Я дома Леня ты можешь сейчас приехать?.. спросила она, запинаясь. Вроде бы все на месте Ничего, кажется, не пропало но в квартире кто-то рылся Кавардак ужасный Хотела милицию вызвать, но без тебя без тебя не решилась
Анечка, ничего не предпринимай! Я сейчас приеду жди! обеспокоено прокричал в трубку Калинич и прервал связь.
Минут через двадцать он уже был в квартире. Он застал Аню с заплаканными глазами, сидящую в кресле. А вокруг валялись варварски, безжалостно разбросанные вещи.
Ну и борде-е-ель! Етит-твою ма-а-ать! протянул Калинич. Как тебе об этом стало известно? Кто тебе сообщил?
Калинич присел на подлокотник кресла, обнял и нежно поцеловал Аню в темя. Плача, она рассказала ему все по порядку.
Вот так, Ленечка, я все и узнала. Ну, что? Позвоним в милицию? предложила она.
Нет-нет! Ни в коем случае! запротестовал Калинич. Я, кажется, догадываюсь, чьих рук это дело. Давай-ка разложим все по местам. Тогда станет окончательно ясно, что именно у нас с тобой пропало. Ты занимайся своими вещами, а я своими. Там будет видно.
К трем часам дня порядок в квартире был полностью восстановлен. Аня пошла на кухню и занялась обедом. Калинич включил компьютер и принялся исследовать его содержимое. Через полчаса Калинич пришел на кухню, положил на край стола листок бумаги, сел на шаткую табуретку и принялся ждать, когда Аня обратит на него внимание. В конце концов, ему удалось поймать ее взгляд.
Ну и как? Что показала экспертиза? спросил он.
Моя только то, что мои вещи перерыты, но ничего не пропало, спокойно ответила Аня, держа, словно хирург перед операцией, поднятые вверх руки, измазанные котлетным фаршем. А твоя?
А у меня пропало, криво улыбнувшись, ответил Калинич.
Что именно? забеспокоилась она.
Диски с программными пакетами, ответил он с сожалением.
С какими именно? побледнев, спросила Аня.
Не беспокойся. Не с теми, что ты думаешь, успокоил ее Калинич.
А с какими? нетерпеливо переспросила она.
С копиями офисных и математических программ, мрачно ответил Калинич.
Он поправил на носу очки и посмотрел в свои записи.
И еще с большим семиязычным словарем и дизайнерский пакет. Все только копии. Ну, и всякая дребедень, которую я намеревался выбросить, сказал он, складывая листок и кладя его в карман тренировочных брюк.
Фу-у-у облегченно вздохнула она. Ну, слава Богу. А я-то уж было подумала
Погоди, не радуйся, спокойно осадил ее Калинич. Для оптимизма особых поводов нет.
Это были люди Бубрынёва и Чаплии?? спросила Аня, продолжая лепить котлеты и складывать на разделочную доску.
Возможно. Это первая версия, многозначительно сказал Калинич.
А что, есть и вторая? удивилась Аня.
Есть. Я забыл тебе сказать. С неделю назад мне на мобилку звонил какой-то человек. Назвался Артемом, отрекомендовался как представитель какой-то компании международных перевозок. Предлагал купить мое изобретение. Я сказал, что пока ничего продавать не собираюсь. Он проявил нетерпение и попросил о встрече. Я ответил, что не раньше, чем через полгода-год. Он согласился и вроде бы отстал, пояснил Калинич.
А почему ты мне ничего не сказал?! с возмущением спросила Аня.
Да все о репликаторе думал. В общем, к слову как-то не пришлось, оправдывался Леонид Палыч. Так вот, это могли быть и его люди. И Бог знает, чьи еще. Теперь, когда сам факт телепортации сделался достоянием гласности, и всем известно, что этим секретом владею только я, это могли быть еще те-е-е люди. И в первую очередь из криминальных структур. Это оборотная сторона медали, дорогая Анюта.
Кем бы они ни были, они, несомненно, искали программное обеспечение установки телепортации. Поэтому денег и ценных вещей не тронули. Хорошо, что я все, что касается репликатора и телепортации, храню на дивидишке и на внешнем винчестере, которые всегда беру с собой. Взяла и сегодня, заключила Аня.
А я в своем ноутбуке, прибавил Калинич. В моем стационарном компьютере тоже хранились все копии программ. Но компьютер они не включали. Я все проверил. Последнее включение вчера вечером, когда мы закончили тестирование твоего последнего блока. Как видно, не успели ты их спугнула. А то слили бы все, до последнего бита, сволочи. Или винчестер сняли. Да нужна страховка. Кстати, с моего рабочего компьютера кто-то еще тогда скачал все твои старые рабочие программы, которые мы им подсунули под интересующими их названиями! Как видно, они уже успели разобраться, что их надули. Вот они, возможно, и решились на нынешний визит! И ни в коем случае нельзя вызывать милицию. Все наши материалы тотчас непременно будут изъяты. А в чьих руках они потом окажутся это один Господь Бог ведает.
Да. Скорее всего, так оно и есть, согласилась Аня.
Она умолкла и принялась что-то мешать на плите. Потом снова заговорила:
Все время таскать носители при себе тоже нельзя. Могут украсть и на работе, и в магазине, и в транспорте, и на улице. Или просто отнять. Нужно подумать, как нам уберечь имеющиеся программы.
Да, задачка не из легких, Калинич призадумался. Нужно срочно куда-то слить все программные наработки. Мне известно несколько почтовых серверов, где бесплатно предоставляются аккаунты с колоссальными объемами памяти. Можно, в конце концов, зарегистрировать несколько таких ящиков и многократно зарезервировать информацию. Правда, тот, кому нужно, в принципе может проследить наш путь в Интернете и взломать пароли, хотя администрация серверов гарантирует от несанкционированного доступа. Но, как известно, нет таких крепостей, которые нельзя было бы взять. Квалифицированных людей много найдут лазейку, если зададутся целью. Одно утешение, что не сразу. Тем временем мы что-нибудь придумаем. Кстати, на сервер можно и какой-нибудь мерзкий вирус заслать и все уничтожить. Риск есть. Но где его нет, в конце-то концов?
Что ж, заканчивай скорее репликатор, а параллельно займись сохранением наших файлов в Интернете, предложила Аня. А пока нужно постараться как следует закодировать все наши наработки и покамест носить их при себе и не расставаться с ними ни при каких обстоятельствах. Даже идя в туалет. Кстати, а если стащат боксы или блоки управления?
Анюта, ты умница. Это решает нашу задачу, но лишь на некоторое время. Кстати, боксы и блоки управления сами по себе, без программного обеспечения и знания принципа осуществления телепортации и репликации это металлолом, не более. Но квалифицированные люди существуют и помимо нас с тобой. Кстати, я удивляюсь, почему мои коллеги не видят того, что вижу я? Надо на всякий случай сделать копии и подумать, где их спрятать, заключил Калинич.
Риск благородное дело. Надо форсировать с репликатором. Тогда будет легче. Деньги неплохой помощник, хоть и тоже не дают стопроцентной гарантии. Если бы мы с тобой могли предвидеть эти проблемы заранее, мы бы сначала изготовили репликатор в обстановке строжайшей секретности, а потом бы уже организовывали все твои выступления в институте и в доме ученых. В этом, Леня, наш стратегический просчет. Как говорит народная мудрость, если б знал, где упал, то соломки б подостлал. Теперь же нужно сохранить в тайне тот факт, что мы работаем над созданием репликатора. Пусть все строят свои действия в расчете на то, что ты занимаешься исключительно телепортацией. К тому же я постараюсь распустить слух о том, что у тебя дело с телепортацией застопорилось, и ты никак не можешь сдвинуться с мертвой точки. Ты же, по возможности, постарайся со своей стороны поддержать эту версию. Так что действуем, Леня! подбодрила его Аня, подставляя руки под кран.
Через полтора часа они обедали. Интимный день рождения не удался. Калинич хотел произнести торжественный тост, но слова застревали у него в горле и никак не сплетались в предложения, которые утром он так хорошо отработал, сидя в своей лаборатории. Выпивка не пошла. Они лишь символически пригубили бокалы и поставили. Аппетита не было. Пришлось ограничиться скромной трапезой. А потом они, как одержимые, до глубокой ночи работали над репликатором. Дневное происшествие побудило их к мощному спурту.
XXXIII
Минуло две недели. Калинич и Аня приняли необходимые меры предосторожности: поставили бронированные двери с надежными замками и зарешеченные окна. Опасаясь нежелательного контакта с милицией, устанавливать сигнализацию не стали.
Работа над репликатором шла ускоренными темпами. Вскоре все программы были отлажены и многократно протестированы. Функционально-исполнительные блоки и объектные боксы Калинич не только переоборудовал, но еще и усовершенствовал. Сейчас, когда оставалось только собрать всю конструкцию воедино, у него возникли новые идеи, позволяющие упростить и ускорить процессы материальных трансформаций. Калиничу хотелось воплотить их в жизнь тут же, немедленно, внеся необходимые коррективы. Но Аня охладила его пыл и посоветовала запустить репликатор на нынешнем уровне. А совершенствование отложить на потом, ограничившись лишь фиксацией новых идей в зашифрованных текстовых файлах.
Леня, ты читал мемуары американского бригадного генерала Лесли Гровса, руководителя Манхеттенского проекта? спросила Аня.
Это «Теперь об этом можно рассказать», что ли? Читал. А почему ты спрашиваешь? поинтересовался Калинич.
Объясняю. Он знал, что если не удалить производство от центра разработки, возникает опасность постоянного усовершенствования и внедрения все новых и еще не проверенных идей. Ты же воплощаешь в себе и то, и другое. Поэтому я вынуждена искусственно отделить разработку от внедрения, иначе ты ничего не сделаешь, пояснила она тоном, не терпящим возражений. И Калинич не мог не согласиться.
XXXIV
Калиничу не терпелось собрать и запустить вожделенный репликатор. В тот день он не мог ничего делать на работе, думал только о репликаторе. Не выдержав, он попросил у Чаплии три дня отгулов и, вызвав такси к порогу института, прикатил домой, даже не известив об этом Аню.
Едва переступив порог, он, как одержимый, кинулся к рабочему столу и тут же занялся сборкой репликатора, с которой, вопреки собственным ожиданиям, справился всего за два часа.
Закончив последние приготовления к испытанию, Калинич никак не мог решиться сделать первый щелчок тумблера питания. Отчаянно колотилось сердце, и в ушах пульсировал шум. Несколько раз он поднимал руку, но она цепенела и бессильно опускалась. Калинич так разволновался, что вынужден был принять нитроглицерин. С таблеткой под языком он погрузился в кресло, закрыл глаза и не заметил, как задремал.
Сквозь сон Калинич услышал, что ему что-то ужасно мешает спать. Он старался не обращать на это внимания, чтобы не разогнать сон, убеждал себя в том, что это ему только кажется, но что-то назойливо продолжало тревожить его сон. В конце концов, он уразумел, что это сигналит его мобильный телефон. Калиничу не хотелось выходить из дремоты, и он ждал, когда же, наконец, этот проклятый мобильник выдохнется и замолчит. Но вызовы повторялись один за другим, и Калинич в конце концов очнулся. Схватив телефон и даже не поинтересовавшись, кто звонит, он недовольно пробурчал спросонок:
Да. Слушаю.
Леня, что случилось? Почему ты так долго не отвечаешь? послышался взволнованный голос Ани.
Это ты, Анечка? Извини. Придремнул чуток никак не мог включиться, чтобы понять, что мне мешает спать, смущенно оправдывался Калинич.
Ты где сейчас, Леня? поинтересовалась Аня.
Дома. Сижу в твоем кресле. Не мог работать взял отгулы, чтобы закончить, наконец, сборку и провести испытания.
Ну и как?
Да так собрал. Но никак не могу преодолеть психологический барьер включить. Ты когда будешь дома? поинтересовался Калинич.
Я сегодня задержусь на часок. У нас собрание, на котором нельзя не быть. Я и звоню поэтому. Ты найдешь, что покушать?
Калинич слышал, как Аня дышит в трубку, и по ее дыханию понял, что она тоже волнуется.
Все в порядке, Анюта. Найду. Задерживайся на сколько нужно. А я все же попробую включить. Жаль, что тебя нет сейчас рядом. Ты бы меня поддержала. Целую. Пока, попрощался он и отключился.
Положив мобильник, Калинич подошел к установке и решительно щелкнул тумблером. Потом другим, третьим и всеми остальными. Зашумели вентиляторы. По экранам мониторов побежали заставки. Зазвучали сигналы оповещения о готовности программ. На обоих мониторах появились сообщения об ожидании функциональных команд.
Калинич снова разволновался. Он никак не мог решить, какой предмет подвергнуть попытке репликации. Наконец, он снял с руки часы, сунул в бокс для образца, задвинул заслонку и кликнул на кнопке с надписью «пуск». Монитор мигнул и выдал сообщение: «Объект не может быть реплицирован. Ошибка по адресу 018007». У Калинича екнуло сердце. Как же так? Неужели он чего-то не учел? Он тут же обратился к каталогу и отыскал ошибку по указанному адресу. Все ясно. С функционально-исполнительного блока копирующего модуля не поступает сигнал о приеме к исполнению команды формирования репликационной матрицы.
Подскочив к этому блоку, Калинич принялся искать дефект. Повозившись несколько минут, он обнаружил, что забыл загрузить одну из мелких подпрограмм. Ошибка была тут же устранена, и Калинич снова дал команду на репликацию. И снова отказ. Калинич в сердцах чертыхнулся и снова стал колдовать над тем же блоком. Все было в порядке: программы загружены, тесты каждой из подпрограмм отрабатывались безукоризненно, бокс исправно реагировал на все воздействия, но система не работала. Мысль о принципиальной ошибке все настойчивее одолевала Калинича. В конце концов, он принял решение разобрать систему и подвергнуть каждый ее элемент тщательному анализу. Все. Точка. Он поднес руку к кнопке выключения и в это время заметил, что конец одного из информационных кабелей беспомощно болтается в воздухе. Калинич подхватил его и, пользуясь тем, что он в квартире один, разразился вслух потоком самых непристойных ругательств, какие только были ему известны. Да как же он сразу-то не догадался, старый пень! Это же информационный кабель звена обращения финальной матрицы! Какая же тут пойдет, к чертовой матери, репликация!
Калинич на всякий случай выключил питание второго блока и подсоединил кабель к звену обращения. «Ну, была не была!» сказал Калинич и снова включил систему. На этот раз система сработала безукоризненно. В репликационном боксе лежали вторые часы. Вернее, это была точная копия часов Калинича, которые неизменно оставались в боксе задающего блока. Калинич извлек и оригинал, положил оба экземпляра перед собой на стол и включил настольную лампу, чтобы получше разглядеть их. Часы были абсолютно одинаковы. Даже секундные стрелки двигались неукоснительно синхронно, одновременно пробегая одни и те же деления. Калинич проделал то же самое с Аниным маникюрным набором и тоже остался доволен. Охваченный азартом, он реплицировал все, что попадалось под руку: веб-камеру, компьютерную мышку, авторучку, свои очки, ножницы, чайные ложки. Он вспомнил, что Аня недавно разбила хрустальную стопку из старинного набора и очень сожалела об этом, так как их у нее теперь осталось всего две из двенадцати в прошлом. Калинич начал тиражировать эти стопки одну за другой. За этим занятием его и застала Аня, которая, вернувшись с работы, тихо остановилась у двери и наблюдала, как увлеченно работает ее Леня.
Ну что, работает?! Поздравляю, Ленечка! Поздравляю! радостно вскричала она и кинулась на шею Калиничу, осатаневшему от успеха.
Анюта, дорогая! Все работает! Поверить не могу, что мы сделали это! Вот, посмотри отличишь, где здесь оригинал, а где копия? возбужденно говорил Калинич, тряся Аню за плечи.