Когда Юра не вошел в первую пятерку, он очень расстроился. В учебе он не блистал, активистом не был. Надежда лишь на безукоризненное поведение. И Спиридонов-младший очень старался: следил за своим внешним видом, вовремя приходил на уроки, был вежливым и приветливым. Порой, даже слишком усердствовал. Услышав в школе, что октябрята должны здороваться со всеми взрослыми, он воспринял это буквально. И дня два ходил по улицам и здоровался с каждым встречным, натыкаясь на недоуменные взгляды. У Юры были все шансы попасть во вторую пятерку, пока в один из дней он не заснул на диване после ухода родителей. Проснувшись, мальчик обнаружил, что опоздал в школу на целый час. Спешить уже не имеет смысла решил Юра. И лучшее, что пришло ему в голову сказаться больным. И чтобы все выглядело правдоподобно, когда вернутся родители, выдумщик вознамерился нагреть ртутный термометр. И не просто нагреть, а закинуть его в кипящий чайник. Ничего хорошего, естественно, не вышло из бредовой затеи. Градусник лопнул, и ртутные шарики расползлись внутри чайника. Юра не представлял, какую опасность в себе таят серебристые капельки ртути. Но понимал, что за попытку обмана по головке не погладят. Следовало быстро избавиться от улик содеянного преступления. Он слил воду из чайника в канализацию и как можно тщательнее очистил стенки посудины. Уничтожив все видимые следы, ребенок вернулся в постель. Кажется, от перенесенного стресса он и в правду занемог. Его трясло как в лихорадке, бросало то в жар, то в холод. В общем, когда вернулась мама, то так и застала его лежащим в постели. Юра слышал, как мама открыла дверь своим ключом, но не пошевелился.
Юра, шепотом позвала мама. Ты спишь?
В ответ тишина, Юра продолжал притворяться спящим. Он даже дышать перестал. Малыш боялся, что если только посмотрит на мать, то его тут же раскроют. Галина Ивановна подошла к сыну и, присев на краешек дивана, тронула его за плечо.
Сынок, что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь? ласково спросила она.
Да, я заболел, чуть не плача соврал Юра.
Что у тебя болит?
Голова и горло, полушепотом ответил он. Врать Юра не любил, но не сознаваться ведь.
Галина Ивановна обеспокоенно коснулась лба сына прохладными влажными губами, но жара не почувствовала.
Странно Сейчас я принесу градусник.
Юра весь внутренне сжался. Вот сейчас правда выплывет наружу, и мама узнает, какой он врунишка. Галина Ивановна шарила по ящикам стола, заглянула в буфет, но термометр так и не обнаружила.
Как сквозь землю провалился, констатировала мама. Может, дала кому, да не помню. Ладно, у соседки попрошу.
В тот день ложь осталась безнаказанной. Если не считать, что Юра на самом деле заболел. От переживаний ли или от контакта с ртутью, но у него действительно поднялась температура, и он несколько дней провел в постели.
В октябрята его все-таки приняли, правда, в третьей пятерке и назначили физруком. Юра и его товарищ Федор Калинов оказались в одной звездочке. Федю назначили санитаром, что было весьма иронично. Санитар звездочки особой аккуратностью не отличался, даже напротив, слыл полным неряхой. Он являл собой карикатуру на самого неопрятного ученика. Чумазый, лохматый, в засаленных брюках, мятой сорочке, с пятнами клея и борща на пиджаке. Но каким он был умным и начитанным! Все-то ему интересно! Да и учеба давалась ему легче остальных. Стоило ему что-то узнать, как эта информация навеки оседала в его голове. Федя считался кладезем знаний и фактов. За это и за вечно заляпанные жирными пальцами, обмотанные изолентой очки его прозвали «профессором». Несмотря на свои странности, Федор Калинов был негласным лидером класса. Во-первых, с ним всегда было весело и интересно. Его мозг ежеминутно генерировал фантастические идеи. А в купе с его гостеприимством данное качество очень ценилось. Федя жил рядом со школой, и после уроков мальчишки дружною гурьбой человек пять-шесть ходили к нему в гости. Федор щедро угощал друзей домашними булочками, пирожками и организовывал досуг.
А вы знаете, что китайцы едят тараканов и всяких червяков? спросил он однажды. Обычно с таких вот удивительных фактов начинались увлекательные забавы.
Да ну! Брешешь! не поверили друзья.
Вот вам зуб! выпучив глаза под толстенными стеклами очков, заявил Федька.
Фууууу! Гадость какая! скривился Юра.
Вот тебе и «фуууууу»! передразнил Калинов. Жрать захочешь, еще не то будешь уплетать за обе щеки! Вон во время блокады ленинградцы всех кошек съели. И ничего! и Федя привычным движением среднего пальца поправил очки на переносице.
Интересно, а какие тараканы на вкус? хихикнул кто-то.
Как семечки жаренные, на полном серьезе ответил «профессор».
Ты-то откуда знаешь?
Так пробовал! хитро заявил Федька. Хотите и вам пожарю?
Мальчишки неуверенно переглянулись.
Или слабо? подлил масла в огонь Федя.
Конечно, никто не хотел признаваться, что ему слабо.
А где ж ты возьмешь тараканов?
Так вон они по кухне шныряют!
И ребята начали охоту. В квартире Феди, и правда, водились отборнейшие тараканы: рыжие, жирные, с длинными усищами. Китайцы бы оценили такой первоклассный товар. Мальчики наловили в банку с дюжину лучших представителей. Федя разогрел сковороду на газовой плите и высыпал в нее свой улов. Сначала усачи пытались разбежаться, парочке это удалось. Остальных ждала незавидная доля.
Ого-го! Смотрите смотрите! Как лопаются!
Ага! Как воздушные шары! визжали от восторга дети.
Ну вот! Жаренные тараканы поданы! Налетай! гоготал Федька, пересыпая дохлые тушки на тарелку.
Ребята долго смеялись, подначивая друг друга, но в итоге сошлись на том, что китайцы едят не таких, а специальных тараканов. И убежали в комнату скакать на пружинных железных кроватях с разрешения радушного хозяина. То-то, должно быть, мама Феди дивилась, обнаружив вечером в тарелке необычный кулинарный шедевр.
Было еще «во-вторых» за что любили Федю. В его школьном портфеле всегда имелось что-нибудь вкусненькое, чем он с радостью делился. Бутылка лимонада, которую, сделав по глотку, ребята передавали друг другу. Или космические тюбики с джемом. Неизвестно, где их брал Федя, но товарищам говорил, что его дядя-космонавт лично их ему привозит. Этот факт придавал Калинову еще больший вес в кругу одноклассников. Дядя-космонавт! Ничего себе! А уж когда Федя доставал резиновую жвачку, тут у него не было отбоя от друзей.
Федя, дай мне пожевать! Мне дай!
И Федя деловито доставал жвачку двумя пальцами изо рта и передавал дальше.
Эй, хватит уже жевать! Передавай следующему! поднимался гвалт вокруг держателя жвачки. И уже безвкусная резинка переходила дальше изо рта в рот, пока не обойдет всех и круг не замкнется на хозяине. Тогда Федя заворачивал ее обратно в упаковку и засовывал в карман «на потом».
С Федей скучать не приходилось. После того, как он прочел книгу Аркадия Гайдара «Тимур и его команда», только о ней и говорил. И так заинтересовал ребят, что в библиотеке выстроилась очередь. Книга переходила из рук в руки, захватывая воображение читателей. Почти в каждом дворе дети организовали отряды тимуровцев. Юра был так охвачен этой идеей, что бешеным энтузиазмом сумел заинтересовать даже старших ребят своего двора. Они называли себя «Зеленым патрулем» и носили зеленые повязки на руках. В рамках программы по свершению добрых дел дети переводили стариков через дорогу, помогали им донести сумки из магазина, кормили бродячих кошек и собак, поддерживали чистоту во дворе. И вот одним теплым майским днем кому-то из ребят пришла в голову светлая мысль: собраться всем и помыть подъезды своего дома. Детей от мала до велика на каждой площадке было не меньше трех. Так и распределили площадь работы: каждый моет свою площадку. И работа закипела: из квартир выносили ведра с водой, разводили порошок до густой пены и мыли стены, окна, перила. Все бы хорошо, но в какой-то момент уборка превратилась во всемирный потоп. Вода лилась со стен, стекала по лестничным проемам вниз, и собрать ее тряпками казалось просто нереальным. Когда с работы стали возвращаться родители, они застали подъезд в рыдающем состоянии.
Кому в голову пришла эта идея?
Кто инициатор? спрашивали родители своих чад, но найти крайнего не удалось. Вина в равных долях легла на всех. И родителям не оставалось ничего иного, как включиться в несанкционированный субботник.
Помимо важных зеленопатрульных дел Юра был по уши занят в школе. В рамках святого долга юных ленинцев дети собирали макулатуру для школы. Как оказалось, привлечь детей намного легче, чем взрослых. В отличие от своих родителей дети не отлынивали, а с удовольствием выполняли и даже перевыполняли поставленные годовые планы. «К черту всякую халтуру, собирай макулатуру!» Это было очень важной и ответственной миссией. Ребята обходили соседей с просьбой сдать ненужные газеты, журналы, книги. Сновали вокруг мусорных баков в поисках бумажного неликвида. Проникали даже на закрытые территории фабрик с целью поживиться картонными коробками. Кроме гуманной цели сохранения зеленого фонда планеты, детей захватывал дух соревнования. Побеждала звездочка, собравшая больше макулатуры. Победителей награждали почетной грамотой и словами благодарности за следование заветам Ильича.
Советские дети вообще были невероятно плодородной почвой для взращивания положительных качеств и прививания высоких ценностей. Они даже дружили иначе, по-настоящему. Родители весь день на работе, а дети предоставлены самим себе и улице. На шее болтается ключ от дома и никакая непогода не помеха. Если из-за сильных морозов отменяли школу, все соседские ребятишки выбегали во двор. Строили ледяные горки, заливали каток, таская воду в ведрах из дома. Работали дружно, слаженно, как будто строили свой детский социализм. Родившиеся в Союзе вспоминают свое детство, как самое лучшее время. Современным детям сложно объяснить, как дружили без интернета, видеосвязи, чатов, телефонов. И в чем прелесть игр на улице в минус тридцать с утра и до вечера, тоже не поймут. Но мы-то с вами знаем! Мы ведь еще помним, как Эх!
По воскресеньям Юра с родителями ходил в кинотеатр. Конечно, такое удовольствие нужно было еще заслужить примерным поведением, хорошей учебой. В кино Юру привлекал не только просмотр фильма, но и игровые автоматы, каких нигде больше не было, и кафетерий, где можно насладиться наивкуснейшими заварными пирожными, корзиночками с кремом, коржиками с орехами и молочным коктейлем. Большие радости советских детей! Юра совсем освоился в новой семье, но как бы хорошо к нему ни относились, как бы ни любили, подсознательно мысль о том, что он приемыш сковывала его. Юра редко о чем-либо просил и все хорошее, что имел, принимал с особой благодарностью и робостью, словно не считал себя достойным по праву рождения. Он часто ходил в гости к друзьям, но к себе никогда не приглашал. Боялся, то родители будут недовольны. Он чувствовал себя неловко из-за этого, но вынужден был придумывать различные причины для отказа. Как-то он все-таки привел домой Федьку, решив, что, если они уйдут до маминого возвращения, то никто и не узнает. Но мальчишки так заигрались, что забыли про время. И когда ключ в замке повернулся, Юра весь покрылся липким холодным потом. Ему было стыдно и страшно, хоть сквозь землю провались. В квартиру вошла мама, она всегда возвращалась раньше отца, тяжело притопывая и стряхивая мокрый снег с одежды.
Сынок, у нас гости? с порога спросила мама, увидев чужой полушубок на вешалке.
Юра вышел в коридор, повесив голову на грудь и не глядя в глаза.
Да, мама. Это мой одноклассник, Федя, из-за его плеча выглянул взъерошенный Калинов. Но он уже уходит, виновато поспешил добавить Юра.
Здравствуй, Федор! поздоровалась Галина Ивановна, улыбнувшись приветливо. Вы можете поиграть еще, если хотите. Если, конечно, Федя никуда не спешит.
Не спешу, заверил ее Федька.
Правда? Можно? изумился Юра.
Конечно! Почему бы и нет?
Юра был так рад, что мама не злится на него. И потом, когда с работы вернулся папа, такой высокий, статный, солидный, в сером пальто и шляпе, которые так ему шли, Юру переполняла гордость. Папа по-мужски протянул Феде руку.
Николай Спиридонович.
Федор.
Очень приятно, Федор! Поужинаешь с нами? Познакомимся поближе.
Это можно, согласился Федя, поправляя треснувшие очки на носу.
Ну, как дела в школе? спросил отец, хлопнув сына по плечу.
Хорошо!
Уроки сделал?
Сделал.
Молодец, сынок!
У отца сегодня был день получки, и он находился в отличном расположении духа.
Я тут гостинцев принес, довольный собой сказал Николай Спиридонович, доставая из авоськи кольцо краковской колбасы, завернутое в газету, кулек шоколадных конфет и две банки кильки в томате. Такие деликатесы бывали в доме не часто, оттого Юра особенно радовался, что именно сегодня у него гость. Он был на пике блаженства, когда все вместе сели за стол. Папа рассказывал про новый проект на Украине, куда его направляют руководить строительством. А Юра смотрел на него и думал, как хорошо, что его папа такой умный, образованный, уважаемый в обществе человек.
Вечером, когда Юра уже лежал в постели, а отец ушел в ванную, мама присела на раскладушку у его ног и спросила:
Юра, у тебя все хорошо?
Да, мама, все хорошо.
У тебя был такой испуганный и расстроенный вид, когда я вернулась с работы.
Юра потупился.
Прости, я боялся, что ты разозлишься.
Из-за чего? удивилась мама.
Из-за Феди. Я знал, что нельзя водить друзей домой и все равно привел.
Почему же нельзя?
Не знаю. Вы никогда не разрешали.
Так ведь ты никогда нас об этом не спрашивал, мама казалась расстроенной. Это ведь и твой дом тоже. И ты можешь приглашать своих друзей. Но так как это твой дом, ты должен беречь его. И люди, которых ты приводишь, тоже должны уважительно относиться к твоему дому. Понял?
Да, кивнул Юра.
Федя хороший мальчик. Он мне понравился, добавила мама, вставая с постели сына.
Мама всегда была доброй, заботливой, а отец в жизни Юры исполнял роль учителя, наставника. Строгий, требовательный, но справедливый Николай Спиридонович во всем любил порядок. Он часто повторял Юре: «Достичь цели можно только через дисциплину». Организованность нужна во всем, именно она формирует физическое и психическое здоровье человека. Создает стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Порой, Юре казалось, что отец чрезмерно строг, и только став взрослым, сумел по-настоящему оценить его вклад в формирование своей личности. Николай Спиридонович проверял вечерами уроки у сына.
Так, а почему здесь ты вышел за поля? отчитывал Юру отец. Не пойдет. Делать все нужно, как положено. Буквы скачут, сразу видно, что спешил. Теперь садись и все переписывай заново. Будешь писать до тех пор, пока не выполнишь задание, как следует.
Юра вздыхал и переписывал страницу иногда по два, по три или даже по четыре раза. Характер у отца был взрывной, и уж сколько тетрадей было разорвано в клочья!
Вот это другое дело! Сразу видно, старался! хвалил отец, когда оставался доволен выполненным уроком.
Николай Спиридонович являл собой идеальный образчик советского гражданина. Грамотный, образованный, отличный специалист, семьянин. Он пользовался уважением среди коллег, соседей и внутри семьи. Единственный из шести братьев и сестер окончил университет и получил хорошую должность. Все им гордились, спрашивали совета, считались с его мнением. Отец держался от соседей на некоторой дистанции. Он был им не чета. Пока мужики сидели во дворе с трехлитровой банкой пива и сушеной воблой в растянутых трико и майках за партией в домино, Николай Спиридонович проводил вечера дома за чтением книг или научных журналов. Юра часто видел чужих пап, возвращающихся в пятницу с работы пьяными. Они брели домой, нетвердо держась на ногах. Иногда падали и валялись на земле, грязные, мерзкие. Видел, как сгорают от стыда их жены и дети, волоча домой нерадивого папашу. Юра решил для себя, что подобное унижение даже хуже, чем стоять с голой задницей перед всей группой. Но однажды то же самое случилось и с ним. В СССР день строителя отмечали второго воскресенья августа. Отец задержался по этому поводу после работы. И изрядно поднабрался, чего прежде с ним не случалось.