Василий, освободи из полона половецкого дочь боярску Зореславу! Ей на Руси жить судьбой назначено. Како отобьёшь сию девицу, вези её во град к Осьмомыслу, да батюшку её туда же позови. Справа сия важна еси! Всё ли ясно тебе?
Ясно, батюшка Род! поклонился ему Васька скажи токмо, в каку сторону воям ехати?
Оберег твой дорогу укажет отвечал Род и не медли, Вася. Скоро велю!..
Очнулся Васька, уже стоя на широком княжьем дворе. Увидал проходящего невдалеке воеводу и окликнул его:
Дядька Бобрик, постой! Дозволь слово молвить?
Чего так шумишь, Василий? остановился Бобрик, и по старой привычке огладил ладонью свою широкую бороду нешто пожар где?!
Басовитый голос воеводы был слышен далече, и Васька, испугавшись привлечь постороннее внимание, мгновенно подскочил почти вплотную к Бобрику:
Не пожар, дядька Бобрик, но аз не знаю, что и хуже
4 глава
Глаголь, не томи! насупился воевода ибо попусту лясы точить некогда мне!
Дядька Бобрик, дай мне сотню дружинных воёв! Боярышню Зореславу, дочь Добромысла, надобно из полону половецкого освободить, покуда не успели вороги её в Степь увезти! с отчаянной решимостью выпалил Васька челом тебе бью, воевода!
Да откуль те известно про набег половецкой?! удивлённо поднял брови Бобрик заставы, сторожи наши про то ведать не ведают, и к нам гонцов-скоровестников не шлют! А ты сразу набег!
Васька было замялся, открыть ли воеводе тайну свою, но перед его глазами возникло суровое лицо Рода с нахмуренными бровями, и он решился:
О том набеге мне сам Род глаголал токмо что! Он же скоро повелел и сию девицу освободить, да на княжий двор Осьмомысла её доставить. Равно же и батюшку её, боярина Добромысла сюда пригласить. А боле мне ничего не ведомо!
Ро-о-од?! басом протянул воевода, а сам внимательно вглядывался в лицо Васьки, уж не шутковать ли с ним вздумал дерзкий десятник?! Но парень был серьёзен и смотрел на него тревожно и умоляюще. И Бобрик смягчился:
Вася, ты в уме ли? Можа, горячка у тя? Так поди приляг, на сегодня от всих справ освобожу, да велю девкам взваром малиновым тя напоить. А завтра и поговорим
Но едва воевода успел толком досказать, как на княжий двор влетел молодой ратник на взмыленном коне:
Половцы! Половцы!!
Молодой кмет с южной заставы мешком свалился с седла, и рухнул на выбитую до каменной твёрдости гладь в редких и чахлых островках вытоптанной и желтеющей травы. В его спине зловеще торчала половецкая стрела. Через мгновение рядом с хозяином упал и его боевой конь. К ним тут же побежали князевы люди
Воевода, дай мне сотню дружинных! повторил свою просьбу Васька было велено не медлить ничтоже!
Бери сотню Бора! Скоро велю! А самого сотника Бора шли ко мне, справа ему будет ныне дружину вести на ворога молвил потрясённый воевода а како вернёшься обратно, тотчас стрелой ко мне! Говорить будемо! Уяснил?!
Уяснил, дядька Бобрик! Исполню, как велишь уже на бегу откликнулся Васька. А широкий княжий двор уже гудел, как потревоженный улей. Спустя час Василий, гордо подбоченившись, ехал рысью во главе сотни ратников. Они пошли налегке, захватив с собой лишь трёхдневный запас провизии. Оберег Рода, будто живой, соскользнул с Васькиной шеи, и уютно расположился в гриве между ушей его вороного. Серебристая змейка, образовавшаяся в центре символа солнечного круга, указывала направление пути. "Прям, как компас работает!" с восхищением подумалось Ваське. В том, что он выполнит справу сию десятник ничуть не сомневался. Правда, его рациональный разум учёного точила одна мыслишка: а чем же так важна девица Зореслава, что сам Род, творец всего сущего и отец богов Прави, за неё хлопочет?! Но Василий быстро успокоил себя тем, что при следующей встрече с Родом он обязательно спросит его об этом. Тем временем, основные силы княжьей дружины скороспешно собирались в поход на ворога, разоряющего южные окраины княжества. Раненый дозорный пришёл в себя и поведал, куда движутся половцы и каким числом. Русичам оставалось лишь захлопнуть мышеловку и примерно наказать татей. Об этом и толковали, стоя на высоком резном крыльце княжьего терема сам Осьмомысл, его воевода Бобрик и сотник Бор, только что получивший из рук князя знак тысячника. И от великой чести княжеской улыбка радости не сходила с лика сурового и закалённого в боях воина Спустя сутки скорого пути дозорные Васькиной сотни увидали в степи половецкий обоз. Серебряная змейка-ящерка на обереге Рода приняла прежнюю форму, а сам амулет снова оказался на шее Василия.
Ну, вот и цель! удовлетворённо молвил Васька, стоявший в окружении своих десятников Кукша, Кирш, как оне лагерем станут, прикиньтесь с робятами сторожею малою, и одесную подберитесь к ним поближе. А когды подберётесь, то шумните погромче, да обстреляйте ворога. А мы будемо чуток ошуюю от вас, и скрыты до поры. Узрим, какова тамо охрана, и вдарим татям, что небо им с овчинку покажется!
Десятники вняли, что хочет сделать их новоявленный сотник, и расплылись в одобрительной улыбке:
Ясно, воевода! Вельми ладно сдумано!
Ну, коли так, то военсовет окончен! с облегчением выдохнул Васька все по местам, други! Да тихо, чтоб, не дай Перун, и мышь не чуяла!
Уразумели, воевода! десятники поясно поклонились Василию, и отправились вести "боевой инструктаж" своим ратникам Боярышня Зореслава не зря была волхвицей повёрстана! Некрупный степной сокол стремительно спикировал к её кибитке, уселся на сундук с награбленным татями добром, крепко прихватившись коготками для равновесия. Птица посмотрела долгим, умным взглядом в глаза девушки, и также в мгновение ока сорвалась с места и взмыла ввысь. А Зореслава узнала, что её спасение уже совсем близко! На её прекрасном лице не дрогнул ни один мускул, но в уголках глаз заблестели слезинки радости
5 глава
Задолго до наступления темноты половецкий караван с награбленным остановился и начал готовиться к ночлегу. Ваське хватило времени и возможности оценить защитную мощь ворогов, и он внутренне возликовал: половецких нукеров было не больше сотни! Причём истинных, подлинных воинов среди них едва ли половина насчитывалась, они доспехом заметно отличались. А остальные просто вооружённые пастухи. И тем не менее, Васька не стал отменять свой первоначальный план. Вестовой, посланный им к Кукше и Киршу, подал сигнал к началу, и сам-первый с гиканьем пустил коня в галоп в сторону лагеря половцев, на ходу вытаскивая тугой лук из расписного нарядного колчана. "Малая сторожа" со своими десятниками тут же бросилась следом, исполнять заготовленный маневр. Василий из-под руки козырьком от опускающегося солнышка внимательно наблюдал за происходящим. Он лелеял надежду, что половцы соблазнятся его приманкой и захотят пойти в погоню за наглой горсткой русичей. И его замысел вполне удался, ратники на скаку стрелой били метко и сумели разозлить ворогов! Из половецкого стана галопом выскочила полусотня нукеров и бросилась в погоню за двумя десятками русской сторожи, намереваясь увеличить свой полон, и оставив охранять лагерь лишь пастухов-скотоводов. И беглецы, и их преследователи быстро удалялись в степь. Донельзя довольный Васька скомандовал атаку, и молниеносно обрушился на вражий обоз всеми восемью десятками остававшихся с ним опытных дружинных воёв. Пастухи по началу попытались сопротивляться, но в считанные минуты были смяты и рассеяны. Васька велел десятнику Зиму освободить русский полон, а бывшим полоняникам тут же обезоруживать и покрепче вязать, как баранов, свою незадачливую охрану. Едва заслышав шум боя, Зореслава выпрыгнула из своей кибитки, и едва не попала под русскую же стрелу! Нырнув под днище повозки, она с интересом смотрела, как ворвавшиеся в лагерь русичи легко управляются со степняками, разбрасывая их в разные стороны, как кули с соломой! Когда всё закончилось, она не выдержала и счастливо рассмеялась. И тут же совсем рядом раздался незнакомый молодой голос:
Вылазь, красна девица, из-под телеги-то! Не ты ли будешь Зореслава, боярская дочь?
Я, витязь! девушка ловко выкатилась между колёс повозки, вскочила на ноги и увидала на Ваське знак дружинного сотника а откуль ты обо мне ведаешь, боярин?!
Да уж ведаю! в тон ей усмехнулся Васька и не токмо я один! Мамки-няньки с тобой еси? Холопы из твоей стражи живы среди полоняников?
Мамок не было, а стражи Человек пять осталось от трёх десятков. Раненые все! отвечала Зореслава а чёму ты спрашиваешь, витязь?
Мне велено освободить тебя из полону и доставить ко князю Осьмомыслу, тако же и позвать туда твово батюшку, боярина Добромысла. Не вопрошай зачем, того я не ведаю! отвечал Васька.
А кем велено-то? Князем? не унималась девушка а скажи мне, боярин, для чего я князю надобна?
Больно любопытна ты, боярышня посуровел лицом Васька стрекочешь, аки сорока! Когды приедемо, тогды всё и узнаешь! Не пытай меня! А сейчас найди своих холопов, да сюда приведи. Одного гонцом к Добромыслу направлю!..
Девушка послушно пошла к бывшим полоняникам. Те вольготно расположились у большого костра, разведённого ещё прежними хозяевами лагеря половцами В степи заметно вечерело, стих ветерок, весело гулявший в густых травах, и приближающийся гулкий топот конских копыт стал слышен издалека. Звук становился всё отчётливее.
Сотня, по коням! рявкнул Васька лучники, к бою! Без команды не стрелять!
Кукша и Кирш, улепётывающие от половецких нукеров без оглядки, влетели в захваченный русичами лагерь и, остановив разгорячённых коней, тоже приготовили луки.
Потеряли кого, Кирш? спросил Васька.
Мы без потерь, воевода! ответил за друга Кукша кони у нас вельми добры, не чета половецким! Зри, как вороги отстали!!
От, молодцы! Соколы! похвалил сторожевиков Василий татей и близко не видно!
Нагрянут, куды оне денутся! сипловатым баском молвил Кирш тут мы их и встретимо
Половецкий сотник Тугай, возглавлявший погоню за сторожей русичей, сыпал проклятьями! Лошади его нукеров, не имевшие отдыха почти сутки, безнадёжно отстали от резвых русских коней, и все попытки догнать наглецов ни к чему не привели. В великой досаде он ещё раз огрел камчой своего жеребца, но тот лишь обречённо вздрогнул и не прибавил шагу. Устал!
Нойон Тугай, следы русов повернули к нашему лагерю! подскочил к нему десятник Хусин почему такое?
А Тугай, опытный воин, понял всё! Провели его русы, как зелёного юнца, сыграли на его жадности. Какой позор! Тысячник Багай, возглавляющий поход, не простит ему такую глупость: бросить лагерь ради погони за двумя десятками русов, которых он хотел взять невольниками. Тупой, глупый шакал! Теперь он потерял всю добычу! Сотник Тугай резко осадил коня:
А, шайтан! Десятники, все ко мне! В нашем лагере русы. А нас мало! Идти на них сейчас значит, найти бесславную смерть в неравной схватке или рабство. Идти к Багаю Он не простит потерю полона и добычи, отрубит нам головы! Что скажете, нукеры?
Десятники, выслушав короткую, но пламенную речь Тугая, замялись в нерешительности. Зря умирать не хотел никто. Наконец, голос подал Булах, самый молодой из них:
Нойон Тугай! Слыхал я, что у русов поговорка есть, "повинную голову и меч не сечёт!".
Есть у них такая поговорка, так что с того? хмуро буркнул Тугай что ты предлагаешь?
А ещё они говорят, что из двух зол надо выбирать меньшее всё также нерешительно продолжил Булах.
Шайтан тебя побери! Говори, не тяни! начал терять терпение сотник а то я сам сейчас зло для тебя выберу!..
В сгущающихся сумерках русичи, ожидавшие нападения на лагерь, увидали двух неспешно приближающихся всадников с копьями наперевес. Вместо боевых наконечников к древкам были привязаны большие деревянные ложки
6 глава
Подъехав к становищу на один перестрел, половцы спешились и также неспешно пошли к русичам, ведя своих коней в поводу. Сотник Тугай и десятник Булах, изрядно рискнувший головой, когда предложил перейти на службу к русам, шли молча, думая каждый о своём. Васька встретил половецких "парламентёров", важно восседая на мешке, плотно набитом овечьей шерстью, у костра в самом центре лагеря:
Ну, что скажете, тати половецки? Припекло, видать, вас?!
Он лукаво подмигнул половцам и весело рассмеялся. Его смех подхватили столпившиеся сзади дружинные вои. Оба половца стали на колени. Тот, что постарше, заговорил первым, по-русски, но с заметным акцентом:
Будь здрав, рус-воевода! Я Тугай, сотник, а это десятник Булах. Мы пришли челом бить, и с нами полусотня нукеров. Мы желаем служить князю Осьмомыслу в его дружине! Клятву верности принесём на крови.
Вот как?! Васька округлил глаза от удивления а что ваш хан скажет? Не думаю, что ему это понравится.
Хан Кунгур ничего не знает о нашем походе на Русь. То мурза Багай сам захотел, по своей воле пошёл воевать молвил Тугай.
Да кабы воевать! рассердился Васька а то мирных людей разорять, да деревни наши жечь!! А воевать по-настоящему у вас духу не хватает. Кишка тонка!
Не серчай, воевода! Ныне мы с миром. Возьми нас во дружину княжью, и сам узришь, что мы справны ратники. Будем честно служить! Если я солгу, то пусть покарают меня небеса смертной карой! воскликнул половец.
То было бы добре усмехнулся Василий ежели всих татей небеса будут карать без промедления. Однако не слукавлю, что добрые бойцы нам нужны! Тако велю: пойдёте с нами пеши и безоружны, сие будет вам во искупление злодейств ваших! А како дойдём во стольный град князя Осьмомысла, я поведаю ему, что вы готовы служить службу ратную! А тамо будет, как князь решит. Что скажешь, сотник? Согласен ли?
Оба половца распростёрлись ниц перед Васькой. Тугай ответил за обоих:
Пусть боги всегда будут милостивы к тебе, воевода! Мы согласны, и пойдём с тобой ко князю
Едва утренняя заря окрасила краешек неба, Василий тронул обоз в обратный путь. Сотня пленных половцев бодро шагала впереди арб, кибиток и телег. Сторожевые десятки снова ускакали вперёд, а ну как, не дай Перун, лихо ратное где поджидает? Порубежье на то оно и Порубежье! Здесь люди на топоре спят Боярин Добромысл, встретив гонца с грамотой от Васьки и узнав от него, что его дочь Зореславу едва не увезли половцы в степь, сначала укорил себя, что не приставил к ней должную охрану, но быстро успокоился. Всё обошлось благополучно, ныне боярышня жива-здорова, и едет ко князю Осьмомыслу вместе с его дружиной. И ему грамотою велено прибыть туда, что ж, он исполнит сие. Старик начал собираться в дорогу, ничему особенно не удивляясь. Когда Добромысл был ещё юным отроком, он увидал пророческий сон, который запомнил на всю жизнь. Будто бы в лесу он ставил силки на рябчиков, и вдруг увидал высокого седого старика в светлых одеждах. Тот и поведал мальцу его грядущую жизнь, что быть ему боярином, и о том, что третью дочь ему надобно назвать Зореславой, и о том, что хранить её ему пуще зеницы ока! А как вырастет выдать замуж за князя. Добромыслу, сыну простого землепашца, дивны и странны были речи того старика. Не слишком-то он им и поверил, и, может, вскоре и забыл бы об этом сне, однако тот странный дедушка будто предчувствовал что-то подобное. На прощание он опустил руку на плечо отроку, и Добромысл даже сквозь плотную домотканую рубаху почувствовал под его ладонью лёгкое жжение. Старик исчез, а парнишка оттянул расшитый узором воротник своей косоворотки, и увидал на плече знак Рода! Теперь и захочешь, да не забудешь! Стал Добромысл гридником, потом кметом, а потом и дружинным воём княжеским. За удаль в сечах и дар полководческий чин боярина князь ему пожаловал всё шло, как и говорил тот таинственный старик. Женился в свой срок на боярской дочери-красавице, и родила она ему трех дочерей и двух сыновей. Парнишки подрастают, оба уж в гридниках княжьих ходят. Гоголем друг перед дружкой выкомариваются! А Зореслава Ну, значит, пришло время её сватовства да замужества. Первая в их роду княгиней будет!.. Заполошный конский топот впереди и приближающийся столб пыли Васька истолковал ехавшим с ними рядом десятникам однозначно: