Началось активное освоение сибирских и поволжских земель. В своей блестящей речи от 31 марта 1908 года в Государственной Думе, посвящённой вопросу о целесообразности постройки Амурской железной дороги, Столыпин говорил: «Наш орёл, наследие Византии, орёл двуглавый. Конечно, сильны и могущественны и одноглавые орлы, но, отсекая нашему русскому орлу одну голову, обращённую на восток, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью».
В 1910 году Столыпин вместе с главноуправляющим земледелием и землеустройством Кривошеиным совершили инспекционную поездку в Западную Сибирь и Поволжье. Политика Столыпина относительно Сибири состояла в поощрении переселения на её незаселённые просторы крестьян из европейской части России. Это переселение было частью аграрной реформы. В Сибирь переселились около 3 млн человек. Только в Алтайском крае во время проводимых реформ было основано 3415 населённых пунктов, в которых поселились свыше 600 тысяч крестьян из европейской части России, составивших 22% жителей округа. Они ввели в оборот 3,4 млн десятин пустующих земель. Для переселенцев в 1910 году были созданы специальные железнодорожные вагоны. От обычных они отличались тем, что одна их часть во всю ширину вагона предназначалась для крестьянского скота и инвентаря. В европейской части России уменьшалась концентрация крестьянского населения, а Сибирь заселялась. Столыпин говорил: «Дальше едешь тише будешь».
В результате столыпинской аграрной реформы за пять лет урожайность зерновых выросла на четверть, и Россия стала производить зерна больше, чем основные ее конкуренты США, Канада и Аргентина вместе взятые. Производство мяса выросло втрое. Начался бурный рост вначале кредитных, а затем и производственных, сбытовых и потребительских кооперативов, оказывалась разносторонняя агрокультурная помощь: организовывались курсы по изучению, демонстрации и внедрению новых эффективных форм хозяйствования. Увеличились площадь посевных земель, экспорт хлеба, количество закупок сельхозмашин, а население каждый год росло на три миллиона человек. «Дайте государству 20 лет покоя внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России» сказал в интервью одной из газет Столыпин, описывая проводимые реформы, главной целью которых являлось создание класса мелких землевладельцев, что должно было привести к процветанию страны.
Примечательно, что разрушение общины, сдерживавшей хозяйственную инициативу крестьян и интенсификацию землепользования, одновременно с выдвижением наиболее трудолюбивых и предприимчивых крестьян в разряд зажиточных собственников (которых Столыпин рассматривал как новую социальную опору царской власти), вовсе не уничтожала традиционной русской крестьянской взаимовыручки, тем более, что добиться высокой экономической эффективности на земле в нечернозёмной полосе России было проблематично. Напротив, царствование Николая Второго было отмечено возникновением любопытного феномена крестьяне начали организовывать кооперативы и артели для совместного ведения хозяйства. То есть, в недрах России Николая Второго наметились ростки будущей коллективизации мирной, добровольной коллективизации, в отличие от того, что было сделано при Сталине. Без кровавых репрессий, без миллионных жертв, без восстаний и опустошения целых деревень.
***
По своим глубоким убеждениям Столыпин был русским патриотом, он понимал необходимость развития у русского народа национального самосознания, достоинства, сплочения нации. Весьма интересна и мысль Петра Аркадьевича о том, что «народы забывают иногда о своих национальных задачах; но такие народы гибнут, они превращаются в назем, в удобрение, на котором вырастают и крепнут другие, более сильные народы».
Столыпин поставил себе за правило не вмешиваться в иностранную политику. Однако во время Боснийского кризиса 1909 года понадобилось прямое вмешательство председателя Совета министров. Кризис угрожал перерасти в войну с участием балканских государств, Австро-Венгерской, Германской и Российской империй. Позиция председателя Совета министров заключалась в том, что страна к войне не готова, и военного конфликта следует избежать любыми способами. После описываемых событий Столыпин настоял на увольнении министра иностранных дел Извольского.
Интерес представляет отношение к Столыпину кайзера Вильгельма II. 4 июня 1909 года Вильгельм II встретился с Николаем II в финских шхерах. Во время завтрака на императорской яхте «Штандарт» русский председатель Совета министров находился по правую руку от высокого гостя, и между ними состоялась обстоятельная беседа. Впоследствии, находясь в эмиграции, Вильгельм II размышлял о том, как прав был Столыпин, когда предупреждал его о недопустимости войны между Россией и Германией, подчёркивал, что война в конечном итоге приведёт к тому, что враги монархического строя примут все меры, чтобы добиться революции. Непосредственно после завтрака немецкий кайзер сказал генерал-адъютанту И. Л. Татищеву, что «если бы у него был такой Министр, как Столыпин, то Германия поднялась бы на величайшую высоту».
Одним из последних законопроектов Столыпина вводилось земство в губерниях Юго-Западного и Северо-Западного краёв. Законопроект значительно уменьшал влияние крупных землевладельцев (представленных, в основном, поляками) и увеличивал права мелких (представленных русскими, украинцами и белорусами). Учитывая, что доля поляков в этих губерниях составляла от 1 до 3,4%, законопроект являлся демократическим. Однако правые в Думе выступили против него, уверяя царя, что «проект нарушает имперский принцип равенства, ограничивает в правах польское консервативное дворянство в пользу русской полуинтеллигенции». Царь поддался на уговоры правых и законопроект был заблокирован.
Уже на следующее утро Столыпин отправился в Царское Село, где подал прошение об отставке, объяснив, что не может работать в обстановке недоверия со стороны императора. Царь не хотел отпускать верного и сильного Столыпина, к тому же вмешалась его мать. В воспоминаниях министра финансов В. Н. Коковцова приводятся её слова, свидетельствующие о глубокой благодарности вдовствующей императрицы к Столыпину: «Бедный мой сын, как мало у него удачи в людях. Нашелся человек, которого никто не знал здесь, но который оказался и умным, и энергичным и сумел ввести порядок после того ужаса, который мы пережили всего 6 лет тому назад, и вот этого человека толкают в пропасть, и кто же? Те, которые говорят, что они любят Государя и Россию, а на самом деле губят и его и родину. Это просто ужасно». Император прислушался к своей матери, принял все условия Столыпина, Дума была распущена на 3 дня, закон проведён по 87-й статье, а Трепов и Дурново отправлены в отпуск.
Естественно, что деятельность патриота и охранителя престола и государства Столыпина, который сумел успокоить население, занять его производством сельскохозяйственной продукции и, таким образом, отвлечь от революционной агитации и бунтов, не нравились профессиональным революционерам, целью жизни которых была социальная революция в России. Столыпин стал их наипервейшим врагом. На него было совершено не менее 11 покушений, и в 1911 году очередное покушение в киевском театре закончилось тяжелым ранением и смертью.
В конце августа 1911 года император Николай II с семьёй и приближёнными, в том числе и со Столыпиным, находились в Киеве по случаю открытия памятника Александру II. 1 (14) сентября 1911 года император и Столыпин присутствовали на спектакле «Сказка о царе Салтане» в киевском городском театре.
На следующий день газета «Правительственный вестник» писала о происшедшем в театре: «В киевском городском театре, во втором антракте оперы «Царь Салтан», Председатель Совета Министров стоял у рампы, повернувшись лицом к публике, и беседовал с подходящими к нему лицами. Вдруг из рядов поднялся и быстро направился к П. А. Столыпину неизвестный во фраке, лет 28, и, приблизившись на расстояние двух шагов, выхватил браунинг. Раздались два коротких сухих выстрела.
Статс-секретарь П. А. Столыпин схватился рукой за правую сторону груди, затем опустился в кресло. Левая рука окровавлена. Силы покидают раненого, лицо бледнеет. Окружающие подхватывают его и несут на руках к выходу. Бледное лицо Столыпина сохраняет спокойствие. Несутся негодующие крики по адресу стрелявшего
После выстрелов неизвестный, согнувшись, бросился бежать в боковой проход, но был схвачен офицером и другими лицами. При нем найдены документы на имя помощника присяжного поверенного Багрова»
Арестованный показал: «Зовут меня Дмитрий Григорьевич Богров, вероисповедания иудейского, от роду 24 года, звание помощника присяжного поверенного. Проживаю в г. Киеве, Бибиковский бульвар, 4, кв. 7. К делам политического характера не привлекался. На предложенные вопросы отвечаю: решив задолго до наступления августовских торжеств совершить покушение на жизнь министра внутренних дел Столыпина, я искал способ осуществить это намерение».
Тяжело раненый Столыпин перекрестил царя, тяжело опустился в кресло и произнёс: «Счастлив умереть за Царя». Через четыре дня состояние Столыпина резко ухудшилось, и на следующий день он скончался. Существует мнение, что незадолго до покушения Столыпин сказал: «Меня убьют, и убьют члены охраны». В первых строках вскрытого завещания Столыпина было написано: «Я хочу быть погребённым там, где меня убьют». То есть он предчувствовал, что естественной смертью ему умереть не дадут. Завещание Столыпина было исполнено: он был похоронен в Киево-Печерской лавре.
Богров по решению суда был повешен. На суде он заявил, что пошел на убийство осознанно, считая Столыпина главным виновником наступившей в России «реакции», то есть порядка и спокойствия. Накануне казни к осужденному пригласили общественного раввина Киева Якова Алешковского, который продолжительное время беседовал с Богровым, упрекая его в том, что своим преступлением он мог вызвать еврейские погромы. На что Богров ответил: «Передайте евреям, что я не хотел причинить им зла, наоборот, я боролся за благо и счастье еврейского народа». Он знал, что революцию в России осуществить не удастся, пока премьер-министром в ней Петр Столыпин.
***
Ещё при жизни П. А. Столыпин обрёл не только яростных критиков, но и преданных сторонников. Всячески поддерживали деятельность П. А. Столыпина: известный русский философ-марксист П. Б. Струве; знаменитый философ, литературный критик и публицист В. В. Розанов; философ и правовед И. А. Ильин, политики Н. Н. Львов, В. А. Маклаков, А. В. Тыркова-Вильямс, В. В. Шульгин, для которого П. А. Столыпин остался образцом политика и даже кумиром до конца жизни.
В 1911 году В. В. Розанов, тяжело переживавший убийство П. А. Столыпина, в статье «Террор против русского национализма» писал: «вся Русь почувствовала, что её ударили пошатнувшись, она не могла не схватиться за сердце». И в другом месте: «Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека: вот этого воина, вставшего на защиту, в сущности, России». Философ И. А. Ильин и после смерти П. А. Столыпина считал, что «государственное дело Столыпина не умерло, оно живо, и ему предстоит возродиться в России и возродить Россию».
Владимир Ленин в статье «Столыпин и революция» (октябрь 1911) писал о нём как об «обер-вешателе, погромщике, который подготовил себя к министерской деятельности истязанием крестьян, устройством погромов, умением прикрывать эту азиатскую практику лоском и фразой». При этом он называл его «главой контрреволюции».
Убийство Столыпина потрясло всех честных русских людей. 7 сентября 1911 года депутаты Государственной думы и члены местного земства предложили установить Столыпину памятник в Киеве. Средства были собраны за счёт пожертвований, которые были столь большими, что буквально через три дня в одном только Киеве была собрана сумма, достаточная для создания памятника. Через год после смерти Столыпина, 6 сентября 1913 года на площади возле Городской думы на Крещатике в торжественной обстановке памятник был открыт. Столыпин был изображён произносящим речь, на камне высечены сказанные им слова: «Вам нужны великие потрясения нам нужна Великая Россия», а на передней стороне пьедестала памятника была надпись: «Петру Аркадьевичу Столыпину русские люди». Этот памятник был снесён 16 (29) марта 1917 года, через две недели после Февральской революции. Забегая вперед, надо добавить, что после октябрьского переворота захватившие власть большевики стали вновь активно издавать труды Льва Толстого. Теперь его проповеди о непротивлению злу насилием снова пригодились, ведь они гасили народное сопротивление, вызванное жесточайшей диктатурой пролетариата. Но принимать его проповеди о ненасилии они сами не собирались. Примером этому может служить убийство дочери Столыпина Ольги (18951920), которая была избита до смерти красноармейцами в Немирове. Интересно, как бы поступил великий Толстой, если бы так поступили с его собственной дочерью? Или «подставил бы другую щеку» и отдал на растерзание революционерам своего сына?
Григорий Распутин
Некоторым может показаться странным, что я причисляю к выдающимся русским людям 20-го столетия Григория Распутина. Покажется это странным тем, кто подпал под влияние клеветнической дезинформации, насаждаемой как прежними, так и некоторыми современными СМИ в наших умах и сердцах.
Надо знать, что начиная с середины 19-го века в России проводилась массированная агитационная компания по дискредитации самодержавия и православия. Первыми глашатаями этой пропаганды были А. Герцен, издававший в Лондоне газету «Колокол» на деньги английского правительства, и Н. Чернышевский, прибравший вместе с Н. Добролюбовым к своим рукам ведущий петербургский журнал «Современник». В тот бурный предреволюционный 19-й век все средства были хороши, лишь бы дискредитировать царскую власть и тем самым приблизить наступление революции.
А с 1910 года началась крупномасштабная медийная компания очернения Распутина в ведущих российских газетах, издаваемых либералами и революционерами. Газетная клевета на старца Григория носила организованный характер и перед началом этой травли в Брюсселе на всемирной ассамблее масонской организации была выработана идея расшатывания русской императорской власти путем организации клеветнической компании против Распутина, как человека близкого царской семье.
В результате этой компании Григорий Распутин был зверски убит в декабре 1916 года. Люди, совершившие это убийство, были оболванены потоком лжи и дезинформации и верили, что они совершили благое дело во имя сохранения России. А на самом деле оказались они лишь инструментом в руках тайных отечественных и международных масонских организаций и забили этим убийством последний гвоздь в гроб российского самодержавия и государственности.