***
Репетиция проходит, как обычно, в бешеном ритме. Физически мы выжимаем из своего организма все силы, потому что нам предстоит танцевальный сезон. Несмотря на это, мы вполне могли позволить себе немного задержаться, чтобы после душа поговорить, обменяться новостями и просто посмеяться от души.
Макс делится с нами новостями по поводу нового помещения. Единственный минус здесь, пожалуй, в том, что нужно скидываться на аренду.
Отвожу Макса в сторону, пока остальные смотрят фотки нового зала.
Слушай, Макс, говорю ему тихонько, давай большую часть аренды буду платить я. А остальное разделим между собой. Я бы могла платить и всю сумму без проблем, но это будет очень подозрительно и перед друзьями и перед моими родителями, потому что со счета будет списываться одинаковая сумма определенного числа каждого месяца.
Да, Ника, так будет лучше, просто сумма очень большая и не всем она по карману, Макс какое-то время выразительно смотрит мне в глаза, словно сомневается говорить или нет, а потом нерешительно продолжает, тут такое дело Вообще, наш арендатор не против, вернее ему даже выгодно, если мы будем проводить на его территории соревнования и баттлы, приглашая участников из разных городов. Он хочет привлечь побольше молодежи. За это он готов делать нам очень хорошую скидку каждый месяц за аренду и еще платить процент от выручки в те дни, когда проходят выступления.
Выдает мне всю информацию и внимательно смотрит в ожидании реакции.
Макс, а зачем ему это, ты не уточнил? Это как-то странно, с сомнением смотрю на друга.
Спросил, конечно. Он говорит, что у него здесь недалеко бар и, если есть возможность посмотреть крутое молодежное шоу, то у них будет больше клиентов.
Макс, ты с ума сошел что ли, возмущаюсь громко, но потом сразу перехожу на шепот, чтобы нас никто не слышал, ты представь реакцию пьяных клиентов на такие танцы, они же будут пытаться снять девочек. Мы не стриптизерши.
Ника, подожди, ты не поняла, быстро меня перебивает, у него там все очень прилично, я даже сходил посмотреть. Куча охраны и только свой круг гостей. Никто из посторонних в клуб не попадает. Да и мы в праве сами выбирать, с какой программой выступить. Ты же знаешь, есть разные направления . Мы же не будем включать в программу выступлений наши откровенные танцы, те, что только за закрытыми дверями нашего зала танцуем.
Ну, допустим, все так, как ты говоришь, немного успокоившись, отвечаю, но ты же знаешь, что я никогда не участвую в таких выступлениях, так что это не мне решать.
Да, знаю, конечно. Хотя, очень жаль, потому что ты лучшая, впрочем, как и я, тут же смеется этот гад.
В ответ, замахиваюсь полотенцем и смеюсь вместе с ним.
Юморист, блин.
Постепенно мы расходимся по домам, завтра снова вставать к первой паре, поэтому единственное мое желание поскорее лечь спать. Я даже про ужин забываю, хотя ела в последний раз в обед, а потом травила себя кофеином несколько раз.
Глава 2
Утро наступает слишком быстро, кажется, только легла и уже слышу бесячую мелодию своего будильника. Почему бесячую? Специально выбирала, чтобы не было соблазна дослушать песню и поваляться подольше. Соскакиваю с кровати и плетусь в душ.
Когда спускаюсь к завтраку, папа уже заканчивает трапезу, а мама ставит перед моим носом тарелку с кашей и чай. Конечно, у нас для этого есть домработница, но мама всегда делает это сама, словно контролирует, чтобы никто не ушел голодный.
Вот не люблю утром чай, потому что для того, чтобы окончательно проснуться мне нужен кофе, но маме лучше об этом не говорить, поэтому кофе я куплю себе в универе, а сейчас со смиренным видом съедаю свой завтрак.
За мной, как всегда, заезжает Юлька. Чтобы нигде не спалиться, на своей машине я не езжу. Мы быстро доезжаем до места и первым делом покупаем по стаканчику кофе. После первой пары я вроде потихоньку начинаю просыпаться и это очень кстати, потому что следующая у нас экономика, нужно защищать презентацию.
Юлька всю пару строит глазки своему любимому преподу, пока защищаемся, улыбается своей фирменной улыбочкой, а после томно вздыхает, накручивая на пальцы локоны своих идеально уложенных волос.
Когда, после звонка, мы с Юлькой начинаем двигаться к выходу, нас останавливает Владимир Евгеньевич.
Девочки, я могу вас попросить отнести эти контрольные работы пятого курса на кафедру, в мой кабинет? Мне сейчас нужно идти на пару в другой корпус, боюсь опоздать.
Конечно, можете, Владимир Евгеньевич, с придыханием произносит Юлька и прикусывает нижнюю губу. На что препод растерянно хлопает глазами, а я еле сдерживаю себя, чтобы не расхохотаться при всех.
Неисправимая, блин!
Быстро хватаю стопку контрольных работ и тяну ее за локоть к выходу, пока она еще что-нибудь не выкинула. Бегом спускаемся по лестнице на третий этаж и тут вдруг на полном ходу в меня врезается какой-то парень, а так как я абсолютно была не готова к столкновению, вся стопка бумаг, что была в моих руках разлетается в разные стороны и я с ужасом замечаю, что некоторые бумажки пролетают через лестничный пролет на второй этаж и приземляются прямо на головы каких-то парней.
Ты, блин, смотришь вообще, куда прешь, придурок, начинает орать Юлька на паренька, который чуть не сбил меня с ног. По ошарашенному виду и полной растерянности на его лице, прихожу к выводу, что это первокурсник. Он сбивчиво начинает извиняться.
Давай, помогай собирать теперь, чего стоишь! прерывает Юлька поток его бессвязных «прости».
В то время как мы ползаем на корячках, собирая эти несчастные контрольные, компания парней со второго этажа, которая, судя по всему, словила на голову часть бумажек, поднимается по лестнице и оказывается стоять рядом с нами.
Я задираю голову вверх и просто замираю в ужасе, потому что передо мной, грозно сдвинув брови, стоит Кирилл Гордеев. Начинаю медленно подниматься во весь свой рост, как оказалось очень незначительный, по сравнению с этим амбалом, что сейчас пытается четвертовать меня взглядом. Смотрю в глаза главарю этой банды, вернее будет сказать главарю всего этого университета, задираю вверх подбородок, сжимаю кулаки так, что ногти врезаются в ладони и выпаливаю:
Отойди, че встал на дороге!
Брови этого красавчика взлетают вверх, на губах появляется противная, но безумно привлекательная усмешка. Видимо он не ожидал, что я проигнорирую его привлекательность и не потеряю дар речи, как другие девчонки.
Так, так, так и кто это у нас тут такой бесстрашный? вот черт, у него даже голос такой, что шансов не расплавиться и не стечь прямо под его модные ботинки, у меня с каждой минутой все меньше.
Аууу, Никуля, что за мысли у тебя в голове. Может кофе был слишком сладким или карамель не стоило добавлять в напиток, совсем мозги засахарились.
А этот брутальный красавчик тем временем продолжает гипнотизировать меня взглядом, а потом переворачивает лист в своей руке и его лицо просто звереет на глазах. Упс, это, наверно, контрольные работы этих болванов с пятого курса были.
Твою мать, попала так попала, и ведь не сбежишь, с одной стороны Юлька стоит, с другой застыл очкарик-первокурсник, а за спиной Гордеева его многочисленная свита.
Ты хоть понимаешь, что натворила, мелочь лохматая? рявкает на меня это огромное чудовище и брезгливо проходится взглядом по моей одежде.
И видимо, раз на мне нет брендовых шмоток, то я уже и не человек вовсе. А лохматой, судя по всему, он назвал меня из-за моих длинных распущенных волос, которые растрепались пока я ползала по полу и собирала эти несчастные листочки.
Ты подставить что ли нас с ребятами решила, выкинув наши работы, будто их и не было. А не боишься, что ответка прилетит такая, что не осилишь. А если я сильно постараюсь, то и из универа вылетишь, как пробка, продолжает угрожать эта детина, надвигаясь на меня, как скала.
Но это предположим вряд ли, я-то тоже не так проста, как кажется на первый взгляд.
От этой мысли чуть не захихикала. И нет бы мне хоть какое-то подобие страха на лицо напустить, так нет, даже в голову такое не пришло.
Тем временем, мажор хватает меня за рукав толстовки и притягивает к себе так близко, что у меня аж дыхание перехватывает. У меня в этот момент получается только в шоке смотреть на него, широко распахнув глаза, и молчать.
Сейчас ты аккуратно соберешь все листочки, отнесешь их на кафедру, под моим чутким руководством, а потом мы решим, что с тобой делать, говорит и начинает так мерзко улыбаться, что у меня мурашки по спине расползаются. От нехорошего предчувствия, скорее всего. Но это, блин, не точно. Может и голос его так на меня действует или взгляд.
Слушай, Кирилл, вдруг вмешивается бесстрашная Юлька, это я несла ваши контрольные работы и случайно уронила, давай мы между собой этот вопрос решим, а подруга моя на пару опаздывает, пусть идет, и начинает так улыбаться, что даже меня слепит белизна ее зубов.
Но мерзавец на ее улыбки не ведется, только звереет еще больше, плотно сжимая не по-мужски красивые губы. Тьфу, блин. Ну и мысли у меня.
Мне все равно кто нес и кто выронил, собирайте, обе! И побыстрее, хватит трепаться!
Видимо, это было последней каплей для моей не выспавшейся нервной системы, потому что я раздвигаю губы в самой гаденькой улыбке, на которую только способна, и перехватив несколько листов из пачки, разрываю их пополам с чувством полного удовлетворения.
Ну, все, доигралась, мышь лохматая! Тебе конец! рявкает на меня брюнет, переглядывается со своими сообщниками и кивает головой в мою сторону, а потом в Юлькину.
После этого, нас обеих быстренько закидывают на плечи и несут вниз по лестнице. Меня хватает Кирилл, а Юльку видимо, его друг. Я просто потрясенно молчу, вцепившись намертво в модную толстовку этого гада, потому что истерить это вообще не мое, а вот подруга моя вырывается изо всех сил, еще и ругается, как сапожник.
Сначала я никак не могла понять, зачем мы спустились на первый этаж, но потом, когда завернули в сторону левого крыла, до меня начало доходить. В этой стороне находится бассейн. Они что, твою мать, нас пытать что ли собираются? Вижу, что Юлькино лицо тоже перекосило от такой догадки.
Мальчики, может, договоримся, с дрожью в голосе начинает причитать Юлька, на улице конец сентября уже, мы же замерзнем и заболеем.
Вот что-то мне подсказывает, что не за сырую одежду так переживает подруга, а из-за того, что тушь потечет, и она не дай бог, в таком виде встретит красавчика какого-нибудь.
Поздно ныть, убогие! хахмит этот урод, надо было раньше думать, кому на голову падать.
Дружки этого децибела начинают ржать вместе с ним. А потом наступает апокалипсис, потому что мы с Юлькой с громкими визгами летим в бассейн, прямо в чем были. Одежда мгновенно намокает и тянет ко дну, затрудняя движения. Вот как можно быть такими придурками, они ведь даже не удостоверились, умеем ли мы плавать. Просто бросили нас в бассейн, развернулись и ушли.
Мы с Юлькой, с трудом выползаем из бассейна и пытаемся отдышаться. С нас ручьем стекает вода, глаза щиплет то ли от хлорки, то ли от туши, которой были накрашены глаза.
Ну, какие будут предложения, спрашиваю у Юльки, отжимая волосы и стирая воду с лица мокрыми рукавами толстовки. Мда, водичка-то холодная в бассейне сегодня, видимо подогрев еще не включали. Вообще странно, что здесь никого не оказалось и еще более странно, что мажоры знали об этом.
Убить этих придурков, отплевываясь от воды и убирая сырые волосы с лица, выдыхает Юлька.
Убить, это слишком просто, заявляю на полном серьезе, но над этим мы подумаем позже. Я имела в виду, как мы будем добираться домой в таком виде.
Как, как рассуждает спокойно моя подруга, прямо так, как есть. Пошли, пока совсем не околели.
Мы выходим из бассейна и решаем пройти через женские душевые, затем в раздевалку, тоже женскую, естественно. А оттуда уже придется у всех на глазах идти через первый этаж на улицу. Но тут видимо всевышний решил, что наши силы еще недостаточно иссякли и нам можно послать еще испытаний. Хотя это никакой ни всевышний, а банда недалеких недоразвитых придурков. Дверь в раздевалку оказалась заперта снаружи.
Вот ведь, уроды, рычу я, долбанув по двери ладонями.
Ну, ни скажи, один там просто обалденный красавчик, да и остальные ничего так, рассуждает моя любвеобильная подруга.
Веришь-нет, сейчас меня этот факт вообще не трогает. Что делать-то будем? раздраженно спрашиваю и обхватываю плечи руками, я посинела уже вся. Блин, как холодно.
Сдается мне, мальчики хотели, чтобы мы прошли через мужские душевые и раздевалку, с печальным вздохом разводит руками, они же понимают, что через кабинет тренера мы не рискнем пройти, нам может нехило прилететь за то, что мы в бассейне искупались в одежде. И уверена, что нашим объяснениям, что мы не сами туда нырнули, никто и близко не поверит.
Да, ты права. Ну, пошли тогда, я не могу больше ждать, зубы стучат уже и губы наверняка синие.
Хватаю Юльку за руку и несусь в сторону мужских душевых. Закрываю глаза ладонью и проскакиваю быстренько мимо. Судя по тишине, там никого нет, хотя бы в этом нам повезло.
Влетаем в раздевалку и видим в левом углу уборщицу. Она, наклонившись, обтирает скамейки. Быстренько пробегаем мимо нее, чтобы не успела ничего понять и, наконец, оказываемся в коридоре первого этажа.
Тут я понимаю, что наше везение на этом закончилось. Сейчас перемена и народу навстречу попадается очень много. Все смотрят на нас, как на ненормальных и, неоднократно оглядываясь, провожают наши спины ошалевшими взглядами.
Когда мы выходим на крыльцо, я готова завыть в голос, потому что на улице идет такой ливень, будто природа решила выдать годовой запас осадков. С одной стороны терять нам уже нечего, но с другой, учитывая, что сейчас конец сентября и температура еле достигает отметки плюс пять, замерзать еще больше не хочется.
Ну что, бежим к машине, обращаюсь я к Юльке, надеюсь, ты точно помнишь, где ее оставила.
Ага, давай, подхватывает мою руку и мы выбегаем под дождь. Ледяные стрелы дождя хлещут по лицу так сильно, что даже дышать получается с трудом. Когда мы достигаем парковки и бежим вдоль длинного ряда машин, до нас начинают доноситься сигнальные гудки и мужской хохот.
Вот ведь суки, зло бубнит Юлька, запрыгнув на водительское сиденье. Одновременно включает зажигание, подогрев сидений и печку.
Я оглядываю парковку и замечаю, что наша любимая компания богатеньких ушлепков сидит в полном составе в машине, громко слушает музыку и ржет не своим голосом, судя по всему, над нами. Юлька заводит машину, но тут я обращаю внимание на то, что окна у них в машине открыты, то ли, чтоб музыку было слышно всем остальным, то ли жарко им там сидеть в полном составе.
Подожди-ка, говорю подруге, накрывая ее руку, которой та вцепилась в руль, у меня тут идея одна появилась, выезжай пока с парковки и там, не доезжая перекрестка, развернись. Потом поменяемся местами, хочу лично забрызгать мажористую рожу Гордеева грязью священной лужи с парковки нашего университета.
Подруга смотрит на меня, затем, хмуря лоб, переводит взгляд на машину мажоров, а потом видит огромную грязную лужу, которая образовалась вокруг их машины из-за проливного дождя. Ее лицо расплывается в хищной улыбке.
Секундочку, дерзко ухмыляется, достает из сумки телефон и настраивает камеру. Я начинаю хохотать над ее сообразительностью.
Дай пять, подруга! хлопаю ее по ладошке и концентрируюсь на дороге.
Ну, погнали, выкрикивает мне и наша машина срывается с места.