Я всю прошлую ночь выпивал за здоровье великокняжеской четы, размеренно произнес Турок. Устал немного. Это, как оказалось, довольно утомительно на самом деле. И он очень выразительно покосился на секретаря. Я его взгляд перехватил и потянулся.
Да, это бывает утомительно. Вот что, Адам Васильевич, давай уже прервемся. Оформляй то, что уже готово, ознакомь командиров с маршрутом, ну, не тебя мне учить.
Вы все же оставляете Лопухина за главного в поезде? уточнил Олсуфьев.
Да, и это уже не обсуждается. Иван Лопухин обладает, на мой взгляд, очень ценным качеством, позволяющим проводить подобные путешествия с наилучшим комфортом, он умеет ориентироваться и принимать быстрые решения в нестандартных ситуациях. Так что, да, именно он в поезде будет, считай, что фельдмаршалом. Все, иди. И вели кофе мне приготовить, пока говорил, я рассматривал лежащее на столе перо.
Ненавижу перья. Ничего, металлическое перо, надевающееся на деревянную основу у меня уже почти готово.
Я прекрасно помню, как оно выглядит, у мамы еще со времен ее учебы в начальной школе советского образца осталась целая коробка.
Я вот вообще часто думаю, что зря их убрали из обихода. Этими перьями почерк практически каллиграфический могли ставить, не даром же чистописание аж в целый предмет было выделено.
Мне так вообще не до жиру. Гусиные перья, которыми писали сейчас это просто отстой. Так что, я еще, гляди и наварюсь на своей поделке, которую делаю потихоньку вот уже почти месяц, добиваясь максимального сходства с тем, что осталось в памяти.
Размышляя о перьях, я смотрел, как собирается Олсуфьев, невзрачная личность уже выскользнула за дверь. Когда же мой слишком педантичный помощник, наконец, убрался, я повернулся к Турку. Говори.
Как я уже сказал, я всю ночь выпивал, в компании иноземных гостей, среди которых присутствовал и господин Грибоваль. Не буду утомлять ваше высочество всеми тостами и пожеланиями скорейшего рождения наследника, которые звучали в эту ночь. Потом мы играли в кости, к слову, господа совершенно не умеют играть, Турок ухмыльнулся. Я даже вам подарок выиграл, а то подарить-то мне на свадьбу нечего, нехорошо получается.
И что же ты мне выиграл в качество подарка? я даже вперед подался, чтобы увидеть то, что притащил Турок, который, посмеиваясь, вытаскивал из-за спины коробку. Открыв коробку, я ахнул. Господи, это же в обтянутом бархатом нутре лежал прообраз револьвера Кольта. Я слышал, что вроде бы модель такого оружия была где-то в Британии изготовлена, но не думал, что когда-нибудь увижу воочию. Я закрыл коробку. Возьму с собой, покажу тульским мастерам, может, что дельное сообразят. Спасибо, уважил. Но, ты что-то говорил про Грибоваля.
Да, Грибоваль, Турок на мгновение задумался. Что вы думаете, ваше высочество, если господин Грибоваль поедет с нами в путешествие по Российской империи?
Зачем он мне нужен? я даже нахмурился. К тому же у него есть определенные обязанности, он же вроде бы послан, чтобы обсудить ситуацию вокруг Саксонии, вот пускай и обсуждает.
Сейчас ситуация изменилась. Вы женились на ее высочестве и все положенные договора подписаны. Вот именно сейчас начнутся переговоры с Фридрихом, и от позиции Австрии мало что будет зависеть. Только это долго все, полгода как минимум, чтобы вообще позиции сторон определить, я аж зубами заскрипел. Больше всего меня бесила именно вот эта неторопливость этого времени. Но сделать пока с этим ничего нельзя было, оставалось скрипеть зубами и ждать, постоянно чего-то ждать. Так что господин Гибоваль принял решение попутешествовать и вернуться в Петербург как раз к принятию хоть какого-то решения.
Похоже, бессвязные выкрики Данилова произвели на него очень большое впечатление, я задумчиво посмотрел на Турка.
Да, похоже, на то, он снова улыбнулся. Не знаю, так ли уж ему интересны красоты нашей матушки России, как возможность где-то пересечься с Даниловым и выспросить у него все то, что этот дурачок наговорил, на березке сидючи.
Я встал из-за стола и подошел к окну. Так, что мы можем в данном случае предпринять? Мария мне подробно рассказала про этого Грибоваля. Он специалист по артиллеристской защите, в частности городов и различных крепостей. Нам нужен подобный специалист? Конечно нужен, что вообще за вопросы? Вот только работать на меня он не будет, потому что связан договоренностями определенного характера с Австрией. Мне нужно понять, что именно ему предлагал изменить Данилов, из-за чего француз так возбудился. Когда я это пойму, то можно будет попробовать на этих данных сыграть. Пока же мне нечего ему предложить. И пускать его на наши заводы я тоже не собираюсь. Но его желание исходит из того, что Румянцев с Криббе хотят потащить Данилова с нами, иначе, это никак невозможно объяснить. Я повернулся к Турку.
Скажи ему, что я не против того, чтобы он путешествовал вместе с великокняжеским поездом, Турок кивнул. Да, Андрей, на тебе лежит ответственное задание: ты должен стать данному господину лучшим другом. Сопровождать его везде, куда бы он не подался. А также запоминать все, что данный господин будет говорить, бормотать себе под нос и пытаться записывать. И самое главное, ни под каким предлогом не подпускать его к Данилову. Все понял? Турок кивнул, мгновенно став серьезным. Иди, начинай втираться в доверие. Он снова кивнул и вышел из кабинета, столкнувшись в дверях с Луизой Ульрикой.
Ваше высочество, она присела в реверансе.
Ваше высочество, я поклонился, отметив про себя, что Луиза выглядит бледнее, чем обычно. Что привело вас ко мне? Из-за торжеств, связанных со свадьбой им с Георгом было разрешено вернуться в Петербург, поэтому ее появление не слишком меня удивило.
Георг получил послание из Швеции. Король очень болен, мы можем получить приглашение в любой момент. И, скорее всего, это произойдет раньше, чем вы вернетесь из своего путешествия, ваше высочество. Так что, я пришла попрощаться.
Прощайте, Луиза, просто сказал я.
Прощайте, Петр, когда мы снова перешли на официальный тон общения? Я знаю, что вы отдали несколько поручений для вашего человека в Дании. Я со своей стороны также приложу определенные усилия в этом направлении. Давайте сделаем так, мне будет легче воздействовать на кронпринца и его мамашу, а вам на самого Кристиана. Действуя раздельно, но в одном направлении, нам будет легче не привлечь внимания.
Да, это будет оптимальный вариант, я кивнул.
Я напишу вам, она присела в реверансе и стремительно вышла из кабинета, не дожидаясь от меня ответа. Я же мог только задумчиво смотреть ей вслед. Эта женщина всегда ставила меня в тупик. Вот и сейчас, я совершенно не понимал, зачем она вообще приходила, ну не попрощаться же, на самом деле.
А еще через неделю великокняжеский поезд, растянувшийся на пару верст, выехал из Петербурга, чтобы начать свое занимательное путешествие.
Глава 5
Погода нас баловала. Стояли теплые, сухие дни. Не жаркие, а именно теплые, а легкий ветерок усиливал прохладу, позволяя нам наслаждаться поездкой. Практически весь путь до нашей первой довольно длительной остановки мы с Машкой проехали верхом.
Она оказалась прекрасной наездницей, и легко посылала свою белоснежную кобылку в галоп, в то время, как я размышлял о том, как вообще можно нормально держаться в дамском седле. Тут, когда нормально сидишь есть большая вероятность падения, что уж говорить о езде боком?
Я даже вначале немного отстал, наблюдая за своей юной женой, и только убедившись, что она держатся в седле уверенно и правит лошадью твердой рукой, догнал ее, и дальше мы ехали бок о бок. Ехали мы в середине строя, на некотором отдалении от головного отряда, состоящего исключительно из драгун моего полка. По бокам и сзади также скакали драгуны, ненавязчиво нас опекая, и даже отрезая от основного состава великокняжеского поезда, представляющего собой огромную вереницу телег и карет, растянувшуюся на несколько верст.
Ванька Лопухин оказался на редкость грамотным распорядителем. Он умудрялся пускать впереди головное отряда разведку, а также вперед уезжали квартирмейстеры, в чью задачу входило найти нам приличную постель, чтобы великокняжеская четы не осталась ночевать в ближайшей конюшне. Мы ехали далеко не медленно, но я даже не пытался высчитать скорость передвижения разведотряда квартирмейстеров, которые оставляли нас далеко позади.
Так что поездкой я наслаждался. Единственное, что меня порядком доставало это состояние дорог. Нам повезло, что ничего сверху не капало, иначе дороги быстро превратились бы в непролазное месиво.
Одна мысль о подобной перспективе заставляла болеть голову. И ведь у меня был опыт путешествия и по дорогам Европы. Они практически ничем не отличались от российских.
Строительство дорог я знал лишь в теории. На нефтегазовом, на котором я учился, все эти дороги и мосты изучались поверхностно, для общего развития.
Я вообще считаю до сих пор, что это форменное издевательство то, что именно меня засунули в первую половину восемнадцатого века, где о нефти и газе даже ученые имели лишь смутные представления.
Нет, я, конечно, собирался использовать свои знания потом, в будущем, когда руки дойдут и, хотя бы, эти чертовы дороги будут до приличного состояния доведены.
А ведь надо еще промежуточную стадию угля проскочить, чтобы до моих добраться. Или не проскакивать? Уж чего-чего, а угля в Российской империи завались, надо лишь указать, что вот этой штукой можно печи топить и не только для обогрева жилья, что температура выше получится, чем при переводе дров, а это благоприятно сказалось бы на металлургии. Ведь уголь же известен, почему его не ищут и не добывают?
Адам Васильевич? крикнул я, призывая к себе секретаря. Олсуфьев тут же направил коня в мою сторону.
Да, ваше высочество, он наклонил голову, обозначая поклон. Сидя верхом довольно сложно кланяться, только поэтому мой безупречный секретарь позволил себе столь вопиющее нарушение.
А почему не разведают и добывают те же Демидовы, да Строгоновы каменный уголь? Не все же на заводах деревья жечь.
Каменный уголь? Олсуфьев нахмурился, что-то просчитал про себя, перевел с великокняжеского на русский и осторожно уточнил. Вы, наверное, имеете ввиду горючий уголь, Петр Федорович?
Да-да, горючий, я махнул рукой, показывая, что он прав и именно этот уголь я и имею в виду. Англичане вон уже его вовсю пользуют, а мы чем хуже? на самом деле я не был уверен насчет англичан, что они уже начали свою промышленную революцию, но, черт его знает, может и начали. Скоро по моим прикидкам должны два кренделя вернуться, которые к Туманному Альбиону подались, вот они точно расскажут, что и как используют англичане.
Ничем, Олсуфьев снова нахмурился. Дед ваш Петр Алексеевич даже указ издал, чтобы горючий уголь искали по всей стране, да металлургам его предлагали, пробовать с его помощью металл лить. Гора Атач, что граничит с поселениями башкир дюже богата на руды разные, но их не добывают, потому что леса вокруг мало и древесного угля не наделать в достаточном количестве. А вот нашелся бы поблизости горючий уголь, другое дело бы было, да.
И? я испытывающе посмотрел на него. Указ был, и дальше, что?
Ничего, у Олсуфьева скулы порозовели, словно он лично нарушил приказ Петра Алексеевича. Полагаю, что его саботировали, а пришедшим на смену Петру Великому императоры и императрицы не уделяли этому вопросу должного внимания.
А кто должен был отвечать за исполнение данного указа? я даже чуть натянул поводья, притормаживая коня, чтобы было удобнее переговариваться.
Берг-коллегия, полагаю, Олсуфьев обернулся на виднеющийся далеко позади поезд. Антон Федорович Томилов едет с нами, чтобы лично посмотреть за делами, подконтрольными Берг-коллегии. Мой секретарь быстренько сдал президента этой самой Берг-коллегии, про которого я и не знал, что он тоже меня сопровождает. Да и немудрено, народу ехало столько, что я просто физически не мог знать, кто еще решил посетить демидовские и не только демидовские заводы, чтобы составить свое о них представления. Доподлинно мне было известно лишь о Романе Воронцове, у которого был в этой поездке свой интерес. Теперь вот, оказывается, и президент Берг-коллегии Томилов в какой-то из многочисленных карет спрятался.
Адам Васильевич, позаботься о том, чтобы за ужином, который уже, наверное, в Новгороде Великом состоится, Антон Федорович непременно сидел рядом со мной. Я хочу ему пару вопросов задать, я улыбнулся, но от моей улыбки, которая, как я подозреваю, больше оскал напоминала, Олсуфьев шарахнулся в сторону. После я дал шпоры коню и поскакал, все больше наращивая скорость.
Я снизил скорость, когда впереди меня показался головной отряд, который я догнал в этой бешенной скачке. Перейдя на рысь, я увидел, как ко мне скачет всадница на белой лошадке. Красная амазонка ярким, почти кровавым пятном выделялась на общем белом фоне. Я еще больше снизил скорость, позволяя Машке без проблем приблизиться.
Вы специально делаете такое лицо, Петр Федорович, чтобы к вам никто не осмеливался приблизиться? Маше улыбнулась и на порозовевших щеках заиграли ямочки.
Ну а тебя они ушлые ребята послали ко мне, чтобы ты послужила громоотводом? я иронично приподнял бровь.
Ну что вы, никто меня не посылал, я вызвалась узнать все про ваше настроение самостоятельно.
Маша-Маша, я покачал головой. Ты видела меня голым, и все равно продолжаешь обращаться на «вы». Меня это немного напрягает, знаешь ли.
Но, это не моя прихоть, Петр Федорович, она снова улыбнулась. Существуют определенные правила
К черту правила, я махнул рукой. Не навсегда, а только на время, когда мы наедине, и все боятся ко мне подойти, опасаясь, что я кого-нибудь покусаю. Все, кроме моей мужественной жены. Так что, договорились? Иначе мы с тобой дойдем до того, что и в постели ты будешь меня Петром Федоровичем называть, а это не будет слишком способствовать моему настрою, как раз наоборот. И вот тогда я точно кого-нибудь покусаю. Она запрокинула голову и рассмеялась.
Ты всегда меня смешил. Еще в тот раз, когда мы в первый раз встретились.
Да, вот такой я веселый парень, я неопределенно хмыкнул. О чем тебе так старательно нашептывал Румянцев? Мне уже нужно начинать беспокоиться и ревновать?
О, только не к Петру, Маша посмотрела на этот раз серьезно. Он скорее руку даст себе отрезать, чем посмеет тебя опозорить.
Как у него все серьезно, я обернулся и посмотрел на скачущего в отдалении Петьку.
Ты зря иронизируешь. На самом деле у тебя есть очень верные и преданные друзья. Не каждый правитель может похвастаться подобным. Но что же все-таки тебя так разозлило? она смотрела внимательно, и в ее глазах я видел страстное желание помочь, в крайнем случае поддержать.
Да так получилось, что я случайно узнал о саботировании одного очень грамотного указа моего деда Петра Алексеевича. А ведь, если бы его выполнили, то Российская империя уже ушла бы далеко-далеко вперед во всяком случае в металлургии это точно. Кроме того, выполнение данного указа позволило бы экспериментировать с составом металла, искать и получать лучшие варианты. Но, как я и сказал, указ саботировали, и теперь мы опять оказались в отстающих и догоняющих, я зло стиснул зубы. Сколько еще довольно грамотных приказов не было исполнено? Сколько нарушений и злоупотреблений мы выявим во время этой поездки?
Может быть, для нарушения существовала объективная причина? Маша нахмурилась.
Никакой объективной причины нет, я покачал головой. Ну какая может быть объективная причина в том, чтобы не искать замену древесному углю, когда такая замена известна? Нужно только как следует копнуть. Но копать почему-то не захотели. Почему? У меня только один вариант ответа, производители древесного угля дали на лапу тем, кто должен был копать, чтобы их не лишили заработка. Ведь, когда каменный, тьфу ты, горючий уголь будет найден в пережигании такого количества деревьев пропадет надобность, и это хорошо, древесина нам еще пригодится. Корабли надо строить, бумагу делать, много для чего дерево нужно, чтобы жечь его в угли, когда есть другое решение. Что мне делать, Маша? Что мне делать, если выяснится, что я прав?