Екатерина Барсова
Завещание красного Сен-Жермена
* * *
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
© Барсова Е., 2024
© Оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2024
Глава первая
Ночная гостья
Все, что неожиданно изменяет нашу жизнь, не случайность.
Александр Грин
Москва. Наши дни
Звук вырвал Серафиму из сладкого сна. Она не сразу услышала звонок: он доносился до нее как сквозь толщу воды. В мозгу раздался тревожный сигнал, и она открыла глаза. Мобильный звонил, елозя по тумбочке, и она схватила его в руки, даже не посмотрев на экран дисплея. Очень хотелось, чтобы это был Гуджарап. Она вот уже несколько дней не имела от него никаких известий и страшно переживала по этому поводу. При этом ее воображение рисовало картины одну кошмарней другой. Она гнала от себя эти видения, твердила, что слишком беспокоится и поэтому нагнетает ситуацию.
Как психолог она понимала, что неизвестность всегда тревожит в неизвестности таятся тревога и кошмары, и все же успокоиться не могла, как ни старалась.
В этом была, как говорили психологи, созависимость: когда ты уже не самостоятельная единица, а существо, настроенное на одну волну с мужчиной. И твои настроение и самочувствие в немалой степени, а иногда и целиком зависят от него. Все передовые психологи твердили: надо как можно скорее пытаться вырваться из этого состояния, это ловушка для женщины ее погибель. Странно, что Серафима большую часть жизни думала именно так: она культивировала собственную независимость и самостоятельность с той самой поры, когда погибли родители и у нее на руках осталась Ангелина, младшая сестра. Ей пришлось заменить той и мать, и отца Серафима не то чтобы поставила на своей жизни крест, но всегда думала прежде о сестре, а потом уже о себе. Даже когда Ангелина выросла, она не могла расслабиться, стать хотя бы чуточку легкомысленней и беспечней. И так было до тех пор, пока она не встретила Леонарда Гуджарапа. Их встреча произошла благодаря странному, почти фантастическому стечению обстоятельств. Он работал в полиции. Их пути пересеклись, когда был убит его дядя, ювелир. Вряд ли это можно было назвать приятным знакомством. Он допрашивал ее, подозревал в этом убийстве, так как она встречалась с ювелиром незадолго до его смерти[1]. Тогда она думала об одном: как бы выдержать этот допрос и не упасть в обморок. А потом судьба со скрипом развернула свое колесо в другом направлении, о котором она не думала не гадала. У них начался роман. Так иногда гримасы судьбы превращаются в подарки
Фортуны.
Кто бы подумал, что судьба столкнет ее, представительницу древнего рода Анастасьевских, и полицейского с экзотической фамилией Гуджарап. В нем причудливо смешались несколько кровей. А вообще он был красив как бог. И сложен так же. Иногда Серафима спрашивала себя, что он нашел в ней, и не находила ответа, пока ее знакомая психолог, которая была старше ее на добрые двадцать лет, не сказала, на секунду закрыв глаза:
Не спрашивай об этом. Никогда. А то она улетит.
Кто? не поняла Серафима.
Удача, любовь. Амур. Ты думала когда-нибудь, почему символ любви это амурчик с крыльями и со стрелами? Ну, стрелы еще понятно А крылья? Ведь он летает, где хочет, и стреляет, в кого хочет. Древние были правы, говоря о слепоте любви Мы слишком многое анализируем и не доверяем жизни. А она потом не доверяет нам и обходит стороной.
Я все поняла и больше задавать таких вопросов не буду, сказала Серафима.
Ну правильно. Ты же умная девочка. Психологией занялась, чтобы разобраться в себе, правда?
Это было нечестно. Говоря психологическим языком, нарушались ее личные границы. Серафима нахмурилась.
Не буду! подняла руки вверх Вера Филипповна. Я не права. Пойдем-ка чай пить ко мне в кабинет.
Вера Филипповна была практикующим психологом, и Серафима зашла к ней по одному вопросу. Этот разговор она запомнила.
И все же, как ни гнала она от себя эти мысли, иногда они проскальзывали. Что? Что Леонард мог найти в ней?
Но ведь любят не за что, а вопреки как считают некоторые коучи и специалисты по отношениям. Вопреки рациональным объяснениям. Вопреки здравому смыслу. Иногда вопреки благоразумию
Это были очень опасные вопросы, которых Серафима старалась избегать. Ради собственного же душевного спокойствия
Взяв телефон в руки, она увидела на дисплее незнакомый номер. Нет, это не Гуджарап. Она испытала разочарование, и поэтому ее голос звучал сухо.
Я слушаю. Она покосилась на часы на стене.
Было начало двенадцатого. Поздновато для звонков незнакомых людей!
Серафима? голос был с легким акцентом. Это Анжела. Мы познакомились в Италии. Недавно.
Память услужливо нырнула в недавнее прошлое. В их поездку с Гуджарапом в Италию. Когда ей захотелось собственными глазами взглянуть на ангела на кладбище в Стальено, в Генуе. Надгробие ее предка Марии Анастасьевской. Поездка была чудесной
Да. Конечно. Помню.
Я сейчас в Москве. Я могу зайти к тебе?
Вы в отеле?
В голосе послышалось колебание:
Нет. Не успела забронировать. Подумала, что могу остановиться у тебя. Давай на «ты». Мы же были на «ты». Там, в Италии.
Давай. Анжела я приезжай. Я тебе продиктую адрес. Ты во сколько будешь?
Скоро. Записываю, откликнулась Анжела Сейчас. И спасибо тебе. Ты очень-очень добрая. Я так сразу и поняла, когда познакомилась с тобой.
Закончив разговор, Серафима принялась срочно делать уборку в квартире, доводя ее до идеального состояния. Было нечто странное в том, что Анжела, не близкая знакомая, вдруг звонит ей и хочет остановиться у нее. При этом она не договорилась заранее и не предупредила о своей поездке в Москву. Анжела была полурусской-полуитальянкой. Ее мать вышла замуж за итальянца, и Анжела стала плодом интернационального брака. Она моложе Серафимы. Ей двадцать пять лет. Жгучая брюнетка с копной жестких вьющихся волос и белоснежной улыбкой. Как смутно поняла Серафима, она работала в каком-то научно-исследовательском институте и подавала большие надежды. Все это Анжела немного сумбурно изложила, когда они стояли и разговаривали на веранде большого загородного дома. Или виллы, как говорят итальянцы.
Да была ли та поездка в Италию? Все хорошее постепенно становится сном, но таким сладким, о котором остаются прекрасные воспоминания
Серафима пошла на кухню и открыла холодильник. Еда была. Помидоры, листья салата, оливковое масло, колбаса, сыр, хлеб. И немного молока.
Интересно, почему это Гуджарап не звонит, что с ним. С начала февральских событий он постоянно находился в каких-то командировках, но где и чем занимался не говорил. Бывало, от него не было известий несколько дней, и тогда Серафима не находила себе места, с трудом держала себя в руках По сути дела, она не знала, чем занимался ее возлюбленный. Сам он со смехом называл себя следователем по особым поручениям, секретным агентом, работником законспирированной аналитической службы. Но что здесь было правдой, а что ложью Серафима терялась в догадках.
Она делала ревизию запасов. Кофе в зернах есть. Завтра утром стоит прикупить продуктов. Но сейчас она может предложить Анжеле кофе или чай. Бутерброд с колбасой, сыр, зелень Еще есть сухое печенье.
Снова раздался звонок мобильного. Анжела!
Ты не можешь меня встретить?
Уже подъехала?
Да.
Сейчас. Спущусь вниз и через пару минут буду на улице.
«И где Гуджарап? опять возникла мысль. Почему он не звонит? Вдруг что-то серьезное?»
На улице было тихо. Пахло жасмином. Серафима запахнула кофту, и тут до нее донесся звонкий голос.
Привет! Анжела вышла из такси с большой сумкой, приблизилась к Серафиме и поцеловала ее в щеку.
Прости, что я так внезапно Не предупредив заранее. Но так получилось.
Ничего, поговорим дома.
Итальянка подняла глаза вверх:
Это твой дом?
Да.
Красивый.
Сталинская архитектура. По-своему она очень привлекательна.
Да-да. Я понимаю. Я читала об этом. Дома повышенной комфортности и определенного имперского стиля.
Ну, насчет повышенной комфортности я бы не сказала протянула Серафима. В доме стал ломаться лифт и барахлил мусоропровод, но говорить об этом иностранке было бы странно и неправильно «И на что ты жалуешься, одернула себя Серафима, у тебя прекрасная квартира Все хорошо».
Пойдем скорее. Тут дует, заторопилась Анжела.
Хотя никакого ветра не было. Стоял чудесный июньский вечер: тихий, теплый, когда все подернуто чудесной дымкой распустившейся зелени. Серафима любила позднюю весну и раннее лето, когда оно еще не вошло в полную силу. Не наступила изнуряющая жара, а город не превратился в раскаленные асфальтовые джунгли. Но может быть, итальянке кажется, что дует ветер и холодно. Теплолюбивые люди могут испытывать неудобство от малейшего сквозняка. Тяжелая дверь подъезда закрылась за ними, и тут Серафима увидела, что ее знакомая мелко-мелко дрожит.
Да ты и вправду замерзла, тихо рассмеялась Серафима. Сколько у вас там сейчас в Италии градусов?
За тридцать, чуть слышно сказала Анжела.
Ну конечно, после таких температур Москва кажется арктическим ледником. Как долетела?
Анжела запнулась:
Нормально.
С пересадками?
Да.
Надолго к нам?
Тут же Серафима сделала сама себе выговор за бестактный вопрос: можно подумать, ты уже хочешь ее спровадить Следи за своей речью Не забывайся
Анжела как-то неопределенно повела плечами и нахмурилась.
Не знаю. Посмотрю. Пока не могу сказать ничего определенного. Зависит от многих обстоятельств и факторов.
Серафима нажала на кнопку вызова лифта.
Понятно. Сейчас согреешься на кухне. Выпьем чай или кофе. Что хочешь?
Лифт остановился на одном из этажей. Анжела как-то странно посмотрела на Серафиму. В глазах мелькнул испуг:
У вас часто ломаются лифты?
Нет. С чего ты взяла?
Лифт стоит на месте. Кто-то его остановил?
Сейчас он поедет. Наверное, маленькая техническая неисправность. Небольшая пауза. Так бывает.
И в самом деле, после того как Серафима пару раз настойчиво нажала на кнопку, вскоре раздалось шуршание лифта. Когда кабина остановилась, Анжела отступила назад, как бы спрятавшись за спину Серафимы.
Они зашли в лифт, и Серафима увидела, как ее знакомая бледна и напряжена. Сейчас отойдет. Посидит на кухне, выпьет кофе и оттает. Наверное, перелет, общая усталость вот все эти факторы и сказались на самочувствии.
На кухне Анжела какое-то время сидела, глядя прямо перед собой в одну точку. Когда Серафима поставила перед ней чашку кофе, Анжела вскинула на нее крупные карие глаза:
Спасибо. Она прекрасно говорила по-русски, с едва заметным акцентом: Я, наверное, свалилась тебе как снег на голову?
Ничего. Все нормально.
Понимаешь. Внезапная командировка, начала она, оправдываясь.
Что-то срочное по работе?
Та часто-часто закивала головой:
Да. Я сама не ожидала. У нас обычно так не делается. А тут Минимальное время на сборы и вперед! А где твой она запнулась.
Друг? Леонард в командировке.
Ясно. Жаль, что его нет. Он мог бы мне помочь.
В чем?
В одном деле. Анжела нахмурилась. Если честно, то я на него рассчитывала. Не думала, что его не будет в Москве.
Его нет. И когда будет не знаю. Тоже срочная командировка.
Анжела испытующе посмотрела на Серафиму:
Тогда, может быть, я расскажу тебе
Но
Я не выдам.
Серафима налила себе вторую чашку кофе и приготовилась слушать.
Я рассказывала, что работаю в одной исследовательской лаборатории.
Говорила в общих чертах.
Так вот, запнулась Анжела. Это правда. Но не вся.
Я слушаю
Кофе был горячим и сладким. Серафима пила такой нечасто. Понимала, что он нагоняет лишние калории. Такой кофе не бодрил, а скорее успокаивал. Вот и сейчас она нуждалась в успокоении, так как все время нервничала из-за Леонарда. Она постоянно задавала себе вопросы: где он и что с ним сейчас? И вот сию минуту, сидя на стуле напротив Анжелы, Серафима почувствовала, как ни странно, облегчение. Может быть, потому что собиралась вникать в чужие проблемы, а не копаться в своих. В ней включился психолог, готовый выслушать пациента. Но Анжела молчала.
Я слушаю, мягко повторила Серафима.
Я короче. Не слишком ли обременяю тебя? выпалила Анжела.
Ничего. Все нормально
Из рассказа Анжелы складывалась следующая картина. Она трудилась в одной закрытой лаборатории, где занимались секретными разработками. Сказав об этом, Анжела сделала страшные глаза и замахала руками. Один проект, связанный с авиацией. Причем рассматриваются те разработки, которые были сделаны еще в прошлом веке. Начиная с 20-х годов. И вот с некоторых пор ей стало казаться, что за ней следят, с тем чтобы украсть результаты исследований. А в Россию она прилетела, чтобы кое-какие наработки обсудить со сведущими людьми в Москве.
Как же ты можешь что-то обсуждать, если это секретные исследования? удивилась Серафима.
Ведь эти люди тоже когда-то работали над похожей тематикой. Поэтому было бы интересно с ними поговорить. И конечно, не раскрывая суть моих интересов. Но понимаешь, теперь мне кажется, что за мной следят.
С чего ты это взяла? У тебя есть доказательства?
Анжела мотнула головой:
Никаких. Но есть же ин-ту-и-ци-я. Это слово она произнесла по слогам. Понимаешь: ин-ту-и-ци-я. И никакими логическими доводами я себя успокоить не могу. Я хотела посоветоваться с Гуджарапом. Мне кое-что удалось узнать
Серафима промолчала. Она не хотела говорить Анжеле, что иногда бывает не интуиция, а простая мания преследования. Когда любой шорох, стук двери или взгляд случайного прохожего укладываются в одну цепочку что за тобой следят и хотят уничтожить. Это признаки начинающегося психоза. Но это уже вопрос не к психологу, а к психиатру. Ничего этого Серафима говорить не стала.
Не надо так думать. Ты просто измучаешь себя. Это все нервы. Надо хорошо выспаться, поехать куда-нибудь отдохнуть. Сменить, как говорят, картинку. Даже простой поход в музей или картинную галерею может отвлечь. А уж если выбраться куда-нибудь на несколько дней, то успех гарантирован. И тогда это состояние уйдет, вот увидишь.
И она погладила Анжелу по руке. Но этот простой жест почему-то вызвал у молодой женщины бурные рыдания.
Спасибо, Серафима, ты очень добрая. Я рада, что нашла у тебя приют. При-ста-ни-ще. Некоторые слова Анжела выговаривала старательно и по слогам. Ты меня выслушала, я немного успокоилась. Сейчас уже поздно, давай спать. Завтра утром у меня много дел, нужно встретиться с людьми, о которых я тебе говорила. И может быть, завтра я позвоню Гуджарапу и переговорю с ним.
Сейчас он вне зоны доступа.
Анжела сделала большие глаза, а потом часто-часто закивала головой.
О! Понимаю. Но вдруг он позвонит Я буду рада побеседовать с ним на интересующую меня тему.
Я тоже буду рада, со вздохом сказала Серафима.
Она постелила Анжеле в большой комнате. Перед тем как пожелать ей спокойной ночи, спросила: надо ли ее утром будить. Та ответила, что встанет сама. Но если вдруг не проснется по будильнику, то пусть Серафима ее разбудит.