Модрик обливался потом. Он весь дрожал и не мог сдвинуться с места.
Я найду камни, сказал Рон, как будто обращаясь сам к себе. И я заставлю своего брата использовать их так, как нужно мне. Я не буду долго зависеть от его власти. Конечно, им не так легко управлять, как тобой, но есть разные способы
Он наклонился, и его лицо оказалось совсем рядом со стоявшим на коленях Модриком.
Значит, ты не скажешь мне то, что мне нужно? Он наклонился ещё ближе и прошептал: Знаешь, ведь я могу тебя заставить.
Рон приложил кончик пальца ко лбу старика, и смех оборвался, и на смену ему пришёл крик боли.
Отец! крикнул Флинт, выбежав из убежища. Двое стражей схватили его и потащили туда, где Модрик стоял на коленях перед Роном.
Как мило! воскликнул маг. Ребёнок! Ты привёл с собой ребёнка, старик? Ай-ай-ай! Не стоило тебе этого делать. Есть столько разных способов его использовать. Очень милых способов. Он опустился на колени рядом с дрожащим стариком и прошептал: Знаешь, самое лучшее это заставить его тебя пытать. Хочешь посмотреть? Ну же! Говори. Я тебе разрешаю.
Нет прошептал Модрик. Пожалуйста, нет Он всего лишь ребёнок.
Тогда скажи то, что мне нужно! Он снова прижал палец ко лбу Модрика. На этот раз старик не закричал. Его тело застыло, а потом обмякло.
Плащ, произнёс Рон дрожащим от ярости голосом. Средство, чтобы связать все камни? Именно его ты ему дал?
Модрик закатил глаза и готов был упасть от изнеможения, но взгляд Рона сверкнул, и его тело снова окаменело.
Ты выглядишь усталым, мой друг, мягко произнёс маг.
От этого голоса у Флинта замерло сердце.
Должно быть, непросто было создать столь могущественный предмет для моего брата. Вот, поешь. И он протянул ладонь с огнём.
Нет! закричал Флинт, извиваясь в руках стражников.
Открой рот, приказал Рон, и старик повиновался.
Рон сунул огонь ему в рот, и Модрик упал на землю, дрожа и дымясь.
Нет! снова закричал мальчик. Он крутился и лягался, и один из стражников выпустил его. Флинт побежал к отцу, но остановился, когда Рон повернулся к нему.
Несколько секунд маг молча смотрел на мальчика, а потом вздохнул и медленно надел маску.
Ужасная трагедия для мальчика вырасти без отца. Я не могу этого допустить. Он раскрыл ладонь, и на ней снова появился огонь. Рон сделал шаг к Флинту.
Нет! крикнул мальчик. Он перевёл взгляд с Рона на отца, а потом сунул руку в карман и вытащил маленький белый шар.
Стой! закричал Рон.
Трое стражников схватили Флинта и подняли его. Внезапно Флинт утратил контроль над своим телом и разумом и увидел лишь полные злобы тёмные глаза Рона.
Но Флинт уже успел активировать предмет. «Безопасное место», как называл его отец, одно из их секретных изобретений. Его окружила сфера белого огня, отрезав всё, к чему прикасалась, в том числе и несколько дюймов[4] каменного пола пещеры и руки державших Флинта стражников. Они завопили и отпустили его, и мальчик уставился на Рона сквозь белый огненный купол. В глазах мага по-прежнему читалась злоба, но он уже утратил власть над ребёнком. Секунду спустя сфера сжалась до размеров кулака, и Флинт сжался вместе с ней. А потом белый шар взорвался, и мальчик исчез.
Рон медленно вышел из пещеры в сопровождении двух уцелевших стражников. Его разум блуждал очень далеко, пытаясь проникнуть в мысли и намерения брата, и он размышлял, как на его планы повлияет новый плащ.
Он не слышал глухих стонов погибающих магов, которых поглотил прилив. Не думал он и о сыне Модрика, о ненависти в глазах мальчика, о том, чему мог научить его отец, а также о том, что сильно обиженные дети часто вырастают очень опасными.
Глава 1
Ледяная луна
Людям нужны герои, чтобы раскрыть свои героические качества. Вам необходимо преодолеть нечто страшное.
Маргарет Этвуд
Я смотрел в сверкающие красные глаза льва, и мне было страшно, как никогда в жизни. Лев был каменным, но в его взгляде таилась живая угроза. Я заставил себя отвернуться и понял, что парю в воздухе. Я опустился на каменный пол и огляделся.
Львиные глаза жутковатым красным светом освещали пещеру и пруд внутри. Арка покоилась на двух колоннах, поднимавшихся из воды. Единственный примечательный предмет в пещере висел в воздухе под аркой. Это был меч. Мой меч. Килантус. Он висел остриём вниз, как будто ожидая меня. Клинок вспыхнул, и на воде появились пузыри.
Вставай, гений! Уже утро.
Меня трясли мягкие руки Тессы, и я уставился прямо ей в глаза. Они сверкали, как сияющий рассвет, напоминая мне одновременно о детстве, солнечном свете, фруктовом мороженом на палочке и
Я сказала, просыпайся! крикнула Тесса и отвесила мне оплеуху.
Ай! Я уже проснулся! Проснулся. Разве не видишь, что у меня открыты глаза?
Прости, ответила она без малейшего сожаления. Я думала, ты ещё спишь. У тебя был остекленевший взгляд. Я собираюсь сменить Хоука. Сегодня ты готовишь завтрак. Не испорть мою яичницу, иначе я тебя убью, и плевать на судьбу Вселенной. И с этими словами Тесса покинула наше иглу[5].
Ледяной купол, который мы называли своим домом с тех пор, как приземлились на загадочной заснеженной луне, был достаточно большим, чтобы вместить нас пятерых[6]. С помощью магии Хоука мы могли бы сделать его ещё больше, но я заверил остальных, что иглу меньшего размера легче обогревать и оно более устойчивое. А поскольку я единственный из нашей бесстрашной команды прочёл особый эскимосский выпуск журнала National Geographic и являлся действующим экспертом по строительству иглу, не говоря уж о том, что я был (предположительно) самым значительным и могущественным магом на свете, остальные мне подчинились.
Я поднялся и потянулся, заметив громадный волосатый силуэт Дрейка. Как обычно, он, ссутулившись, сидел на кровати и смотрел в пустые глазницы золотой шакальей маски Рона. Он сумел сохранить её после побега с арены, но поскольку давно потерял свой рюкзак с маленькой библиотекой внутри, ему оставалось лишь глядеть на маску в поисках вдохновения.
Я откашлялся. С тех пор как Дрейк пережил кулраку и из чахлого и тщедушного минотавра-подростка, которого мы все так любили, превратился в могучее чудовище, он часто был в плохом настроении, и мне не хотелось без предупреждения прерывать его мысли.
Доброе утро, приятель, весело сказал я, начиная растапливать маленькую печку для приготовления еды в самом центре иглу. Ещё не придумал выход из нашего затруднительного положения?
Нет, ответил Дрейк. Его голос стал ниже. Однако кое-что в нём оставалось от прежнего Дрейка.
Что ж, ответил я, устанавливая длинный плоский камень, который мы использовали вместо сковороды, я бы на твоём месте не переживал. Вероятно, нет такой ситуации, из которой мы бы не придумали выход.
Дрейк фыркнул.
Но до того как в неё впутаться, мы определённо не думали.
Эй! воскликнул я, размахивая крапчатым лиловым яйцом, прежде чем разбить его о камень. Это было обидно. Я ведь гений, забыл? Я точно знал, что делаю, когда перенёс нас в эту
Заброшенную, необитаемую, дикую ледяную пустыню?
Ну Я откашлялся. Она вообще-то обитаемая. Здесь ведь есть мы, верно?
Ну да, ну да, ответил Дрейк, поудобнее располагаясь на слишком маленькой для него койке. Пока. Но признайся, что ты не особо думал, когда перенёс нас сюда.
Я разбил очередное яйцо.
Да, а ты признайся, что обычно это срабатывает.
Дрейк хмыкнул.
Обычно. Он почесал свою волосатую спину, и койка обрушилась под ним с грохотом упавшего носорога. Рыбья чешуя! выругался Дрейк, встал и пнул койку. Ему приходилось пригибаться, чтобы не врезаться головой в низкий потолок.
Почему бы тебе не попросить Хоука сделать для тебя кровать побольше? предложил я.
Обычно Дрейк ломал койку за несколько часов. То, что эта койка пережила ночь, было своеобразным рекордом.
В этой уродливой ледяной хижине и без того мало места, прорычал Дрейк. И ты не хуже меня знаешь, что Хоук может создавать только те вещи, которые видел в реальности. Очевидно, он никогда не видел кровать минотавра.
Это была правда, и я это знал. Наше маленькое иглу было щедро обставлено мебелью, что казалось удивительным, потому что мы приземлились в этой замёрзшей пустыне без единой вещи, кроме собственной одежды. Хоук был могущественным магом, но он был Ловкачом, а не Гением или Музой, поэтому его магические творения оказывались не самыми лучшими на свете и не служили слишком долго. Большую часть из них ему приходилось переделывать почти каждый день, и эта работа его изнуряла. Магия требовала много энергии, а ели мы отнюдь не по-королевски.
А у минотавров разве есть кровати? спросил я, разбивая последнее яйцо.
Дрейк моргнул.
Конечно. Саймон, мы же не варвары. С этими словами он открыл большой деревянный ящик, сделанный для него Хоуком, и вытащил оттуда пригоршню земли, смешанной с круглыми белыми пауками. Сунул её в рот и облизал губы.
Точно, сказал я. Совсем забыл. Уверен, что эти штуки не ядовитые?
Дрейк пожал могучими плечами под тёмно-синим плащом без рукавов, который теперь прикрывал его мощное тело.
Не знаю. Они вкусные, и я ведь ещё не умер, верно? Хочешь, я их порублю и добавлю к яйцам? Могу выделить для вас немного.
Нет, спасибо, Дрейк. Тесса и так в ярости. Она может этого не оценить.
У неё был сердитый голос, признал Дрейк. Наверное, она так и не простила тебя за то, что ты без разрешения отрубил ей ноги, разрушил древнюю цивилизацию и убил наших друзей.
Я покачал головой и принялся взбивать яйца.
Девчонки
Да, эхом отозвался Дрейк и задумался, девчонки
Я перестал взбивать яйца и предался воспоминаниям о недавно пережитом ужасе. Дракон, спускающийся с неба, как разъярённое кошмарное божество. Огонь. Крики. Горящий город.
Прости, Дрейк. Мне очень жаль, правда. Ты ведь это знаешь, да? Как только я произнёс эти слова, кодекс у меня на шее потеплел[7]. Мы ещё об этом не говорили. Моё приключение в древнем городе Таринея привело не только к разрушению величайшего центра магического и культурного наследия в истории, но и к гибели девочки, которая нравилась Дрейку. Даже если она и выжила при разрушении города, мы оставили её на тысячу лет в прошлом, когда я забрал Дрейка в настоящее, поэтому она в любом случае была мертва. Покинув город, я фактически убил её[8].
Дрейк очнулся и удивлённо посмотрел на меня.
Знаю, Саймон. Ты не виноват. Мы все знали, что Таринея была разрушена. На самом деле мы сделали это ещё задолго до того, как попали туда, поэтому у нас просто не было выбора.
Я задумался над странной и причудливой логикой его слов. У меня было несколько возражений, но я решил ими не делиться.
Ты опять сжёг завтрак, Саймон Фейтер? раздался в дверях громкий укоризненный голос Хоука. Серебристая птица слетела с его плеча и приземлилась на разбитой кровати Дрейка, подхватив с камня кусочек яичницы.
Вижу, ты уже сломал новую кровать, сказал Хоук, следя за птицей взглядом. Сделать тебе новую или ты предпочитаешь большой крепкий валун?
Дрейк хмыкнул.
Неплохая мысль.
Наверное, он лучше подходит новому тебе, добавил я.
Ух ты! Хоук перевёл взгляд с Дрейка на меня. Вы снова начали разговаривать? Дрейк, Саймон наконец извинился за то, что убил твою подружку?
Она не была моей подружкой, возразил Дрейк.
Вообще-то мы даже не знаем, убил ли я её, заметил я.
Великолепно! воскликнул Хоук и взял у меня деревянную палку для помешивания. Кстати, о твоей тенденции[9] к разрушениям Почему бы тебе не отойти подальше от нашего завтрака? Медленно и осторожно. Вот так. Дай мне эту палку. Он печально потыкал яичницу. Лучше убирайся отсюда, пока Тесса не увидела.
Снова ходили на разведку? спросил я.
Хоук кивнул.
Сегодня утром шёл два часа на юго-запад, но ничего не обнаружил. Вы двое продолжайте с того места, где закончили вчера. Будьте осторожны на плавучих льдинах и не возвращайтесь позднее полудня.
Готов? спросил я Дрейка и взял пригоршню яичницы-болтуньи. Я сунул её в рот, застегнул плащ-перевёртыш и поднял воротник, чтобы защититься от холода. Сегодня я чувствую себя удачливым.
Ты говоришь это каждый день, вздохнул Дрейк. Разве теперь ты не всё время удачливый? Ты ведь нашёл кнопку, которая управляет твоей удачей.
Конечно. Только подумай: мы пробыли здесь восемь дней, чуть не умерли от голода и холода и чуть не утонули.
И что ты хочешь этим сказать? спросил Дрейк, отодвигая полог иглу и впуская внутрь холод. Он вышел, и Кестра слетела ему на плечо. По приказу Хоука она каждый раз сопровождала нас на случай, если вдруг понадобится быстро слетать за помощью.
Я хочу сказать, ответил я, хлопая его по могучей волосатой спине, что если бы я был неудачливым, нам пришлось бы ещё хуже!
* * *
Мы с Дрейком смотрели на очередную замёрзшую плавучую льдину. Как обычно, мы почти ничего не видели.
Вон там, с другой стороны, случайно, не хребет? спросил я, прищуриваясь.
Может быть, хмыкнул Дрейк. Думаю, узнаем завтра.
Нет, давай выясним прямо сейчас.
Ни за что! Переход через льдину займёт целый час. Хоук велел вернуться к полудню.
Ты это видишь?
Что? Дрейк посмотрел туда же, куда смотрел я.
Ту высокую штуковину посередине льдины.
Дерево?
Я покачал головой.
Думаю, это человек.
Что?! Нет Погоди! Саймон, вернись!
Но я уже съезжал по берегу прямо ко льду. Я упал и медленно поднялся. Ходьба по льду по-прежнему давалась мне с трудом. Хоук показал нам, как надо идти мелкими осторожными шажками, как будто вы вообще никуда не торопитесь. На это уходила куча времени, но другого выхода не было.
Я услышал за спиной глухой удар, и на лёд свалился Дрейк.
Молодчина, Дрейк, сказал я, не поворачиваясь. Постарайся не слишком часто падать. Позади снова раздался приглушённый стук, я улыбнулся и продолжал идти.
Это всё башмаки, пожаловался Дрейк.
Глухой удар.
Я ни при чём! сказал он, поднимаясь, и забормотал себе под нос: Бёрджесс сказал, в них невозможно споткнуться. Бёрджесс сказал, в них ты никогда не упадёшь[10]. Очевидно, это не относится ко льду.
Снова удар.
Я вздохнул и медленно повернулся, стараясь не потерять равновесие и не поскользнуться.
Дрейк, может, тебе лучше подождать на берегу, пока я проверю замёрзшего человека?
Это дерево! повторил он, отчаянно жестикулируя.
Удар.
Ай! Поверни ещё раз кнопку А8, хорошо? Может быть, нам повезёт.
Кнопка плаща, о которой говорил Дрейк, могла вызвать любое средство передвижения. Проблема в том, что оно не всегда подходило к той или иной ситуации. Однажды она вызвала пару башмаков с шипами для ходьбы по льду, но Тесса сразу же их забрала. Во время следующих вылазок кнопка нас подвела, выдав нам одноколёсный велосипед (со спущенной шиной), машину Формулы-1 без горючего и верёвочные качели. И это был всего лишь эксперимент.
Я пожал плечами и повиновался, мысленно повернув кнопку А8. Перед нами возникла ярко-розовая палка-скакалка с блестящими лентами.
Великолепно! воскликнул я и швырнул её Дрейку. Держи.
Что это такое? взволнованно спросил он, протягивая руку.
Удар.
Саймон, погоди! Как она работает? Саймон! Подожди меня!
Дрейк быстро понял, что, если сядет сверху, палка-скакалка будет подталкивать его вперёд. Он напомнил мне венецианского гондольера, шестом толкающего маленькую лодку с туристами по каналу, правда, здесь не было маленького итальянца, шеста или канала, а только мой большой волосатый приятель, наполовину человек и наполовину минотавр, розовая палка-скакалка и его замёрзшая задница.
Святой палтус, произнёс[11] Дрейк, останавливаясь рядом со мной. Это не дерево.