Я не
Каждый нуждается в ежедневном отдыхе. Он творит чудеса с вашим цветом лица.
Но я
Я принесу бейгл.
Что это?
Вот увидите, они вам понравятся! Увидимся завтра! сказала она, быстро спускаясь по лестнице вприпрыжку, ее маленькая собачка бодро трусила за ней.
Элизабет постояла немного, прислушиваясь к ее удаляющимся шагам, прежде чем подняться на последний этаж в свою квартиру. Она понимала, что только что встретила необычного человека, но не имела ни малейшего намерения заводить с ней дружбу, не говоря уже о том, чтобы вставать для этого на рассвете.
И все же, когда ранним утром следующего дня первые лучи солнечного света пробились сквозь щель в ее розовых дамасских занавесках, она поняла, что совершенно не хочет спать, пока глядела в потолок. Перекатившись на бок, она натянула одеяло на голову, но это было бесполезно. Раздраженная, она свесила ноги с края кровати и сунула ступни в меховые тапочки подарок матери на первый год учебы в Вассаре.
Быстро умывшись, Элизабет оделась и через тридцать минут вышла за дверь. На этот раз она воспользовалась кебом было достаточно рано, чтобы улицы еще не были забиты экипажами, тележками с молоком, трамваями, запряженными лошадьми, и пешеходами. Гладкошерстный каштановый мерин бодрой рысью несся по Парк-авеню. Было чуть больше семи часов, когда они свернули на запад, на 72-ю улицу. Через несколько минут они остановились перед входом в музей на Пятой авеню.
Он откроется только через два часа, мисс, сказал извозчик, когда Элизабет расплачивалась с ним.
Я кое с кем встречаюсь.
Хотите, я подожду, мисс?
Нет, спасибо, ответила она, заметив одинокую фигуру с собакой перед громоздким зданием в стиле неоготики. Извозчик приподнял шляпу и уехал, а Элизабет поспешила к Карлотте.
Тоби залаял, натянул поводок и завилял маленьким хвостиком, когда Элизабет приблизилась. Карлотта помахала ей рукой.
Я уже начала бояться, что ты не появишься.
Я сама не думала, что приду.
Ты бы упустила шанс попробовать это, сказала Карлотта, протягивая ей маленький, еще теплый сверток, завернутый в вощеную бумагу.
Что это?
Бейгл, разумеется! С маком и маслом, добавила она, когда Элизабет развернула его, вдыхая мягкий дрожжевой аромат.
Он похож на гигантский пончик.
Но совсем не такой сладкий. Попробуй.
Ммм, сказала она, откусывая кусочек. Откуда они взялись?
Родом из Польши, но это из пекарни моей семьи на Орчард-стрит. Это основной продукт еврейской кухни. Надеюсь, тебя не беспокоит, что я еврейка? спросила она в своей обычной откровенной манере.
Конечно нет. Я бы никогда
Тогда пойдем, прервала ее Карлотта, запихивая свой бейгл в сумку, которую она перекинула через спину. В этот час парк будет в нашем полном распоряжении.
Жуя бейгл, Элизабет последовала за ней вдоль южной стены музея в парк. Роса на траве искрилась в лучах утреннего солнца, как крошечные бриллианты, а воздух был наполнен птичьим пением. Ее мрачные мысли о прошлой ночи испарились вместе с туманом, поднимавшимся с лугов, когда они направлялись в глубь парка.
Тоби здесь нравится, сказала Карлотта, когда пес заметался, засовывая нос в кусты, живые изгороди и норы. Что это? спросила она, когда они приблизились к строительной площадке позади музея, где аккуратными кучками были сложены горы выкопанной земли. Они расширяют музей?
О, это, должно быть, место установки обелиска, сказала Элизабет.
Обелиск?
Разве ты не слышала об Игле Клеопатры?
Возможно, я что-то читала об этом, беззаботно сказала Карлотта, когда Тоби отправился исследовать заманчивые холмики грязи.
Это древнеегипетский обелиск. Такой есть в Париже, и три года назад подобный установили в Лондоне. И вот, теперь он будет и у нас.
Зачем?
Судя по тому, что я прочитала, это жест благодарности от Каира.
Интересно, не проклят ли он, сказала Карлотта. Какая огромная яма, добавила она, когда они приблизились. Территория была оцеплена простым забором, сделанным из красной веревки, намотанной на деревянные колья, воткнутые в землю.
Сомневаюсь, что эта веревка действительно кого-то отпугивает, размышляла Элизабет, пока они осматривали строительную площадку. Яма была все еще довольно неглубокой, около шести футов глубиной, но дно скрывалось в глубокой тени, невидимое из-за косых лучей утреннего солнца. Когда они обошли дом с другой стороны, Тоби начал яростно лаять из-за кучи грязи.
Тоби! позвала его Карлотта, но он проигнорировал ее. Его лай становился все громче и настойчивее, перемежаясь рычанием. Тоби, да что ж такое сказала она, следуя за ним.
Когда она шагнула за кучу земли, собака внезапно замолчала. Элизабет услышала удивленный вскрик Карлотты, а затем звук, похожий на падение тела на землю.
Карлотта? Карлотта! закричала Элизабет, но ответа не последовало. В панике она бросилась на другую сторону кучи земли и увидела Карлотту на земле в состоянии, похожем на глубокий обморок. Тоби стоял над ней, неистово облизывая ее лицо.
Когда Элизабет опустилась рядом с ней на колени, что-то на дне ямы привлекло ее внимание. Прикрывая глаза от солнца, она посмотрела вниз на объект, теперь хорошо заметный под этим углом. У нее перехватило дыхание, когда она увидела, что это было. Сначала она подумала, что у нее, должно быть, галлюцинация, но потом поняла, что Карлотта и Тоби тоже это видели.
На дне недавно вырытой ямы лежало тело, очень напоминающее нетронутую египетскую мумию, завернутую в белую ткань.
Глава 10
Значит, ты тоже это видишь, сказала Карлотта, садясь и стряхивая траву с волос. Это не мираж.
Нет, если только у нас обеих не галлюцинации, сказала Элизабет, помогая ей подняться на ноги. С тобой все в порядке?
Я просто упала в обморок. Пустяк.
Ты должна быть осторожней.
Уверяю тебя, я в полном порядке.
У тебя может быть какое-то заболевание
Пожалуйста, воздержись от продолжения этого расследования. У нас есть кое-что гораздо более неотложное, с чем нужно разобраться, сказала Карлотта, глядя на мумию сверху. Тоби выжидающе посмотрел на нее, нетерпеливо виляя хвостом. Это похоже на женщину. Как думаешь, это реально?
Возможно, это розыгрыш, сказала Элизабет, опускаясь на колени рядом с ямой. Но есть только один способ выяснить это. Помоги мне, пожалуйста.
Ты не Нет, ты не можешь!
Могу и сделаю это.
Но мы должны сообщить в полицию.
И мы так и сделаем. Но сначала я хотела бы взглянуть поближе.
Ты же на самом деле не веришь, что там тело, правда?
Если так и есть, то это история, от которой мой редактор не сможет отказаться. Руку, пожалуйста.
Карлотта помогла ей спуститься в яму, которая оказалась на удивление холодной и сырой. Как в могиле. Элизабет вздрогнула, шагнув к неподвижной фигуре в белом. По мере приближения к ней убежденность в том, что это розыгрыш, таяла. Чем ближе она подходила, тем больше силуэт походил на настоящее тело.
Будь осторожна! окликнула ее Карлотта. Оно может быть переносчиком любых заболеваний. Элизабет оглянулась на них, когда Тоби снова начал лаять. Карлотта схватила его за поводок: Помолчи, Тоби! терьер повиновался, послушно примостившись рядом с ней, но его тело нетерпеливо подалось вперед.
Элизабет с трудом сглотнула и склонилась над неподвижной фигурой. Она была почти уверена, что мумия внезапно оживет. И подумала, что, если это произойдет, то она тоже упадет в обморок. Наклонившись, она нерешительно коснулась ее плеча. Оно было холодно, как камень. В неподвижных конечностях не чувствовалось ни малейшего признака жизни. И вдруг девушка осознала то, во что отказывалась верить, она находилась в присутствии недавно умершего человека. Также было ясно, что тело принадлежало женщине.
Она опустилась на колени рядом с ней и обхватила ладонью ее руку. Она была как марионетка: на плоти начинали появляться трупные окоченения, а признаки живого человека исчезать. Слегка кисловатый запах с легким привкусом сладости, исходящий из-под матерчатой обертки, не оставлял никаких сомнений. Когда до нее дошло осознание всей ситуации, она отшатнулась, ее желудок сжался в непроизвольном позыве к рвоте.
Ну? спросила Карлотта. Что это?
Элизабет сглотнула, к горлу подступила желчь.
Мы должны сообщить в полицию сейчас же.
Час спустя две женщины стояли под зонтиком, который держал патрульный, в то время как небольшая группа полицейских осторожно фотографировала носилки с телом. Погода испортилась, солнечное небо раннего утра сменилось моросящим дождем. Дрожа, Элизабет смотрела, как фигуру, завернутую в белое, на носилках укладывают в полицейскую повозку. Даже лошадь, казалось, чувствовала, какой груз ей придется вести: она ерзала, пока мужчины закрепляли носилки, прежде чем накрыть их клеенкой, дабы защитить от дождя.
За процессом наблюдал детектив-сержант Уильям ОГрейди, который, внимательно выслушав рассказ женщин, попросил их остаться до тех пор, пока тело не будет вывезено. Элизабет неохотно согласилась, но ей все больше хотелось уехать. Она не хотела опаздывать на работу, но еще больше беспокоилась о том, что репортер из конкурирующей газеты может пронюхать об этой истории и опередит «Геральд». Карлотта говорила мало, ее природная жизнерадостность была омрачена тревожностью. Даже Тоби, казалось, утихомирился. Он тихо сидел рядом с Карлоттой, прижавшись своим маленьким тельцем к ее голеням.
Проследив за погрузкой тела в повозку, к ним подошел сержант ОГрейди. Мужчина среднего роста, с вьющимися черными волосами и серо-зелеными глазами, был воплощением нью-йоркского полицейского. В его речи прослеживался акцент жителей Изумрудного острова, как и у многих его коллег-полицейских, поскольку большинство из них прибыли из Ирландии. Дождь теперь лил сильнее, капли отскакивали от его клеенчатого плаща и стекали с козырька кепки на кончик носа. Стряхнув их, он потер руки друг о друга, чтобы согреться.
Есть ли еще что-нибудь, что вы, леди, можете вспомнить? Вам случайно не попадались на глаза какие-нибудь сомнительные личности, слоняющиеся без дела?
Боюсь, что нет, ответила Элизабет. В парке не было ни души. Судя по всему, тело положили туда ночью.
Откуда вы знаете?
Похоже, по нему прошелся дождь, но земля под ним была сухой.
Хорошо подмечено, мисс Простите, напомните, как вас зовут?
Элизабет ван ден Брук.
Он посмотрел на Карлотту, которая дрожала.
А вы, мисс
К-Карлотта А-А-Аккерман, ответила она сквозь стучащие зубы.
Итак, вы что-нибудь заметили, мисс Аккерман? Что-нибудь необычное?
Н-н-нет.
Нам нужно отвести ее в теплое место, сказала Элизабет. Пока она не заболела.
Значит, вы живете поблизости? спросил он Карлотту.
Н-н-нет. Я живу в центре города.
Я могу отвезти вас в участок и угостить чашечкой вкусного горячего чая. А также принести тебе несколько одеял.
А к-к-как же Тоби?
Ребята хорошо о нем позаботятся. И даже, думаю, накормят больше, чем следует. А как насчет вас, мисс? спросил он Элизабет.
Я должна идти. Я уже опаздываю на работу.
И где же вы работаете, мисс?
Газета «Нью-Йорк геральд».
Он нахмурился.
Вы из газеты? Полиция настороженно относилась к прессе, и это чувство было взаимным, хотя многие репортеры полагались на полицейских информаторов и не гнушались щедро платить им. Конечно, это было строго против правил, тем не менее это было взаимовыгодное соглашение.
Да. Я репортер, сказала она.
Я бы предложил вас подвезти, но нам не по пути.
Я доберусь сама, благодарю.
Сержант ОГрейди приподнял шляпу и посмотрел на полицейскую повозку. Закрепив тело, его люди выглядели довольно угрюмо из-за непрекращающегося ливня.
Тогда пойдемте, мисс, сказал он Карлотте. Вы можете сесть впереди.
Она повернулась к Элизабет и порывисто обняла ее.
Будь осторожна. Я зайду к тебе сегодня вечером.
О, тебе не нужно
Не говори глупостей. Я обязательно приду, твердо сказала Карлотта. Она, казалось, немного оправилась от шока и решительно последовала за сержантом ОГрейди к экипажу. Элизабет проводила их взглядом, прежде чем пересечь небольшое расстояние до Пятой авеню, чтобы поймать кеб. На ходу она несколько раз оглядывалась через плечо и не могла отделаться от ощущения, что ее дрожь вызвана не только дождем.
Глава 11
Элизабет молча сидела, пока кеб, грохоча, ехал по залитым дождем улицам, и смотрела на капли, отскакивающие от булыжников, словно крошечные обезумевшие танцоры. Дождь стер краски с города, размыв острые углы зданий и приглушив постоянный гул и гвалт до низкого гудения.
Импульсивное проявление эмоций Карлотты было трогательным, но Элизабет почувствовала себя неловко из-за такого откровенного жеста со стороны человека, с которым она только что познакомилась. Тем не менее она говорила себе, мол, обстоятельства были чрезвычайными и Карлотта, по понятным причинам, была расстроена. Элизабет сама была взволнована, но чувствовала, что она более эмоционально устойчива, чем Карлотта, которая, казалось, обладала более переменчивым характером.
К тому времени, когда Элизабет прибыла в «Геральд», ливень усилился, и она вошла в здание как раз в тот момент, когда раскат грома потряс улицы Нижнего Манхэттена. Зазубренные блики желтых молний прочертили небо, пока девушка поднималась по мраморной лестнице на второй этаж. Она представила бедную женщину, которую они нашли в Центральном парке, во власти стихии, пока ее тело лежало в импровизированной могиле. И Элизабет была рада, что они с Карлоттой обнаружили ее до того, как разразился шторм.
Хотя на самом деле ее нашел Тоби, пробормотала она, подходя к площадке второго этажа.
Что ты сказала? произнес чей-то голос, отчего она подняла глаза и увидела Саймона Снида, уставившегося на нее с ухмылкой на своем холеном, гладко выбритом лице. Даже без щетины, как и у большинства других мужчин, у него был весьма угрожающий вид. Без бороды острые линии его подбородка и скул казались более выраженными, что делало его похожим на хищную птицу.
Ничего. Я просто, э-э, бормотала себе под нос, ответила она, собираясь обойти его, но он преградил ей путь, и в этот момент громкий раскат грома потряс небеса. Она слегка подпрыгнула, и он придвинулся еще ближе. Она могла видеть поры на его длинном заостренном носу.
Тебе лучше быть осторожной некоторые люди могут воспринять это как признак расстройства психики. Насколько мне известно, у тебя в семье есть такие случаи.
Ярость пронзила Элизабет. Откуда он узнал о Лоре? И если уж на то пошло, кто еще в «Геральд» знал? Она боролась с желанием ударить его по лицу, выцарапать ему глаза, столкнуть с лестницы. Девушка боролась с собой, чтобы не заговориться и не привести задуманное в действие, поэтому хранила молчание. Она прищурилась, глядя на него снизу вверх и скрестив руки на груди, словно провоцируя его заговорить снова. Она чувствовала, как пот собирается у нее под воротником и на ладонях.
Спустя, казалось бы, целую вечность позади нее послышались тяжелые шаги, и она обернулась и увидела своего редактора Карла Шустера, неуклюже поднимающегося по лестнице. Будучи крупным мужчиной, он шел размеренной походкой, однако его шаги были быстрее, чем обычно, нехороший знак.
Вот вы где! сказал он, нахмурившись. Где вы были? спросил он.
Я объясню, но не здесь, сэр, твердо ответила Элизабет, немного удивленная собственной самоуверенностью. Мы можем поговорить в вашем кабинете.