За косогором припавших к земле бараков мрели отвесные барабаны о стальных станах. Элеваторы. В них покоилось зерно, отобранное за полсотни дней руками-корягами затруженными, покрытыми такыром вспучившихся вен с выщербленными кусками кожи. Подневольные воздаятели злаков женщины, дети, тщедушные и умалишённые отгрохали свою утреннюю-дневную-вечернюю-подночную пахоту; отслушали одухотворённые речи Посланников «воли божией» о величии государства и пасквили забортовым врагам («ОСТАНОВИМ НАШИХ НЕДРУГОВ! ИЗРУБИМ ИХ В РАДИОАКТИВНОЕ МЯСО!»), сбрызнутые скрипучей музыкой грампластинки; отходили по нерушимому порядку в Дома Правды, выслушав наставления Адептов и пропустив сквозь глаза очередной воодушевляющий кинофильм об изобилии здесь и голоде с кровавой разрухой там; пошатывающимися мощами посидели в Библиотеках и, замученные и очумлённые до сердцевины мозга, наконец пробирались под самую темень сквозь гнойники свино-ангельских патрулей, что шастали всюду или пешком, или на суперкабах, или на ретивых, которых медленно скашивало местное море (но работать-то надо!), к гниющим своим баракам, торчавшим в жилом Квартале колодой погостов Своим шашечным порядком элеваторный строй противостоял другой части Промышленного Квартала, где грозно возвышались, насупившись будто против самого мира (тоже слушатели рупоров и теле-?), громадные фабрики с туповатыми прямоугольными головами и коническими жерловинами, упиравшимися во всеподатливое больное небо изо дня в день там царил каторгический (фрейдистская описка) порядок. Аврал с ничтожным шансом доплыть до тарелки булькающей мути (или, при прочих равных, скукоженных початков, или пущей дряни для поддержания потенций Труда) и вернуться обратно в трудодень. Между производственных громад боязливо пробегали тощие насыпные дорожки. Исхаживаемые по дням мумифицированными ногами (подрагивающий след на песке) и латными сапогами (добротный полный отпечаток), пронизаемые немногословными рупорами («ВЕРНУТЬСЯ К РАБОТЕ!», «ПРИСТУПИТЬ К РАБОТЕ!») и раскатистыми одами («ВО СЛАВУ ГОСУДАРСТВА!..», «НЕДРУГОВ В ХИМИКАТ!..», «ВЕЛИЧИЕ НЕПОТОПЛЯЕМОЙ!..», «ПРЕУСПЕВАЕМ ПО ПРОИЗВОДСТВУ БЛАГОРОДНОГО ОГНЯ! УВЕЛИЧИМ И ТЕМПЫ ПРОИЗВОДСТВА ВОЛШЕБНОГО ПОРОШКА!..»), погоняемые и устрашаемые Ангелами, они, счастливые, были лишены ушей или глаз; ибо сносить подневный грай было невыносимо. Сыпучие артерии Секторов, делясь, ветвясь на множество поджилок, морщинили поверхность местности; каждая жилка уводила в должном направлении. Там, где каменные домовины и карьеры отставали друг от друга на прогон большой или малый, сквозь рваный воздух проглядывал винегрет из песчаных взгорок, столбов, скреплённых узами электрокабелей, мусорных баков с разинутыми ртами, огрызков шин, изогнутых железяк и прочей скучной неразберихи.
В границах между убогим посёлком, что покоился на песчаном хребте, страдавшем хроническим кифозом, и зоной, отведённой под систематическое производство, в разных концах главной ходовой дороги располагались немногие утешения тяглового населения: вытянутый в цементированный брикет Пищеблок, барабан-Лазарет, будто выдолбленный из цельного громадного валуна, редкошумливая Фактория и Библиотека; впрочем, и эти «утешения» были придуманы не без экивоков и, разумеется, вовсе не с тем, чтобы облегчить и без того «счастливую жизнь граждан великой страны» (железным рыком из рупора):
Пищеблок: продолговатое сооружение с низким потолком, тесно заставленными столами, бьющим в глаза острым светом из навесных ампул и непреходящим запахом забытой на время отпуска квашеной капусты. Назначение: восполнять трудовые потенции рабочих в новой схватке с производственным запросом священного государства. Оговорка: кормить чем попало, лишь бы съедобным и не моментально убийственным; не выключать на время приёма пищи радио- и теле; держать в тщательном наблюдении (бдительные Ангелы). Последствия нарушения правил (времени посещения, срока приёма пищи; прочее): Дом Правды/Профилакторий (в зависимости от характера проступка);
Лазарет: округлое сооружение с низким потолком, тесно заставленными койками-каталками, бьющим в глаза острым светом из навесных ампул и непреходящим запахом суррогата медицинского спирта. Назначение: восполнять жизненные потенции рабочих в новой схватке с производственным запросом высокородного государства. Оговорка: принимать на лечение в исключительных случаях; не выключать на время лечения радио- и теле-; рабочая единица вправе обратиться за лечением не более двух раз в два месяца. Последствия нарушения правил (симуляция, злоупотребление усердием врачей, воровство лекарств; прочее): Дом Правды/Профилакторий/Расчеловечная (в зависимости от характера проступка), и тут потерянные на миг наконечники сестёр вновь возалели шмоток чёрного неба тремя ослепительными коловратами.
Барак Промышленный Квартал Пищеблок Промышленный Квартал барак: таков был почти ежедневный маршрут каждой трудовой единицы. Сейчас его съела ночь, но пройдёт ещё каких-то три часа и проснувшееся солнце озарит своим светом путь, «начертанный иловыми скрижалями божьими», а «апостоловы литавры воззовут счастливых граждан к иератическому алтарю Труда». Сперва морок ночи прошибут уличные фонари, уступив следом место небесному светилу, потом замаршируют неуклюжими группами Ангелы с шокерами и дубинками, оживёт от пятичасовой смерти отравленное коррозией поселение (лишь бы поспеть до Ангелов!), и отправятся, как механические игрушки, исполнять волю незримого, но несомненно божественного кукловода И только в исключительный, единственный в году день этот твёрдый порядок нарушался: граждане собирались в строй и маршем отправлялись к центру Сектора в главный зал Дома Правды, где можно было увидеть самого Адепта одного из восьми управителей сверхдержавы.
За трудовым Кварталом ещё одна вышка телерадиобашня, отвечающая за бесперебойное вещание рупоров, раций, экранов. Своим дребезжащим в ночи огнём она будто вторит недалёким своим наперсницам, поглощающим связь со «злобными забортовыми соседями», лишая верноподданных последнего шанса услышать неправду. Морг морг, морг. Морг. Морг. Так и перемигиваются по дням, высоко над стадом скошенных голов, которые и не мыслят взглянуть вверх. Словно перенимая укоренившееся вековое местничество, гордо нависают над своими наземными вассалами плакатами, телеэкранами, говорилками Всюду царил единый илово-скрижальный порядок, эманировавший под святым видением в заповедный Устав.
Ночная муть ещё была заволочена чёрной пеленой, но кой-где начинала понемногу отходить от летаргии. Сверху вниз из болезненного сна выплывал забор, пущенный от далёкого центра к периферии двумя расходившимися изгородями в косую решётку, так, что с высоты птичьего полёта напоминал собой кусок пирога; правда, вместо аппетитных краёв треугольник Сектора окаймляли мотки колючей проволоки, неравно соревновавшиеся в своей высоте с прилегавшими к забору Апеннинами мусора, а на месте зажаристой кромки воздушного теста высились косые эллинги, перемежавшиеся с ковшами и рельефными контейнерами весом под пару тонн. В чернильном растворе постепенно проявлялся контур Непотопляемой и её повсеместный символ хтонический спрут с вколоченным в лоб, словно лихая пуля, пацификом.
***
ш-ш-ш-ш-ш
Глаза обоих пилотов смежал тишком подкравшийся сон, но сигнал ещё шипел, не пришёл в себя. Не переставая вести диалог с зевающим компаньоном, мастак Диззи пошерудил в нагрудном кармане и достал белую пилюлю с поперечной ложбинкой в центре. Мадам Ковентри, чуткая бортпроводница тридцати трёх лет, конечно, посетовала бы на это, но двенадцатый час работы на ногах сам собою склонил её к дрёме.
Почему у бипланов две плоскости крыльев? спрашивал дока.
Меньше шансов, что в штопор уйдёт, отвечал Рэчел.
Однако же общая манёвренность и техническое дополнял Диззи, часто пускаясь в пространные комментарии, добытые не только давнишними университетскими стараниями, но и многолетней практикой. Он принялся задавать молодому компаньону вопросы из общей теории авиастроения, когда увидел, что тот уже не выдерживает полёта и упадает в сон. План сработал: заслышав вопросы Диззи, Рэчел встрепенулся и ринулся отвечать; тогда у юного энтузиаста словно открылось второе дыхание. Впрочем, Рэчел с лёгкостью расщелкал все задачки своего наставника, так что тому оставалось только пуститься в историю авиации, лишь бы отстранить молодого коллегу-эрудита от беспощадно подступавшего сна. Диззи, хоть и был уже старой птицей, истрёпанной и не в таких полётах, но всё-таки переживал за Рэчела, про себя выругивая тех грамотеев, что отправили молодого пилота в столь трудный рейс, будто не зная про аномалию в середине пути.
Помнишь кого из мировых асов в истории? не уставал штудировать Рэчела заботливый пузатый наставник.
Линдберг, Вин, Кёртисс, Йегер, Кроссфилд
фш-ш-ш-ш
Линдберг первым пробрил Атлантику в одиночку, припомнил Диззи и негромко шаркнул в плече. А есть у тебя, Рэч, любимый лётчик?
Вот Линдберг и любимый, улыбнувшись, ответил Рэчел. Белки его глаз основательно раскраснелись, лицо давно покрылось невольной маской усталости, но начинающему лётчику всё же следовало отдать должное держался он молодцом, и не думал канючить; любой другой на его месте завалился бы в сон в первый же час помех.
Потому что Атлантику?
Во-первых, да, поэтому. А вообще, много за что ещё, пояснил Рэчел. А у вас кто, мистер Диззи?
Экзюпери. Он мастер и мечтатель.
Ох, как я о нём забыл! щёлкнув рукой об лоб, вспомнил Рэчел.
Так проговорили ещё около получаса, и когда ночная муть начала постепенно расцветать, бортовой компьютер вернулся к сознанию и прекратил свой шепелявый бред. А потом на помощь засыпающим лётчикам подоспел долгожданный автопилот. Диззи, как и подобает старшему, первым принял контроль на себя и, пока отдыхал Рэч, следил за курсом и держал связь с диспетчерской.
Одолев сверхординарный участок, аэро держал прямой путь к берегам пилигримской Джорджии. Вослед хвосту рукокрылого атланта «Асуан Эль-Пасо» зловеще смотрел громадный хромированный купол, изображавший неимоверных размеров череп с щупальцами заместо нижней челюсти и знаком радиационной опасности в центре лобной кости, такой же выдающейся и тем внушающей вящий страх, как армейский шлем. В пустых чёрных глазах фигуры не было ни былинки сомнения, раздумчивости, нерешительности или хотя бы безразличия. Исполинским карбункулом он сидел в сердцевине Непотопляемой, нависая над двумя Секторами территориальными единицами государства; остальные шесть тоже не были избавлены от взора почившего властителя, ибо амфибический череп был четырёхликим, так что на каждые два Сектора архитектурно-неизбежно приходилась громадная образина, коронованная смертоносным желто-чёрным трилистником. Все восемь Секторов расходились точно прожекторные лучи из обетованной punctum centralis
Вот уже и солнечный свет заступил на службу вместо уличных ламп, и из нищенских хижин каждого Сектора потянулись по сыпучей дороге толпы сонных трудяг «счастливейших граждан сердечнейшей, богатейшей страны» к Промышленным Кварталам, к своим рабочим местам, под надзор немыслимо больших овальных глазниц, сжирающих своей невыносимой бесчувственностью.
V.
Заходи, заходи быстрей
Сюда
Фух, чуть не попались
Следов нет?
Не должно Фергюссон проверил
Мы по старинке: полчаса за переработку выкупили Целую неделю спины не разгибали А ещё всюду эта назойливая музыка, болтовня в глаза и в уши
Ну-ну В нашем деле отчаиваться нельзя
Да мы не Но всё ж таки непросто
Дело должно быть за нами, тогда настанет свобода
Все в сборе? Джейк, рассчитай
А через месяц, говорят, в Зал Единства
Первосортная промывка мозгов! В том году врали то же самое, как и в позапрошлом!
Тихо ты! рыла услышат, тогда всем конец
Да зла, Базз, не хватает
Как раз зла и хватает с горой
Ну что, принесли?
Да
Да
Вот
Неплохо, неплохо, но недостаточно Из этих деталей всего пару кустарных винтовок сделаем, а нам надо вооружить целый отряд Нас ведь двадцать три человека
Ещё будем носить
Знаешь, как непросто украдкой в рукав целый магазин? А ведь ещё коробку с механизмом по частям утащить Твоё счастье, если одну пружину за смену схватишь, а если рыла? Забыл, что с Оуленом сделали?
Ну-ну, тише, тише Но делать-то что-то надо
Пик верно говорит сто потов сходит, чтобы целый карабин по кускам стащить Двунадесять раз страхуемся, чтобы на ладони свет не упал Ну а если всё равно упал, то пиши пропало Вот Оулен
Двадцать один, Эдвин
Кого нет?
Нолана и Ральфа
Нолан на ночной вахте, свиньям что-то не понравилось
Так, а что с Ральфом?
Со всеми к посёлку шёл, сказал, зайдёт за чем-то, потом сюда, к нам
Да-а, две самодельных винтовки на весь отряд это мизер
А как делать будем?
Ну, у нас благо целых четверо из сборочного цеха, только опять-таки всё упирается во время
У меня с Фергюссоном по получасу скоплено за переработку
А у тебя, Харт?
У меня голяк, последние минуты на сегодняшний сбор истрачу
Надо стараться перерабатывать
А ты, Рассел?
У меня десять минут в запасе
Хорошо
В общем так
Кто это там? Не свиньи ли?
Проверь, Стив
Это Ральф
Опоздал
Быть не может
Вот что принёс
О-о! Да тут на целый автомат
За три дня удалось набрать
Молодчина, Ральф, не зря ты у нас умельцем зовёшься
Я не лучше других, одно дело делаем
Твоя правда
Но сейчас с этим труднее На днях в цеху убили одного И ещё одного забрали Сперва шли толки, что в лживый Дом или Профилакторий, а сейчас, говорят, уже в Расчеловечную доставили
Нолана дожидаемся? Время поджимает
Думаю, нет В любом случае он извещён о сборе и не будет соваться сюда, когда закончим
Хорошо, тогда к делу
Фрэнк, озвучь повестку
В предстоящую неделю приступаем к сборке карабинов До Дома при оружии должны быть самое малое пятеро
Значит наши мастера Тим, Рассел, Фергюссон, Харт, и Ральф приступят к сборке Наше счастье, что не нужно красть схемы, иначе бы
У меня будет время Вот только в какой-то из дней в порт отправят
Погрузка?
Вернее всего
Да-а Не дают рылам покоя твои мускулы, везде запрячь готовы
Привык Для дела надо потерпеть Но в остальные дни буду работать всё сэкономленное время
Так, ещё что?
Продолжаем расширять отряд и налаживать связь с Секторами, если хотя бы на мизер это возможно
У нас всего один связист
Тони, как дела со связью?
Глухо На неделе только один Сектор шуршал, и то не пойми какой Детали нужны, чтоб станцию улучшить Да только где их сыщешь
Один Так и шуршит по недельке
И карту подробней раздобыть
Пит, да где ж взять такую? В Библиотеке? Или ты вздумал Дому Правды верить?
Тьфу, ну и имечко Само название лживое
Оттого и зовём лживым Домом
Если раздобуду деталей, сможешь поймать сигнал? Только скажи каких
Э-э антенны нужны, э-э кабеля, усилители Да где ж их сыщешь?
Добуду
И это ещё при том, что эти бесы, будь они прокляты, не ловят наш тощий сигнал: вышку мы, кажись, подавляем
В любом случае нужно узнать, сколько ещё сопротивленцев есть, каких и где
Будем верить, что нас не один отряд на всю страну
Будем, будем верить
Извини, Фрэнк, продолжай
Расширить отряд Нас слишком мало, чтобы противостоять Сектору в одиночку, не говоря уж о всей территории
К тому же мы совсем уже старики Ну убьют нас в открытом бою или рассекретят, а значит тоже убьют, кто же наше дело продолжит? Наше счастье, если и в других секторах действуют сопротивленцы А если нет? На удачу полагаться?