Мне об этом никто не рассказывал.
Да что же ты врёшь! возмутилась бабаня. Я не рассказывала или мать твоя не рассказывала? Тебя бы в оккупированный Курск отправить, чтобы посмотрела своими глазами.
Ой, ну хватит! Вы с мамой как сговорились!
Сашка сунула в карман телефон, с которым не расставалась, бросила в сумку наушники и, кипя негодованием, выскочила во двор. Быстро пошла по улице.
Малахольная
Здравствуй, Сашенька.
Тётя Наташа с хозяйственной сумкой уставилась на расстроенную Сашку. Та вымученно улыбнулась: «Здрасте» и поспешила убраться подальше от любопытной соседки.
Возле магазина стояла незнакомая девочка и крошила вьющимся у ног голубям брикетик сухой лапши. Птицы её с удовольствием клевали, к Сашкиному изумлению.
Ноги сами привели её к реке, где вразвалочку ходили по берегу белоснежные гуси. Сашка уселась прямо на траву, отпила глоток воды из пластиковой бутылочки, достала телефон.
Лиз, прикинь, что сейчас было, начала записывать она голосовое сообщение. Я с бабкой поссорилась
Никогда раньше даже в мыслях Сашка не называла бабаню бабкой, но сейчас ей, взвинченной, было не до дипломатии.
Чего они все ко мне пристали? жаловалась она. И мать весь мозг вынесла, теперь бабка. Говорит, в оккупацию бы тебя А что я такого сказала? Тебе везёт, Лизка, тебя родители не достают
Крупный гусь вытянул шею и, тряся коротким хвостиком, переступая красными перепончатыми лапами, стал приближаться к Сашке. Та замолчала на полуслове.
Ой, меня тут отвлекают. Потом договорю
Гусак растопырил крылья и зашипел, Сашку как ветром сдуло. Вслед неслось разноголосое «га-га-га», гуси издевательски смеялись над ней. Сашке стало неловко и стыдно: так позорно бежала из-за какой-то птицы! Посмотрела по сторонам не видел ли кто? но вокруг не было ни души. Она отряхнула шорты и с показной неторопливостью направилась за село, туда, где утром собирала ягоду. Всё равно куда идти, только бы не домой.
У мемориала всё ещё лежали веточки земляники. Сашка посмотрела на них, скривив губы, и вдруг с неожиданной злостью наступила кроссовкой и размазала по мраморной плите, будто ягода была виновата во всех бедах. Брезгливо вытерла подошву о траву, повернулась и пошла в лес.
Вот так, вот так! колотилось сердце, перед глазами всё плыло и кружили светящиеся точки, дышать стало тяжело.
«Солнечный удар», решила Сашка. Остановилась, сделала несколько глубоких вдохов, и постепенно круговерть улеглась. Она выбрала ритмичную песню и приготовилась идти с музыкой, пританцовывая, но в наушниках зависла тишина. Пропал с экрана значок сети, и связи тоже не было.
Замечательно! расстроилась Саша, раздражённо убрала наушники в сумку и, кривляясь, передразнила маму: «Есть там вышка, связь хорошая». Даже не позвонить теперь из этой дыры!
Ей показалось, что лес стал гуще и непролазнее. Ветки цеплялись за волосы, на голову сыпалась какая-то дрянь. Хватит, погуляла! Бабаня уже всё забыла, и не будет сердиться из-за ерунды.
Впереди блеснула река. Сашка хотела сделать крюк, чтобы не встречаться с противными гусями, однако сейчас их не было видно ни в воде, ни на берегу. Наверняка птиц прогнали те трое мужчин, которые купались, смеялись и выкрикивали что-то неразборчивое. Один из них, блондин, вышел из воды, и Сашка обомлела: он был голым, без плавок.
Спятил а если увидят? пробормотала она и хихикнула: Без комплексов чел. Ну, я тебя прославлю, звездой интернета будешь.
Сашка подкралась ближе, таясь за деревьями, выбрала удобное место и навела на купальщиков камеру, давясь смехом. Голый блондин вытирался полотенцем, повернувшись к ней лицом, как нарочно.
Сашка впервые видела этих людей, они точно были не местными. Скорее всего, какие-нибудь измученные пеклом туристы ехали мимо и решили охладиться. Свои, сельские, предпочитали купаться выше по реке: вода там была чище.
Блондин вытерся наконец и громко сказал по-немецки: «Хватит, пора возвращаться!» и Сашка его поняла.
Несколько лет назад в школе ввели второй иностранный язык. Спорить с директором никто не смел, и Сашка с одноклассниками добровольно-принудительно ходила на уроки немецкого. Стоны, недовольство и жалобы на большую нагрузку учительницу не трогали. Стуча по зелёной доске мелом, она говорила: «Знания ещё никому не мешали, а нытики дополнительно к переводу выучат десять нет, лучше пятнадцать слов».
Успехи в немецком у Сашки были немного выше среднего. Она легко запоминала слова, могла перевести текст и написать несложное сочинение о родном городе или о том, как провела каникулы, и считала, что делает большое одолжение. Кто сейчас учит немецкий? Да никто. Анахронизм какой-то.
Немцам в крошечной деревне делать было нечего, разве только старинную церковь осмотреть, и Сашка ещё больше укрепилась в мысли, что они просто ехали мимо, в Москву или Питер, например. Правда, машины не видно, ну и что? Могли в лесу оставить, в теньке.
Между тем и два других немца вышли на берег, перекинулись с первым парой слов, называя его Паулем, подобрали с песка одежду и побрели по тропинке в чём мать родила. Ничего себе! Неужели голыми в село пойдут? Сашка, страшно заинтригованная, пошла следом, держась на приличном расстоянии. Вот показался крайний дом, и какая-то женщина, наверно соседка тётя Наташа, прошмыгнула в калитку, возле которой стоял чёрный старый мотоцикл. А немцы шли себе, гоготали, разговаривали и не делали ни малейших попыток прикрыться.
Саша огляделась: кажется, она свернула не туда, не на ту улицу. Дом, который она приняла за дом тёти Наташи, оказался бедной хибаркой с соломенной крышей и побеленными стенами. Да есть ли в селе сейчас соломенные крыши? Сашка оглядывалась и видела чужие дома, грунтовую дорогу с колеями от шин, деревья, которых раньше здесь не замечала. Она нащупала в кармане брюк телефон. Бабаня, конечно, заворчит, что наградили её внучкой, которая в трёх соснах плутает, но бросит все дела и выйдет навстречу.
Гудка не было, связь так и не появилась. Что вообще происходит? Сашка выругалась ну а как тут сдержаться? и в эту минуту бахнул хлопок, похожий на взрыв петарды, потом ещё один. Такими картонными гильзами любили забавляться мальчишки под Новый год. Некоторые обделённые умом нарочно бросали подожжённую петарду за спиной у какой-нибудь проходящей мимо женщины. Гремел взрыв. Прохожая взвизгивала, крик и ругань стояли на весь район, а недоумки веселились Но сейчас не Новый год, кому пришло в голову играть с петардами?
Улица была безлюдной, и Сашке стало не по себе.
«Надо вернуться к реке, а оттуда домой, решила она и повернула назад. Дорогой несколько раз проверяла, не появилась ли связь, раздражённо цокала языком. Что за день сегодня!
У-у, фрицы проклятые, всю рыбу распугали! услышала Саша и увидела сквозь заросли рогоза подростка с удочкой, стоящего на деревянных мостках.
Сап! с улыбкой сказала она.
Мальчишка обернулся как ужаленный. Это был её ровесник или немного старше, рослый, симпатичный, загорелый, закалённый горячими ветрами. Такого не портили даже обноски старая рубашка с закатанными рукавами и мешковатые штаны. Впрочем, на рыбалку обычно надевают что похуже.
Чечего? оторопел рыболов и уставился на Сашку широко раскрытыми глазами, очень красивыми, кстати, серыми, с яркими белками.
Привет, говорю. Слушай, интернет есть? У меня ни связи, ни интернета.
Он нахмурился, посмотрел себе под ноги:
Нету такого наверно, эвакуировался.
Зачётная шутка! Сашка обиженно отвернулась.
Эй, подожди! донеслось в спину.
Чего тебе?
Ты зачем здесь ходишь? У тебя пропуск есть?
А что, без пропуска нельзя? презрительно бросила Сашка. Может, ты меня домой не пустишь?
Ты беженка, что ли?
Шиза! Я к бабушке приехала.
А это у тебя зачем? спросил паренёк и дотронулся испачканным пальцем до носа.
Сашка закатила глаза и простонала:
О-о-о Ты из какой пещеры вылез? Это пирсинг, для красоты Скажи, направо это короткая дорога до села?
Рыболов стал быстро сматывать удочки.
Ага. Подожди, сейчас вместе пойдём. Всё равно не клюёт.
Обломись, сама доберусь. Пикапер из тебя никакой! задрала подбородок Сашка и быстро, чтобы приставала не догнал, зашагала по тропинке. Жаль, такой симпатичный парень, а дурак, и шутки у него дурацкие. Хорошо, что ума хватило тропу указать.
Через несколько минут выяснилось: ума не хватило. Она видела те же самые обшарпанные дома, пыльную дорогу, исполосованную колеёй. Связи по-прежнему не было, и Саша запаниковала. На автомате шла вперёд, озираясь по сторонам, и думала, что лучше всего будет постучаться в первую попавшуюся избу. Наверняка найдётся кто-нибудь нормальный, а не как тот рыболов.
Саша перевела дух и остановилась возле дома, крытого дранкой. Нащупала вертушку калитки, шагнула и остановилась, разглядывая аккуратный двор и пустую собачью конуру с прикреплённой скобочкой цепью.
Хлопнула дверь, и на крыльцо с ведром грязной воды вышла босая женщина, замотанная по-крестьянски платком, в просторной ситцевой блузке.
Простите, вы знаете, где Анна Снегирь живёт?
Хозяйка вздрогнула, резко одёрнула подол подоткнутой юбки.
Анна Снегирь? Не знаю такую. Да ты, наверно, селом ошиблась. Лицо женщины в рамочке белой косынки разгладилось, смягчилось.
А это как называется? испугалась Сашка и, услышав ответ, расстроилась: получается, что она заблудилась. Можно позвонить? У меня телефон не работает.
Был телефон на почте, но теперь сама понимаешь вздохнула хозяйка, выплеснула грязную воду за ворота и вытерла передником руки.
А мобильник есть у вас?
Она не успела ответить: из соседнего двора раздался женский крик, заполошное кудахтанье, а затем несколько громких хлопков.
Зайди в дом, быстро сказала хозяйка.
Я и здесь могу, мне бы только телефон
Она крепко взяла за руку Сашку и потащила к крыльцу, нервничая и приговаривая:
Да скорее Вижу, что ты нездешняя, а немцы, они чужих не любят, им всюду партизаны мерещатся. «Аусвайс, аусвайс» а нет аусвайса, так шлёпнут, и поминай как звали. Третьего дня четверых повесили.
Двое сумасшедших за такое короткое время это чересчур.
День открытых дверей в психушке пробормотала Сашка, споткнулась о высокий порог и едва не упала.
Не успела она осмотреться, как снаружи бухнула калитка, кто-то рассмеялся: «Гы-гы-гы!» и послышалась каркающая немецкая речь. Хозяйка метнулась к окну и задёрнула занавеску, но Сашка успела заметить, что во двор вошли два человека с винтовками наперевес, и среди них тот самый Пауль, теперь он был одет в серо-зелёный китель, такие же брюки и пилотку немецкую форму. Мороз побежал у Сашки по спине, будто холодный ветерок подул.
Это прикол? спросила она, и тут в сенях загремело: «Матка! Матка!»
Прячься, живо! зашипела хозяйка.
Нет, вы скажите, это прикол?
А ты как думаешь? Приколют штыком и не охнут, сердито сказала она.
Распахнула дверцу старого рыжего шкафа, втолкнула в его тесное нутро Сашку и бросила следом её сумку, всю увешанную большими круглыми значками. Поправила одежду и прошептала:
Тихо сиди Бог даст не заметят.
Сашка не стала спорить, затаилась. В узкую щель между дверцами ей был виден только круглый стол, покрытый кружевной вязаной скатертью, и побеленная стена с женским портретом в раме.
«А вдруг я попала на какой-то квест с актёрами?» подумала Саша. Она любила такие игры, и чем страшнее они были, тем увлекательнее. Вот хотя бы квест с маньяком на Лизином дне рождения. Саша думала, что она не из пугливых, но сердце выскакивало и из горла вырывался визг, когда за спиной хрипело страшилище с топором в окровавленных руках.
Застучали сапоги, и резкий голос прокаркал:
Матка! Шнапс, водка
Сашка приникла глазом к щели. Немцев она не видела, только хозяйку, нервно вытирающую руки о передник.
Что вы, пан, найн водка, зачастила она, не гоним самогонку, не из чего.
Плёх, буркнул немец. Брот хлеб.
Сейчас, сейчас, закивала женщина.
Респект, классно играет, тихо засмеялась Сашка и едва не чихнула: одежда в шкафу, пропахшая чем-то едким, мешала и лезла в лицо.
Голоса удалились, теперь она едва разбирала почтительные слова хозяйки: «Пожалуйста, вот хлеб». Наконец всё стихло, и Сашка решила, что достаточно насиделась в темноте и нанюхалась этой противной отдушки для белья, выбралась из шкафа. Пригладила волосы и огляделась.
Комната была большой и очень светлой, со старинной мебелью. Стол окружали деревянные стулья, у окна стояла железная кровать с горкой пухлых подушек, этажерка с салфеточками и тёмный комод, над которым висело зеркало в широкой раме с резными завитушками, а рядом календарь за тысяча девятьсот сорок второй год, с колонной танков и надписью: «Больше чугуна, стали, проката больше оружия фронту!» Сашка восхищённо ахнула и немедленно сделала селфи: без фоток подписчики не поверят рассказу про уникальную игру.
О пол что-то звонко стукнуло это с пальца соскользнуло серебряное тяжёлое кольцо, которое было ей чуть великовато. Так и потерять недолго! Саша подняла его спрятала в кармашек сумки.
Вернулась хозяйка.
Что, напугалась? спросила она подобревшим голосом.
Чего тут пугаться? пожала плечами Сашка. Подумаешь, немцы! Это не маньяки с топором и не приведения. Знаете, какие я квесты проходила?
Хозяйка с сожалением покачала головой:
Что-то я не пойму тебя, девка. Малахольная ты или непуганая? Ты откуда такая взялась?
Из Курска, буркнула Сашка.
Да ведь в Курске немцы ещё раньше нашего А звать тебя как?.. Александра? Шура, значит. А я Антонина Петровна, тётей Тоней можешь звать.
Тётя Тоня, на минутку выйдем из игры. Дайте, пожалуйста, сотовый. Я не сказала бабушке, куда пошла, она уже, наверно, валерьянку с корвалолом пьёт.
Хозяйка посмотрела с недоумением, и Сашку стали одолевать мрачные предчувствия.
Какой это сотовый? Мёда у меня нет, ульи мы не держим. Была у Михеича пасека, фашисты за неделю всю разорили, разграбили.
Да я же серьёзно! досадливо поморщилась Сашка.
И я не шуткую. Ох, что война делает! Как малахольная в рваном исподнем ходишь. То телефон тебе, то мёду
Угу. Как интернет появится, загуглю, что означает слово «малахольная».
Да куда ты?
Не провожайте, не надо И не трогайте меня! Оставьте меня в покое!
Чокнутые! Сашка вырвала сумку и, гремя значками, бросилась во двор и там едва не столкнулась с рыболовом с удочкой на плече. Так он здесь живёт! Яблоко от яблоньки
Сашка фыркнула, как кошка, проскользнула в калитку.
Эй, погоди, донеслось вслед, как твоего Интернета зовут? Может, я по имени вспомню.
Если бы она не успела отойти, то ударила бы нахала сумкой по голове за дерзость. Сашка ограничилась тем, что покрутила пальцем у виска, крикнула: «Отстань, шиза!» и побежала по улице.
Ей давно хотелось есть и пить. Она нащупала в сумке бутылку воды, осушила её несколькими большими глотками и с досадой зашвырнула в чей-то палисадник. Отыскала завалявшуюся полупустую пачку картофельных чипсов и съела всё до крошки. И вдруг застыла, поражённая. За раздавленным, переломанным забором возвышались серые немецкие танки, как в военных фильмах, с крестом на боку.
Ничего себе прошептала Сашка, это уже не квест. Здесь кино снимают. Стопудово! Для съёмок и настоящих немцев пригласили.
Она приблизилась, вытащила из сумки телефон и запечатлела себя на фоне танка. Вот повезло! Вдруг её в массовку возьмут? Едва Сашка спрятала мобильник, как услышала сердитый окрик: «Хальт!» Из-за танка появился солдат в чёрной немецкой форме, с автоматом на плече.