И опять передо мной стоит выбор. Выбор зеркала, что отражает былое, либо что-то новое. Но в обеих вариантах, нет решимости, что все получится, что все будет как прежде.
Меня никогда не прощают. Что сделано мной, остается в памяти у других. Хотя я, всегда готов к прощению. Ведь это не плохо. Единственная ценность взаимоотношения людей, и то, что раскалывается и теряется очень легко это доверие. Если оно дало трещину, будет только хуже, только расти. Мое доверие потерять сложно, но сейчас. Я чувствую, что его не вернуть. Как бы горько мне ни было, и как бы я ни печалился. Мне его не вернуть. Для самого себя. Так, наверное, все люди. Это ни плохо, и не хорошо. Все всегда может кончиться также быстро, как и началось. Жаль года, жаль сожжённые эмоции, жаль, утраченные мгновения. И самое главное, я чувствую переживания. Я чувствую и любовь, и печаль, и переживания. Как будто из меня высосали энергию. Это тоже ключевой момент.
Время не так уж и много, все это по большей части ночные мысли, мысли в молчании, ни одна из мыслей, написанных сюда, не является чем-то уникальным или умным, такие мысли ночью не приходят. Здесь только печаль. И печаль моя, заключается не в вещах, а во мне. А давно смирился со своей апатичностью и фаталистическим настроем, этот настрой не мой, но приобретенный, он дан мне обществом, которое я отчасти, ненавижу всем сердцем. Я думаю, каждый человек устал, и каждый хочет чего-то большего, чем то, что имеет сейчас. Все это, природа людей, и я бы не говорил об этом, если бы я был кем-то другим. Мое настроение меняется слишком часто, чтобы уследить моменты прозрения, но иногда, мне это удается. А возможно, я всегда мыслю ясно. Я наконец-то избавился, от мыслей о том, что есть люди для меня лучше, но вместе с этим я пришел к мыслям, что есть множество людей лучше меня. Работа, быт, дом вещи, абсолютно ясные для понимая и простые для большинства людей. Но это совсем не обо мне. Я гадаю, что же будет и ожидаю лучшего стечения обстоятельств. Совсем понятно, что мои мысли мешают мне жить. В любом месте и в любое время, я несу все это в своей голове. А вместе с этим, множество другого. Я люблю своих близких, и даже хорошо к ним отношусь. И не потому, что, они что-то сделали для меня. А просто потому, что они есть. Но, к сожалению, в последнее время я люблю оставаться один. За последние полгода столько всего случилось. Но все это уроки, данные мне богом. И когда-нибудь, а может и уже, я буду вознагражден за мои ночные печали и переживания.
Слишком легко уходят друзья, слишком легко оставляют другие люди, все что им дорого. И конечно же, из-за этого, им не понять ни любовь к земле, ни любовь к нации. Они и людей других любить не умеют. Что же говорить о чем-то большем. Я всё еще боюсь впускать кого-то к себе, но я делаю это, в надежде на лучшее.
Я, кстати, удивляюсь как изменилось и исказилось современное общество. Огромный процент молодых людей ушёл в затворничество, ведут практически монашеский образ жизни и, конечно, несчастны от этого.
Девушки в современном мире в поисках внимания и тепла опускаются на какой-то запредельный уровень низости, самоунижения и пьянства, не удивлюсь если лет через 20 большинство бомжей будут женщинами.
По сути, проблема состоит в атомизации общества и разжигании ложных противоречий между полами, которые привели к тому, что мужчины самоустранились, а девушкам именно из молодого поколения не достаёт мужского внимания и они опускаются.
Это то состояние, в котором мы живем сегодня.
Женщины такие только потому, что мужчины не являются собой. Женщины без сильных мужчин подобны детям без сильных родителей. Недисциплинированные, буйные, неприятные во всем и безответственные.
Мужчины были деморализованы, и в конечном итоге, доведены до такого состояния из-за женского освобождения и разочарования в них из-за таких противоречий, которые были в их головах из-за идеологической обработки равенства и женского освобождения. В Европе и США, некоторые мужчины избегают женщин на рабочем месте из-за страха обвинений в сексуальных домогательствах, тогда как, наоборот, многим женщинам нравится быть изнасилованными, что для них не редкость и неестественно.
Более того, у мужчин нет чувства долга перед обществом, которое открыто их ненавидит. Белые мужчины в конечном счете являются дьяволом на западе. Над ними издевались, ругали, плевали, и что многие мужчины делают в ответ? Смириться в поражении или плакать, жалуясь на неравенство или жестокое обращение. Женщины ненавидят это. Порочная этика современной цивилизации это равенство, и она довела ее до безумия. Мужчины отдали свой трон из чувства идиотской «доброй воли» и равноправия нытикам, гарпиям, ведьмам-суфражисткам-легкого поведения.
Сегодня мне достаточно печально. Мне часто печально в последнее время, и не могу сказать с полной уверенностью, что я счастлив. Местами, знаете ли. Бывает печаль и тревога, бывает она сменяется счастьем. К сожалению, хочу признаться вам, и признаться самому себе. Я постоянно нахожусь в напряжении, постоянно меня что-то сковывает. Я нахожусь в плену прошлого, и выбраться мне из него невозможно. Меня терзают печали о том будущем, которого не будет. Меня терзают ночные страдания и призраки прошлого, эхом залетающие в меня. Я уже стал придумывать себе счастливую жизнь, выдуманную жизнь перед сном. Чтобы я мог крепко спать. И на что похожа моя счастливая жизнь? Хотите знать, во что она упирается? В человека, в особого человека, и всем известно кто он. Тем самым, во мне уживается надежда, смирение, горькая печаль и осознание того, что ничего из моего прошлого не вернется, и никаким моим мечтам не сбыться вновь. Тщетные поиски похожих людей, обернулись провалом, эти пять лет прошли без счастья как такового, потому что даже те люди, в которых я находил мнимое успокоение, ранили меня. Мне жаль это осознавать, и жаль сознаваться перед самим собой. Чем дальше я испытываю страдания, тем ближе я к богу. Наступит день, и мы окажемся с ним рядом. А пока. Пока я заменяю свою печаль и боль на другой щит, на щит из других людей, как и заменяли меня. Все дальше я отхожу от социума и людей. И все ближе к чему-то непознанному. Господь знает, я силен, и он знает я стерплю все страдания. Даже если на людях и на публике, я веду себя как все, но это не так важно, важно то, что творится внутри меня. Возможно, завтра я забуду это, окутав себя другими проблемами и печалями, но этот клин навсегда останется в моем сердце. Людям плевать друг на друга. И я давно это понял, потому что сам множество раз поступал подло. Но кто из нас так не делал? И я после всего этого, еще удивляюсь, что так поступают со мной.
Вчера я отмечал свой день рождения. Честно скажу, я его практически и не отмечал, и был в одиночестве. Это не самое страшное, как может показаться. В последнее время я все пью все больше снотворного и теряю связь с самим собой. Я не вижу смысла засыпать, и я не вижу смысла просыпаться. Все абсолютно одинаковое и пустое, можно сказать, что всегда после тяжелых расставаний или бед, у тебя остается фантик от конфеты, но без нее внутри. Этот фантик, всего лишь воспоминания, эхо того, что было. Передо мной не стоит вопрос, что я больше не найду кого-то. Но стоит вопрос начинаний. Я слишком устал, и не хочу начинать все снова. Я слишком устал доверять и устал от людей. Я потерял связь с собой и все больше отстраняюсь от всех, и ничего мне не нужно.
В последнее время мне совсем не хочется даже пить, а с этим, уходит и праздность посиделок и общения с близкими друзьями. С теми, с кем знаком недавно, или недостаточно хорошо общался, видеться я даже не желаю. В чем смысл? По Толстому, бог дал день, бог дал работу, а вопросы зачем и для кого работа вторичны, но не для меня. Многие люди думают, что материализм не пересекается с душой, но это заблуждение.
Мне все труднее засыпать, хоть я и покрываю все сполна каплями, щадящий способ, без прибегания к серьезным медикаментозным таблеткам.
Всегда бывают разрывы, и не только в отношениях, а просто по жизни, когда разрыв окончателен и категоричен, не знает никто. И мы так и живем, в прошлом, воспоминаниях и ожидании чего-то лучшего. И в чем, самое главное, состоит лечение духовных недугов? В первую очередь, это предполагает не загрузку рук и физических нагрузок, но нагрузку на мозг, так как он и так пребывает в мыслях и прошлом, а дополнительная нагрузка, стремление к чему-то чистому, высшему, и правильному, и приносит природу нагрузки последнего. Прежде чем мне возразят, что напротив, стоит отдаться быстрому решению проблемы, алкоголю и похоти, я скажу, что и этот вариант испробован, и не приведет ни к чему хорошему, это быстрое решение, но с долго идущими последствиями. Мы еще не раз, будем возвращаться к этому в будущих главах этой книги. Но, конечно, все зависит от человека, и аналогов некоторым вещам в современном мире найти невозможно. Помогает упорядочение и дисциплина мысли, чрезмерная нагрузка, а алкоголь, напротив несет деструктивное влияние и проявление потаенных эмоций. Стоит сесть, почитать, что-то, что тебе не понятно, над чем можно поразмыслить, или же перебрать бумаги и свои вещи, выбросив ненужные вещи. Только эти вещи, могу удержать на плаву твой морализм и доктрину, которой ты следуешь и поможет избежать деструктивного упадка и деморализации.
Сегодня мне снился сон, будто бы я вернулся назад в прошлое, меня терзали мысли знания будущего, и потеря того, чего мне еще предстоит достичь и сделать. И что бы я нашел родного и близкого мне в том времени? Ничего, вся та моя жизнь, представляла собой глупые прогулки по улицам, которые не помогали мне ни в чем. И самое главное, захотел бы я что-то поменять? Наверное, нет.
В последнее время я ухожу все дальше от своих прошлых воспоминаний. Не знаю хорошо это, или плохо, в любом случае, от этого легче. Они все дальше, и чем дальше, тем сильнее я ощущаю, что это происходило не со мной. И я не только про первые события, я вообще обо всех подобных вещах. Как будто, я надвинул козырек на свой разум, защитил его немножко от палящего солнца, пускай и временно. Новые печали, заменяют старые. Все дальше и все безвозвратнее. И я уже не думаю, что я мог бы что-то вернуть, и чтобы я сделал, чтобы все сложилось иначе. Человек чувствуется мне давно потухшим углем, как осколок пули, ударившийся о мою каску, он все ещё остывает, но больше не соберётся воедино. Так странно думать обо всем этом, и так странно рассуждать, о том, чему раньше посвящались целые ночи. Теперь, я бы не хотел, чтобы они вернулись, те моменты, потому что я стал совсем другой, я явно ощущаю изменения в себе, и не ищу похожих людей. Вот только хорошо это, или плохо, что я теряю цель и образ. Вместо него не приходит другой. Тем самым, оставляя мою душу и сердце в темноте одиночества. Теперь я смотрю на остальных людей с ещё большим презрением и отвращением. К сожалению, наверное, так происходит со всеми, и настала моя очередь. От всего этого пропадает желание на строительство будущего, на поиск того контакта и на мимолётный шанс, возвращения тех эмоций, хотя бы на мгновения.
Я часто представляю перед сном себя в одиночестве, одиноко бредущего в заснеженную даль лесов, в неизвестность, и чем дальше я ухожу от воспоминаний, тем дальше я ухожу в эту холодную пустоту. Всегда тяжело закрываться от остальных, прятать свои эмоции и скрывать их от посторонних глаз.
В этом нашем новом веке, в этом ужасном десятилетии, которое хотя бы, по крайней мере, не омрачено ужасом войны и голода, безумно одиноки авторы. Век интеллектуального упадка, и молчания сотен миллионов, немых свидетелей ужаса тех тысячелетних устоев, которые рушатся под горой хамства этих лет. Это и есть, время одиночества. Время тишины бумаги и страниц, под улюлюканье и крики остальных. Но возможно, под всем этим беспорядком, человек может найти кусочек прошлого, который будет его радовать, и вывести его в олицетворение какой-либо вещи. Сегодня я снова не сплю, снова лишаю себя сна, чтобы написать эти строки, авторы одиноки, это правда, и пишут это не ради желания быть услышанными, не ради поиска земных наград, а только потому, что оформленный текст, приобретает завершенный смысл, и ставит точку в рассуждениях, во взгляде, который видит всё, но которому бесполезно что-то говорить окружающим.
И я уже не рассуждаю с присущим моим годам оптимизмом, а говорю это как фаталист, утративший надежду на резкий рывок, переворот в сознании и переворот в устоявшимся быту людей.
Вглядываясь в лица, я не вижу в них страха перед будущим, перед тем что грядет, не вижу того, что сковало мой быт и не даёт мне быть, как остальные в нашем времени. Возможно, это и к лучшему. Не всем дано понимать азарт рассуждений и попыток привести разрушающийся мир к единому знаменателю и упорядочить его. Здесь и сейчас нет никого, кроме меня и моих мыслей, но глупо было бы думать так, если бы все это касалось только материи, есть ведь ещё и идеологический аспект, поэтому, даже находясь в окружении других людей, в чужом счастье или горе, я все равно остаюсь одиноким в своих начинаниях и ночных печалях. Это не великий народ, и не великая нация, когда таких как я единицы. Плохие времена и времена грусти, рождают силу, но во мне они пробудили нечто иное, другой вид силы, наверное, силы рассуждений. Если бы со мной не случилось всего этого, стал бы я так глубоко задумываться и рассуждать о том, о чем другие и не могут помыслить? Одно время я мечтал быть как остальные, думал, как хорошо живётся тем, кто обустроил свой мир и кому нет дела до чужих бессонных ночей, но я даже рад, что я не стал таким. Возможно, и эта мимолётная радость, даёт мне незримую надежду, которая, однако, все ещё сокрыта туманной дымкой из моих воспоминаний и тяжёлых, гнетущих мыслей. Здесь и сейчас, не бывает ничего. Также здесь и сейчас не будет и отдачи от моих слов, даже для самого себя. Я видел многие печали, не только свои, но и чужие и чужих народов, разбомбленные сербские дома, разрушенные и сожжённые до тла боснийские деревни, рассказы людей, как они в раз лишались дома, и всего того, что они любят. В этом и есть, печаль всего народа, в моментах грусти отдельных. Кто прав и виноват, рассудят те, кто лучше слышат. Пускай не мы, и не те, кто сложили свои головы в бою или стали жертвой обстоятельств. Мертвые не должны судить живых, как происходит сейчас, у тех, кого нет, было куда больше чести и мужества, чем у нас, живых. А нам остаётся молча возлагать цветы и свечи к алтарям, в надежде, что новое поколение, не повторит ошибок старых, а если и повторит, то уладит их намного сознательнее и со знанием дела. А пока, зарастают пустующие остовы домов, траншеи линий ничейных земель, и травой окутываются отстрелянные гильзы. Судьба, распорядилась не в угоду нашим братьям по ту сторону кордона, забрав жизни, но так и не отдав страну.
Всегда в ночи, в моменты молчания, мои мысли кипят. Так жарко, о разум! Где бы я не был, его обволакивают нити прошлого и моменты неразрешимого будущего, так и живём мы, не видя настоящего, и не любя, не принимая, все настоящее по своему заботясь о нем. И так ходят и будут ходить, наши надежды, и печали по границе ничейной земли нашего разума, на разрыве сладкого и печального прошлого, и страшного и пугающего будущего.
За эти две недели, моя воля становится все слабее и слабее. Сила человека, в его воли, решимости и упорстве. А для мужчины это тем более главнее. Всю мою жизнь сейчас и дальше, этот мир будет напирать с разных сторон и его щупальца-нитки пытаются утянуть меня на моральное дно, сбросить со ступенек, на которые я с трудом поднимаюсь. Все это, показывается на примере сакральной науки. И все это оценивается только в категориях этого уровня, и лишь в том случае, что принципы никогда не будут упущены из виду, даже если ситуация зайдет слишком далеко. Все это проистекает из чистого интеллекта, и все исходит только от него. Любая идеология должна находиться и исходить из чистого знания, и быть далекой от практической сферы. Без знания принципов не добиться ничего серьезного и ценного.