А что же ему не понравилось?
Всего лишь то, что ты никогда не говоришь того, о чем думаешь, и что тебе сильно не нравится, когда насчет этого возражают. И еще э э сухость восточной ладони, так он это назвал. Да, помнишь бозо Джаггинса? Первого администратора Пенсильванского университета? Он все еще здесь и теперь администратор целого района метрополии.
Да неужели? спросил Си. Кстати, мистер Янг не говорил тебе, ради чего встречался со мной?
Нет.
В таком случае мне хотелось бы с тобой переговорить.
Си вопросительно взглянул на Фреда. Мерриан бросил взгляд на часы и неохотно вышел.
Очень жаль, сказал Доулинг. Он самый достойный и прямой парень из всех, кого я знаю. Но совершенно непрактичный. Он понизил голос. Готов поклясться, что он замешан в каком-нибудь антибозовском движении.
Это может объяснить его взгляд, совсем как у голодного волка, сказал Си. А ты знаешь о таких движениях?
Я знаю много такое, о чем знать не должен. Но что за дельце у тебя на уме?
Я ничего не говорил ни о каком дельце.
Си выдержал паузу, чтобы хихикнуть.
Вижу, что тебя не проведешь, Болдуин. Ты знаешь о проекте Морхауза?
Плане унификации почтовых трубопроводов? Да.
Так вот, как ты наверняка знаешь, «Китайско-американская» контролирует линию Филадельфия Балтимор. А без этого участка, само собой, не могут быть модифицированы линии от Бостона до Майами. Но мы не хотим продавать наш пакет акций просто за так.
И что?
Если можно будет организовать обмен акциями а некоторые мои хорошие друзья уже владеют сорока пятью процентами в новой компании «Бостон Майами», то это даст нам сильный голос при обсуждении операций будущей компании.
Другими словами, контроль большинства?
Я бы не стал этого так называть. Просто сильный голос.
Доулинг улыбнулся.
Только не пытайся пудрить мне мозги и отрицать, что твои «хорошие друзья» не подставные лица «Китайско-американской». Какой процент акций тебе нужен? Шесть?
Семь с хвостиком было бы лучше.
Я тебя понял. Но ты знаешь, как мы здесь ведем дела. Бозо наложили лапы буквально на все. Если ты чего-то добьешься, они отбирают это себе. Если вылетишь в трубу что ж, значит, тебе не повезло. Словом, все недостатки социализма без его преимуществ. А если захочешь умаслить кого-то из них, это означает буквально рисковать жизнью. И все же я, в принципе, мог бы справиться с Джаггинсом.
Си хихикнул.
Выходит, они здесь до сих пор неподкупны? И много ли вы получили от обещанной «более здоровой жизни»?
Ну, неуверенно произнес Доулинг, кое-какие завалы они расчистили.
Может, у вас теперь новый водопровод?
Нет, но они говорили, что
Бамм-м! Ночное небо где-то вдалеке разорвала желтая вспышка. Тут же раздалось еще несколько взрывов подряд. Зазвенело битое стекло. Си и Доулинг вцепились руками в стол.
Идиоты! процедил Доулинг.
Что, революция? осведомился Си.
Это они так считают.
Стала слышна отдаленная перестрелка.
В дверях выросли двое в форме со свирепыми лицами.
Ищейки, процедил Доулинг.
Ему не нужно было описывать Си эти отряды специальной полиции, список достоинств которых ограничивался храбростью и лояльностью к своим хозяевам, воинственным пришельцам.
Оставалось только сидеть и слушать. Когда шум в ресторане затих, Доулинг подошел к одному из патрульных и негромко с ним заговорил.
Я вас не сразу узнал, мистер Доулинг, отозвался тот. Думаю, вы уже можете идти домой вместе со своим другом.
Когда приятели покидали ресторан, Си ощутил на себе враждебные взгляды остальных. Очутившись на улице, Доулинг криво улыбнулся:
Никто не любит особые привилегии, за исключением тех, кто ими обладает. Пошли пешком.
Но у тебя же машина застонал Си, совершенно неспортивная личность.
Оставлю ее здесь. Если мы попытаемся на ней поехать, то ищейки сначала будут стрелять, а уж потом задавать вопросы. Так что когда увидим кого-нибудь, то поднимем руки и медленно пойдем вперед.
Небо на северо-востоке стало красным. Окислительные лучи подожгли много домов в северных кварталах города.
* * *
Си и Доулинг провели весь следующий день в доме Доулинга. Эдна Доулинг попыталась расспросить Си о древнем китайском искусстве. Артур Си глупо улыбнулся и развел руками.
Но, миссис Доулинг, я ничего не знаю об искусстве. Я бизнесмен!
На следующее утро вышла запоздалая газета. В ней сообщалось о восстаниях, и их подавлении, в Филадельфии, Нью-Йорке, Детройте, Сент-Луисе
* * *
Болдуин Доулинг вошел в кабинет Джаггинса. Центаврианин почти не изменился за прошедшее время, только волосы тронула седина.
Привет, Джаггинс, сказал Доулинг.
Потом он принюхался. И еще раз принюхался. В кабинете ясно чувствовался запах табачного дыма.
Доулинг неодобрительно взглянул на Джаггинса. Тот ответил ему сначала спокойным, потом раздраженным взглядом.
В чем дело? рявкнул он.
Доулинг слегка улыбнулся.
Не волнуйтесь, Джаггинс. Я не
Займитесь лучше тем, что вас касается!
Что вы так разволновались? Я ничего особенного не сказал. К тому же я как раз намерен приступить к делу. Для этого я и пришел.
Он рассказал ему о сделке по обмену акциями, которую предложил Си, дав ей самую благоприятную интерпретацию. Однако Джаггинса оказалось трудно одурачить. Тот посидел, задумчиво разглядывая орнаментированную подставку для ручек, подчеркивающую спартанскую простоту его кабинета.
Может быть, ваш план и хорош, сказал он, но если о нем узнает мое начальство, оно может посмотреть на него несколько неодобрительно. Молчание. Я пытаюсь быть честным. Разве я не был всегда честным с филадельфийцами?
Конечно, Джаггинс. И теперь настало время выразить вам нашу благодарность, как вы считаете?
Нас, центавриан, не могут поколебать материальные соблазны.
Конечно. Вы полностью неподкупны. Но я буду счастлив, если смогу выразить вам признательность. Знаете, ведь я не один из ваших самоотверженных суперменов.
Что вы имеете в виду?
Доулинг сказал. Джаггинс глубоко вдохнул, сжал губы и угрюмо кивнул. Его взгляд не отрывался от подставки.
Кстати, сказал Доулинг, теперь, когда это дело решено, вы можете оказать мне еще одну маленькую услугу. Я полагаю, что один из тех, кто был захвачен после недавнего восстания мой однокурсник Фредерик Мерриан.
Ну, и что?
Что центавриане намерены сделать с бунтовщиками?
Зачинщики будут расстреляны, остальные ослеплены. Не думаю, что ваш Мерриан был зачинщиком. Я вспомнил бы его имя, будь это так.
Ради нашей старой дружбы, не могли бы вы что-нибудь сделать для Мерриана?
Он что, ваш близкий друг?
Джаггинс резко взглянул на Доулинга.
Нет. С тех пор, как мы кончили колледж, я лишь несколько раз его случайно встречал. Он неглупый парень, но склонен к глупым поступкам.
Не представляю, что я могу сделать. Не могу же я его отпустить.
Этого и не требуется. Выпишите ему свидетельство о смерти. Укажите, что он умер от естественной причины. Затем замените его на одного из заключенных тюремной фермы в Ланкастере. Они там все равно непрерывно умирают.
Посмотрим.
* * *
Когда Артур Си сел в машину Доулинга, улыбка на лице друга ответила транспортному директору на незаданный вопрос.
Я предложил ему сто тысяч, и он взял их без звука.
Си присвистнул.
Я был уполномочен заплатить в десять раз больше! Наш бозо еще не знает своей истинной цены.
Может, это первая настоящая взятка, которую он взял.
В самом деле? Ну что ж, мы не станем ему объяснять, сколько он смог бы заиметь, верно? Он и сам узнает это достаточно скоро.
* * *
Фред Мерриан приковылял в комнату с видом побежденного человека, но немного обрадовался при виде Доулинга, Си и доктора Лечона.
Он уселся, потом с удивлением огляделся.
А почему вышел охранник? Обычно они этого не делают.
Доулинг усмехнулся.
Он не должен услышать то, что мы тебе скажем.
Он объяснил план перевода Мерриана под другим именем на ферму в Ланкастере.
Тогда выходит, я сохраню глаза? О
Ну, ну, держись, Фред.
Они успокоили потрясенного писателя.
Я до сих пор не могу понять, почему восстание провалилось, сказал он. Вы даже представить не можете, насколько мы были осторожны. Мы продумали буквально все.
Мне кажется, сказал Доулинг, что вы не уяснили одного. До тех пор, пока у бозо будут большие и хорошо вооруженные отряды ищеек
Он пожал плечами.
Хочешь сказать, это безнадежно?
Ага. Зная тебя, Фред, я понимаю, что тебе будет трудно смириться с этой мыслью.
Я никогда с этим не смирюсь. Должно же быть что-то
Боюсь, что нет.
А я не настолько в этом уверен, возразил Лечон. Конечно, не вооруженное восстание. При наличии сложного современного оружия гражданские мало что могут сделать. Это примерно то же, что пытаться остановить скажем, циркулярную пилу голыми руками. Но есть и другие возможности.
Какие? одновременно спросили все трое молодых людей.
Читайте историю, джентльмены. Читайте историю.
И это было всё, что они смогли из него вытянуть.
* * *
Я не волнуюсь, сказал Джаггинс. Мы можем доверять друг другу.
Он откинулся на спинку кресла и затянулся сигарой. Потом немного покашлял и сказал:
Проклятье, вечно забываю, что этот дым нельзя вдыхать.
Он уже приобрел модную в Америке привычку носить мужские серьги.
Доулинг улыбнулся.
Вы хотите сказать, что мы должны это сделать?
Можете сказать и так, да. Что у вас на этот раз за предложение?
Артур Си стал объяснять:
Вы знаете о том проекте в Атлантик-Сити, который предложила «Китайско-американская»? Наши подрядчики уже готовы начать работу.
Знаю.
Против него, во-первых, возражает «Общество по охране древних монументов». Они говорят, что если мы начнем модернизацию Атлантик-Сити, то разрушим город. Говорят, что отель «Треймор» стоит уже триста лет, и будет кощунством его сносить.
Джаггинс помахал сигарой.
Я могу пристрелить парочку крикунов из этого «Общества». Тогда остальные заткнутся.
Нет-нет, возразил шокированный Си. Это только вызовет неприятности. Люди станут бойкотировать проект.
Ну, и что же вы мне предлагаете сделать?
Если бы мы могли передвинуть некоторые старые развалины за счет правительства
Гм-м, это будет стоить денег.
А если моя компания найдет способ взять на себя часть расходов?
Джаггинс продолжал хмуриться.
Это должен будет одобрить мой начальник, центаврианин Мак-Уиртл. По-моему, он меня в чем-то подозревает.
А Мак-Уиртл женат? вмешался Доулинг.
Да, но его жена в Австралии. И что с того?
Просто ко мне пришла идея. Продолжай, Артур.
Тут возникает вопрос финансирования совместной компании, заговорил Си. Мы думаем, что можно выпустить часть акций обычных, и часть некумулятивных привилегированных. «Китайско-американская» сможет купить большую часть обычных. Вы и Мак-Уиртл тоже получите возможность купить их прежде, чем они попадут на рынок.
Джаггинс снова нахмурился.
Кажется, я припоминаю, что есть какой-то закон против некумулятивных привилегированных. Хотя не знаю, почему он существует.
Си объяснил:
Они не будут называться некумулятивными. Придумаем какое-нибудь другое название, но суть останется той же. Вы продаете большую часть некумулятивных всем желающим и держите в руках все обычные. Затем проходят годы, и вы говорите держателям привилегированных акций: дела очень плохие, не можем выплатить совсем никаких дивидендов, как на обычные акции, так и на привилегированные. Затем в следующем году вы говорите, что дела пошли лучше. Вы платите владельцам привилегированных их обычные семь процентов только за этот год. Себе же вы платите обычные дивиденды, который вам полагается, плюс дивиденды по обычным акциям, которые не были выплачены в прошлом году, плюс семь процентов дивидендов по привилегированных акциям, что не были заплачены в прошлом году. Это здорово.
Понял, сказал Джаггинс. Теперь я понял, почему есть такой закон. Как я предполагаю, подобные действия необходимы при современном состоянии финансов.
О, абсолютно необходимы, сказал Доулинг.
Я стараюсь говорить откровенно, сказал Джаггинс. Некоторые из моих коллег центавриан чрезмерно старомодны. Думаю, они принесут больше вреда, чем пользы.
Разумеется, сказал Доулинг. Как вы считаете, сможем ли мы встретиться с Мак-Уиртлом? Конечно, в неофициальной обстановке?
* * *
Доулинг набрал номер на наручном телефоне.
Элен? Это Болдуин Да, тот самый старый политикан. Не занята в следующие выходные? Нет-нет. Просто вечеринка в Нью-Йорке. У меня есть для тебя бозо, можешь повертеть перед ним своим алебастровым торсом Да, очень большая шишка все должно быть шито-крыто, поняла? Нет-нет, только не я! Я же тебе говорил, что очень доволен своей женщиной. Дело в том, что я ее люблю. А тебе я предлагаю дело. Хорошо. Увидимся в субботу.
* * *
Центаврианин Мак-Уиртл оказался уменьшенной и более пожилой копией Джаггинса. Хотя в его поведении еще во многом сохранялась та прерывистость движений, что характерна для чистокровного бозо, было очевидно, что он напряжен.
Садитесь, гаркнул он.
Доулинг сел.
Мак-Уиртл подался вперед.
Я понял так, что вы и тот китаец Си хотите, чтобы я приобрел часть обычных акций «Компании по переустройству Атлантик-Сити» по ценам ниже тех, по которым они будут предложены всем желающим.
К этому моменту Мак-Уиртл достаточно успокоился и стал расспрашивать о деталях. Доулинг пояснил.
Мак-Уиртл сосредоточенно уставился на свои ногти, потом еле слышно произнес:
Я мог бы применить силу, но тогда она стала бы меня ненавидеть Тут он осознал, что Доулинг его слышит и заорал: Убирайтесь! Я не желаю, чтобы за мной шпионили
Доулинг, встревоженный, но не павший духом, встал, собираясь уйти.
Сядьте на место, дуралей! Я не говорил этого всерьез. Должен признаться, что мне потребуются деньги. Вы говорили, что
* * *
Доулинг шел от отеля, в котором он встречался с Мак-Уиртлом, в сторону вокзала. Был уже пятый час утра, то единственное время, когда улицы Нью-Йорка почти пустынны. Мак-Уиртл проявил способность торговаться, непостижимую по сравнению с финансовой наивностью, которой следовало ожидать от настоящего бозо.
На 35-й Западной улице он приблизился к группе людей. Подойдя ближе, он узнал форму национальной полиции. Один из полисменов заметил его, выхватил пистолет и выстрелил. Доулинг нырнул за каменные ступени ближайшего подъезда.
Вы что там, рехнулись к чертям собачьим? заорал он из укрытия.
Из темноты донеслось какое-то бормотание. Затем низкий голос громко объявил:
В первое же открытое окно полетит пуля. Эй, вы, все по постелям!
Следом появился и обладатель голоса, волоча на себе огромное бесчувственное тело.
Примечания
1
L. Sprague De Camp. The Warrior Race.
© 1940 by L.Sprague De Camp
© перевод с английского А.Новикова,19892020.