Нашёл, когда спрашивать. Сейчас все на подсосе или к отпуску копят, сказал я. Зато в лучшей форме будешь к отпуску.
Ага, под пальто всё равно кубиков не видно.
Смотря, как ты собрался демонстрировать их девушке. Если в одежде, то конечно, она ничего не увидит. Можешь мою булочку взять, если тебя это утешит, поддержал я его.
Ужинали мы после того, как поела вся наша рота. Смотря на голодные и расстроенные глаза своего товарища, я решил спасти.
Короче, попроси столовский наряд, чтоб картошки притащили. Килограмма два-три. Луковицу, если достанут. Будет тебе поздний ужин. И масла сливочного, если получится.
После отбоя в бытовке собрался целый консилиум, наблюдая за тем, как я занимаюсь изобретательской работой. Хотя, этот трюк весьма прост.
Солдаты должны были знать этот лайфхак с кипятильником из разобранного утюга. В моём окружении подобных Кулибиных, кроме меня, не оказалось.
Дай мне провод. Ну вон тот, двухжильный, показал я Косте на части утюга.
А что с утюгом-то делать, Родя?
Соберём, если отвлекать не будешь.
Из металлической банки вырезал два приличных куска железа, которые будут выполнять роль нагревателя. Двумя деревянными прокладками, скрепил эти железки и подсоединил к ним электрический провод.
Сечение должно быть приличным, сказал я, хотя собравшиеся вокруг совершенно не понимали моих действий. Будто электротехнику не учили!
А дальше дело техники. В большую банку, закидываем картошку и варим. Стеклянный сосуд аж трясся, пока вода кипела.
Осталось лучок порезать, а потом ещё маслицем смазать, сказал я, когда заканчивался процесс варки.
Вечернему жору сегодня быть, воскликнул Костя, вскидывая руки вверх.
Закончилось это приготовление без происшествий, и замыкания не было. Следующий наряд, подсмотрев наш способ приготовления, решил устроить и себе вечерние посиделки.
Всё бы хорошо, да только варили они картошку полночи, пока не выбило пробки. Утром ротный отправил их на исправительные работы. Им пришлось копать какие-то окопы. Судя по глубине, для стрельбы с лошади стоя.
Сессия окончилась, и нас отправили в заслуженный отпуск. Октябрь так себе время для отдыха, но сама мысль об отсутствии в училище, к тому же на законных основаниях, уже приводит в восторг.
Изначально ехать во Владимирск не хотелось, всё же не такими уж родными стали для меня баба Надя и деда Вова. Я же лишь оболочка их любимого внука.
Однако не могу я обижать стариков. Не видели они больше года своего Серёгу. Надо уважить и порадовать. Одно меня тревожило сейчас я же оставляю Женю.
Как я уяснил, родители твои от меня не в восторге, сказал я Жене, когда мы стояли на перроне железнодорожного вокзала в ожидании прихода моего поезда
Неправда! Это им Лёша постоянно пургу несёт о тебе, мол, ты разгильдяй, на грани отчисления и всё такое. Не успокоится никак, отвечала она. Ты же скоро приедешь?
Я немного только погощу у родных. Что мне там делать во Владимирске? Меня там ничего не держит.
Как это? Ты же жил там всё время или нет?
Так больше года прошло. Всё могло поменяться. Знакомые сейчас на картошке и в колхозах на уборке. Может, кого и встречу.
А бывших девушек не встретишь? спросила Женя. И вот сейчас мне немного закружило голову.
Даёт о себе знать память предыдущего хозяина тела. Об Ане Красновой вспомнил и всё внутри взыграло. Не к добру это.
Не переживай, не встречу. Все на учёбе и на
Картошке, помню я. Сами скоро поедем туда. Девчонки говорят, что там весело. А мне бы как-то пропустить это мероприятие.
И правда, все эти поездки на уборку урожая, как я слышал, обладают определённой долей шарма. Посиделки у костра, вино и закуска, песни под гитару и прогулки под луной Опять начинаешь ревновать, Серый? Начинают тебя одолевать опасения по поводу верности Женечки!
Ты главное не волнуйся, Серёжа, сказала она и обняла меня.
Ох, сколько я раз слышал подобное! Что тут сделаешь, если девочку кто-то охмурит? Ты и не узнаешь об этом, хотя могут и донести до тебя эту информацию. Но и это может быть неправдой. Положит кто-нибудь из студентов глаз на твою Женю и будет всеми силами её добиваться, пока ты во Владимирске.
Я тебе верю и не переживаю за твою верность, сказал я. В этот раз убедительно получилось соврать.
Пока ехали с Костей в поезде, очень многое вспоминали событий за произошедший год. В плацкарте на боковушке возле туалета сильно не поспишь. Бардин больше представлял себе будущий отпуск и то, как он в нём отдохнёт. Как пойдёт покрасоваться в школу и на танцы.
Может, и Капустину встречу, произнёс Костя, забрасывая в рот купленное нами на развес желтое драже «Горошек». Он мечтательно взглянул на мелькающие поля в окне поезда. Как думаешь?
Не отпустило ещё, Кость? Так тебя и манят её округлые формы? спросил я, хотя этот вопрос был скорее риторический.
Когда это ты стал таким умным, Родя? Я помню, что в школе ты только на уроках мог разговаривать у доски. И то, тебя ещё надо было потеребить. А сейчас, ты уму-разуму всех учишь. Откуда взялся этот
Взрослый взгляд на происходящее? Книжек много почитал. Помогает рассуждать не как подросток, перебил его я, отдирая друг от друга слипшиеся конфетки.
Передо мной стояла железная банка с узорами, стоимостью рубль тридцать, в которой и лежали те самые знаменитые «Монпансье». В моём времени такие уже редко встретишь.
Значит, я, по-твоему, подросток? спросил Костя, однако сейчас он был сдержан в своих эмоциях.
Ещё год назад он мог сразу вскипеть от такого намёка в его сторону. Сейчас стал выдержаннее или проще относиться к критике в свою сторону. Взрослеет мальчик!
Нет. Просто, если не я тебе скажу, кто тогда скажет правду?
Я помню, как ты мне сказал про отца. Если честно, это реально помогло. Спасибо! сказал Костя, пожав мне руку.
Для этого и есть друзья и товарищи. А по поводу Капустиной, если ты так сильно хочешь с ней увидеться или написать дело твоё. Я знаю, каково это. Внутри непреодолимое желание как-то на себя обратить внимание девушки, чтоб она просто была рядом. Такое у тебя?
Вроде того.
А когда ты, наконец, получаешь от неё письмо, то уши и щёки начинают гореть. И неважно, что там написана всякая чушь и она не говорит тебе, что скучает. Это, друг мой, привычка. Мелкая влюблённость, которая проходит, когда встречаешь другую. И с ней начинается всё заново горящие уши и щёки, желание быть рядом, сказал я, похлопав его по плечу.
И когда-нибудь это пройдёт, как думаешь?
Да. Этот момент называется взрослением. Ты поймёшь, что любовное чувство со временем притуляется, а на смену приходят взаимоуважение и взаимопонимание. И всё равно, тебе будет хотеться утром бежать на работу, а вечером торопиться домой. Вот тогда пройдут и горящие уши у тебя.
Философские размышления закончились только глубокой ночью. Утром мы уже стояли на платформе Владимирска.
Одетые в парадную форму, мы стали объектом пристального внимания со стороны девушек нашего города. Даже в автобусе не избежали вопросов о том, с какого мы училища. Кто-то фыркал, а кто-то восхищался.
Вышел я на одну остановку раньше положенной, чтобы немного пройтись. Тротуары уже застилал жёлтый ковёр из листьев, а хмурая серость неба имела свою определённую степень привлекательности. И уже промчавшаяся пара МиГ-21 не так завораживала, как раньше, когда ты следил за каждым манёвром самолёта. Ты не пытаешься представить себе действия лётчика с органами управления. Тебе уже кажется, что ты можешь и сам так летать. Но ещё рано. Впереди много всего, что нужно изучить и чему научиться.