Да. Я вообще не понимаю, почему два любящих сердца должны скрывать свою любовь?
Да это не выносимо. Наше положение ужасно.
В конце концов, если так случилось, что мы полюбили друг друга, почему мы должны страдать. Почему мы должны врать и изворачиваться. Когда могли бы жить свободно, не скрывая свою любовь? Он посмотрел на неё. Она отвела свои глаза.
Я не могу. Он будет страдать.
А то, что страдаю я. Страдаешь ты. Страдаем мы оба. Это как?
Но, что же я могу сделать? Я не могу просто прийти и сказать ему, что ухожу к тебе. Как я буду выглядеть? Что скажут про меня окружающие?
Да, но все вокруг уже начинают понимать, что между нами происходит. Рано или поздно дойдёт и до него. Что будет, когда все узнают, что ты обманываешь его?
Я обманываю? Да я никогда бы себе этого не позволила, если бы он сам не подтолкнул меня к этому. Да. А что я могла? Я всего лишь слабая женщина. А он устраивал мне сцены из ничего. Он истязает меня своими подозрениями. Он не даёт мне жить. Он держит меня в постоянном страхе. Да он просто вынуждает меня на это. Восемь лет наш брак держится на шантаже с его стороны. Эти восемь лет, были ужасны. Сколько раз я пыталась бежать от него.
В первый раз это было с отставным капитаном, но уже через три месяца, я была вынуждена вернуться к нему. Потому, что он, видите ли, не выносимо страдал. Я пожалела его.
Второй раз это был честнейший, в своём роде человек, он готов был взять меня такой, какая я есть. Мы тайно встречались с ним месяц и уже думали о том, когда я брошу мужа, и мы сможем быть, наконец, счастливы. Но случилось несчастье. Я забеременела. И он как честный человек сказал, что я должна вернуться к мужу. Что ребёнок должен оставаться с отцом.
Потом, я встретила её. Да, я современная, толерантная женщина. И я влюбилась в неё, как только может влюбиться чистое и наивное сердце. Я готова была бросить всё и бежать за ней на край света. Но она, она не оценила моей жертвы.
А теперь ты. Видит бог, я сделаю всё, что бы наше счастье ни пострадало от его тирании.
Она была так решительна. Её красивые глазки гневно сверкали. Все её жесты выражали уверенность и непоколебимость. Вечером всё было кончено. О как она была прекрасна в образе обвинителя. Её тон, её речь была бесподобна, она чеканила каждое слово, как чеканят золотые монеты. Она привела такие доводы, с какими не смог бы поспорить даже прожжённый адвокат. Вскоре всё было кончено. Она вышла с той битвы полным победителем. Тиран был повержен. Справедливость восторжествовала. Свобода и любовь вот две птицы, что пели тогда в её душе.
Но уже через год, в том же мотели, и возможно на тех же простынях. Она лежала уже с другим. И говорила ему о том, как устала от пошлой и мещанской жизни. От жизни с человеком, который не любит, и никогда не любил её. В то время как она положила на карту всю свою жизнь ради любви к нему.
Первый.
Я люблю театр, люблю гулять, смотреть на воду, стихи Она шла чуть впереди меня, и я любовался её фигурой. И ещё я люблю переплетение каналов. Они словно артерии пронизывают город и несут его кровь по всему его телу. Правда? Она убрала волосы с лица, полные доверия глаза смотрели на меня как две чистых капли воды.
Да это красиво Мы познакомились в парке. У неё был жёлтый венок из одуванчиков и белый едва заметный пушок над верхней губой.
А ты знаешь, что этот мост называют поцелуев мост?
Да.
А знаешь почему?
Потому что Она не дала мне договорить.
Потому, что тут все целуются. Вон смотри и сейчас Пара стояла на середине моста и не обращала ни на кого внимания. А моя бабушка говорила, что до свадьбы нельзя.
Она у тебя была строгая.
Нет, просто так была воспитана Она оперлась спиной о перила, её блузка натянулась, и в просвете между пуговицами, я увидел маленькую белую грудь. Она была аккуратно уложена в чашечку кружевного лифчика.
Может быть, она была права Я отвёл глаза и стал смотреть на проплывающий кораблик с туристами.
А знаешь, когда стоишь на мосту, и под ним проплывает кораблик, то надо загадать желание.
Загадала?
Да.
Это хорошо.
А как ты думаешь, что я загадала?
Не знаю.
А хочешь знать?
Нет.
Почему?
Не сбудется.
Тогда не скажу.
Экскурсовод, на корабле процитировал стихи. Они вылетели из громкоговорителя и утонули в тёмной воде канала.
А какие ты любишь стихи? Спросил я её, стараясь не думать о пуговке едва сдерживающую её блузку.
Я сама пишу.
Прочти что-нибудь.
Вот такое
Днём, не приметна, и скромна
Но ночь наступит и тогда,
Бутон раскрыт, а в нём росса
Бесстыдства, влажная краса
И одинокий светлячок
Розы ночной глотает сок.
Интересное
Тебе нравиться?
Да.
А ты пишешь стихи?
Нет, я не умею. Но я люблю стихи. А твоё, мне очень понравилось. Правда. Ты красиво пишешь.
Спасибо Она остановилась и повернулась ко-мне А ты знаешь, что ночные розы это цветы, с загадкой.
Нет.
Днём их бутоны невзрачны и не привлекают внимания, а ночью они распускаются и на их аромат слетаются светлячки. Представь себе ночь, бутон розы, а внутри неё светиться светлячок.
Красиво Она стояла так близко, что было видно, как от её дыхания колышется, маленький, белый пушок, над верхней губой.
А ты женат?
Нет. А ты замужем?
Нет.
А парень есть?
Был, давно.
Как давно?
Очень давно Она махнула рукой.
И как?
Я не готова отвечать на такие вопросы.
Прости.
Нечего.
Пойдём.
Пойдём.
Мы шли вдоль каналов. Витые ограды текли, переплетаясь между собой. Её каштановые волосы падали на открытые плечи и рассыпались по спине. Лёгкое платье стягивало линии её тела. И они текли подобно воде замкнутой в тесных каменных каналах. Казалось, что ещё чуть-чуть, вода выйдет из берегов, и зальёт всё вокруг своей страстью.
А ты часто встречаешься с девушками? Она покраснела и отвернулась.
Нет, но иногда бывает.
А у тебя не было девушек, которым уже лет, двадцать шесть, а они ни разу не были с мужчиной?
Нет.
А как ты думаешь, это нормально?
Я не знаю. Но я думаю, что в этом нет ничего страшного.
Да, но ведь это может быть больно.
Не так, как кажется. Не стоит бояться.
Просто ты мужчина и ничего не понимаешь.
Потом мы шли молча. Было слышно, как стучат её каблучки. Она о чём то думала.
Знаешь, мне с тобой легко. Как будто знаю тебя очень давно Она наклонилась и перестегнула серебряную застёжку на маленькой летней туфельке. М платье оголило её колено.
Устала?
Немного.
Хочешь чаю?
Да.
Я живу недалеко. Зайдём?
К тебе? Она посмотрела на меня.
Да, но ты можешь не волноваться. Я поспешил её успокоить. Мы просто попьём чай, поболтаем и я провожу тебя до метро.
Хорошо.
Парадная, со старой лестницей казалась ей зловещей. Она была настороженна. Шла, тихо, осматриваясь, и готовясь в любой момент броситься бежать.
Всё в порядке. Это просто старый фонд. Эти дома таят в себе много жизней и событий. Их не надо бояться. Нужно довериться им и они расскажут тебе много интересного.
А что они могут рассказать?
Смотри, видишь эти старые перила? Им больше ста лет. Нужно положить на них руку, закрыть глаза и представить того кто касался их сто лет назад. Попробуй.
Я боюсь одна.
Давай вместе Я взял её руку и положил на перила. Рука была мягкая и тёплая. Её лицо было похоже на лицо спящего ребёнка. Ресницы дрожали. Рот был слегка приоткрыт, казалось, что она спит глубоким сном. Я ощущал её горячее дыхание и дрожь во всём теле.
Нет, я не могу Она убрала руку Их было так много. И сколько ещё будет, даже страшно подумать.
А ты представь того кто был первым.
Я не могу.
Хорошо. Пришли Я открыл дверь, и мы вошли.
Ты здесь живёшь?
Да.
Похоже на берлогу.
А я дикий медведь, сейчас съем тебя.
Не говори так, я очень пугливая.
Я заметил. Здесь тебе нечего бояться. Садись.
Куда?
На кровать. Стул сломан.
Удобная. Она осмотрелась. -Знаешь, такие кожаные диванчики в Икеа?
Да, есть такие диваны Я сел рядом.
Так вот мы как то дурачились там с мальчишками и подруга нас фоткала. И получилась фотография, где я на диване, одна с мальчишками. Бабушка, когда увидела, ругалась очень. Сказала, что так себя ведут только непристойные женщины.
Ох уж эта бабушка, никак не оставляет нас в покое Я обнял её.
Да, она так была воспитана. А я долгое время жила с ней.
Почему ты дрожишь? Ты заболела?
Нет. Просто у меня никогда этого не было.
Не бойся. Это не страшно. Иди ко-мне Я обнял её и поцеловал чуть ниже мочки уха. Туда где качался каштановый завиток волос. Она вздрогнула Если не хочешь, я не буду ничего делать.
Нет, я не знаю сказала она продолжай.
Ветер раскачивал тонкую берёзку за окном. Листья её дрожали, и качались в такт ветру. Её волосы были рассыпаны по подушке. А глаза широко раскрыты.
Знаешь, это было, как будто я оттолкнулась от земной тверди и воспарила в небо. Если бы я была одна, я бы непременно испугалась. Я ужасная трусиха. Но я чувствовала тебя рядом со мной. Я чувствовала тебя внутри меня. Это удивительное чувство. Как будто ты часть меня. Моё продолжение. Мой ребёночек, понимаешь. Знаешь, что я загадала там, на мосту? Я загадала, что бы всё было, понимаешь. Чтобы это случилось. И теперь мы с тобой единое целое. Мы неразрывны. Правда, здорово?
Да, малыш. И мы как-нибудь обязательно это повторим. А сейчас пора заканчивать. Я провожу тебя до метро.
У тебя дела? Тебе наверно нужно идти? А хочешь, я пойду с тобой. Я тебя подожду. А потом мы вернёмся, и я что-нибудь приготовлю, и мы с тобой поужинаем.
Нет. Видишь ли. То, что произошло, это просто, как тебе это сказать. Это просто секс. Мы просто были полезны друг другу, какое то время. И это не должно связывать нас. Понимаешь?
Да, понимаю. Я думала, что больно бывает во время этого, а, оказывается, больно бывает после.
Она ушла. Больше я её никогда не видел.
Рыбка.
Красный бакен плавно покачивался на воде. В точности повторяя контуры, отражённые в воде.
Чайка описав круг, с размаху ударилась о воду. И блеснув серебряной полоской в клюве, поднялась вверх и ушла к берегу.
Честная добыча.
Честная? Спросил я. Она надела наживку на крючок и снова забросила его в воду.
Да. Честная. Я обманываю рыбу. Я использую наживку, и она заглатывает мой крючок. Когда она перестаёт клевать, я меняю наживку, и ловлю на неё пока она верит мне. Чайка же ловит свою рыбу честно. Увернулась от клюва её счастье. Не увернулась не судьба.
Странная у вас философия?
Да нет, нормальная, самая что ни на есть, жизненная. Поплавок дёрнулся. Леска разрезала воздух, и на крючке задрожал серебряный осколок моря. Она сняла его с крючка и бросила в воду. Рыбка плеснула хвостом и ушла в глубину. Поплавок снова застыл на гладкой как стекло воде.
Я была влюблена в него как дура. Готова была бросить ради него мужа семью. Врала, изворачивалась. Бегала к нему на тайные свидания. А он уверял меня, что скоро все измениться и мы будем вместе.
Потом исчезал. И я подолгу ждала от него вестей. Пока не понимала что это элементарный развод. И я говорила себе больше никогда. Но он появлялся, и все начиналось сначала. Его обещания пестрили новизной. От них веяло надеждой, и я как дура велась на его уговоры. Когда он исчез в очередной раз. Я сказала себе, хватит. У меня муж семья дети. А я бегу к нему как собачка по первому свисту. Он знал, что я люблю его и пользовался этим понимаете. Через месяц он появился опять. И я сказала ему. Либо наши отношения переходят в стадию серьёзных, либо мы расстаёмся. Поплавок дёрнулся и замер.
И Спросил я.
Он сказал, что любит меня и что тоже думает о развитии наших отношений и собирается покупать квартиру для нас. И я снова клюнула. Она вынула из воды крючок, сменила наживку. И забросила в воду. Снасть исчезла в темной воде, а поплавок замер отражаясь в гладкой как стекло воде.
А потом я заболела. Серьёзно и надолго, а он исчез. Ну, вы понимаете, больная я ему оказалась не нужна. И вот тогда я окончательно все поняла. Больше он не проявлялся Поплавок дёрнулся и резко ушёл под воду. Леска натянулась, и маленькая рыбка забилась у неё в руке.
Глупышка. Опять попалась Она показала мне рыбку. Её нижняя губа хранила на себе несколько шрамов от крючка. Она бросила рыбку в воду. И та, сверкнув на солнце, исчезла в синеве.
Зазвонил телефон. Она сняла трубку, и я по лицу понял, кто звонил. Когда разговор был закончен и телефон пропал в кармане. Сияя от счастья, она сказала Представляете, год от него не было вестей. А сейчас звонит и говорит, что любит и хочет, что бы мы были вместе.
И что вы? Она собрала снасти.
Я к нему.
Она ушла. А маленькая серебристая рыбёшка ещё долго плавала на поверхности в ожидании новой наживки.
Безысходность.
Мы встретились с ней зимним вечером на мосту. Шёл крупный снег. Большие хлопья падали ей на ресницы накрывая белым полотном черные длинные нити. Она улыбалась. И на красных от мороза щеках, сверкали капельки, талого снега.
Чет? Нечет? Она протянула мне, два маленьких, хрупких кулака.
Нечет. Она разжала кулак. На ладони, лежала одна бусина.
Я загадала, если ты угадаешь, то пусть все будет.
А если нет?
Тогда нет.
Может, переиграем? Она втянула шею, в воротник пальто.
Нет пойдём.
Мы шли по пустынной заснеженной улице. Она шла, позади меня, и все время оглядывалась.
Боишься встретить знакомых?
Нет. Она поравнялась со мной, и мы пошли, рядом оставляя следы на заснеженном тротуаре. Мы вошли в подъезд. Поднялись на мой этаж. Я открыл дверь.
Входи. Она замерла. Ты войдёшь? Она вздрогнула как ото сна и вошла в квартиру. Я потянулся к выключателю,
Не включай свет.
Хорошо.
Она сняла пальто, сапоги и мы прошли в спальню.
Выпьешь, что ни будь?
А что у тебя есть Я заглянул в бар.
Увы, только водка.
Налей. Я налил, мы выпили. Я понял, что она не пьёт, от слова совсем. А ты часто так встречаешься?
Как так?
По объявлению?
Нет. А ты?
Я в первый раз.
Не волнуйся, иди сюда.
Нет, сначала отвернись, я разденусь Я отвернулся, она сняла блузку, юбку. Я видел её в отражении зеркала. Маленькая, худая в одном белье она чувствовала себя беззащитной в чужой комнате. Стянув с ног чулки, она бесшумно нырнула под одеяло.
Все можно Я разделся и лёг к ней под одеяло. У неё были холодные ноги, и она вся дрожала. Я обнял её, она прижалась ко мне, как ребёнок.
Я ну, ты понимаешь, у меня давно этого не было Я обнял её ещё крепче, и она потянулась ко мне.
Потом, когда она молча лежала на мятой простыне, я спросил А как же твой муж? Он не бывает с тобой
Он много работает и потом у него кто то есть. Он не спит со мной уже полгода и почти не разговаривает. Я пыталась, одевала эротическое белье, но он и слышать не хочет, говорит что устаёт.
Почему ты просто не уйдёшь от него.
Я люблю его. И потом дети Ты не подумай я не Просто последнее время на стену лезу, так этого хочется.
Я сварю тебе кофе.
Нет, не надо, я сейчас уйду. Мне нужно забрать детей от подруги. Отвернись, пожалуйста. Я отвернулся, она оделась.
Может тебя отвезти.
Нет, я на метро Она накинула пальто, надела сапоги, и исчезла за дверью лифта, на ходу застёгивая пуговицы пальто.
Больше она не звонила.
Через месяц я увидел её на улице. Она была, с мужем и детьми и мне показалось, она была счастлива. Может у них все наладилось.
Скука.
Вечер тянулся серым небом за окном, запахом пива и длинным футбольным матчем по телевизору. Он сидел на диване, выставив ноги на стул, и смотрел, на лениво ходивших, по полю футболистов. Из-редко, кто-то из игроков попадал по мячу. И он вслед за комментатором кричал Ну, ну, давай, э-эх протягивал разочарованно он.
Она в лёгкой кружевной сорочке сидела рядом.
Скучно Протянула она. Он не обратил на неё внимания. Тогда она запустила свою руку ему под рубашку и утонула в густых шёлковых волосах.
Не мешай. Видишь, я же смотрю.
Скучно Повторила она. И с обидой, поджала губы.
Вечер тянулся медленно. Она смотрела на бессмысленное мелькание на экране. На ноги, лежавшие, на стуле и на маленькую дырку, над большим пальцем.
Скучно Снова протянула она. И с мужем скучно и с тобой скучно. А вот возьму и брошу к чёрту эту скуку. Да разгуляюсь. Так разгуляюсь, что чертям тошно станет. И кто меня тогда гулящую девку остановить сможет? А? Никто. Потому, что я сама себе хозяйка. И никто мне не указ. Вот Она посмотрела не него. Приспустив бретельку с белого круглого плечика. Он по-прежнему смотрел на экран, из-редко потягивая пиво.