На кухне я сплю по собственному желанию, ответила я наконец. Кроме того, там теплее. На губах у меня заиграла ухмылка. Не будь ты таким большим, мы бы тут вдвоем поместились.
Кокетство его не удивило думаю, он начал привыкать к моей манере общения. Однако в перламутровых глазах блеснул веселый огонек. В глазах, которые у меня по-прежнему не получалось передать на бумаге. Я просто не нашла доступных средств. Еще одно разочарование в копилку других, грызущих меня изнутри.
Я пересекла комнату и повернула ручку двери: она тихо затворилась. Затем я отложила бинт и села рядом с Сайоном. Заглянула в его завораживающие глаза, но только силой воли отразила их гипнотическое воздействие. С этой тьмой за окном со временем я наверняка ослабну и поддамся их чарам, но пока небесам не удавалось меня подчинить.
Сколько из прошлого ты помнишь, Сайон?
Выражение его лица смягчилось. Подняв руку, он заправил прядь моих волос мне за ухо, оставляя горячий след. Я старалась не смущаться от того, как заалели щеки очень немногое в жизни вызывало у меня такую реакцию.
Я помню.
Но?
Но Он опустил руку. Не могу вернуться домой.
Я поймала его за руку и сжала.
Почему?
Он отвел взгляд. Я позволила ему подумать на это у меня хватило терпения.
Мне нельзя здесь находиться. Но и уйти я не могу.
Я прикусила губу. Провела большим пальцем по его костяшке.
Тебе не обязательно.
Он наклонился и, упершись локтем в бедро, сжал мою руку.
Все рушится, и я ничего не могу сделать, кроме как ждать. И все же какая-то необузданная часть меня часть, которую я неустанно пытался заглушить она рада.
«Рада», сказал он голосом, полным печа- ли. Я отпустила его руку, и он провел ладонью по лицу.
Мне стыдно, признался он. Но я рад Он покачал головой.
Я тебя не осуждаю. Я погладила его волосы. Хотелось прижать его к себе, почувствовать истинную силу его жара
Я немедленно отбросила эту мысль. На что я надеялась? Меня ждет мамина участь: меня бросят одну с ребенком на руках, все будут осуждать и считать гулящей. Зачем мне это все? Я уже давно обходилась без мужчины. Мне не нужен был мужчина. Мне нужно было лишь мое творчество. Я выплесну эмоции и неудовлетворение на бумагу или холст, и все будет хорошо, а когда война смертных закончится, я уеду в столицу, и все вернется на круги своя.
И все же меня и раньше тянуло к мужчине, но теперь тянуло иначе. И все же я не решалась разобраться: как и почему. Он издал еще один долгий вздох, похожий на летний ветерок.
Я создание, которое не может позволить себе эгоизм. Не могу я таким быть, подчеркнул он, оставив мне еще одну сводящую с ума подсказку. Затем добавил так тихо, что я едва расслышала: Но я не могу вернуться домой, и я этому рад.
Наклонившись, я обхватила его подбородок пальцами и приподняла. Чтобы заглянуть ему в лицо. Чтобы лучше его понять.
Где твой дом?
Он взял мою руку в свои.
Далеко отсюда.
Я попыталась вспомнить самое отдаленное место, которое знала, рисуя в воображении реки и границы на карте. Затем мысли вознеслись к бесконечному ночному небу, и я вновь подумала о падающих звездах: интересно, будь у них человеческая форма, как бы они выглядели? В голове не укладывалось отказывалось укладываться, и я отложила вопрос на будущее.
Тяжело сглотнула, спрашивая себя, насколько я смелая. Минуло несколько мгновений, и наконец я сказала:
Это место может стать твоим домом. На столько, насколько потребуется. Даже если ты не смертный.
Он не ответил и никаким образом не выказал удивления оттого, что мне известен его маленький секрет. Но и не поправил.
Кем все же был этот мужчина, который пылал как печь и истекал светом? Который говорил так нежно и ругал себя за наслаждение покоем? У меня были только обрывки ответов, но в одном сомневаться не приходилось: одни лишь наброски меня никогда не удовлетворят.
До зимы еще несколько месяцев, но сегодняшний дождь напомнил о ней и отчего-то заставил тосковать по лету.
Глава 6
Я сонно перевернулась у камина, в кото- ром догорали угли. Было раннее утро, когда с улицы донесся отдаленный зов. Хотя птицы молчали даже при холодном сия- нии Луны, полевые мыши и сверчки бодрствовали, и мне потребовалось мгновение, чтобы распознать среди их шума человеческий го- лос.
Дом Белдуна! У вас все хорошо?
Белдуном звали моего деда.
Заморгав, я выпрямилась и вяло подбросила в тлеющие угли полено. Затем потянулась за часами, которые выпали у меня из кармана во время сна. Немного за семь.
Дом Белдуна!
Внезапно меня захлестнула тревога.
Зайзи?
Сбросив одеяло, я кинулась к масляной лампе на кухонном столе и ударила по кремню гораздо сильнее необходимого. Затем выбежала на улицу, даже шали не накинув. Меня тут же окутал холодный воздух, забиравшийся под одежду, и кожа стала походить на кожу ощипанного фазана.
В конце узкой грунтовой дороги, проходившей между домом и овсяным полем, ведущей прямо к Гоутиру, раскачивалась точка света.
Здесь! вскричала я, размахивая лампой. На небо наползли облака и заслонили большую часть лунного сияния. Сюда!
Далекий огонек закачался быстрее, вскоре к нему присоединился топот шагов. Рассмеявшись, я бросилась навстречу гостье.
Я уже поняла, что к нам прибыла моя двоюродная сестра, и, увидев ее, пришла в восторг. Мы кинулись друг другу в объятия мешанина рук и дрожащих огней. Я смеялась, уткнувшись носом в ее распущенные волосы, неровными волнами ниспадавшими ей на плечи: темно-каштановые на фоне моих черных. Отстранившись, я подняла лампу, чтобы лучше рассмотреть сестру, она сделала то же самое, и мы улыбнулись друг другу. Она выглядела здоровой: с безупречной бурой кожей и сияющими янтарными глазами. Сестра была одного со мной роста, с маленьким прямым носом и широкими губами.
Ты путешествуешь ночью? укорила я ее.
Она фыркнула.
А есть выбор, Ай? Выражение ее лица стало серьезным. Как семья?
Все живы и здоровы. А твои?
Если не считать впавшую в панику маму, которая сожгла столько благовоний, что от меня неделю будет пахнуть лавандой и сандаловым деревом? Она понюхала свою руку для пущей убедительности. По правде говоря, от нее действительно пахло лавандой. У оставшихся в деревне все в порядке. Она прикусила губу. Наши охотники еще в Фердаунах.
Сердце екнуло. Двое братьев Зайзи всегда присоединялись к охотничьему отряду, который ходил в Фердауны густой лес в двух днях пути к югу, где водилось много дичи.
Они опытные, заверила я сестру. Они справятся. При такой яркой Луне найти дорогу обратно несложно. Возможно, они решили воспользоваться тьмой, чтобы добыть побольше дичи.
Зайзи кивнула так, будто и сама часто заверяла себя в том же. Затем перекинула вперед сумку, висевшую на плече.
Я вам кое-что принесла: травы для сна, бальзам для суставов Кате и несколько молитвенных свитков.
Спасибо! Нам все пригодится.
Зайзи была деревенской знахаркой Гоутира, хотя до смерти Юнки, целительницы из соседнего города, будет считаться подмастерьем. Она прекрасно разбиралась в травах, коре, настойках и лекарствах в общем, знала столько, сколько я не надеялась узнать и за всю жизнь. Она взяла на себя и религиозный аспект ремесла. По ее любимому выражению, в тяжелые времена никогда не повредит обратиться с мольбой к богам.
Проскользнув мимо меня, сестра оглядела посевы.
А ферма как?
Я постаралась скрыть уныние на лице.
Тут уж ничего не поделаешь. Бессмысленно тревожиться о том, что нельзя спасти, ибо богов никогда не трогали беды смертных. Я взяла сестру под руку и повела к дому. Ну рассказывай, что творится в деревне?
Люди с ума посходили напрочь! Половина стала поклоняться Луне. Будто таким образом можно вернуть Солнце! Совет собирается каждый вечер, хотя обсуждать особенно нечего.
Есть вести из столицы? Маловероятно, но нельзя было не спросить.
Зайзи покачала головой.
С чего им в тяжкие времена вспоминать о нас? Мы должны позаботиться о себе сами. Она слегка ущипнула меня за руку. Мы беспокоились о вас.
На нас напали разбойники.
Разбойники! Она замедлила шаг и оглядела меня. Я так понимаю, ты показала им, где раки зимуют?
Я улыбнулась.
Вроде того. Я вытолкнула из головы образ мертвеца в сарае. Сайон от него избавился. Я не спрашивала как.
Зайзи вздохнула.
И у нас промышляют всякие подлецы. Не дома, а в деревне. Вряд ли чужаки. Вероятно, некоторые жадные мужики решили воспользоваться темнотой Она вдруг остановилась. А это кто такой?
Я повернулась и подняла лампу повыше. От полей с вязанкой дров на плече к дому шел Сайон. Он взглянул в нашу сторону.