Поход на Москву
Составление, научная редакция, предисловие и комментарии д.и.н. Сергея Владимировича Волкова
© С.В. Волков, состав, предисловие, комментарии, 2023
© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2023
© «Центрполиграф», 2023
Предисловие
Восемнадцатый том серии «Белое движение в России» посвящен действиям Вооруженных сил на Юге России с конца июня по начало ноября 1919 года от издания главнокомандующим ВСЮР А.И. Деникиным «Московской директивы» до начала их отхода осенью 1919 года.
К началу лета 1919 года Вооруженные силы на Юге России одержали ряд крупных побед над большевиками на всех фронтах от Днепра до Волги и освободили значительные территории, в том числе города Харьков, Белгород, Царицын. В этих условиях 20 июня 1919 года А.И. Деникиным была в Царицыне издана знаменитая «Московская директива», предписывающая всем оперативным соединениям ВСЮР развернуть решительное наступление, имея непосредственной целью занятие Москвы.
К этому времени Вооруженные силы на Юге России включали ряд оперативных объединений, важнейшими из которых были Добровольческая, Донская и Кавказская армии, а также Войска Новороссийской области, Войска Киевской области, Войска Северного Кавказа, Войска Черноморского побережья. В составе ВСЮР также числились с 22 января 1919 года действовавшие отдельно Войска Закаспийской области. Численность ВСЮР заметно выросла, и к 5 июля они насчитывали всего 244 890 человек (в том числе 23 116 в штабах и управлениях и 23 463 в гарнизонах), из которых 16 765 офицеров (в том числе 4140 в штабах и управлениях и 1533 в гарнизонах), 167 625 строевых (в том числе 4098 в штабах и управлениях и 14 834 в гарнизонах), 28 932 вспомогательных (в том числе 6320 в штабах и управлениях и 4926 в гарнизонах) и 31 568 нестроевых (в том числе 8558 в штабах и управлениях и 2170 в гарнизонах) нижних чинов.
В ходе летне-осеннего наступления части ВСЮР взяли Киев, Курск, Воронеж, Орел. На направлении главного удара действовала Добровольческая армия, имевшая в своем составе знаменитые именные полки Корниловский, Марковский, Дроздовский, Алексеевский, которые в ходе наступления были развернуты в дивизии трехполкового состава. Боевой состав ВСЮР на 5 октября 1919 года насчитывал 107 395 штыков, 46 671 саблю, 5387 саперов, 2813 пулеметов, 601 орудие (434 легких, 15 горных, 69 гаубиц, 74 тяжелых, 9 малокалиберных), 72 самолета, 41 бронепоезд, 34 бронеавтомобиля и 38 танков.
Однако эти сравнительно небольшие силы были растянуты на огромном фронте от Украины до Волги. К тому же к этому времени, когда армии адмирала Колчака откатились далеко на восток, большевики получили возможность подвезти подкрепления и сосредоточить против Добровольческой армии значительные силы, обеспечивавшие им еще более существенное, чем обычно, превосходство в численности и вооружении. В ходе Орловско-Кромского сражения обескровленные части добровольцев были вынуждены начать отход. С началом отступления от Орла произошел коренной перелом в ходе всей Гражданской войны.
В настоящем издании собраны воспоминания о борьбе в рядах ВСЮР с июня по октябрь 1919 года. В разное время они были опубликованы в русской эмигрантской печати. Эти воспоминания (за небольшими исключениями) никогда в России не публиковались.
Содержание тома разбито на 2 раздела. В 1-м разделе (начинающемся воспоминаниями главнокомандующего ВСЮР генерала А.И. Деникина, содержащими общий обзор событий) публикуются воспоминания участников борьбы в составе находившейся на направлении главного удара Добровольческой армии корниловских, марковских и Дроздовских частей, во 2-м разделе материалы о действиях Кавказской армии.
В большинстве случаев все публикации приводятся полностью (за исключением хорошо известных воспоминаний А.И. Деникина; некоторые сокращения сделаны также в уже публиковавшихся воспоминаниях С. Мамонтова). Авторские примечания помещены (в скобках) в основной текст. Везде сохранялся стиль оригиналов, исправлялись только очевидные ошибки и опечатки. Поскольку во ВСЮР и Русской Армии принят был старый стиль, все даты, кроме особо оговоренных, приводятся по старому стилю. Возможны разночтения в фамилиях участников событий и географических названиях; их правильное написание в комментариях.
Раздел 1
А. Деникин
1
Вооруженные силы на Юге России
2
К концу июня армии Юга России, преследуя разбитого противника, вышли на фронт Царицын Балашов Белгород Екатеринослав Херсон (исключ.), упираясь прочно своими флангами в Волгу и Днепр.
20 июня в городе Царицыне я отдал армиям директиву:
«Имея конечной целью захват сердца России Москвы, приказываю:
1. Генералу Врангелю
3
2. Генералу Сидорину
4
3. Генералу Май-Маевскому
5
4. Генералу Добророльскому
6
6. Черноморскому флоту содействовать выполнению боевых задач и блокировать порт Одессу»
Директива 20 июня, получившая в военных кругах наименование «Московской», потом, в дни наших неудач, осуждалась за чрезмерный оптимизм. Да, не закрывая глаза на предстоявшие еще большие трудности, я был тогда оптимистом. И это чувство владело всем Югом населением и армиями. Это чувство нашло отклик там на севере, за линией фронта, среди масс, придавленных еще большевистским ярмом и с нетерпением, с радостью ждавших избавления. «Кассандры» примолкли тогда. Оптимизм покоился на реальной почве: никогда еще до тех пор советская власть не была в более тяжелом положении и не испытывала большей тревоги.
Директива в стратегическом отношении предусматривала нанесение главного удара в кратчайших к центру направлениях Курском и Воронежском, прикрываясь с запада движением по Днепру и к Десне. В психологическом она ставила ребром перед известной частью колебавшегося казачества вопрос о выходе за пределы казачьих областей. В сознании бойцов она должна была будить стремление к конечной далекой, заветной цели. «Москва» была, конечно, символом. Все мечтали «идти на Москву», и всем давалась эта надежда.
Конец июня и первая половина июля были ознаменованы новыми успехами. На западе Добровольческая армия
7
8
9
10
Военные операции протекали не без серьезных внутренних трений. Малочисленность наших сил и наша вопиющая бедность в технике и снабжении создавали положение вечного недохвата их на всех наших фронтах, во всех армиях. Выведение частей в резерв главнокомандующего наталкивалось поэтому на огромные трудности. Каждый командующий придавал преимущественное значение своему фронту. Каждая стратегическая переброска вызывала коллизию интересов, обиды и проволочки. Когда с Северного Кавказа мы двигали на Царицынский фронт прочные Кубанские части, генерал Эр дели
11
12
Наступление ВСЮР летом и осенью 1919 года
Стратегия внешней войны имеет свои законы вечные, неизменные, одинаково присущие эпохам Цезаря, Ганнибала, Наполеона и минувшей мировой войне. Но условия войны гражданской, не опрокидывая самоценность незыблемых законов стратегии, нарушают их относительное значение иногда в такой степени, что в глазах поверхностного наблюдателя двоится мысль: не то ложен закон, не то свершается тяжкое его нарушение Стратегия не допускает разброски сил и требует соразмерной им величины фронта. Мы же расходились на сотни верст временами преднамеренно, временами вынужденно. Так, отданная 20 июня основная директива, ограничивавшая наше распространение берегами Днепра и Десны, через месяц была расширена. Генерал Шкуро
13
И 30 июля в развитие основной директивы было приказано генералу Май-Маевскому удерживать Знаменку, а генералу Шиллингу
14
Мы занимали огромные пространства, потому что, только следуя на плечах противника, не давая ему опомниться, устроиться, мы имели шансы сломить сопротивление превосходящих нас численно сил его. Мы отторгали от советской власти плодороднейшие области, лишали ее хлеба, огромного количества военных припасов и неисчерпаемых источников пополнения армии. В подъеме, вызванном победами, в маневре и в инерции поступательного движения была наша сила. Истощенный многими мобилизациями Северный Кавказ уже не мог питать надлежаще армию, и только новые районы, новый прилив живой силы могли спасти ее организм от увядания.
Мы расширяли фронт на сотни верст и становились от этого не слабее, а крепче. Добровольческая армия (бывшая «Кавказская Добровольческая» армия) к 5 мая в Донецком бассейне числила в своих рядах 9600 бойцов. Невзирая на потери, понесенные в боях и от болезней, к 20 июня (Харьков) боевой состав армии был 26 тысяч, к 20 июля (Екатеринослав, Полтава) 40 тысяч. Донская армия, сведенная к 5 мая до 15 тысяч, к 20 июня насчитывала 28 000, к 20 июля 45 тысяч. Для наступления в Киевском направлении в конце июля от Добровольческой армии отделилась группа всего в 6000. В начале июня с Ак-Манайских позиций начал наступление 3-й армейский корпус силою около 4 тысяч, который, пополняясь по пути, прошел весь Крым, вышел на Херсон и Одессу и составил группу войск Новороссийской области
15
Состав Вооруженных сил Юга с мая по октябрь возрастал последовательно от 64 до 150 тысяч. Из этого состава около 20 тысяч оставались на Черноморском побережье (против Грузии) и в Терско-Дагестанской области (против горцев, Азербайджана и Астрахани). Таков был результат нашего широкого наступления. Только при таком условии мы имели возможность продолжать борьбу. Иначе мы были бы задушены огромным превосходством сил противника, обладавшего неисчерпаемыми человеческими ресурсами. Наконец, движение к Киеву приводило нас к соединению с противобольшевистской Польской армией, что значительно сокращало фронт и должно было освободить большую часть войск Киевской области
16
Теория говорит о закреплении рубежей, практика Гражданской войны с ее огромными расстояниями и фронтами, с ее исключительным преобладанием психологии не только в армиях, но и в населении пораженных войной областей свидетельствует о непреодолимой трудности и зачастую полной негодности метода позиционной войны. Разлив Донца задержал наступление 8-й и 9-й советских армий в феврале. Царицынская укрепленная позиция остановила движение генерала Мамонтова
17
Освобождение нами огромных областей должно было вызвать народный подъем, восстание всех элементов, враждебных советской власти, не только усиление рядов, но и моральное укрепление белых армий. Вопрос заключался лишь в том, изжит ли в достаточной степени народными массами большевизм и сильна ли воля к его преодолению? Пойдет ли народ с нами или по-прежнему останется инертным и пассивным между двумя набегающими волнами, между двумя смертельно враждебными станами. В силу целого ряда сложных причин, стихийных и от нас зависевших, жизнь дала ответ сначала нерешительный, потом отрицательный.
Советское командование после весенних поражений напрягало чрезвычайные усилия, чтобы восстановить свой Южный фронт. Реорганизовались бывшие Украинские армии на началах регулярства; смещен был целый ряд неудачных начальников; главнокомандующего вооруженными силами советской России Вацетиса сменил полковник Каменев, бывший главнокомандующий Восточным фронтом; Гиттиса сменил генерал Егоров; революционный трибунал, заградительные и карательные отряды применяли жестокий террор для внедрения в войска дисциплины; тысячи новых агитаторов наводнили фронт; новые мобилизации 18 45-летн. возрастов усилили приток пополнений. Наконец, на Южный фронт было переброшено 6½ дивизии с Восточного и 3 дивизии с Западного фронтов. Этими мерами в середине июля советскому командованию удалось довести состав своих южных армий до 180 тысяч при 700 орудиях (по советским данным, на линии Сосница Киев Одесса расположена была 12-я армия красных, силою в 23 тысячи, входившая в состав Западного фронта). И 16 июля Бронштейн писал в приказе: «Вся страна заботится теперь об Южном фронте. Нужно, чтобы командиры, комиссары, а вслед за ними красноармейцы поняли, что уже сейчас на Южном фронте мы сильнее Деникина. Воинские эшелоны и маршрутные поезда снабжения непрерывным потоком идут на юг. Теперь все это нужно вдохновить идеей решительного наступления»
План этого наступления, по словам Бронштейна, заключался в том, «чтобы нанести контрудар противнику в двух важнейших направлениях: 1) с фронта Балашов Камышин на нижний Дон и 2) с Курско-Воронежского участка на Харьков. Первое направление было признано решающим». На этих направлениях были сосредоточены ударные группы: на первом Шорина из 10-й и 9-й армий, силою в 50 тысяч, на втором Селивачева из 8-й, 13-й и левобережной части 14-й армии, силою до 40 тысяч. Общее наступление было назначено на 13 августа.
1 августа 10-я армия Клюева (Егоров был назначен командующим 14-й армией) с многочисленной конницей Буденного на западном крыле, поддержанная Волжской флотилией в составе до 20 вооруженных судов, обрушилась на Кавказскую армию. Ведя непрерывные тяжкие бои, под напором сильнейшего противника, в течение трех недель армия вынуждена была отходить на юг, отдав Камышин, и к 23-му дошла до самого Царицына. В этот день началось решительное сражение, в котором, атакуя с севера и с нижней Волги от Черного Яра, противник прорвал уже было укрепленную позицию и доходил до орудийного завода. Но введением в бой последних резервов и атаками кубанской конницы генерал Врангель нанес противнику жестокий удар, отбросив его в обоих направлениях. Атаки Клюева, повторенные в последующие дни, становились все слабее и постепенно замерли.
Эти тяжелые и славные бои одна из лучших страниц боевой деятельности Кавказской армии, ее командующего, генералов Улагая
18
19
20
21
22
Одновременно, перейдя в наступление от Балашова против правого крыла Донской армии, противник оттеснил донцов за линию Хопра и Дона. Большевики переправились уже во многих местах на западный берег, но контрударом своим, в особенности удачным в группе Коновалова
23
В начале октября, после двухмесячного сражения, правое крыло Вооруженных сил Юга удержало Царицын и линию Хопра; ударная группа Шорина, ослабленная огромными потерями, перешла к пассивному образу действий и, соответственно новому плану советского командования, начала передвижение части сил к западу.
Ударная большевистская группа Селивачева 3 августа должна была нанести удар по Харькову комбинированным наступлением частей 14-й и 13-й армий с северо-запада на Готню и главными силами (частями 13-й и 8-й армий) с северо-востока на Купянск. Но за три дня до начала операции большевиков генерал Кутепов
24
25
Генерал Май-Маевский, перегруппировав войска, ответил ударом добровольцев со стороны Белгорода и корпусом Шкуро с юго-запада. В течение второй половины августа под нашими ударами, оставляя пленных и орудия, Воронежская группа Селивачева уходила на северо-восток. Окончательное ее окружение не состоялось только благодаря пассивности левого крыла (3-го корпуса