался. Ты знакома с прокурором?
Ага!.. Я с момента рождения, бабушка чуть раньше. Это мой отец. И в помощи он не откажет, я даже не сомневаюсь в этом. Только я не попрошу этой помощи, Вика сказала это твёрдо, дав понять собеседнику, что тема закрыта к обсуждению. Тему закрыла, а сама погрузилась в раздумье, в надежде, что не совершает очередную ошибку.
Понятно
Больше Генрих ничего не стал расспрашивать, решив оставить это на потом. Он был уверен, что времени у него будет достаточно.
Глава 4
Машина затормозила у шлагбаума. Генрих показал пропуск и, заехав на территорию базы отдыха, ещё раз набрал номер брата.
Гер, мы приехали. Ждём Или я сам смогу дорогу найти?
Услышав в трубке смех брата и обвинение в нетерпеливости, рассмеялся. Терпеть и ждать Генрих умел, не хуже Германа.
Вика, мы с братом очень похожи, поэтому сегодня тебе придётся ориентироваться по браслету. У нас с тобой одинаковые. У Германа такого нет.
А по одежде? По печатке? с любопытством спросила Вика.