Ну что же, подпишите, пожалуйста, протокол, уважаемые понятые, и можете быть свободны, заключил следователь, раскладывая бумажки на письменном столе.
А как она умерла? поинтересовалась Фирсова, тщательно выводя витиеватую подпись.
Экспертизы еще не было, точнее, я не знаю ее результатов, поправился Ракитин. Но судя по-всему, ее убили ударом по голове.
Ох, уж эти бандиты! возмущенно отреагировал Толкучников.
Именно, сухо согласился следователь. А скажите, вам неизвестно, были ли у покойной родственники или, может быть, близкие друзья?
Ни Фирсова, ни Толкучников не смогли ответить на этот вопрос. Синицын, на всякий случай повторил, что он тоже не знает.
А вы хотели побывать у Долинской при ее жизни, одеваясь, вдруг спросил у Фирсовой следователь и взглянул на нее, как можно более проницательно.
Мне было любопытно у нее побывать, просто ответила Надежда Филаретовна. Но видимо, я ей чем-то не приглянулась.
Бывает, развел руками следователь, уже закрывая входную дверь, как вдруг в гостиной внезапно пробили часы с кукушкой.
Все четверо вздрогнули: Ракитин от неожиданности выронил ключи, Синицын споткнулся о порог, Толкучников машинально поплотнее запахнул халат, а каштановый муравейник на голове Надежды Филаретовны заколыхался, как от сильного ветра.
Глава 4
Ну что, Кирилл? бодро проговорил Ракитин, выходя из подъезда. Следователь опечатал квартиру в присутствии понятых, которых любезно-вежливо поблагодарил за работу. Пожалуй, перед тем, как идти отдыхать, зайду-ка я в 248-е, произведу, так сказать, рекогносцировку.
И Ракитин потер руки, то ли от предвкушения предстоящей рекогносцировки, то ли от того, что они просто озябли.
Мне пойти с вами, Андрей Елисеевич? задал вопрос участковый.
Да нет, Кирилл, пожалуй, не надо, подумав несколько секунд, решил следователь. У тебя своей работы, наверняка, хватает. Я тут уж сам незаметно осмотрюсь на месте.
Подходя к отделению, Ракитин чуть не столкнулся с сухой угловатой женщиной, быстро вышедшей из отдела доставки. Через плечо у нее была перекинута стандартная почтовая сумка.
Произнеся смущенной скороговоркой: "Извините", чуть не задев следователя сумкой, вежливая почтальонша растворилась за поворотом.
Подумав немного, Ракитин сначала решил зайти в страховой отдел. Внутри было человек десять-двенадцать, в две кассы образовалась небольшая очередь.
Следователь походил минут пять по залу, делая вид, что читает что-то на стендах, изучает открытки и виды лотерейных билетов. На самом же деле Андрея Елисеевича интересовало, получает ли кто-нибудь пенсию.
Из посетителей он выделил двух старушек и старичка. Подойдя поближе, из их переговоров с оператором относительно двоих из них, старичка и старушки, он понял, что они пришли за пенсией. Насчет другой старушки, он так до конца и не уяснил ее целей, но Ракитину было достаточно первых двух.
"Так, значит, в страховом тоже есть свои пенсионеры и информация про них. Отлично, пойду теперь в доставку. Надо только подумать, что бы такое спросить"
В отделе доставки никого не было, только за компьютером сидела полная женщина лет за пятьдесят со светлыми волосами.
Да? оторвавшись от своего занятия, любезно спросила она у вошедшего Ракитина.
Доброе утро, стараясь говорить не менее располагающим тоном, поздоровался следователь.
Доброе утро, выжидательно проговорила в свою очередь сотрудница.
Скажите, пожалуйста, а какого числа получают пенсию надомники?
"Кажется, так говорят," вспомнил он слово и Ракитин назвал адрес дома, где жила Долинская.
Сейчас посмотрю, улыбнулась оператор и, сверившись с каким-то своим списком, сообщила информацию.
А если человек сам приходит на почту за деньгами, сроки те же?
Конечно, почти не удивилась собеседница. Никакой разницы.
Ну, спасибо вам большое!
Ракитин, чтобы не привлекать внимания, решил свернуть расспросы. Следователю и невдомек было, насколько ему повезло, если бы в тот день работала знакомая читателю Лидия Генриховна Гермионова, вряд ли Ракитин получил бы даже столь скудную информацию без изрядной порции хамства, если бы, конечно, уважаемый Андрей Елисеевич вообще получил бы от Гермионовой хоть какую-нибудь информацию
Татьяна Викторовна Панкратова, работавшая в тот день. хоть и несколько удивилась вопросам незнакомого мужчины, но виду не подала, так как ответы на них не содержали, с ее точки зрения, никакой конфиденциальной информации.
Выйдя из доставки, Андрей Елисеевич теперь уже окончательно отправился домой отдыхать и даже не стал заходить в продуктовый магазин. Перед тем как задремать в трамвае, следователь успел задуматься, а с какой конкретно целью он заходил в 248-е? И перед тем как сон сморил его, Ракитин все же успел сообразить, что он профессионально, чисто подсознательно на всякий случай отработал версию, не получала ли Долинская пенсию в день своей гибели, а узнав, что нет, исключил наличие у жертвы "свежих" пенсионных денег, и то, что они могли бы стать мотивом для убийства.
Теперь следователю предстояла самая важная задача, не проспать свою остановку.
***
Что-то у тебя давно не было интересных дел, заметила Лидия Валерьевна Седельцева и в улыбке, с которой она посмотрела на мужа, проницательный наблюдатель мог бы уловить легкую, энергичную загадочность.
Муж, прокурор района, неспеша отставил бокал с темным чешским пивом и с долей торжества произнес:
А вот и нет, Лидок, сегодня звонил Андрей. У него, похоже, наклевывается интересное убийство.
Это Ракитин, что ли? томно-ленивым движением отставив в сторону бокал с сухим белым вином, уточнила супруга.
Елисеич, кто же еще? усмехнулся Олег. Да я тебе сейчас расскажу.
Минут за семь-восемь он пересказал жене то, что сообщил ему следователь.
Вот такой вырисовывается интересный случай, подытожил прокурор района. Надо будет поднять это почтовое дело Маркелова в Приморском районе.
Что-то я не припоминаю этого Маркелова, покопалась в памяти Лида. Видимо, ничего из ряда вон, раз я в свое время не заинтересовалась.
Ну уж, конечно, тебе подавай что-нибудь совсем экстраординарное. как та история с фальшивыми наградными или то давнее дело об убийстве в поликлинике.
Конечно, пригубила вино Седельцева. Зачем мне рутина, я же не работаю у вас за зарплату. А в той истории с наградными, признайся, Олег, я тебе немало помогла. Да и в деле о поликлинике закончила Лидия, припоминая обстоятельства десятилетней давности.
Да, Лидок, с наградными ты ловко вычислила эту,.. как ее,.. Шумейко. Без тебя бы она, наверняка, отвертелась, вынужден был согласиться муж. Ну вот, кстати, посмотрим, осилишь ли ты это новое убийство, связанное с почтой. Я почему-то не сомневаюсь, добавил Олег Васильевич, делая очередной глоток пива, что ты не преминешь вонзить в эту историю свои маленькие острые зубки. Заняться-то тебе все-равно нечем, не удержался подпустить шпильку супруг.
И займусь, невозмутимо проигнорировав шпильку, приняла вызов Лидия Валерьевна. Ты только проследи, чтобы Костя расписал дело на Андрюшу, он ведь звезд с неба не хватает, как впрочем, и все вы, сочувственно вздохнула Седельцева и, удовлетворенная своей словесной местью, одним глотком с удовольствием допила вино.
Вот ты все выпендриваешься, дорогая, поморщился прокурор, а поговаривают, что Елисеича заберут в городскую. Кстати, Костя уже отдал дело ему.
Толку-то, дорогой, полупренебрежительно откликнулась Лидия. Тамарочку-то Ялович в городскую взяли, но умнее от этого она не стала.
Ну, на тебя не угодишь, посмотрим, как ты справишься, на этот раз уже с настоящим неудовольствием проговорил муж.
Лидия Валерьевна никак не прореагировала на его слова. Машинально поглаживая мягкую шелковистую шерсть важного толстого рыжего кота Васьки, госпожа прокурор вспоминала дело об убийстве в районной поликлинике, которое вела Ялович, и, в первую очередь, Петра Петровича Зубрикова.
Глава 5
7.15 монотонным, как у робота, голосом констатировала Лидия Генриховна Гермионова.
Произнесла она это, мерно-ритмично ударяя ребром заказного письма по столешнице и при этом совершенно не глядя на вошедшего Аверина.
Формально опоздавший на пятнадцать минут Аверин никак не прореагировал на слова Гермионовой и молча прошел в просторное помещение, где, каждый за своим столом, уже сидело несколько почтальонов. Максим Сергеевич быстро обежал скучающим взглядом коллег, лениво скользнув с деланной незаинтересованностью взглядом по пустым рабочим местам и с фальшивой сердечностью поздоровался:
Доброе всем утро!
Отличная погода, Максим Сергеевич, по части фальши бодрость в тоне Замшиной ничуть не уступала аверинской, а, пожалуй, по мнению автора, и превосходила в артистизме.
Вот разбирайте ведомости. Кстати, добавила она, обращаясь к пятидесятидвухлетнему Аверину, хладнокровно потирая руки и внутренне сжавшись от нестерпимого удовольствия. Вам доставили журнальчик "60 лет не возраст". Лидия расписала на ваш участок. Кажется на Измайловский.
"Вот стерва", безо всякого пиетета к заслугам Натальи Владимировны по этой части, подумал Максим, а вслух проговорил:
Спасибо, Наталья. Не хочешь ли взять домой, почитать на денек. Я могу занести его на адрес и завтра.
Аверин, будучи лет на пятнадцать старше Замшиной, не преминул воспользоваться привилегией старшего и обратился к ней на "ты" и, в свою очередь, продемонстрировал виртуозное владение искусством завуалированного хамства.
Всё болтаете? вошла в почтальонскую Гермионова, которой и в голову не приходило прятать явную грубость под личиной изысканной вежливости. А люди, между прочим, ждут.
Подождут, ледяным тоном с изрядной порцией цинизма отреагировала Замшина.
Вы опоздали на десять минут, у меня всё записывается, в отличии от Аверина оператор Гермионова обращалась ко всем на "вы".
Замшина уже готова была дать достойный отпор, но в этот момент в дверном проеме появилась зам.начальника отделения Озерова.
Так, какие-то сложности? моментально сориентировалась она в обстановке. Почему газеты не подписаны? Лидия Генриховна, у вас почтальоны совсем расслабились.
А они мне не подчиняются, сквозь зубы буркнула Гермионова.
Так, в чем проблема? зам.начальника не обратила никакого внимания на реплику оператора.
За такую премию, Карина Дмитриевна, я лично не собираюсь торопиться оттаптывать ноги по одно место, подала голос полная почтальон лет за шестьдесят, самая пожилая сотрудница доставки Октябрина Артамоновна Троекурова.
Премия? лицо Озеровой от неожиданности буквально пошло белыми пятнами. Вы же работаете за зарплату, Октябрина Артамоновна! О чем вы вообще говорите?
Кто-нибудь из почтальонов, наверняка, продолжил бы дискуссию с наконец-то выразившей хоть какие-то эмоции замом, но в этот момент в почтальонской появилась запыхавшаяся Нина Васильевна Каневская. Буквально с порога, едва переведя дух, она поспешно проговорила:
Девочки, вы, наверное, не слышали, у меня на участке Долинскую убили. Аделаиду Григорьевну.
И что дальше? невозмутимо отреагировала Озерова, делая непроизвольный жест рукой, как будто отмахиваясь от назойливой мухи. Поэтому вы, Нина Васильевна, взглянула она на, отдадим должное ее вкусу, изящные наручные часики, опоздали почти на двадцать минут?
Впервые в голосе замзава чуткое ухо могло бы уловить сарказм.
Человека же убили, Карина Дмитриевна, внезапно укоризненно вмешалась из своего угла Серебрякова.
Я очень сочувствую, Валя Михайловна, тон замзава снова заполнили обычные интонации робота. Но наши подписчики, несмотря ни на что, я уверена, хотят получать газеты вовремя. Значит так, сухо подвела она итог своему выступлению:
Через пятнадцать, в самом крайнем случае, через двадцать минут все должны выйти в доставку. Или, в голосе ее проскользнуло легкое сочувствие, я буду вынуждена сообщить Полине Олеговне.
Озвучив эту стандартную угрозу, Карина Дмитриевна с чувством исполненного долга ушла к себе в страховое.
В первую доставку с газетами почтальоны ушли как обычно, не раньше восьми. Убийство Долинской, конечно же, обсуждали. Аделаиду Григорьевну почтальоны знали, личностью она была среди них известной.
Часов в десять, когда все собрались в почтальонской, вернувшись из первой доставки, обсуждение гибели Долинской продолжилось.
Как я поняла, ей проломили голову, сообщила Каневская, отвечая на вопрос Аверина.
Жуть, Ниночка, просто жуть, покачала головой Валечка Серебрякова.
А что поделаешь? вздохнула Троекурова и быстро перекрестилась.
Что тут у вас, колхоз, приключилось, чего вздыхаете, Октябрина Артамоновна? внезапно прорезал невеселую атмосферу бодрый громкий знакомый басок.
Ой, тут такое, Полина Олеговна! быстро проговорила Серебрякова. Представляете, Долинскую убили. Помните такую?
Заведующая отделением Полина Олеговна Цегель, которую заглаза починенные звали "тетя Поля" на секунду задумалась, а потом произнесла:
Конечно, Валя, помню Аделаиду Григорьевну. Важная, такая ухоженная дама, она у меня в прошлом месяце бандероль отправляла. Убили ее, что ли, девочки?
Да все судачат, Полина Олеговна, подтвердила Валя. Нина не от одного человека слышала.
Мне Родионов лично сказал, подтвердила Каневская. А уж он-то выдумывать не станет.
Ограбление или еще что, неизвестно?
Пока нет, Полина Олеговна. Это ж только в пятницу вечером произошло. Пока никого не поймали.
Девочки, присела на стул заведующая. Будьте предельно аккуратны, особенно к пенсиям. И вы, конечно, Максим Сергеевич, отдельно кивнула она Аверину. Обязательно имейте с собой баллончики, свистки. Нина, пойдешь в доставку, попробуй, разузнай побольше. Это не сбор сплетен, а в целях безопасности. Предупрежден, значит вооружен, подытожила Цегель и, грузно поднявшись со стула, ушла в свой кабинет.
***
Заказных, как всегда в понедельник было много, так что во вторую доставку Каневская смогла вырваться только после одиннадцати. Долго искать кого-нибудь, кто мог бы дать относительно полную информацию о гибели Долинской, Нине Васильевне не пришлось. Ей повезло, прямо около дома, где жила покойная, Каневская встретила Толкучникова.
А, привет, обрадовалась почтальон. Ну как твое ничего?
Да что ему случится-то, Нина? в тон ей ответил Толкучников.
Слушай, остановилась рядом Каневская. Соседку-то твою, Долинскую, говорят, убили?
Аделаиду Григорьевну? Натурально. Кирпичом или еще чем-то по голове. Так в пятницу еще органы приходили. Я же понятым был.
Ну и как, чего говорят? оживленно продолжила расспрашивать почтальон.
Да Бог их знает! пожал плечами сосед. Вроде ничего особенного в квартире не нашли. Впрочем, я и не знаю, что они там искали.
Так ее ограбили или как?
Говорят, что "да". Но это уже не органы, а Юлька Коврова, она тело видела. Вообще, Нина, думаю ее запросто обчистить могли, цацки-то у Аделаиды водились. Хотя, что я тебе говорю, ты же ей пенсию носила.
Носила, ну и что? слегка вскинулась Каневская.
Да ничего, я просто так, чего ты волнуешься-то?
Соверешенно я не волнуюсь, чего мне волноваться? Нина Васильевна старалась говорить как можно спокойнее. Ладно, побегу я, а то почты много.
Давай, Нина, трудись, добродушно усмехнулся записной бездельник. Да, кстати, участковый тоже приходил, Кира Синицын, его всегда поспрошать можно.