Денис Агеев
Даггер: Инициация
Пролог
Вскрыть! Быстро! скомандовал я, указав дулом автомата на дверь.
Бойцы засуетились. Из плотного ряда солдат вышел кибертехник с визором, тускло светящимся в полумраке коридора.
Давай шустрее! бросил я.
Да, командир, кивнул он. Поднес левую руку с наручем-взломщиком к дверной панели, вывел голографическое меню и принялся тыкать в него, подбирая комбинацию кода.
Не нравится мне твой взгляд, сержант, произнес Клейтон. Забрало исцарапанного светло-серого шлема было поднято, поэтому я с легкостью разглядел его потное лицо и сверкающие тревогой глаза.
Заткнись, рядовой, процедил сквозь зубы я.
За этой дверью руководство восьмого звена. Они ответственны за нападение на Ляморию и Дункан-4. Я знаю, о чем ты думаешь.
Я сжал до скрипа рукоять автомата, поморщился, но промолчал. В горле пересохло, как на поверхности планеты, выжженной постоянными бомбежками. Удары сердца набирали обороты, в груди все дрожало от нетерпения ворваться внутрь.
Алекс, позвал меня Клейтон. У нас есть приказ.
Я в курсе, рядовой. И не тебе напоминать мне об этом, огрызнулся я. И резко бросил технику: Чего так долго возишься?
Здесь сложная схема кодировки. Я обошел первый контур, но
Давай быстрее! оборвал его я.
Мы не должны отходить от приказа, Алекс, снова подал голос Клейтон. Он говорил тихо, слова предназначались только мне, но я отказывался их слышать. Тяжелые удары сердца отдавали в голову, словно в ней поселился какой-то мерзавец с молотом. Мир вокруг словно наполнялся уводящим в дурман туманом.
Вы не должны, но не я. И я знаю, что делаю, тихо, почти по слогам проговорил я, прищурено поглядев на рядового. У вас есть приказ, выполняйте его.
Вот именно, что у нас. У всех нас. И у тебя в первую очередь.
Я снова промолчал. Сухость в горле как будто стала на порядок сильнее. Слюнные железы перестали работать?
Сержант! чуть повысил голос Клейтон и коснулся моего плеча.
Я дернулся, словно меня укусило какое-то насекомое. Рявкнул:
Убрать руки, рядовой!
Алекс, черт тебя подери! Это не шутки!
Послушай меня, Клейтон, заговорил я, приблизившись к нему и понизив голос. Здесь я командир, а не ты. И я сделаю то, что должен.
Ты, как и мы все, должен выполнить приказ. А приказ заключается в том, чтобы взять их живыми
Я знаю суть приказа, медленно проговорил я. Не лезь не в свое дело, рядовой.
За невыполнение приказа тебя ждет трибунал, Алекс. Тебя и всех нас.
Я снова промолчал.
Панель пикнула. Техник убрал руку от двери и громко объявил:
Готово! Могу открыть в любой момент.
Внимание, бойцы! громко сказал я. Всем переключить режим огня с боевого на парализующий. У всех есть боезапас транквилизаторов?
Солдаты засуетились, копошась со снаряжением. Отовсюду посыпалось:
Есть, командир
Так точно, сержант
А если там окажутся боевые андроиды? поинтересовался один из бойцов.
Железок, если они там будут, я беру на себя, произнес я и провел ладонью по гладкому корпусу автомата. Главное, в штаны не наделайте.
Со всех сторон послышались усталые и полные тревоги вздохи бойцов. Как-никак перед нами разворачивалась кульминация, к которой мы шли долгие месяцы.
Рядовой Оуэн, встать по левому флангу от цели. Клейтон! повернулся к сослуживцу, в глазах которого тревоги только прибавилось. Занять позицию справа. Остальные рассредоточиться. И помните: у нас есть приказ, который мы должны выполнить. Все, вперед. Техник, открывай дверь.
Тот кивнул, нажал что-то на панели, и дверь плавно начала подниматься. Я опустил забрало шлема, перед глазами возникла проекция дополненной реальности, замелькали строчки и цифры. До хруста сжал рукоять оружия, прижал приклад к плечу и прокричал:
Включить щиты! Задний прикрывает переднего. И вперед!
Я коснулся на плече сенсора, активирующего энергощит, и рванул в образовавшийся проход первым. Тактический компьютер показал, что впереди, метрах в трех от меня, живой объект. Узнал его сразу черную форму локсийского офицера я никогда ни с чем не спутаю. Человек направил на меня баллистический пистолет, который в бою уже давно никто не использует. Пережиток военной моды, наподобие офицерских сабель, место которым в музее.
Оружие на пол! заорал я, направив ствол автомата на локса.
Имперец дернулся, с пару секунд помешкал, но потом его ноги подкосились, и оружие выпало из рук. Я сделал в его сторону два шага, пнул по пистолету, который заскользил по гладкому паркету и закатился за невысокий резной шкаф, сделанный то ли из композита, то ли из настоящего дерева.
Позади раздавались тяжелые шаги и резкие угрожающие выкрики моих ребят. Я быстро огляделся тактический компьютер определил, что помимо локса передо мной, в помещении было еще четыре человека. Все сплошь из высшего офицерского состава, как мы и предполагали. Забаррикадировались тут как крысы, которым некуда бежать, потому что корабль уже потонул.
Ярость, замешанная на злорадном превосходстве, заклокотала во мне, как кипяток в котле. Сердце забилось с таким усердием, что в груди стало горячо.
На пол! рявкнул я. Быстро!
Стоять на месте! Руки поднять! Поднять, я сказал, чтобы я их видел! раздался голос Оуэна за спиной.
Ну что, крыса локсийская, прижали мы вас, наконец? хмыкнул я, приблизившись к имперскому офицеру еще на шаг. Ложиться на пол он не торопился, но руки уже поднял. На колени! Живо!
Локс кивнул, в глазах блеснуло пламя страха. Он медленно опустился сначала на одно колено, потом на другое. Весь ссутулился и сжался, как беглый раб при виде хозяина. Я непроизвольно улыбнулся, хотя видеть этого никто не мог.
Вы, твари, спалили Ляморию. Выжгли поверхность дотла, процедил я сквозь зубы и поднял забрало. Цифры и слова, повествующие о различных состояниях в тактическом компьютере шлема, пропали. Тебе есть, что сказать, ублюдок?
Имперец раскрыл рот, что-то буркнул, его губы зашевелились, выдавая тихие невнятные слова. Страх в глазах пылал огнем. Его руки начали дрожать, а лицо побледнело. Я вытянул автомат, дуло почти касалось лба локса.
Алекс, нет! закричал позади Клейтон, и через долю секунды я зажал пальцем спусковой крючок.
Глухой выстрел. Голова офицера запрокинулась назад, лоб взорвался в кровавом месиве. Бордовые брызги окропили мне руки и лицо. Почти обезглавленное тело брякнулось на пол. Под ним стала быстро растекаться темно-красная лужа. Я повернулся к остальным имперцам, которые стояли в одну шеренгу с поднятыми руками. Мои бойцы наставили на них дула автоматов, но подходить близко никто не решался.
Сержант! протянул Клейтон. Ну какого черта?!
Заткнись! буркнул я, сделал два шага и остановился перед имперскими офицерами.
Пару секунд назад я намеревался произнести пафосную речь, но после того, как я только что лишил жизни локса, все мысли стерлись из моей головы. Не нужны здесь никакие слова. Ничто уже не поможет. Ни им, ни нам.
Я поднял автомат, направив на них ствол.
Алекс, одумайся, заговорил Клейтон тише и вкрадчивей. У нас есть приказ. Они нужны нам живыми. Не ломай жизнь ни себе, ни нам. Война почти закончилась. Мы победили. Все.
Ничего не закончилось, негромко произнес я, сжал зубы и надавил на спусковой крючок, медленно ведя дулом слева направо.
Автоматная очередь прошила сначала первого локса, а потом и оставшихся троих. Через три секунды все было кончено.
Вот теперь все. Я снова коснулся сенсора на плече, деактивировав энергощит. Нужды в нем больше не было.
Остановите его! Остановите! Сержант нарушил приказ! заорал Клейтон. Дуло его автомата уже было нацелено на меня. Он нажал спуск, и парализующий снаряд ударил мне в грудь. Меня затрясло с неистовой силой. Кто-то еще выстрелил, и я ощутил скованность в ногах.
Я отбросил автомат, а через миг на меня навалилось сразу три бойца. Я не сопротивлялся. Ноги подкосились, я завалился на бок, а потом распластался на полу. Руки мне выкрутили и сцепили сзади, ноги зажали. Клейтон что-то кричал, солдаты ругались и громко переговаривались. А я улыбался. Все, что я должен был сделать, я сделал. И пошло все к черту!
***
Я сидел на ужасно жестком и неудобном стуле. Вдобавок он еще был и холодным. Раньше я и не задумывался, насколько некомфортным могла быть камера предварительного заключения. Мои руки и ноги были скованы магнитными наручниками и кандалами, наличие которых требовал устав, но не здравый смысл. Куда я смогу деться из зала военного суда, окруженного высокой стеной с вышками, на каждой из которых приютился боевой андроид? Кроме того, зона просматривается десятками камер и патрулируется чуткими дронами. Да и присутствующие на судебном процессе охранники с суровыми лицами восковых фигур тоже не дадут и малейшего шанса на побег.
Итак, подсудимый, все доводы в пользу вашей вины были выдвинуты обвинением. Вы согласны с ними? Признаете свою вину? произнес военный судья высокий и широкоплечий мужчина преклонных лет.
Он стоял на помосте на энергоподушке. Смотрел на меня свысока как и подобает человеку его статуса. За его спиной развевался голографический флаг Альрийской Федерации синий прямоугольник с желтым кругом посередине в окружении двадцати одной звезды. Совсем недавно и я носил эту эмблему на правом плече своего костюма.
Своей позиции я не поменял. Как и сказал ранее, я поступил так, как мне велела моя совесть, уклончиво ответил я.
А если бы ваша совесть сказала вам, что нужно перестрелять всех ваших боевых товарищей, вы бы тоже ее послушались? спросил судья. Он не ухмылялся, да и вообще его лицо оставалось беспристрастным, но в голосе ощущались злорадство и упрек.
Это был один из тех вопросов, которые обожали задавать судьи вопросы, ответить на которые однозначно верно было попросту невозможно. Если скажу «да», то тут же дискредитирую себя не только как верного солдата и командира, но и как здравомыслящего человека. Отвечу «нет» значит, выдвину противоречащее моему прошлому ответу утверждение и стану выглядеть запутавшимся мальчишкой. После этого столкнуть меня в сторону беспрекословного признания собственной вины будет намного проще.
Я воздержусь от ответа, ваша честь, скромно ответил я.
Ни страха, ни вины за содеянное я не ощущал. Да, я нарушил приказ командования, но, черт возьми, я же оказал ему великую услугу, избавив мир от поганых ублюдков, с такой безжалостностью уничтоживших мою родную планету. Всех, с кем я рос, они спалили в одночасье. Поэтому я не жалел о случившемся. Искренне. Дайте в руки автомат и поставьте передо мной этих уродов снова и я опять нажму на спусковой крючок. Без колебаний. Да и чем я рисковал?.. Только своими регалиями и положением. Парней я не подставил, взяв ответственность за расстрел ублюдков на себя. Война почти закончилась, и я внес в ее завершение весомый вклад, кто бы что ни говорил.
Судья дальше мучить меня не стал. Видимо, у него и без меня выдался тяжелый день, и ему поскорее хотелось завершить процесс. Он сказал:
Право ваше, подсудимый. Не хотите не отвечайте. Но факт остается фактом вы совершили преступление: отказались подчиняться приказу вышестоящего командования во время проведения специальных боевых действий. В виду данного обстоятельства вы обвиняетесь по статье сто восемьдесят четвертой пункт первый «Неповиновение вышестоящему руководству» и статье сто девяносто девятой пункт четвертый «Умышленное совершение действий, приведших к смерти людей» военно-полевого кодекса Альрийской Федерации
Что, черт возьми?.. Что несет этот недоносок?.. Если первая применяемая для моего осуждения статья вполне объяснима, то на счет второй большой вопрос Он что, хочет приравнять уничтожение этих локсийских изуверов к убийству обычных людей? Он в своем уме, мать вашу?!
Беря во внимание ваши боевые заслуги и военный статус, а также положительные отзывы вашего непосредственного руководства и боевых товарищей, продолжал излагать свое решение судья, вам вынесен следующий приговор: снятие с должности командира отряда, понижение в звании до рядового, отмена всех военных льгот и пенсии в том числе. Кроме того, вы приговариваетесь к лишению свободы на срок до пятнадцати лет без возможности условно-досрочного освобождения. Отбывать наказание отправитесь в тюрьму Платос на планете Отарис. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Пятнадцать лет?.. Максимум, что они должны были сделать, это лишить меня всех боевых регалий и отправить под домашний арест на год. И все! Какие еще пятнадцать лет?..
Мир вокруг пошатнулся, а перед глазами поплыли круги. Похоже, я на миг потерял сознание, но оно быстро ко мне вернулось. В голове, тем не менее, запульсировало, а в ушах зашумело.
Какого черта?! закричал я, резко вскочив на ноги. Магнитные кандалы потянули меня к полу, но я все же устоял.
Подсудимый, спокойно произнес судья, опустив на меня взгляд. Вам слово никто не давал
Да плевать я хотел на ваше слово! еще сильнее повысил голос я, понимая, что уже не могу контролировать эмоции. Вы осуждаете меня за то, что я должен был сделать как человек, требующий справедливого возмездия!.. Я рефлекторно приподнял руку, чтобы ударить себя в грудь, но магнитные наручники не дали этого сделать. Я сделал всю грязную работу избавил мир от ублюдков. Но вместо награды вы срываете с меня погоны и отправляете в тюрьму! На погоны мне плевать, а вот годы жизни
Охрана! прокричал судья, вид при этом у него сделался крайне усталый. Вывести подсудимого из зала. Также я распоряжаюсь привести приговор в действие прямо в эту же минуту.
Дальше все развивалось как в плохом и нечетком сне. Меня вывели из зала суда, я попытался воспротивиться, но получил несколько ударов шокерами по голове и шее, а потом и по почкам. Кто-то из охранников еще ударил в спину. А потом меня тут же повели к шаттлу и забросили в индивидуальный отсек для заключенных. Через несколько минут явились уже другие люди с шокер-дубинками. На виду у камер и персонала меня особенно не трогали, но тут решили спустить всех псов. После двадцатого прихода увесистым оружием я перестал считать удары, а затем вообще отключился.
Так закончилась моя старая жизнь и началась новая.
Глава 1
Номер одиннадцать-сто-четырнадцать, подъем! прозвучал голос надзирателя Ллойда, которого за глаза все называли Носорогом за уродливую горбинку чуть ниже основания носа. Да и в остальном он тоже напоминал это древнее животное с планеты Земля невысокий, грузный, с толстыми неуклюжими ногами.
Потекли пять секунд почти гробовой тишины. В моменты, когда надзиратели выкрикивали чьи-то номера, вся тюрьма внезапно затихала, и заключенные вслушивались в каждый звук. Я любил такие моменты. Была в них какая-то своя магия. Ты словно переносился в иную реальность, каждый миг пребывания в которой стоил очень дорого.
Номер одиннадцать-сто-четырнадцать, сраный ты кусок мяса! Ты что, оглох? повысил голос Носорог, но повысил несильно. Я знал, что его голосовые связки способны выдавать куда больше октав.
Алекс, это по твою душу, донесся с нижней шконки голос Митриса моего соседа по камере, старого доходяги, который в этой чертовой тюрьме оказался намного раньше меня и давно заучил наизусть все ее гласные и негласные правила.
Слышу, бросил я и протяжно зевнул.
Ну какого хрена тогда лежишь? задал резонный вопрос Митрис. Он же просто так не отстанет.