Дельвига явно уже успел изрядно утомить словоохотливый старикашка, которого ему, похоже, прислали в нагрузку с чинушей из неведомо какого ведомства. Да и сам Геловани едва ли был в восторге от подобного скажем так, напарника и коллеги. Но виду, конечно же, не подавал: его сиятельство с самого начала разговора не только не проронил ни слова, но и, казалось, даже не двигался. И если бы не внимательный взгляд, неторопливо скользящий от меня к уродливой штуковине на столе, его и вовсе можно было бы принять за изваяние.
К делу?.. Конечно, конечно же как вам угодно, Антон Сергеевич, закивал Вольский. Полагаю, вам, милостивые судари, хочется поскорее узнать, что же за что же за гадость попала в руки наших доблестных защитников. И едва ли хоть кто-то здесь знает о скандинавских проклятиях, верно?
Я знал и, вероятно, раз этак в сто побольше уважаемого Петра Николаевича. Но, разумеется, промолчал: во-первых, меня пока еще не спрашивали. А во-вторых вопрос явно был из риторических. Вольский не ждал ответа, да и вообще, похоже, куда больше любил рассказывать, чем слушать.
Одно слово профессор.
То, что мы сейчас наблюдаем перед собой, представляет собой уменьшенную и, пожалуй, слегка видоизмененную копию так называемого нитсшеста древних викингов. Нит-с-шеста, Вольский повторил заковыристое слово чуть ли не по буквам. Скандинавского ритуала, целью которого было навредить своему недругу. Для этого заклинатель брал копье или обычную деревянную палку длиной примерно с человеческий рост и вырезал на ней руны. А затем насаживал на нее отрезанную голову лошади и втыкал в землю. Морду следовало развернуть в сторону, где находилось жилище будущей жертвы проклятия. Также колдовство подразумевало обращение к темным силам Впрочем, отдельные источники указывают, тут же поправился Вольский, что иной раз в подобной магии могли помочь и языческие боги. Не случайно того же Одина, которого в кельтской традиции именуют Вотаном, считают покровителем не только воителей, но и мудрецов, знахарей
Дальше я почти не слушал. Реальных фактов даже чисто исторических старикашка сообщал не так уж много, а домыслы и результаты сомнительных исследований меня интересовали мало. Да, по форме исполнения и способности убить человека за считаные часы неведомое колдовство действительно чем-то напоминало скандинавский нитсшест, но на этом сходство, пожалуй, и заканчивалось. Его целью явно было не навредить кому-то конкретному или даже целому семейству. Впрочем, и с этим уродливая палка с птичьим черепом наверняка справилась бы неплохо: если уж нашествие упырей едва не стоило жизни целому георгиевскому капеллану, можно только представить, что бы зубастые сотворили с обычным человеком вздумай кто-то спрятать нитсшест у него в доме.
Однако, как вы можете заметить, милостивые судари, это эта штука заметно меньше. Вольский чуть привстал и протянул руку к столу. Да и вообще выглядит скорее поделкой ребенка, чем
Не трогайте!
От грозного окрика Дельвига у меня на мгновение заложило в ушах. Даже невозмутимый Геловани вздрогнул, а несчастного старикашку и вовсе швырнуло обратно в кресло. Огонь в камине и тот затрепетал от мощи Таланта, хлестнувшей от капеллана во все стороны.
Господь милосердный, Антон Сергеевич вы что, смерти моей желаете? пробормотал Вольский, массируя себе грудь слева под ключицей. Так ведь и кондрашка хватить может в моем-то возрасте!
Прошу меня простить, сударь, буркнул Дельвиг. Мне стоило сказать раньше, конечно же. Но эта вещь небезопасна. И я настоятельно не советую прикасаться к ней. Наденьте перчатку, если вам угодно или хотя бы возьмите тряпицу И бога ради, будьте осторожны, Петр Николаевич!
Нет уж, благодарю покорно! Вольский сложил руки на груди и насупился. Признаться, мне и самому не слишком-то хотелось трогать эту гадость Но неужели вы и правда считаете, что нитсшест может кому-то навредить?
Вы ведь сами сказали, что это древнее проклятье. Дельвиг пожал плечами. Темная магия.
Конечно, всякое может быть Но едва ли все это многим больше самого обычного суеверия, Антон Сергеевич, улыбнулся Вольский. Фольклор, если хотите, точно такой же, как Баба-яга или Кощей Бессмертный из старых русских сказок. Разумному человеку не стоит недооценивать знания и наследие предков, но уверяю вас, эта странная палочка с птичьей головой на деле не более чем
А я уверяю вас в обратном! Дельвиг поправил сползающие с носа очки. И хоть у меня пока нет даже догадок о природе той силы, что заключена в нис нитсшесте мы уже имели несчастье наблюдать, как
Его преподобие не договорил: где-то снаружи громыхнул выстрел. И не успело эхо от грохота затихнуть среди деревьев вокруг дома, как ему в ответ раздался вой. Хриплый, протяжный, похожий на волчий разве что слегка булькающий.
Будто где-то неподалеку спрятался огромный лесной хищник, страдающий бронхитом.
Господи что это?! Вольский еще сильнее вжался в спинку дивана. Вы слышали, судари?
Полагаю, солдаты кого-то заметили.
Геловани подал голос впервые с самого начала беседы. Видимо, решил, что появление неведомой твари стоит его внимания в отличие от сомнительной болтовни о древних скандинавских проклятиях. Но и это ничуть не смутило статского советника он все так же сидел неподвижно и даже говорил ровно, почти монотонно. Как автомат.
Упыри? поинтересовался я. Кого-то только что подстрелили.
Боюсь, дела обстоят несколько хуже. Дельвиг чуть согнулся вперед и рывком поднялся из кресла. Судя по всему, к нам пожаловал леший. ((Вот здесь напрашивается звуковое сопровождение. Музыка или, там, какой эффект))
Глава 6
Леший? Это чудовище?! От испуга Вольский дал петуха, сорвавшись на сдавленный писк. Господи, Антон Сергеевич Но ведь там солдаты и мы в безопасности, ведь так?
Пожалуй, отозвался Дельвиг. Но я все-таки выгляну наружу. С лешим не так уж просто справиться.
Если так я с вами. Геловани поднялся из кресла. Если мне не изменяет память, у Георга Егоровича неплохая коллекция ружей. И он вряд ли станет возражать, если мы позаимствуем парочку, чтобы поохотиться.
Тогда я тоже в деле. Я опустил портфель с учебниками и тетрадями на пол. Солдатам наша помощь не помешает. Петр Николаевич, думаю, вам лучше будет
Ну уж нет! Вольский колобком скатился с дивана. Я не собираюсь оставаться здесь один, пока снаружи бродит это чудище!
Дельвиг протяжно вздохнул, но возражать не стал и тут же развернулся к двери. Мы поднялись на второй этаж. Наверное, в кабинет хозяина, того самого Георга Егоровича. В целом внутреннее убранство дома не слишком-то напоминало жилище любителя охоты, но коллекция в широком застекленном шкафу между книжных полок и правда оказалась впечатляющая: одних ружей я насчитал чуть ли не дюжину.
Американский «винчестер»? Дельвиг осторожно достал крайнее слева. Неплохая игрушка. И довольно редкая в наших краях.
Куцый ствол, трубчатый магазин и скоба снизу я без труда узнал дробовик модели восемьдесят седьмого года. Его преподобие то ли и правда знал толк в охотничьих системах, то ли просто схватил первое попавшееся ружье и не прогадал: многозарядный винчестер отлично годился для небольшой прогулки по лесу.
Особенно если в этом самом лесу сидит здоровенная, прыткая и наверняка очень голодная тварь.
Геловани не стал мудрствовать взял немецкий карабин и теперь рылся в выдвижном ящике в поиске подходящих патронов. Мне, пожалуй, тоже стоило прихватить что-нибудь знакомое и, желательно, попроще и понадежнее но рука сама потянулась к инкрустированному золотом ложу с клеймом «Holland&Holland».
Британская компания, одна из старейших из тех, что выпускают игрушки вроде этой. И, пожалуй, самая известная и в Российской империи, и во всем мире. Мне не раз приходилось слышать о ней, но даже подержать в руках хоть что-нибудь из продукции «Холландов» так и не случилось.
Впрочем, неудивительно: я никогда не был особым поклонником охоты, а для войны могучие крупнокалиберные ружья годились мало. Слишком уж тяжелые, слишком архаичные, предназначенные скорее украшать интерьеры богатых домов, чем для дела. Тяжелые, запредельно мощные, красивые но все-таки безнадежно устаревшие уже в тот самый день, когда покинули фабрику в Великобритании.
Но сейчас благородное оружие буквально притягивало меня к себе. Тяжелый двуствольный штуцер с блестящими золотом узорами выглядел бессовестно дорого а стоил наверняка еще дороже. Я бы не удивился, узнав, что из него вообще ни разу не стреляли, а купили исключительно для коллекции.
Вы уверены, Владимир? поинтересовался Геловани. Ружье заряжается патронами с нитроглицериновым порохом. Такие обычно используют в Африке для охоты на слонов или носорогов Не всякий с ними справится: отдача запросто собьет с ног даже взрослого мужчину.
Уверяю, ваше сиятельство, Владимиру не занимать сил. Дельвиг едва заметно улыбнулся. И он отличный стрелок. Смею предположить даже лучший из нас.
Патрон мощный, да. Но ведь мы собираемся поохотиться на весьма крупную дичь разве не так, судари?
Я запустил руку в коробку и набрал полную горсть металлических цилиндриков увесистых и огромных, примерно с мой палец размером. Потом переломил штуцер надвое и принялся заряжать. Геловани удивленно приподнял бровь, но от комментариев все-таки воздержался.
Ружья Наверное, тяжелые. Вольский бесцеремонно растолкал нас плечами. Не уверен, что вспомню, как с ними обращаться. Судари, неужели здесь не найдется чего-нибудь вроде револьвера или
Вот, возьмите! Дельвиг с явным раздражением выдернул из-за пазухи «Смит-Вессон» и протянул его рукоятью вперед. Только бога ради, Петр Николаевич, постарайтесь не подстрелить нас или себя.
Вольский и правда обращался с оружием не слишком-то уверенно, но все равно поспешил за нами. Сначала вниз по лестнице, потом через веранду на улицу. Солдат вокруг дома уже не было даже Захар, похоже, уже успел отправиться искать лешего, прихватив оружие из машины Но выстрелов я больше не слышал. Чудище то ли удрало дальше в лес, то ли просто спряталось.
Туман еще больше сгустился и улегся на землю белесой пеленой. Такой густой, что деревья вокруг просматривались от силы метров на пятьдесят. Стоило мне сделать буквально несколько шагов, как дом за спиной попытался спрятаться, а машина и вовсе исчезла вместе с дорогой. Я пока еще более-менее представлял, где они остались, но еще немного и все ориентиры пропадут, и тогда
Не расходитесь, судари, мрачно проговорил Дельвиг. Не хватало еще перестрелять друг друга.
О-о-о, не сомневайтесь, Антон Сергеевич. Вольский щелкнул курком револьвера. Уж я-то от вас не отойду!
Старик держался не так уж плохо. Испуганно озирался по сторонам, то и дело спотыкался, бормотал что-то себе под нос но хотя бы не тыкал стволом револьвера в мою сторону. Дельвиг молча шагал с винчестером наперевес, и эфир вокруг него потихоньку наливался энергией. Мощь Таланта скручивалась в тугую пружину, готовую распрямиться и ударить каким-нибудь боевым заклятием из арсенала георгиевских капелланов и все же было видно, что его преподобию в лесу не слишком уютно.
Зато Геловани, похоже, чувствовал себя, как рыба в воде. Не знаю, из какого ведомства его прислали, но с карабином князь обращался уверенно, да и в охоте явно кое-что смыслил: двигался осторожно, выбирая, куда ставить ногу, и почти бесшумно.
Кажется, я что-то вижу, прошептал Дельвиг, прицеливаясь куда-то влево. Посмотрите двигается
Это солдаты. Не вздумайте стрелять! Я на всякий случай протянул руку и отвел ствол винчестера вниз. Слышите они тоже ищут лешего.
Между нами было метров пятьдесят, а то и все семьдесят, но в тишине леса до моих ушей доносились даже обрывки фраз. Вояки негромко переговаривались и отходили все дальше, в сторону усадьбы Шуваловых, понемногу исчезая в тумане.
Но густая белесая пелена скрывала не только их. Где-то впереди среди деревьев мелькнул силуэт. Неясный, пока еще расплывчатый, нечеткий и все-таки слишком проворный, чтобы принадлежать человеку или упырю.
И слишком большой.
Там! прошипел Геловани, вскидывая карабин. Вот он!
Мы спустили курки почти что разом и два выстрела слились в один. Впрочем, на фоне могучего грохота холландовского штуцера голос немецкого карабина, можно сказать, затерялся. Правое ухо тут же намертво заложило, а приклад лягнул в плечо так, что меня буквально протащило по земле подошвами ботинок. Геловани не соврал: порох с нитроглицерином действительно оказался куда мощнее обычного, и любого другого парня моих лет, пожалуй, и вовсе опрокинул бы на спину.
Разрушительная сила у патрона оказалась соответствующая: где-то в полусотне шагов впереди раздался жалобный треск, и тонкое деревце переломилось, заваливаясь кроной набок. Эхо от выстрелов еще гремело, убегая все дальше в лес, туман отзывался сердитым воплем но через несколько мгновений все стихло.
За ним! скомандовал Дельвиг, ускоряя шаг. Леший побежал в сторону церкви там могут быть люди!
Геловани негромко выругался, лязгнул затвором и поспешил следом. Я двинулся за ним, на ходу перезаряжая штуцер. Вольский чуть отстал, но явно старался изо всех сил, чтобы не потеряться. Впрочем, идти пришлось недолго: буквально через десяток шагов я разглядел в тумане дерево, в которое угодила пуля из штуцера.
Хороший стрелок, лучший из нас? усмехнулся Геловани. Пожалуй, так и есть. Вы хотя бы подстрелили осину, Владимир а я и вовсе промазал.
Может, и нет. Я уперся прикладом в землю и опустился на одно колено. Поглядите, ваше сиятельство.
Кровь точнее то, что ее заменяет у незваных гостей из Прорывов. Лишь небольшой сгусток на прошлогодней слежавшейся листве скорее всего, пуля прошла вскользь, едва зацепив мохнатую шкуру. Или попал Геловани из винтовки: поймай леший заряд из штуцера измазал бы жижей все вокруг да и вряд ли смог бы удрать так быстро.
Вот здесь еще. Дельвиг указал винчестером на землю в нескольких шагах. Мы его ранили!
И теперь могли идти по следу: разглядеть темные капли было не так уж и просто, но ветер дул в нашу сторону, и я бы почуял лешего, даже будь он цел и невредим. А уж его «кровь» воняла так, что передо мной в тумане словно развернули что-то вроде невидимого коврика, который вился между деревьев, уходя в сторону шоссе, по которому мы с Захаром приехали.
Не беги так, гимназист! Ты уверен, что мы?..
Я изрядно оторвался от своих спутников, и последние слова Дельвига потонули в хрусте веток и натужном пыхтении за спиной. Остальные, конечно же, не могли видеть и чувствовать то же, что и я, поэтому едва за мной поспевали. На мгновение даже захотелось от них удрать а то и вовсе снять одежду и перекинуться, сменив неуклюжее и медлительное человеческое тело на то, что куда лучше годилось для беготни по лесу.
Охота пьянила, и хищник рвался наружу с утроенной силой, загоняя добычу, но я не давал ему воли. На полноценную трансформацию меня могло и не хватить. Да и вряд ли звериная форма уже набрала достаточно сил, чтобы сцепиться один на один с трехметровой зеленой гориллой с полной пастью острых зубов.
Интересно, что бы подумал его преподобие капеллан, вздумай я раздеться догола, встать на четвереньки и обрасти густой серой шерстью?