На прогулке, на набережной, мы встретились с Игнатом Ивановичем Переделкиным. Это один из писателей. На самом деле он Иванов, а Переделкин это его псевдоним. Он тоже прогуливался. Но с ним мы только поприветствовались и разошлись. Когда подошли к отелю, то встретили еще двух наших писателей Ингу Корсун и Артура Павловича Слепакова. Они тоже откуда-то возвращались. Они у нас пара. Хотя и не муж и жена.
Творческий тандем, понимающе кивнул Гуров.
Да, что-то вроде того, подтвердила Кирьянова. С ними мы перебросились парой слов. Просто потому, что вместе ехали в лифте. Ольга нахмурилась, словно в раздумье, а потом нехотя призналась: Женя со Слепаковым в контрах уже много лет.
По причине чего? поинтересовался Лев Иванович.
Не важно. Это обычные писательские терки, каких немало в нашей среде, снова нехотя отозвалась Кирьянова. Знаете, как это бывает один писатель завидует другому, считает себя лучше, талантливей, а своего оппонента интриганом и бездарью.
Понятно, только и сказал Гуров.
Он не стал углубляться в подробности и выяснять, кто из этих двух писателей мнил себя великим, а кого считали интриганом и бездарью. Судя по его наблюдениям за Кирьяновым и другими писателями, скорее всего оба были хороши.
Вечером кто-то к вам в номер заходил?
Ольга ответила не сразу. Она сидела, опустив голову, и словно бы раздумывала, как ответить на этот, казалось бы, простой вопрос. Потом вздохнула и сказала:
Не знаю. По крайней мере, при мне никто не приходил. Но вечером в номере, вскоре после того, как мы вернулись, мы с Женей поссорились, и я ушла плавать в бассейне, на крышу, призналась она. Когда я вернулась, он был уже в постели и лежал, отвернувшись, ясно давая мне понять, что не хочет со мной разговаривать. Он очень обидчивый и все всегда принимает слишком близко к сердцу Вернее, принимал
Она снова не выдержала и, закрыв лицо ладонями, расплакалась.
Появилась Маша с кофе. Она вопросительно посмотрела на Льва Ивановича, но тот только дернул плечом, давая понять, что он тут ни при чем. Они дали Ольге выплакаться, Маша принесла ей стакан воды, накапав туда пустырника, и через пять минут все уже пили почти остывший кофе.
Мы вообще-то с мужем очень редко ссорились, через какое-то время Ольга сама вернулась к своему рассказу. Но в тот вечер он, после того как столкнулся в холле со Слепаковым, стал раздражительным и резко отреагировал на меня и на мои слова. Я молча легла, читала книгу, потом уснула. В этот вечер мы с ним больше не общались. А утром я всегда просыпаюсь очень рано в отличие от Жени я сразу же отправилась в душ
Тут Ольга замолчала, поерзала в кресле, замялась, а потом нехотя призналась:
Вернее, это я так полиции сказала, что была в душе. На самом деле в номере меня не было. Я опять поднялась на крышу. Я не хотела подставлять Катю. Ведь если выяснится, что она без позволения администратора открывает доступ к верхнему бассейну, то ее сразу же уволят.
Кстати, а почему никого не пускают в этот бассейн? спросила Мария. Вроде бы как он есть, а плавать в нем нельзя. Странно.
Просто в прошлом году с крыши отеля упал какой-то пьяный гость, который решил поплавать там ночью. Разбился сильно, не погиб, а только покалечился, и предъявил хозяйке отеля счет, подав на нее в суд. С тех пор, хотя в бассейн и накачивают воду, чтобы не пересохли трубы и вся система не полетела, пускать гостей на крышу запрещено.
Да, за такое своеволие ее вполне могут выгнать, согласилась Маша и посмотрела на мужа так, что он вдруг почувствовал себя виноватым в том, что Катю могут выгнать именно из-за него, из-за его посещений этого злополучного бассейна.
Гуров не стал отвечать на взгляд жены, а спросил у Ольги:
Вы долго отсутствовали?
Минут тридцать или тридцать пять. Но не дольше, уверенно ответила она. Я когда проснулась, то посмотрела на часы было без четверти пять. Я взяла с собой на крышу телефон. Когда поплавала, посмотрела на время прошло двадцать минут. Но я не сразу пошла вниз. Посидела еще какое-то время. Не знаю, сколько на самом деле прошло времени, но не так уж и много. Женю я не сразу обнаружила, тихо, с виноватой интонацией в голосе добавила она. В номере я сначала стала заваривать чай. Мы с Женей всегда, еще до завтрака, в половине шестого, пьем чай. Потом он какое-то время работает над рукописями, а в половине восьмого мы завтракаем. И такой порядок у нас всегда, независимо от того, где мы находимся, добавила Ольга и тяжело вздохнула, по всей видимости вспомнив, что теперь этот порядок будет нарушен.
Я думала, что он, как обычно, сам выйдет, но его все не было, и я пошла посмотреть. Мне было удивительно, что он так долго спит, продолжила она.
А когда вы ссорились, он обычно долго обижался? прервал ее Гуров.
Ой, нет, он очень быстро отходил! Если ссора была вечером, то уже утром он вел себя так, словно ничего и не было, махнула рукой Ольга. Мы с ним вообще жили очень дружно.
У вас есть дети? неожиданно спросила Мария.
Детей с Женей у нас нет, твердо и, как показалось Гурову, даже жестко ответила Кирьянова и опустила голову.
Лев Иванович переглянулся с женой. Они оба поняли, что этот вопрос является для Ольги весьма болезненным и находится на грани табу.
Ольга, а вы не в курсе, на выходе на крышу есть камеры? задал вопрос Лев Иванович, чтобы смягчить неловкость, появившуюся после вопроса о детях.
Нет, кажется, нет. Хотя я не знаю. Надо у Кати спросить.
* * *
В дверь их номера постучали, и не успели они ответить, как она распахнулась, и вошел Пятаков.
Я присоединюсь, не спросил, а твердо заявил он и сел на стул, который поставил ближе к журнальному столику, вокруг которого расположились Гуровы и Кирьянова.
Хотите кофе? дружелюбно спросила Мария и встала. Я как раз собиралась заварить свежий.
Не буду возражать, спасибо, коротко ответил Пятаков и тут же задал Кирьяновой вопрос: Расскажите подробнее, как вы обнаружили тело мужа.
Ольга посмотрела на Гурова, словно спрашивая у него позволения, и тот чуть заметно кивнул ей.
Какие уж тут подробности, потупилась Ольга. Я вошла в комнату примерно около половины шестого и, посмотрев на мужа, который лежал в кровати, увидела, что он Знаете, она вдруг испуганно и растерянно посмотрела на Пятакова, вы удивительно быстро приехали.
Мы были рядом, снова кратко ответил оперативник. Продолжайте.
А потом я сразу же вызвала полицию и «Скорую», ответила Кирьянова. Хотя нет. Сначала я позвонила дежурному, а потом уже вам и в «Скорую помощь».
Вы к мужу подходили? Тело как-то передвигали?
Н-нет, не подходила, чуть заикаясь, ответила Кирьянова и снова растерянно посмотрела на Гурова.
Хорошо, равнодушно ответил Пятаков и задал следующий вопрос: Как вы объясните присутствие пистолета в вашей сумочке?
Кирьянова не успела ответить, как Гуров, положив ладонь ей на руку, жестом прося ее подождать с ответом, сам задал Пятакову вопрос:
Илья Ильич, а как вообще вы так быстро нашли пистолет в сумке свидетельницы? Как это случилось?
Пятаков посмотрел на Льва Ивановича, как на назойливую муху, но ответил спокойным и ровным голосом:
Я попросил Ольгу Михайловну дать мне паспорта ее и мужа. Она взяла свою сумочку, и когда открыла ее, то вдруг отбросила ее в сторону от себя и сказала Привожу дословно ее реплику: «Я этого не делала!»
Пятаков выжидательно посмотрел на Гурова, а потом перевел взгляд на Марию, которая принесла оперативнику чистую чашку и свежий кофе, на этот раз уже в кофейнике.
Спасибо, еще раз коротко поблагодарил он, когда Маша налила ему кофе в чашку, и спросил: А сахар у вас есть? Я только с сахаром пью.
Нет, растерялась Мария, но потом предложила: Хотите конфеты? Она показала на вазочку со сладостями, которая стояла на тележке.
Давайте, вздохнул Пятаков и с самым серьезным видом принялся разворачивать обертку шоколадной конфеты.
Да, так и было, наконец-то тихо ответила Ольга. Но я и вправду не ожидала, что в сумочке окажется пистолет. У нас и оружия-то сроду не было. И вообще, я даже не знаю, с какого конца к этому оружию подходить. Я ни разу в жизни не стреляла.
Хорошо, снова неопределенно-тусклым, казенным голосом сказал Пятаков. Он запил конфету двумя глотками горячего кофе и задал очередной вопрос, который на данный момент волновал и Льва Ивановича: Тогда как вы объясните тот факт, что оружие оказалось у вас в номере и даже в вашей сумочке?
Ольга вдруг задрожала всем телом, ее глаза наполнились слезами, она стала быстро-быстро мотать головой.
Я не знаю, выдавила она из себя и осипшим от волнения голосом быстро заговорила: Это, наверное, тот, кто убил Женю. Это он положил пистолет в сумочку. Но я не знаю, кто бы это мог сделать. Я не видела, я была в ванной
Она резко замолчала, поняв, что нечаянно, в волнении, едва не проговорилась. Но Пятаков словно бы и не заметил этого, он посмотрел в свою опустевшую чашку и, подняв глаза на Марию, попросил:
Можно мне еще кофе?
Да, конечно же, нервно улыбнулась Маша, налила оперативнику еще кофе и, подвинув ближе вазочку с конфетами, добавила: Ешьте, не стесняйтесь.
Пятаков кивнул, не глядя на нее, и, протянув руку, взял еще одну конфету. Не торопясь, развернул, откусил половину, запил кофе и только после этого строго посмотрел на Кирьянову.
Ага, словно бы согласился с ней Пятаков и посмотрел на Льва Ивановича. Гуров никак не показал, что он что-то знает на этот счет, и оперативник снова перевел взгляд на Кирьянову.
А вы знаете, что по всем имеющимся на данный момент уликам именно вы, Ольга Михайловна, являетесь подозреваемой номер один?
Я? Я не Нет, я ничего не делала, я не убивала Женю. Я даже Я говорила ведь, что и стрелять не умею. Ольга была на грани истерики, ее трясло, словно в ознобе.
Маша быстро налила в стакан воды и протянула ей, но она даже не смогла его взять в руки, так сильно они тряслись.
Ваши соседи за стенкой все таким же спокойным тоном продолжал Пятаков. У вас ведь только одни соседи, с правой стороны, не так ли? Он посмотрел на Кирьянову, но та никак не отреагировала на его взгляд. Так вот, они сказали, что слышали, как вы вчера вечером ссорились с мужем. Они как раз вышли в коридор, чтобы идти в кино, и утверждают, что дверь в ваш номер была приоткрыта, и они ясно слышали раздраженные голоса. Повышенные тона, обвинения и все такое
И что, были какие-то угрозы со стороны Ольги Михайловны мужу? не вытерпев, поинтересовался Лев Иванович.
Нет, угроз они не слышали, честно ответил Пятаков и положил в рот оставшуюся половинку конфеты.
Его пальцы были испачканы шоколадом, и он оглянулся в поисках салфетки. Маша, зорко следившая за всеми его действиями, тотчас же подала ему влажную салфетку.
М-да, спасибо, кивнул Пятаков. Угроз не было. Но ведь мы с вами, он посмотрел на Гурова, и так знаем, что не обязательно угрожать кому-то, прежде чем Кхм. Давайте сделаем так. Оперативник немного помолчал и, по всей видимости, пришел к какому-то решению. Давайте сделаем так. Вы, Ольга Михайловна, сейчас проедете с нами в отделение, и мы с вами еще раз подробно и под протокол обо всем поговорим. А вот что с вами будет дальше, буду решать уже не я, а следователь. И, может быть, даже суд.
Суд? Глаза Ольги вдруг стали такими большими, что Лев Иванович подумал, что таких больших глаз он еще ни у кого не видел. Но как же! Почему суд?! Ведь я не виновата. Лев Иванович, Маша, что же мне делать-то?..
Кирьянова встала с кресла, а потом, словно надломленная, тяжким грузом упала в него снова, и разрыдалась так горестно и безнадежно, что даже Пятаков поморщился. Но не оттого, что ему было неприятно слушать рыдания женщины, как он потом уже, много позже, объяснил Гурову, а потому, что он хотя и привык за время своей службы к подобным сценам, но всегда воспринимал их слишком уж близко к сердцу. Особенно если чувствовал искренность в слезах невольных подозреваемых.
Оля, не плачь, обняла Кирьянову за плечи Мария и строго, даже с упреком, посмотрела на Пятакова. Тебя еще никто ни в чем не обвиняет. Все образуется. Проведут экспертизу, которая докажет твою невиновность. Ты ведь не брала этот пистолет в руки?
Нет, я только увидела его в сумочке и сразу же ее отбросила, всхлипывая, ответила Ольга и вытерла нос салфеткой, которую ей протянула Мария.
Ну, вот видишь, все будет нормально.
Пятаков встал, давая понять, что он должен идти, а заодно и увести Кирьянову.
Лев Иванович, пожалуйста, вцепилась в руку Гурова Ольга, помогите мне! Найдите того, кто убил Женю!
Ольга Михайловна, я так думаю, что местные оперативники обязательно его найдут, озадаченно нахмурившись и посмотрев на Пятакова, проговорил Гуров. Я как бы неофициально тут и не имею права вмешиваться
Да-да, Оленька, мы обязательно сделаем все, что в наших силах. Мария глянула на мужа жгучим взглядом, а потом перевела его на Пятакова. Илья Ильич, ведь можно сделать так, чтобы мы, вернее, Лев Иванович, немного помог вам? Нет, я не хочу умалять ваших способностей, но
Кхм. Пятаков опустил голову, посмотрел на свои ботинки, немного помолчал, а потом протянул Гурову руку. В общем, был рад знакомству, Лев Иванович. И, кивнув на прощание, направился к выходу.
Ольга, остановил Лев Иванович Кирьянову, когда она, понурившись и нехотя отпустив руку Гурова, отправилась следом за оперативником. Я советую вам все-таки рассказать о Кате, когда будете разговаривать со следователем или с Ильей Ильичом. Она ваше алиби на момент убийства.
Ольга ничего не ответила, а только еще ниже опустила голову в ответ на слова Гурова и поплелась (другого, более точного, слова Гуров тут не находил) к дверям.
Когда двери за ними закрылись, Мария подошла к мужу и, обняв его, приникла головой к его груди.
Все это так грустно, сказала она и посмотрела на Льва Ивановича снизу вверх. Мы можем чем-то помочь несчастной женщине?
Привет, от дверей раздался встревоженный голос Станислава Крячко. Что тут у нас с утра происходит? Нас целый час не пускали к вам на этаж.
Мы только что видели заплаканную Ольгу в сопровождении полицейского, добавила вошедшая за мужем Наталья. Народ в коридоре говорит, что кого-то убили. Лева, Маша, что случилось?
Кирьянова убили, хмуро отозвался Лев Иванович.
Ты говоришь, убили Евгения Петровича? Да, дела А кто это сделал, еще неизвестно? Впрочем, я уже догадываюсь, кто у местных оперов на подозрении. Ольга?
Что ты такое говоришь?! вскинулась было на Станислава Наталья, но потом, посмотрев на хмурую физиономию Гурова и грустное лицо Марии, всплеснула руками и категорично заявила: Не может такого быть!
Глава 6
Так что там все-таки случилось? Крячко посмотрел на друга.
Лев Иванович вкратце рассказал все, что он узнал о происшествии от Пятакова и Ольги, и добавил:
Так что может или не может такое быть, наверняка знать мы не можем, простите за каламбур. Не так уж много времени вы, вернее, мы все знаем Ольгу Михайловну. Да и каковы ее взаимоотношения с мужем, вы с Натальей наверняка не в курсе. Он вопросительно посмотрел на жену. Или?..
Нет, мы с Олей ни разу не говорили на эту тему, смущенно согласилась Мария.
Ну, а раз так, то к чему гадать, подвел итоги Лев Иванович.
Чужая семья всегда потемки, а уж что говорить о семье малознакомой, откликнулся, соглашаясь с Гуровым, Станислав. Вполне может оказаться, что у нее был некий мотив для убийства, который нам неизвестен.
И все-таки мне кажется, что Ольга не виновата. Не знаю почему. Скорее всего, это интуиция, какое-то женское предчувствие, вздохнула Наталья.