17:06
Я в кафе на нашем обычном месте у окна.
А вот и Ирка-хомяк!.. Хомяк живет со мной одним домом в одном доме (я на третьем этаже, Ирка на четвертом), милый, теплый Хомяк Ни один человек не стал бы наряжаться, чтобы спуститься в кафе в своем доме. Иркин стиль агрессивная женственность: губы, локоны, бусы, бант, жабо, пышная юбка. Словно Хомяк собрался на свой первый бал. Но. Агрессор не наряжается, агрессор живет нарядным. За много лет я видела Ирку разной, заспанной, рыдающей, страдающей от расстройства желудка, но ни разу не видела без банта и бус. Даже когда умер Иркин муж ПетрИваныч, год назад, в день серебряной свадьбы. Кажется, что умереть в день серебряной свадьбы верх легкомыслия, но ПетрИваныч был очень осмотрительный человек: если он так поступил, значит, у него были на то свои причины.
Сегодня проснулась и подумала: а зачем я проснулась? Зачем вообще просыпаться, если я больше не предмет сексуальной охоты?.. с порога выпалила Ирка.
Как интересно. Ирка-хомяк была предметом сексуальной охоты? ПетрИваныч двадцать пять лет охотился на Ирку прямо надо мной, на четвертом этаже? Охотился, а потом умер.
Если бы я тогда знала, что это был последний секс в моей жизни! С другой стороны, если бы знала, тогда бы что?.. У меня завтра премьера. Журналисты придут, городская администрация. Пирожки, оливье, медовик обязательно перечислила Ирка.
Ирка директор театра. Ну, или почти замдиректора театра по хозяйственным вопросам. Пришла в театр совсем ребенком, буфетчицей в театральный буфет, однажды испекла медовик и сделала потрясающую карьеру. Ирка настоящий серый кардинал: главный режиссер ставит то, что велит Ирка.
Почему у Ирки такая власть? Дело не в том, что зрители аплодируют Иркиному медовику, а многие зрители специально покупают билеты на Иркин медовик. Дело не в том, что главный режиссер будет есть то, что решит Ирка: Ирка захочет, испечет его любимые пирожки с капустой, а не захочет, даст ему пирожки с мясом. Она может даже лишить главного режиссера медовика! Всё дело в другом: у Ирки чутье. Ирка требовала, чтобы ставили ее любимого Островского, и вот, пожалуйста: зрители пошли толпой. Иркин театр имеет свое лицо, как Малый театр в Москве. Завтра премьера «Грозы», идут репетиции «Бесприданницы». А ведь у Ирки даже нет театроведческого образования, только чутье и любовь к Островскому.
У меня интимный вопрос хочу спросить тебя, пока нет Ольги, сказала Ирка, вот мой вопрос: неужели у меня больше никогда не будет секса? Это так же странно, как перестать дышать. Раньше ни один мужчина не мог спокойно пройти мимо меня на кухне.
Я не знаю, что сказать. Кого Хомяк имеет в виду, когда говорит «ни один мужчина»? У Ирки был один мужчина, ПетрИваныч, до того, как он умер, он не мог пройти мимо Ирки. Я тоже не могу пройти мимо Ирки на кухне: у Ирки пятьдесят второй размер, а кухня пять метров.
Скажу, что у Ирки обязательно будет любовь, роман, секс.
В юности мы без конца говорили о сексе. В юности секс как экзамен. Если у тебя есть секс, тебе четыре. Секс означает, что ты как все, занимаешь достойное место в социуме. Если скажешь, что у тебя есть оргазм четверка с минусом, минус за вранье. А сейчас секс это что? Думаю, зачет без оценки. Если секс есть, нужно молчать. Если есть муж, но секса нет, тем более, нужно молчать. Возьмем Алену: можно ли представить, что мы с Аленой не говорим о сексе? Невозможно представить! Но мы не говорим. Алена только однажды сказала: «Каждый раз после секса думаю, зачет сдан».
17:09
Ольга джинсы, худи оверсайз, кеды, рюкзачок. Бандана, кепка или ушанка, в зависимости от сезона, сейчас бандана. Подростки, смотря на Ольгу сзади, думают, что Ольга тоже подросток, забегают вперед, чтобы познакомиться. И тут же испуганно восклицают «ой!» или «ой, простите». Не знаю, что лучше. Когда восхищаются Хомяком сзади, никто не бывает разочарован: Хомяк спереди и сзади выглядит пышно. Зато Ольга со всех сторон выглядит как неординарная творческая личность.
У Ольги тоже есть власть. Ольга известный критик, автор всех модных изданий. Начинала как кинокритик, потом стала литературным критиком. Главное уметь критиковать, а что именно, не важно: Белинский, к примеру, мог бы стать знаменитым кинокритиком. Это было гениальное решение: книги пишут все кому не лень, и у Ольги полно работы. Люди покупают книги, которые она похвалит. Это настоящее чудо: лежишь на диване, поставил ноутбук на живот и прямо с дивана повелеваешь умами и кошельками!.. Когда у меня выходит новая книга, я с утра до вечера заглядываю во все модные издания вдруг Ольга написала на меня рецензию? Мы дружим с первого курса, мы гуманитарии, должны быть гуманными друг к другу: могла бы и написать! Но нет, всегда нет Ольга не написала ни об одной моей книге: она критикует меня дома. Я не обижаюсь, я понимаю: она любит открывать новые имена, а у меня старое имя. Писать обо мне все равно, что кулинарному критику писать о картошке фри. Зачем писать рецензию на картошку фри, просто купил и ешь. Лучше умереть, чем сказать Ольге, как я мечтаю о ее рецензии. Но близким людям ни за что не признаешься в том, что для тебя важно. Чем важней, тем больше ни за что не признаешься.
О чем это вы тут? О сексе? Неприлично в нашем возрасте говорить о сексе. А я делаю новый подкаст о литературе. Для интеллектуалов! Для тех, кто может отличить Шеллинга от Фихте, Монтеня от Боэси.
Бедная Ирка ожидала участия, а Монтеня и Боэсси не ожидала.
Я не про секс, я просто Я хочу завести роман, сказала Ирка.
Ольга снисходительно фыркнула:
Я с этим закончила. Под «этим» подразумеваю романтику, поцелуй на рассвете, вершину любви и мужчин в целом.
А я нет! А я нет, я нет бубнила Ирка, вы еще увидите
Со стороны можно подумать, что Хомяк воплощение самоуверенности. На самом деле Хомяк воплощение здравого смысла: прекрасно знает, что мужчинам нравится медовик и пышные блондинки в локонах.
Неужели ты правда думаешь, что есть кто-то, кому мы можем понравиться? насмешливо спросила Ольга.
Есть! Все! Хомяк ответил, как отрезал. Ольга улыбнулась.
Почему она улыбается?! Как будто я какая-нибудь гетера! обиженно кричала Ирка. А я не гетера! Я просто хочу, чтобы на меня охотились! Что тут такого?!
Хомяк не гетера: не может отличить Шиллинга от Шеллинга, Монтеня от Боэси, недавно перепутала концепцию с концептом. А гетеры были хорошо образованны. Но формально Ирка может считаться гетерой: она работник культуры.
Ну, так что там с сексом? небрежно спросила Ольга.
Ирка оживилась хотите честно? Мы с Ольгой кивнули хотим.
У меня комплексы. Я стесняюсь: у меня тело. Ну, вы понимаете, не всё как в двадцать или пятьдесят. Как подумаю, что это будет не ПетрИваныч, а чужой человек, вся сжимаюсь и мысленно втягиваю живот. В нашем возрасте секс с новым мужчиной это так трудно!.. А хотите совсем честно?
Мы кивнули очень хотим. Ирка на долю секунды задумалась, как задумывается человек, не решаясь открыться. Но по Фрейду, в человеке очень сильно желание открыться. Ирка оглянулась и, понизив голос, прошептала:
Вот если бы это было животное! Если бы это было животное, тогда совсем другое дело тогда да, а так нет!..
Животное?.. Я посмотрела на Ольгу ошеломленным взглядом:
«Не может быть, чтобы Ирка сказала животное». Ольга посмотрела на меня строгим взглядом:
«Все может быть. Ирке не решиться на секс с мужчиной, который не является ПетрИванычем. Она считает, если бы на его месте было животное, было бы совсем другое дело».
Если подумать, Ольга права: что мы знаем о мироздании? Думаем: «Ну уж вот этого не может быть никогда!», а УжВотЭто случается. Когда УжВотЭто случается, мы думаем «если УжВотЭто произошло, то все, абсолютно все, может случиться. Кроме, конечно, ВотЭтого». А потом ВотЭто случается, и так бесконечно. И не забудь про новую этику!»
В своих статьях Ольга часто рассуждает о новой этике: толерантность, принятие, уважение к опыту другого человека, готовность соблюдать границы. Я увидела всё это в Ольгином взгляде толерантность, принятие и так далее. Я ммм согласна с новой этикой. Если Ирка говорит «животное», я должна это принять. Должна быть толерантной. Должна соблюдать Иркины границы. Не оценивать, не осуждать, не рассуждать. Я отношусь ко всему осознанно, всё принимаю, новую реальность, новую этику, чужую сексуальность, все, что положено принимать. Молчу, поддерживаю, ни о чем не спрашиваю. Но всё же интересно какое животное?
А А?.. А какое животное? робко пискнула Ольга. Домашнее животное?
Очевидно, новая этика позволяет уточнить, какое животное, дикое или домашнее.
Зачем мне домашнее животное? Конечно, дикое. Ирка мечтательно задумалась. Дикое сексуальное животное, пылкое и необузданное, но в то же время ласковое и внимательное.
Ирка, ты испуганно пискнула Ольга. Ты нашла в себе силы не противостоять своей идентичности. Трудно пойти наперекор общепринятым нормам Я очень тебя одобряю, ты молодец!
Ирка важно кивнула: спасибо за понимание. Все любят, когда их хвалят. Особенно Ирка, привыкла к лести и похвалам в театре.
Еще целую долю секунды мы с Ольгой не понимали, а потом поняли: Ирка имеет в виду брутального мужчину, который двадцать четыре часа в сутки думает о сексе. Как наш водопроводчик, страстный и свободный, отчасти даже грубый и жесткий. Мы не можем точно знать, думает ли наш водопроводчик о сексе двадцать четыре часа в сутки, но вид у него такой, будто думает.
Ирка считает, что дикое и страстное свободное животное заставит ее забыть о своих комплексах. Помоему, Ирка хочет слишком многого: пылкое и необузданное, и в то же время ласковое и внимательное? Это должно быть редкое животное, возможно, занесенное в Красную книгу.
17:28
Неужели вы могли подумать обо мне такое? изумилась Ирка.
Ольга сказала: «Ты первая начала! Нужно выражаться ясней».
Ты на ее стороне, обвинила меня Ирка.
Я просто сижу на ее стороне, трусливо сказала я. Могу пересесть, если хочешь. Но мы же мысленно шутили сами с собой, это шутка в голове
О боже, что у вас в голове? Вам уже не по возрасту так шутить, поморщилась Ирка, мне пора. Это некоторым нечего делать, а у меня завтра премьера, это не ерунда собачья, мне нужно тесто для пирожков поставить.
Мне тоже пора, уклончиво сказала Ольга, я тоже работаю. Мне нужно рецензию на две книги написать а до этого книги прочитать. Как я буду писать, если не прочитаю?.. Хотя можно и не читать. Прочитаю начало и финал это большая работа. А кстати, почему не пришла Алена? Это неуважение! Это игнор!
Девочки поссорились, почти подрались, во всех возможных сочетаниях: Ирка-хомяк с Ольгой, Ирка и Ольга с Аленой. С Аленой они поссорились заочно.
17:31
Встреча в кафе отменилась. Сижу одна на нашем обычном месте у окна, так как встреча отменилась. Девочки ушли, не попрощавшись друг с другом и со мной.
А если бы Ирка, действительно, имела в виду животное? Фу, нет, всему есть предел! Или нет? Или все-таки есть, но не всему? Боже, что у меня в голове?
В голове у меня веселящий газ, бурлит и пузырится. Ольга сказала, что она закончила с романами. Умом я согласна с Ольгой: мы закончили. Уходить из любовной жизни нужно добровольно, словно летишь с горы на санках и смеешься, а не как будто тебя за ухо выводят из класса, а ты выворачиваешься и упираешься.
А не умом я не согласна! Кто-то во мне, юный, от двенадцати до пятидесяти пяти, хочет бежать под дождем по дорожке Летнего сада с распахнутыми глазами добежать, уткнуться в грудь, поднять голову, услышать «люблю» по Марсову полю тоже можно бежать, по Фонтанке. Если бежать по Фонтанке, придется останавливаться на светофорах.
Ирка сказала, некоторым нечего делать. Некоторые это я, ерунда собачья тоже я. Почему я, писатель, за двадцать лет написавший сорок книг (ну, ладно, тридцать восемь)?! Почему из нас троих именно я ерунда собачья?
На самом деле я знаю почему: они шли, а я сидела. Я сидела дома за компьютером, а они шли по своему пути. У них есть власть. Каждый может мне сказать:
«Ну что, бездельничаешь, роман пишешь?» Мура на лекции, Ольга вся трепет и волнение, читает финал, Ирка вся медовик-оливье, ставит тесто, а я что я? Сижу в кафе, продумываю интригу и характеры персонажей?.. Завтра утром по плану третья глава.
Вторник, 7 сентября
Сегодня придут девочки. Хочу, чтобы они прочитали главу.
13:40
Первое, что сделали девочки, войдя в дом: подрались прямо в прихожей, не раздевшись. Ничего не поделаешь, это издержки возраста: капризы, эмоциональность. В пылу драки они могут даже поцарапать друг друга или укусить. Главное, соблюдать спокойствие, чтобы дать каждой то, что ей в этот момент необходимо: одной что-то рассказать, другую выслушать. Никогда не знаю, с чего начать.
Сейчас будем читать главу. Маленькую, одну!.. И чтобы я больше никогда не слышала «ненавижу читать»! Читать это счастье. Что?! А я сказала счастье! Ах, вам не интересно?! Значит, сейчас будет интересно!
Давай ты спрячешься в шкаф, а мы тебя не найдем, предложили девочки.
Смотря на девочек, я думаю: всему свое время. Есть время бежать к любимому с распахнутыми глазами, а есть время сидеть в шкафу.
Телефоны на стол! Пока не прочитаете главу «Как Незнайка был музыкантом», не встанете! А если встанете, будете читать «Как Незнайка был художником». Всё начинается с малого, сначала вы откажетесь читать Незнайку, потом Толстого, потом Хармса
Девочки уселись с книгами в гостиной: нужно просто уметь их организовать, я умею. А Мура нет!.. У меня девочки с трех лет читают, а у Муры до сих пор дерутся. Мура привычно повторяет «Яша и Аркаша, перестаньте драться, вы же сестры». Яша бьет с размаха, и тут же рыдает басом. Аркаша царапается и щиплется, тоненько всхлипывая. Все люди разные: Яша простодушно злится, Аркаша томно ябедничает.
Яша и Аркаша на самом деле Яна и Аркадия. Новорожденную Яну переименовали в Яшу в честь одного знакомого кота. Аркаше дали имя Аркадия по желанию второго Муркиного мужа, Мурка с ним развелась. С первым мужем она, разумеется, тоже развелась. Но дети чудесные, Яша веселый крепкий толстячок, Аркаша ангелоподобная тростинка, Яша вся щеки, Аркаша вся глаза. По-моему, это закон природы: мужья дочерей всегда не очень, но дети чудесные.
В драгоценной тишине пила кофе из любимой бабушкиной кузнецовской чашки, розовой с золотом. Думала, как закончить главу. Услышав топот, закрыла глаза и притворилась мертвой. В животном мире, когда побег невозможен, это единственный выход: глаза закрыты, тело обмякло, передние лапы безвольно висят.
Первой вбежала Аркаша, за ней Яша. Яша на ходу била Аркашу Носовым. Бегали вокруг стола, то есть вокруг меня. Яша била Аркашу Носовым, Аркаша оборачивалась и колола Яшу карандашом, колола и плакала. Яша догнала Аркашу, вырвала карандаш, вцепилась в волосы, Аркаша завизжала как сирена, Яша заткнула уши и свалилась на меня. Яша крупный ребенок. Я выронила чашку, чай пролился на колени, чашка упала на Шницеля, Шницель взвыл и дернулся, чашка упала и разбилась, Шницель шмыгнул под кресло. Яша с Аркашей завыли хором «она первая начала!».
Я не виновата, это Шницель виноват, нечего было тут стоять, прошелестела Аркаша.
Я тоже не виновата, это Шницель, басом подтвердила Яша.
Моя бабушкина чашка, розовая, с золотом!..
Сейчас вы увидите Белку в бешенстве, сказала я тихим страшным голосом.
Бежим, Белка в бешенстве, испугалась Яша и, схватив Аркашу, ринулась вон из кухни. Молодец, перед лицом опасности ведет себя как старшая сестра.
Наверное, настоящие бабушки не бывают в бешенстве. А я бываю! Я не чувствую себя бабушкой: молодой человек не может чувствовать себя бабушкой. Я чувствую себя Белкой. Я очень люблю девочек, люблю, когда они у меня, люблю точно знать, во сколько их заберут.