Игорь Шиповских
Сказка о юном графе Илье и его нечаянном открытии, приведшем к вечной любви
1
Есть в нашей стране на великой реке Волге весьма значительная и протяжённая излучина, называемая Самарской Лукой, длинна её составляет целых шестьдесят километров. И излучина эта плавным полукругом огибает природный заповедник, где лес и горы дают невероятное по красоте сочетание камня и растительности. А с высоты птичьего полёта это благословенное место напоминает сказочный полуостров, в лесах которого бродят волшебные сущности и чародеи. Так что вполне естественно, что место это считается одним из самых уникальных уголков России.
Кстати, как-то однажды сюда, на этот чудесный полуостров, заезжал даже сам государь Пётр Алексеевич. Более того, в этот свой визит он не преминул взобраться на одну из гор, находящуюся в роскошном горном массиве, именуемый ныне, как «Жигулёвске горы». Хотя доподлинно известно, что в те времена этот массив назывался Девьи горы. И вот уже по поводу этого названия существует множество древних легенд и предположений. Многие историки задаются вопросом, откуда взялось такое название? Почему изначально горы именовались «Девьими»?
Впрочем, что сейчас говорить об историках, когда у местных жителей на этот счёт имеется своя версия, и вот как раз о ней-то и пойдёт дальше речь. Дело в том, что в давние, но не в такие дремучие, как можно подумать времена, поселился в этих краях весьма богатый и обеспеченный, сиятельный граф. Откуда он сюда пожаловал, никто из местных точно не знал и не ведал. Хотя ходили якобы достоверные слухи, что он являлся одним из сподвижников царя Петра. Дескать, этот граф ещё тогда, молодым, в тот приезд государя, приглядел это райское местечко, ну и позже, когда уже вышел в отставку, перебрался сюда с супругой.
А уж она-то, супруга, была у него писаная красавица, к тому же молода и свежа. Притом по ней сразу было видно, что она любила своего видавшего виды графа ветерана-воина. И, несомненно, желала жить с ним здесь, в уединённом месте, на свежем воздухе, на природе, где всё цветёт и благоухает. Подальше от шумной столицы и суетливой сумятицы. Графиня чуралась светской жизни. Вот граф и привёз её сюда, в это благословенное место.
Разумеется, предварительно возвели усадьбу и облагородили имение. Иначе говоря, сделали всё, как полагается, обустроились на высшем уровне. И началась у них действительно райская жизнь. Ну, ещё бы, ведь рядом течёт наичистейшая река, всякой рыбы вдоволь. В лесу дичи немерено, а уж грибов и ягод растёт, несметное количество. Только живи да радуйся. И вполне естественно, что от такой счастливой и сытной жизни пошли у графини с графом детишки малые. Уже через год появился у них первенец, сынишка, назвали Гришей, то бишь Григорием.
Рос мальчонка быстро, на свежем питании да при прилежном уходе мигом здоровья и сил набрался. Родители и оглянуться не успели, а ему уже пять лет исполнилось, вон как время-то летит. Граф с графиней на него не нарадуются, растет Гришенька, развивается. Они только его пятые именины отметили, а тут ещё одна радость к ним пожаловала, графиня-то опять на сносях. Так у них в должный срок ещё один сынишка появился, назвали его Ильюша, или же по-взрослому Илья. Вот и получилось двое братьев. Ну а родители от счастья на седьмом небе.
2
А время-то всё идёт, не стоит на месте. За хлопотами да текущими делами и не заметили, как ещё семь лет минуло, пролетели, словно ветер пронеслись. А братья подросли, совсем уже взрослые стали, пора бы им уже и серьёзное образование получать, одними гувернёрами да домашними учителями теперь не обойтись. Тем более старший сын весь в отца пошёл, ему на месте не сидится, он из дома рвётся, желает на учёбу в заграницу ехать. Наслушался рассказов батюшки о его юношеских похождениях с государем Петром Алексеевичем, и тоже грезит такой жизни испробовать.
Ну что тут поделать, деваться некуда, раз у сына появилось такое желание, значит, его надо удовлетворить, ведь растёт не абы кто, а наследник славного графского рода. Подошёл срок, и отправили повзрослевшего Григория на учёбу в Европу. Снарядили в тамошний университет, свой-то тогда только обустраивался после памятного указа государя Петра Алексеевича. Ну а младшенький сынок пожелал дома остаться, он наоборот никуда не рвался, мол, пока ещё юн для отъезда, хотя рассуждал уже вполне по-взрослому.
Я, мои милые маменька и папенька, никуда ни поеду, при вас останусь, иначе вы здесь совсем заскучаете, а со мной будет вам радость! Да и забота найдётся, ты папенька меня своему военному искусству и истории обучишь, ты ведь это всё сам проходил, и вон брата научил! А ты маменька, другие науки мне преподашь, ты тоже много чего знаешь, природой интересуешься, вон, сколько книг про это читаешь, вот и будет вам развлечение, меня обучать! А что упустите, то мне наёмные учителя преподадут, тут мне сподручней знания получать, не хочу никуда ехать! Люблю я наши места, наш край, здесь буду жить! чётко и ясно заявил Ильюша, и покидать отчий дом не спешил.
Привязался он тут ко всему; и к лесу родному, и к реке могучей, и к людям здешним, что привечали его всякий раз, когда видели на прогулке по местным закуткам. Ну а как он чуть подрос, возмужал, так вообще днями и ночами вне дома пропадать стал, сутками по лесу бродит, по реке на лодке ходит. Одним словом, Ильюша весь в матушку пошёл, только природу ему и подавай, до неё он особо охочий, безостановочно изучает родной край, и ничем его домой на обед не заманить; ни бланманже, ни крем-брюле, ему не надобны.
Лишь заскочит на мгновенье, переоденется, с матушкой новыми впечатлениями поделится, кусок хлеба с квасом перехватит, и опять по заповедным горам да долам гулять бежит. Изучает всё, торопится отчий край познать. А время-то на месте так и не стоит, несётся, и не заметишь, как годы летят. Только когда Ильюше семнадцать лет исполнилось, лишь тогда родители опомнились и спохватились, поняли, что их сын вполне созрел для серьёзных дел.
Да ты у нас совсем уже взрослый! Вон, как возмужал! Как вырос, похорошел, в плечах раздался, постройнел! У тебя такая выправка появилась, ты случаем не думал о военной карьере!? Может, как и я когда-то выберешь армейскую службу? восхищённо глядя на сына, спросил его граф.
О нет, отец, военная карьера не для меня, впрочем, если потребуется, то я в любую минуту готов встать на защиту Отечества, ведь ты меня многому обучил! Сражаться я умею, и весьма достойно, может, когда и пригодится, но сейчас я хочу другое свое дело закончить! Я давно уже изучаю наши горы, и чем дольше я их изучаю, тем больше нахожу в них неизвестного и загадочного! Вот ты, например, знал, что несколько самых видных утёсов имеют скрытую форму пирамид!? Притом складывается такое впечатление, что их кто-то искусственно воздвиг! Будто специально построили, камни, словно слоёный пирог друг на друга поставлены, и среди них я нашёл массу странных ходов, притом они все между собой вроде сообщаются! Лазить я по ним не лазил, они слишком узкие, похожи на лисьи норы, но через них хорошо видно, как свет вовнутрь горы уходит, и такое явление непонятно, так что меня сейчас больше это интересует слегка интригующе, ответил Илья.
А я рада, что ты не собираешься никуда уезжать, дома и вправду хорошо, вон, как у нас удачно дела идут, имение наше процветает, всего вдоволь; и средств, и пропитания! Так что занимайся ты, Ильюшенька своей наукой, сколько хочешь, изучай родной край, лес, горы! Кстати, до меня от наших слуг дошли слухи об этих горах, дескать, там когда-то обитали разбойники, купцов на Волге грабили, ходы разные рыли, убежища для себя делали! Но потом их по царскому указу всех отсюда повывели, сказывали, целое войско за ними охотилось, хотя люди и приврать могут! А тебе-то никто там не попадался!? вступив в беседу, вдруг поинтересовалась графиня.
Ну, нет, маменька, разбойников в горах давно уже не водится, а вот местных жителей, я там случается и встречаю! Но очень редко, ведь места в горах непролазные и только тому, кто их знает, открываются! А я там с детства обитаю, и мне много чего известно, впрочем, неизвестного ещё больше, думаю, и жизни не хватит, чтоб всё познать! Вот, например, недавно стал я видеть на одной из самых высоких вершин девушку, стоит она там, на высоте, и вдаль на горизонт смотрит! Правда, сам-то я её лишь издали видел, ещё подумал, может это дочка кого-то из местных крестьян настолько отчаянная, что на такую верхотуру забралась, удивился даже, и начал я к ней на гору восхождение, взошёл, а там никого нет, куда делась, непонятно! И так несколько дней подряд повторялось, увижу её, начну на гору забираться, а застать не могу! Вот какое чудо творится! поделился своими наблюдениями Ильюша.
Ха-ха-ха, да у тебя сынок, наверное, видения начались, ныне вон какое лето жаркое! Погода словно с ума сошла, солнце печёт, как в пустыне, вот ты мираж и увидел! Может, куст какой или камень большой, за стройную девицу принял, такое по молодости случается, девицы везде мерещатся, ха-ха задорно усмехнувшись, подметил граф, и по-отечески потрепал сына по макушке.
Ну, может и так, отец, но я всё одно не отступлюсь, изучу этот феномен, пусть он хоть трижды мираж тоже с задорной усмешкой отозвался Илья, и быстро откланявшись, вновь поспешил в горы. Вот такой непоседа он был.
3
А меж тем старший граф был прав, погода этим летом стояла на удивление жаркая. Хотя изредка и случались грозы. Лишь они смягчали непомерную, дневную жажду влаги. И надо заметить, что этих гроз удачно хватало, дабы поддерживать нужный баланс зноя и свежести. Одним словом, летняя пора в графском семействе протекала вполне благополучно и даже как-то буднично. Ничто не предвещало резких перемен, абсолютно безмятежная жизнь. И вдруг на следующий день, после того разговора Ильюши с родителями, в имение в самый разгар знойного дня, неожиданно вернулся старший сын Григорий.
Как известно он сначала несколько лет учился за границей, даже окончил тамошний университет, а затем перебрался в столицу и по протекции отца устроился на армейскую службу. Разумеется, в период коротких каникул и отпусков в учёбе и службе, он навещал родителей с братом, но это были всё запланированные встречи, притом на небольшой срок, максимум недели на две. И тут вдруг такой внезапный приезд. Естественно, и граф, и графиня были вне себя от радости, их счастью не было предела. Однако было и удивление.
Ах, сынок, какой сюрприз! Вот уж не ждали! Ну, отчего же ты не предупредил, что приедешь!? Мы бы подготовились, накрыли столы первым делом залепетала графиня.
Да что там столы, я бы по такому случаю целый пир закатил! И всё же отчего так внезапно приехал? Что-то случилось!? Быть может, служба не по нраву пришлась!? Или не дай Бог что-то со здоровьем не так!? не на шутку забеспокоился граф.
О нет, отец, со здоровьем у меня всё в порядке! Да и со службой вроде бы тоже всё хорошо, а вернее сказать, у меня её просто нет, службы-то! Дело в том, что я подал в отставку, решил пока дома пожить, как-то всё разом меня утомило; и служба, и столица, и заграница, надоело, хочется чего-то родного! А кстати о родном, где мой брат!? Где Илья!? Почему я его не вижу? Что, опять на прогулке? мигом пояснив причины своего внезапного визита, резко осведомился Григорий.
О, он у нас теперь краевед! ты же знаешь, как он любит лазить по местным горам, ныне он их изучает! Хоть и графских кровей, а носится по лесам и долам, словно простой деревенский пастушок, пропадает там почти сутками, только к ужину его и ждём! О, да, совсем забыла, ты ведь с дороги, наверняка проголодался! идём скорее обедать! как и все заботливые матери тут же засуетилась графиня, и встреча быстро перетекла в застолье.
Впрочем, пировать особо не стали, ограничились лёгкими салатами, стерляжьей ухой да печёной осетриной с домашней наливочкой из яблок, а вот с ней разговор уже затянулся. Наливочка предала застолью особый колорит. Граф в последнее время сильно увлёкся её приготовлением, и даже намеревался вырыть огромный винный погреб. В общем, беседа шла по-домашнему тепло и уютно, как и положено в тесном семейном кругу. А ближе к вечеру, как и ожидалось, объявился Илья. По нему сразу было видно, что он опять вернулся с гор.
А тут такой животрепещущий момент, воссоединение старшего брата с семьёй. Нет, ну конечно за всё время разлуки они неоднократно виделись и общались, ведь Григорий регулярно навещал родных. Так что братья знали о делах друг друга и сохраняли добрые родственные отношения. Вот и на этот раз они сразу кинулись обниматься и чувственно похлопывать друг дружку по плечу. Типичная встреча двух братьев. Ну а затем, уже за столом, когда Илья присоединился к трапезе, Григорий продолжил беседу.
Ну, ты я вижу, не изменяешь себе, по-прежнему весь в изучении родных мест, мама тебя даже краеведом называть стала, ха-ха! Последний раз, когда я был дома, помню, ты всё по лесу мотался, а сейчас значит уже и на горы перешёл!? мягко пошучивая, спросил он Илью.
О да, перешёл! И ты знаешь, там, в горах мне открылся совершенно другой мир! Тебе рассказать, ты не поверишь! Да чего только там нет, столько всего чудесного, что за один раз не перескажешь! Лучше давай-ка ты завтра вместе со мной в горы сходишь, я тебе там всё покажу и расскажу, сам всё увидишь и своё мнение мне выскажешь! радуясь, что брат заинтересовался его исследованиями, восторженно предложил ему Ильюша.
Ох, я бы с удовольствием прогулялся с тобой, но последние два года на службе меня так утомили, что я, пожалуй, для начала хорошенько отдохну, с отцом и матерью побуду, наговорюсь с ними вдоволь, сам понимаешь, соскучился, есть о чём побеседовать. А в горы мы с тобой сходить ещё успеем вежливо улыбаясь, отказал брату Григорий и быстро перевёл разговор на другую тему, спросил у родителей о каком-то пустяке, что-то о рыбалке, ведь отец обожал это занятие, хоть и граф, а поудить рыбку любил.
В общем, беседа пошла обычным путём и о горных прогулках мигом забыли. Ильюша к этой теме тоже уж не возвращался. Он был рад уже только одному приезду брата, и о своих походах решил более не упоминать. Хотя может и зря, ведь Григорий прекрасно знал о его исследованиях, ради них-то он собственно и приехал, а сейчас сменил тему разговора лишь для того, чтоб никто не догадался об истинной причине его визита, а она была не совсем добрая.
И вот здесь надо пояснить, что за время своего отъезда Григорий очень изменился. Проведя первые годы обучения за границей, он там нахватался различного рода вредных привычек; игра в карты, табак, хмельные напитки, всё это прочно вошло в его жизнь. Нет, разумеется, Григорий не забывал и про учёбу. Образование он получил отменное, высшее. И даже по возращении на Родину устроился в столице на приличное место службы, что было нелегко даже с протекцией отца. Однако привычки приобретённые заграницей не оставил, а наоборот добавил страсти и пустился во все тяжкие.
Ох, уж эта заграничная учёба, прямо палка о двух концах; есть и положительная сторона, но есть дурная, и её гораздо больше. Образование дали, но характер напрочь сломали. Вместо приличного дитяти, в Россию вернулся повеса, игрок и мот. Азарт и страсть теперь владели душой Григория, в результате чего карточные долги росли, а увлечение табаком и хмелем увеличивалось. Жалования и денег, присылаемых родителями из имения, уже не хватало, чтоб покрыть расходы на проживание в столице, дело шло к полнейшему разорению и даже к долговой яме. В общем, картина не радужная.