Местная банда. Таймин подавил улыбку, вытащил из кармана отобранный у бродяги ножичек и тоже метнул в ствол, попав точно между двумя торчавшими лезвиями. Парни изумленно зашелестели. Оценили, теперь можно с ними говорить. Один из них поднял голову и криво улыбнулся. Как и предполагалось.
Кто такой? ленивый взгляд пополз вверх, к скрытому лицу.
Мимо проходил, так же неспешно ответил Таймин, глядя, как самый молодой из толпы, мальчишка лет двенадцати, подбежал к дереву и вытащил его нож. Присвистнул, разглядывая рукоять, потом поднял выше над головой.
Бритва глухого! восторженно крикнул он товарищам.
Я бы сказал, тупого, пробормотал Таймин. Тот мужик точно плохо соображал и определенно не разумел, когда нужно остановиться. Еще и лоб ему разбил. Дотронулся до раны, растер кровь между пальцев, кивнул на оружие: Авторитета местного, что ли?
Где взял?
Трофей.
Обменяешь? быстро поинтересовался парнишка, стреляя глазами на его пальцы в красных разводах. Таймин сунул руку в карман.
Запросто. На услуги доставки, при этих словах бровь подростка изумленно дернулась, и ректор поспешил добавить: Сгонять в лавку и купить хлеб с сыром. И стакан горячего кофе. Тогда нож ваш.
Минуту парень подозрительно смотрел на прячущегося в тени капюшона мужчину, потом, очевидно, что-то смекнул и вскочил на ноги.
По рукам, взялся за ручку двери, пока странный незнакомец не передумал.
Стой, а деньги? воскликнул Таймин ему в спину, но тот только махнул рукой, скрылся внутри лавки и вернулся уже с бумажным пакетом и стаканчиком, исходящим паром.
От кого скрываешься? понизив голос, спросил, передавая пакет из рук в руки. Признал за своего. Таймин едва не застонал, почувствовав тепло кофе, и сперва глотнул, обжигаясь. Потом неопределенно мотнул головой: пусть думает, что от местных бандитов. Задался вопросом, насколько обыденны здесь такие драки, что никто и не подумал предложить помощь или отвести в медцентр. Лишь любопытно стало, кто кого побил.
Хотел узнать у мальчишек, где можно переночевать, но вовремя проглотил вопрос, решив, что эти малолетние товарищи могут сдать его этому глухому, и тот явится за своим ножом, еще и за компенсацией.
Крепко вцепившись в теплый еще пакет, зашагал дальше. Жевал хлеб на ходу, как мог растягивал кофе.
К вечеру добрел до указателя приюта, направившего его на утоптанную узкую дорожку, недавно расчищенную от снега. Жилые дома давно закончились, впереди простиралось бескрайнее заснеженное поле. В свете тусклых фонарей, редко натыканных вдоль дорожки, Таймин различил темнеющие стены разной степени достройки: то ли Третий центр расширялся, то ли местные растаскивали остатки камней старых домов. Чуть дальше проступала сетка забора дальше начинались кварталы. И переходы охранялись постами, куда соваться ему нельзя; по крайней мере, сейчас.
Таймин замедлился перед самим приютом, с силой растер замерзшее лицо, исподлобья разглядывая вывеску на высоком глухом заборе. Если он зайдет, а его узнают и сообщат куда следует, то он окажется в западне. Если развернется и пойдет обратно вернется на улицы, где его либо подрежут, либо отловят и отвезут в лабораторию. Есть еще вариант замерзнуть до смерти и, судя по ощущениям в немеющих конечностях, он наступит быстрее остальных двух, если он не поторопится с выбором места своей кончины.
Клятый мороз, процедил сквозь зубы, не сводя хмурого взгляда с забора.
Вы ищете ночлег? раздался позади женский голос. Таймин дернулся, схватился за воротник, пряча лицо. И попятился от ворот, мотая головой. Решение пришло очень быстро нет, он еще не готов загнать себя в четыре стены и сдаться. Голос женщины прозвучал тревожнее: Подождите же! В такую даль пришли не просто так? Вы можете остаться на ночь, а утром идти дальше. У вас одежда вся промокла!
Это Таймин и сам прекрасно знал, штанины, наверное, уже примерзли к ногам.
Спасибо, но я передумал, даже слова примерзали к глотке, буквы выговаривал через раз непослушными губами.
На его локоть легла рука в перчатке, перед ним встала сама вира, довольно высокая, с головой закутанная в длинный шарф. Лишь голубые глаза блестели, отражая свет фонаря.
Я доброволец, мягко сказала она, ненавязчиво удерживая Таймина от побега. И помогаю людям, оказавшимся в трудной ситуации. Как вы сейчас. Ее глаза улыбнулись. Поверьте, ваши документы здесь никто спрашивать не станет. Но вот ваше тело откапывать с утра будет не очень приятно; вам в первую очередь. Или везти вас на срочную операцию. Еще немного и вы отморозите себе ноги, начнется некроз и их придется отрезать.
Таймин опустил вниз голову, пытаясь представить, как он на инвалидной коляске катается от гвардейцев. С горки хорошо пойдет, вряд ли стражники будут быстрее на своих двух. И вдруг хрипло рассмеялся, согнувшись, потом закашлялся, отступив еще на шаг назад. Рука в перчатке сжалась на его локте сильнее.
Внутри есть горячий чай, продолжала соблазнять его вира, подталкивая к воротам. И кофе. Суп. Теплый душ и кровать. Виар, прошу вас, не упрямьтесь!
Рассчитывать на то, что незнакомка не имеет скрытых намерений, было очень сложно, для Таймина невозможно. Он больше склонялся к мысли, что вира видела его в новостях и хочет затащить в приют и запереть под замок, чем верил в ее беспричинную доброту, уж очень настойчиво завлекала его женщина. Поэтому оторвал ее руку от себя, развернулся и побрел в темноту. Вира с досадой вздохнула, пробормотала что-то про упертых мужиков, после чего простой подсечкой сбила Таймина с ног. Он и так едва стоял, так что уронить его не составило никакого труда.
Растянувшись на снегу, уставился в беззвездное небо, потом скосил глаза на присевшую рядом виру, которая чуть сдвинула брови, когда упавший капюшон открыл лицо незнакомца. Почти невесомо дотронулась до лба и замерзших красных потеков.
Вы еще и ранены, с укоризной произнесла она. И почти заболели. Куда вы собрались идти в таком состоянии? Встала и протянула руку. Хватайтесь и вставайте. Идем в тепло, попробую привести вас в порядок хоть немного. Обещаю, не буду ничего спрашивать.
Она начала подозревать, что высокий виар скрывается, как только он отказался зайти в ворота. И понимала его опасения, но он с таким трудом передвигал ногами и выглядел таким измученным, что отпустить человека в таком состоянии в никуда приравнивалось к его убийству. Поэтому стояла с вытянутой рукой и терпеливо ждала, пока он одумается. Тащить силком не хотела бы, но при необходимости готова была ударить сильнее.
Таймин сел. С трудом вернул на голову слабую защиту от ветра, поморщился, задев рану. Помедлил, словно это что-то могло решить, но все же признал, что в данный момент женщина перед ним превосходит его в силе. И протянул ей ледяные пальцы, которая вира сразу же обхватила, про себя ужаснувшись, помогла встать.
Сами дойдете? быстро спросила. Таймин заторможенно кивнул, понимая, что никуда он уже отсюда не двинется. Даже пары шагов не сделает, его начало жутко клонить в сон. Скорее всего, упадет, а эта женщина все равно затянет его в приют. И либо поможет, либо нет.
Она набрала код на воротах, приложила к замку карту, и одна створка отъехала в сторону, пропуская их во двор. Таймин споткнулся через порог, вира тут же подставила плечо, обхватила его за пояс. Так и зашли они в здание.
Вы довольно сильная, тихо проговорил Таймин, не поднимая головы.
Я постоянно больных таскаю, отозвалась женщина, ведя его дальше по коридору. Краем глаза Таймин отмечал одинаковые двери по обе стороны, но по большей части шел, прикрыв глаза, просто потому что его вели, держась лишь на обрывках воли. Доски пола чередовались светлыми и темными полосами, и вскоре у него зарябило в глазах, схватился за стену, боясь упасть.
Почему перевел дыхание. Так тихо?
Спят уже все, вира повернула ручку двери, заглянула в комнату. Уложу вас здесь, дальше вы, вижу, не дойдете.
Дальше?
Ближе к ванной, пояснила женщина, помогая Таймину добраться до кровати. Хотя для начала нужно осмотреть вас, и первым делом снять мокрые вещи. Покажите руки.
Таймин приподнял опухшие посиневшие кисти и уронил их обратно на колени. Вира поджала губы, сняла с себя шарф и куртку, бросила их на ближайший стул, потом склонилась сама, хмурясь.
Чувствуете что-то? дотронулась до пальцев, потом ладоней. Таймин покачал головой: ощущения были как сквозь толстый слой ваты.
Почти нет.
Вира потемнела лицом.
Сами вы не разденетесь. Простите, но это сделаю я. Ложитесь на спину.
Как-то неловко, что ли, вяло пробормотал Таймин. Глаза начали слипаться. Мы даже не знакомы.
Толчок в грудь, и он уже оказался на спине, созерцая лепной потолок и лампу в центре. При попытке сесть обратно услышал резкий окрик, и решил все же полежать. Тем более стало так хорошо, когда пронизывающий ветер перестал задувать во все щели, и понемногу тело начало различать тепло. Прикрыл глаза, начиная дрожать все сильнее вместо того, чтобы ожидаемо расслабить мышцы. И снова сжался весь, клацнув зубами.
Вира тревожно прищурилась, когда ее найденыша начало трясти так, что задребезжал каркас кровати. Быстрее стала вытягивать его из куртки, довольно дорогой, насколько успела заметить прежде, чем бросить ее на стул. С остальной одеждой осторожничать не стала: мужчина был одет в простой костюм, какой можно купить за сущую мелочь на любом углу. Судя по всему, куртку он украл.
Потом ее взгляд упал на мужское запястье, и она снова насторожилась наручные часы, которые носил незнакомец, стоили целое состояние, если только клеймо мастера не поддельное.
Разрезала рукава пиджака и рубашки, стянула лоскуты и изумленно заморгала при виде обнаженной верхней части тела мужчины. Плотной, жесткой, с широкой грудной клеткой и плоским животом, уж слишком впалым мужчина голодал. С идеальной кожей без изъянов, что было бы невозможно при бродяжничестве. Правда, почти белой по цвету, да и плечи его начали сотрясаться еще сильнее, едва лишился одежды. Он инстинктивно прикрылся руками, то ли от смущения, то ли в попытке сохранить ускользающее тепло, и вира быстро накинула сверху одеяло, после принялась за брюки. Безуспешно заставляя себя смотреть на незнакомца как на брошенного мальчишку, с которыми чаще всего имела дело.
Постойте слабо запротестовал Таймин, попытавшись схватить ее за руки. Пусть он и слабее мыши, но все же мужчина, и не пристало ему светить голым задом перед хорошенькой блондинкой, пусть и представилась она добровольным работником приюта. Да он и так готов со стыда сгореть, лишившись рубашки.
Чуть не откусил себе язык, вздрогнул, после чего замолчал, крепко сжав стучащие зубы. Вира, похоже, не обратила внимания на приступ паники, и продолжила сосредоточенно его раздевать.
Я Рихана. Теперь мы знакомы, потянула брюки вниз и невольно хмыкнула при виде нижнего белья, подтверждающего ее догадку, что свалившийся у ворот приюта виар совсем не прост. Куртка, часы и трусы принадлежали ему. Костюм нет. «Откуда ты здесь взялся и от кого бежишь?» Таймин сдавленно охнул и Рихана сообразила, что, задумавшись, дергает брюки слишком резко. Простите меня, буду осторожнее.
Его ноги были в гораздо худшем состоянии, чем верхние конечности, бледная кожа покрылась крупными красными пятнами, ступни водянистыми волдырями. И ему требовалась срочная помощь, поэтому все любования быстро отошли на второй план, проснулся медик. С некоторым облегчением Рихана отметила отсутствие в волдырях крови, но незнакомца нужно было согреть.
Завернув его в одеяло, повела в свою комнату, где стояла единственная на этаже ванна. Душ ему сейчас был без толку.
Вода прохладная, предупредила трясущегося мужчину, но Таймину она все одно показалась обжигающе горячей. Он втянул в себя воздух, медленно погружаясь в воду. Руки тоже опускайте. Сейчас привыкните, сделаю потеплее.
Вы медик? Таймин сгорбился, обхватив себя руками. Устало положил голову на колени.
Да. Подождите, принесу вам пить. Не вздумайте только уснуть! Рихана метнулась к чайнику, не спуская глаз со своего больного, чтобы он не успел утонуть. Погрела воды, плеснула в чашку и вернулась к ванне. Приподняла голову, прижала край чашки к его обветренным губам, пометив для себя, что и здесь потребуется мазь. Пейте. Понемногу только. Чуть позже чай вам приготовлю.
Вы всех так спасаете?
Всех, твердо ответила вира. Я помогаю приюту, и уж точно не могу оставить человека замерзать на улице. Вы уж простите за настойчивость.
Таймин издал что-то похожее на фырканье. Рихана добавила теплой воды. Понемногу повышая градус, смогла добиться того, что ее пациента перестало трясти как в припадке эпилепсии. Слабая дрожь, иногда пробегавшая по нему, уже не вызывала такого страха. Вместо этого пришла боль.
Когда появились зуд и жжение, а Рихана при этом начала улыбаться, Таймин решил, что она садистка. Что и сказал не долго думая, вызвав ее смех.
Восстанавливается чувствительность, пояснила вира, пряча улыбку. Улыбалась она очень приятно, открыто, и не только губами, но и глазами. Это очень хорошо, виар. А жжение сейчас обезболим, терпеть не обязательно. Наложу повязку на волдыри, потом выпьете теплого чая и можете спать.
А потом он очнется в окружении гвардейцев? Таймин закусил губу, встревоженно глядя в воду. Может ли он так отдыхать? Может ли поверить этой голубоглазой фее, затащившей его в тепло против его воли? С другой стороны сопротивляться тоже не в состоянии. Два дня на жутком морозе без еды и возможности нормально согреться сделали свое дело, лишив его всех сил и почти ног.
Вдобавок ко всему потек нос. Шмыгнув раз, второй, Таймин не сдержался и чихнул, разбрызгав воду. Потряс головой, понял, что она начинает болеть. Рихана, глядя на его мучения, протянула сначала салфетки, потом развернула одеяло, собираясь укутать им мужчину.
Выбирайтесь, достаточно.
Я его намочу, сонно возразил Таймин. Может, лучше полотенце? Если есть?
Снимайте с себя остатки вашей одежды, строго сказала вира и закрыла глаза. Я ничего не вижу, обещаю не подглядывать. За одеяло не беспокойтесь, я вам дам другое, как обсохнете.
Медик целиком скрылась за одеялом как за ширмой, держа его перед собой. Таймин поколебался немного, но все же снял мокрые трусы и шагнул из ванны, забирая нагретую ткань и по шею в нее укутываясь. Блаженно зажмурился.
А вира, заглядевшись на больного, начала краснеть. Отвернулась, пряча лицо, указала на кровать.
Ложитесь.
Здесь? уточнил Таймин, понимая, что это ее комната: повсюду разложены были вещи, которые она без стеснения использовала. Стоял шкаф с лекарствами, на полках медицинские книги. А вы?
Я лягу на кушетке, махнула в сторону того, что ректор сначала принял за ряд стульев, на которых свалены были вещи. Как насчет еды? Хотите?
О да, он очень хотел. Согревшись, желудок стал просто вопить, требуя, чтобы его накормили. Но наглеть Таймин не посмел, тем более стояла поздняя ночь. И женщина, судя по ее виду, устала. Ей бы выспаться, а не бегать по кухне в поисках пропитания для неизвестно кого.
Нет, спасибо. Вы говорили, что можно унять жжение, боль в ногах и кистях донимала намного больше, чем голод. От чего бы сейчас не отказался, так это от обезболивающего. И вы меня больше не услышите до утра.
Точно, Рихана покопалась в ящике, отыскала нужную пластину. Выдавила две таблетки и протянула мужчине, уже сидящему на краешке кровати. Его сведенные плечи выглянули из-под одеяла, когда Таймин протянул ладонь за лекарством. Уже не такие белые как еще час назад, но напряженные до предела, словно он желал оказаться сейчас где угодно, только не под внимательным взглядом медика. Или женщины, Рихана так и не поняла, кого он в ней боится. Да расслабьтесь же! Я еще собираюсь перевязать вас. Не упадете в обморок, если я до вас дотронусь?