У Айжамал не было сил спорить, да и не видела она в этом никакого смысла. Обиженная на всех, она прямо в одежде рухнула в постель. И долго лежала, думая обо всём, прежде чем уснуть крепким сном.
Все планы пошли прахом. Одно хорошо: теперь Айжамал не нужно никому высылать деньги, она будет откладывать для себя. Поступит в университет, найдёт подработку. Летом будет приезжать в Казахстан, чтобы заработать деньги на свой контракт. Не будет ни от кого не зависеть. И наконец-то получит высшее образование. Жаль, конечно, что четыре года прошли впустую, но ничего. Всё хорошее впереди, ведь она ещё молодая и здоровая, а это главное.
Летом Айжамал несколько раз приезжала в Бишкек, чтобы подать документы в университет, даже познакомилась с несколькими девушками. А в августе, уволившись с работы, переехала жить и учиться в столицу.
Она собиралась оплатить сразу же годовой контракт, пока есть деньги. Но тут ей позвонила мама. В сентябре у сестры официальная свадьба в ресторане, и они всей семьёй должны поехать. Нужны деньги на приданое. Не может ли Айжамал помочь родителям в долг?
Каждый месяц буду по чуть-чуть возвращать с зарплаты твоего отца, говорила мать, жалуясь, что в калым они получили только пятьдесят тысяч сомов, а на приданое должны потратить в два раза больше, чтобы сестре в доме мужа не пришлось краснеть.
Нет! ответила Айжамал. Я четыре года пахала на Гулжамал, чтобы она училась и стала человеком! Больше и сома ей не дам! Её приданое не моя проблема.
«Я поступила в университет и оплатила свой контракт сама. У меня нет лишних денег, я должна экономить каждый сом!» злилась Айжамал.
Но на свадьбу поехала.
Ты что, не помогла родителям, чтобы собрать мне приданое? обиделась сестра.
А ты не обнаглела? прямо спросила Айжамал. Ты впустую потратила четыре года моей жизни. Так уж быть, я тебя прощаю. Всё-таки родные сестры. Но о большем не проси! Я теперь учусь и не зарабатываю много, как раньше. Себе еле хватает.
Нашла время учиться, когда родителям тяжело! фыркнула Гулжамал. Кто теперь о них позаботится? У мамы почки больные, а зарплаты отца еле хватает на жизнь!
Неужели ты это понимаешь? А почему замуж выскочила, зная, что нужна помощь родителям?
Меня украли замуж, если ты забыла!
А уйти тебе не хватило мозгов?
Айжамал приехала на свадьбу, чтобы забыть обиды и помириться с сестрой. Но эгоизм Гулжамал не знал предела. Поэтому их отношения испортились окончательно.
Последней каплей стало то, что Гулжамал бросила университет. С того дня, как её украли, она ни разу не появилась на учёбе. И её муж и свекровь, хотя пели о том, что всё оплатят и их любимая невестка будет ходить на лекции, даже не потратились на оплату контракта за последний год обучения. Гулжамал отчислили.
Из-за этого они снова поскандалили. Айжамал поехала к сестре домой и потребовала объяснений. Сестра ответила, что беременна, скоро родит. И будет сидеть дома, заботиться о ребёнке, муже и хозяйстве. У неё теперь семья и другой уклад жизни. Она встаёт рано, доит коров, кормит кур и баранов. Печёт хлеб, готовит на десятерых. Убирает, стирает. И ей просто некогда ездить в город, чтобы учиться. А за контракт они заплатить не могут, потому что и так расходов много. Малышу нужно одежду купить, пелёнки.
Лучше не лезь в семью сестры, посоветовала мать. Вдруг разведётся и тебя обвинит во всём. Она и так расстроена, что в приданое мы не смогли купить ей стиральную машину и спальный гарнитур. Держись от них подальше
И Айжамал дала себе слово никогда больше не переживать о сестре и её жизни.
Учиться очно так и не получилось. Всего через год дома начались проблемы с деньгами, и Айжамал снова не смогла отказать родителям в помощи. Пришлось перевестись на заочное отделение и опять ехать на заработки в Казахстан. От коллег она услышала, что в Москве платят больше. И решила приехать сюда, чтобы заработанного хватило и на себя, и на родителей. И на сестру, которая через три года семейной жизни развелась и вернулась в родительский дом с двумя детьми.
Ну и эгоистка твоя сестра! разозлилась Нургуль. Аж мне захотелось дать ей пощёчину! Как можно быть такой дурой?
Дура не дура, но всё-таки сестра. И нужно ей помочь поднять детей. Муж алименты не платит. В жизни своих сыновей никак не участвует. Дома сейчас всем тяжело, вздохнула Айжамал, оставляя Нургуль одну на кухне.
Когда приехали сёстры, Нургуль поспешила рассказать им, как тяжело живётся здесь мигранткам.
А чему ты удивляешься? сказала Айзат. У всех, кто в миграции, почти одинаковые истории. Всем нужно работать, чтобы дома было что есть. Жаль девочек, совсем молодые. Но такая у них судьба. Ты не забивай голову, лучше о себе думай Нашла я тебе работу в магазине, но далековато отсюда. Час-полтора в одну сторону ездить каждый день на метро устанешь. Может, тебе жильё рядом с работой подыщем? А к нам будешь в гости приезжать на выходных?
Хорошо! обрадовалась Нургуль. Она так ждала, когда сможет наконец сама зарабатывать. И вот этот день настал.
История Жанары
Пару раз съездив в магазин, Нургуль осталась очень довольна. Она быстро привыкла к работе, и начальник её даже похвалил. Увидев своими глазами её новое жильё и место работы, сестра с зятем с облегчением вздохнули и, попрощавшись, уехали к себе. Так начался новый этап в жизни Нургуль миграция.
В двухкомнатной квартире, не считая Нургуль, жили ещё десять человек. В одной комнате одна семейная пара с тремя детьми, в зале их няня (совсем молодая девочка, лет пятнадцати) и ещё четыре девушки в возрасте от двадцати до двадцати трёх лет. Старую двухместную кровать занимали девушки, и Нургуль постелила свой матрас в углу, чтобы не мешать им на проходе.
Постепенно Нургуль познакомилась со всеми. Только ей было очень жаль пятнадцатилетнюю Жанару, которая работала няней и домработницей у родной тёти. Родители Жанары умерли от болезни, в селе у неё растёт маленький брат, которого воспитывает другая тётя. В месяц она получает мало, да ещё и не на руки. Тётя переводит деньги своей сестре, как они говорят, «на продукты твоему брату». Каждый день Жанара встаёт в шесть утра, готовит завтрак для зятя и детей. Потом отводит одного ребёнка в сад, другого в школу. Придя домой, смотрит за третьим малышом. Ещё убирает, стирает, ходит за продуктами, готовит. В обед забирает старшего, делает с ним уроки, купает, стирает им. И всё равно она не нравится тёте.
Жанара, чай поставь! орёт она, лёжа в своей комнате.
Жанара, что мы сегодня будем есть на обед?
Жанара, ты брюки моего мужа постирала?
Жанара, где ножницы?
И так сотни раз в день: «Жанара!.. Жанара!..» Даже у Нургуль голова кругом идёт, а как всё это терпит маленькая девочка?
Однажды, когда Нургуль готовила себе ужин, вошла тётя Жанары, Миргуль и села за стол. Она была на восьмом месяце беременности и поэтому не работала, сидела дома.
Жанара, я же просила чай мне налить! крикнула она в коридор.
Я купаю ребёнка, ответила Жанара из ванной.
Всё самой приходится делать, толку от тебя нет, недовольно пробурчала Миргуль и встала, чтобы налить себе чай. Вот так растишь их, неблагодарных, одеваешь, кормишь, а они чай тебе не могут налить! пожаловалась на племянницу Миргуль, ожидая поддержки от Нургуль.
Извините, но она же занята, купает вашего малыша, ответила Нургуль, давая понять, что не согласна.
И что? А до этого налить не могла?
М-м-м не нашла что ответить Нургуль. Она поняла, что спорить бесполезно.
Но Миргуль будто увидела в ней свободные уши. И стала долго и нудно жаловаться на Жанару: она, Миргуль, мало того, что за ней здесь смотрит и её кормит, так ещё вынуждена деньги высылать в село, чтобы её брат не умер от голода.
Но она же работает с утра до вечера! Облегчает вам жизнь! не выдержала Нургуль. Они бедные сироты, им нужна ласка и любовь, поддержка. Кстати, почему она не учится? Я не видела, чтобы она ходила в школу.
Нет возможности! грубо ответила Миргуль, взяла кружку с чаем и удалилась в свою комнату.
«Бедная девочка», подумала Нургуль.
После этого разговора она ещё много раз видела, как на Жанару кричали её тётя с мужем. Они вечно были чем-то недовольны. Но Жанара всё терпела и даже не плакала. Нургуль восхищалась её стойкостью и одновременно жалела её. И ненавидела Миргуль и её малолетних детей, которые тоже задирали Жанару, не слушались и жаловались на неё матери.