Скрежет, щелчок, и я задохнулась от ударившего в нас холодного воздуха. Но это была только половина беды, потому что в непроглядную ночь Александр выпрыгнул из самолета вместе со мной.
Ощущение полета отозвалось щекоткой где-то в душе. Гул ветра в ушах, ветер даже во рту. С трудом пересилив себя, я зажмурилась, но легче не стало. Казалось, что воздух не только обжигал щеки, но и пронизывал грудь насквозь даже через рубашку. Страшно было до безумия. Единственное, чего я хотела, так это чтобы все это поскорее закончилось, но сама сделать ничего не могла. Одеревеневшие пальцы впились в ремни, а я все ждала удара об воду.
Но дождалась иного.
Когда нас резко дернуло вверх, у меня желудок подскочил к самому горлу. Необъятный ужас накрыл с головой, но я смогла разлепить веки, чтобы понять, что происходит.
Кажется, Александр что-то кричал. Находясь словно в кошмарном сне, я не понимала ни слова. Лишь во все глаза смотрела на стремительно приближающуюся черноту. В отличие от неба, она была густой и шумной.
Под нами плескались волны.
А я не умела плавать. Вообще.
Маша, ты меня слышишь? ворвался голос Александра будто издалека. Я сейчас отстегну твои крепления. Нырнуть ты должна или головой вниз, или ногами вниз. До берега метров пятьдесят. Как вынырнешь, сразу плыви к нему.
Я плавать не умею, ответила я обреченно, едва размыкая губы.
Что? крикнул он громче, один за другим расцепляя крепления у меня на бедрах и животе.
Следом щелкнуло последнее на груди, и я буквально выскользнула из ремней, хотя и пыталась держаться за них изо всех сил. Но кто-то слишком много ел, а потому гравитация сделала свое дело.
Я не умею плавать! кричала я, камнем падая в разгневанную пучину.
Холодная вода сомкнулась у меня над головой в тот же миг. Как летела ногами вниз, так и вошла в ее толщу на всю высоту своего роста. Рот закрыть не успела, а потому вода хлынула и туда, и в нос.
Что делать? Где воздух?
Легкие горели, хотелось кашлять и высморкаться, но я в панике металась среди бескрайних вод. Сучила и руками, и ногами, пытаясь выбраться. Нет, в теории я знала, что нужно было делать, чтобы плыть, но на практике я даже не понимала, где у меня верх, а где низ.
Перед глазами проносилась вся моя короткая жизнь. Кажется, я видела маму. Ее круглое лицо и серые глаза за стеклами очков. В своем зеленом халате она сидела на скамейке на крыльце дачного домика, а рядом вертелся наш пес Егорушка породы черно-белый дворовой.
Плыви, кричала она мне из тени, а я делала вид, что плаваю в нашем котловане, пока сама ходила ногами по безопасной линии дна.
И почему в то лето я так и не научилась плавать?
Давай! Давай же, мать твою! качали мою тушку, но ровно до тех пор, пока меня не вывернуло.
Вкус соленой воды во рту был самым отвратительным из тех, что я когда-либо случайно пробовала. Я как будто водоросли тухлые ела. Хотя, может, и свежие кто их там разберет? В темноте даже было непонятно, какого они цвета.
Осознав, что до сих пор лежу в воде, хотя и, несомненно, уже недалеко от сухой линии берега, я как смогла поползла вперед, попутно отплевываясь. Грудная клетка болела снаружи и будто горела внутри. Сама я не имела сил ровным счетом ни на что, но до сухого песка все равно доползла.
Исключительно из природного упрямства и страха, что в воде могут быть медузы.
Однажды я смотрела передачу о белых шариках с едва заметным оранжевым крестом на теле. Они казались абсолютно безобидными, но были ядовитыми настолько, что одного касания хватало, чтобы вызвать сильнейшую аллергическую реакцию.
Понимая всю степень собственного везения, я просто перестраховывалась.
Впрочем, в этих водах имелся кое-кто еще, на кого у меня совершенно точно должна была выработаться аллергия.
Мой насквозь вымокший спаситель-утопитель под моим внимательным взглядом поднялся на ноги. Отстегнув большой черный рюкзак от своего ремня, он забросил его на берег, сделал несколько шагов по направлению ко мне и тоже рухнул рядом. Мы оба дышали глубоко и жадно и хрипели, как взмыленные лошади. Ну или морские коньки, что куда больше подходило к окружающему нас антуражу.
Например, у меня над головой раскинулись большие листья самой настоящей пальмы. Осталось только для полного счастья кокосом по голове получить.
Спасибо, выдохнула я, глядя в бескрайнее синее полотно с миллиардами светящихся точек и будто белой луной, что чертила на воде единственную дорожку.
Засунь себе свое спасибо знаешь куда? неожиданно ответил Александр и закрыл веки. Ты нас чуть не утопила. Если плавать не умеешь, так не мешай другим тебя спасать! Так пяткой в нос мне засандалила, что у меня искры из глаз полетели.
Если что, это были предсмертные конвульсии! огрызнулась я, опешив от обвинений, пусть и произнесенных спокойным тоном.
Я вообще не помнила момент, когда меня так усиленно спасали, а я так же усиленно не хотела спасаться! Прыжок, вода и темнота вот и все, что осталось в моей памяти!
Ну и огромное желание придушить нанимателя, который накаркал нам авиакатастрофу. Интересно, как далеко отсюда упал самолет? Дыма вдалеке видно не было. Утонул? Лишь бы экипаж его спасся.
Или, может, я от вас акулу отгоняла! предположила я, обидевшись до глубины души.
Судя по тому, как ты отбивалась от моей помощи, акул было сразу три. Ладно, произнес он, словно делая мне великое одолжение. Можешь просто поцеловать меня, и инцидент будет исчерпан. Только губы от песка сначала вытри.
Бросить в него горстью этого самого песка захотелось просто невыносимо, но я удержала себя от необдуманного поступка. Вместо расправы над некоторыми самовлюбленными типами помолчала минуту и еще две, чтобы точно как следует успокоиться.
Сил не было вообще, но нам предстояло действовать. Помощь нам могли оказать только люди, а их еще нужно было среди ночи найти и убедить сменить сон на заботы о нас.
А где мы сейчас? спросила я, облизав пересохшие и стянутые от соленой воды губы.
Не знаю, ответил этот тип совершенно спокойно. Этого острова не было на карте у командира.
Глава 7: О том, как плохо без мобильного телефона
Да не толкайся ты! слегка отодвинули меня в сторону.
Но я упрямо вернулась обратно и прижалась к мужчине теснее, для верности еще и за руку его взяв. Мы шли босиком по береговой линии, а в высоких кустах слева от нас кто-то настойчиво шипел. Красноречиво так шипел, с чувством, отбирая у меня все желание искать тропинку к цивилизации.
Кажется, тут есть змеи, предположила я, настороженно разглядывая кромку песка рядом с зарослями.
Естественно, есть, это же джунгли, отмахнулся мужчина от меня, настойчиво выдирая свою руку из моих крепких пальцев.
Но это он еще просто не осознал, с кем попал в передрягу. Уже через минуту я фактически висела на нем, надежно закрепившись у него на шее и спине. Причем схватилась и руками, и ногами, чтобы совершенно точно не отодрал от себя!
Задушишь! прохрипел Александр, и я вынужденно совсем чуть-чуть ослабила хватку.
Лучше я, чем какой-нибудь питон, философски заметила я, подняв указательный палец вверх. У меня хотя бы причина достойная.
Самолет упал не из-за меня! повторил он, наверное, уже в пятнадцатый раз.
Но села-то я в него из-за вас! и эта фраза сегодня ночью уже звучала.
Дальше, по обыкновению, пыхтя и сопя от злости, мы несколько минут шли в тишине. Мой наниматель светил на песок фонариком из выжившего при встрече с водой жутко дорогого телефона, а я сожалела о своем потерянном мобильнике.
Впрочем, связи здесь, как и интернета, все равно не было, так что мы не могли отыскать свое местоположение по GPS, чтобы выбраться к какому-нибудь городу или поселению. А еще было жаль утраченные документы. Моя сумка так и осталась в потерпевшем крушение самолете. И ключи от квартиры. И последние двести тридцать рублей десятками.
Может, мы кого-нибудь из экипажа найдем, рассуждала я вслух, отчаянно реанимируя собственные надежды.
Очень навряд ли. Если судить по их траектории, они должны были упасть где-то далеко за пределами береговой линии, отозвался Александр и скинул меня на песок, ловко перехватив за руки. Все, возвращаемся обратно. Все равно ни черта не видно.
А зачем нам возвращаться? По-моему, тут все вокруг одинаковое, настороженно осмотрелась я по сторонам и потерла плечи.
Казалось, что прямо из ближайших кустов на меня кто-то пристально смотрит. Меня даже передернуло от страха, но испуганное сердце было не угомонить.
Одинаковое. Но когда спасательная группа будет нас искать, они рассчитают примерную траекторию нашего прыжка, а значит, и примерное место приземления, так что отходить оттуда далеко не советую.
Думаете, нас правда будут искать? обрадовалась я.
Искренне хотелось верить, что все эти трудности, свалившиеся на нас, временные. Вот буквально часок переждать!
Думаю, нам следует действовать исходя из общепринятых правил выживания при авиакатастрофе. Все, пойдем. Кажется, я слышу рычание тигра.
Я даже прислушиваться не стала. Взвившись на ноги, помчалась по берегу в обратную сторону так быстро, насколько хватало сил. И чуть было не пробежала мимо того места, где мы, подобно древним рыбам, задыхаясь и отплевываясь, выползли из воды.
Когда Александр нагнал меня, я уже рыдала на песке, уткнувшись носом в собственные колени. Кажется, у меня была истерика, потому что остановиться никак не получалось. И сказать ничего толком не получалось, из меня выходили одни всхлипы.
Ну что же ты, Маша, расклеилась? Мы ведь выжили, спаслись, сел мужчина рядом и приобнял меня за плечо.
Это пока выжили, пока спаслись, всхлипывала я, представляя, как тигр доедает моего нанимателя, а я в этот момент сижу высоко на пальме и бросаю в него кокосы.
Не в тигра, естественно. В нанимателя, чтобы он потерял сознание и не мучился.
И дальше будем жить. Очень даже долго и счастливо. Потом еще внукам рассказывать будем.
Вашим или моим? поинтересовалась я исключительно для порядка.
Может, и общим, ответил он со смехом, а я все-таки толкнула его в плечо за его намеки. Не дерись. Давай укладываться спать. При свете дня попробуем еще раз отыскать какую-нибудь протоптанную тропинку.
За неимением лучшего спать мы устроились прямо на песке. Впрочем, полноценным сном это трудно было назвать. Я прислушивалась к тому, что происходило в джунглях, и толком не могла заснуть. Дремала и тут же вскакивала, чтобы вглядеться в абсолютную темноту зеленых зарослей или проверить, не подползает ли к нам любопытная змея. Или какое-нибудь юркое насекомое!
Что же касалось моего нанимателя, то рядом со мной он спал как младенец. Его будто и не интересовало происходящее вокруг, а еще он, кажется, ничего не боялся. Совсем ничего. Даже того, что я могу накинуться на него и немножко придушить.
И вот это он зря. Расправиться с ним хоть как-нибудь хотелось очень даже. Сидя рядом с ним, наблюдая за восходом солнца, я чувствовала злосчастный песок даже у себя в трусах. И ведь не помыться же! А вдруг акула? Или осьминог? Или вообще неведомое науке морское чудище?
Рядом со мной активно полз большой черный жук, который выглядел устрашающе. Где-то по кустам наверняка лазил голодный тигр, а мы
Мы приехали не на пикник. Мы выпрыгнули из терпящего крушение самолета, едва не утонули и теперь просто ждали, когда нас сожрут.
Я твой буравящий взгляд даже сквозь сон ощутил, сонно пробурчал Александр, переворачиваясь от меня на другой бок.
Обойдя его, я села с другой стороны, чтобы видеть лицо этого бессовестного.
И как спалось? ехидничала я. Сны какие-нибудь снились?
Отлично спалось, перевернулся он опять, и я снова его обошла. Мне снилось, как ты меня целовала. Может, повторим?
С рыбами повторять будете. Хватит спать, солнце уже высоко. Пора идти искать спасение.
А чего сама не идешь, раз пора? усмехнулся он и потянулся, а потом и вовсе сел.
Не хочу стать закуской для тигра. Все, пошли. Вы меня в это втянули, вы и вытаскивайте.
Первые метров пятьдесят по берегу я шла, преисполненная надежд, но, кроме нашего парашюта, прибитого волнами к песку, мы больше ничего не нашли. Его Александр разложил сушиться, сверху придавив тяжелыми нагревшимися на солнце камнями.
Не представляла, зачем он ему. Улететь на нем отсюда точно не представлялось возможным.
Еще шагов через пятьсот я начала конкретно так беспокоиться о нашей выживаемости. О дорогах для автомобилей или каком-нибудь захудаленьком отеле не могло быть и речи. Мы не отыскали ни одной тропинки, ни одного домика или хотя бы шалаша. Даже человеческого следа на песке и то не увидели.
Меня отсутствие следов и хоть какого-нибудь производственного мусора вроде пакетов или пластиковых бутылок напрягало больше всего.
Маша, все, стой. Я не вижу смысла идти дальше. Мы так скоро весь остров по кругу обойдем, окликнул меня Александр.
Я ушла от него шагов на тридцать вперед. И то потому, что не хотела с ним ни о чем разговаривать. Это он был виноват во всем! Я бы сейчас уже могла лететь на самолете в другую страну!
И что в этом плохого? Может, там дальше люди живут! громко ответила я, продолжая шагать.
Босым ногам уже было горячо от нагревающегося на солнце песка, но обуви у меня не имелось. Мои новые туфли безвозвратно канули в пучине морской, а от своих дорогущих ботинок мой наниматель избавился сам, как только оказался в воде.
Да не живет здесь никто, Маш. Если бы кто-то был, мы бы уже хоть что-то нашли. Вероятно, это один из новых, еще пока необитаемых островов. Такие иногда появляются, когда воды становится меньше. Пойдем, нам лучше вернуться и обустроить лагерь.
Лагерь? Вы здесь жить собрались, что ли! психанула я и наконец остановилась.
Разумом понимала, что он прав. Видела все своими глазами и не могла спорить, но сердце Сердце верить в происходящее отказывалось напрочь.
Если остров необитаем Если здесь нет людей
Нам просто не выжить. Без еды, без питья, без медикаментов. Нам просто не выжить, даже если нас будут искать. И когда нас будут искать? Когда кто-нибудь поймет, что мы пропали?
Нам нужно как-то жить, пока нас не найдут, подошел Алексндр ко мне и попытался взять за руку, но я не далась. Пойдем. Первым делом стоит поесть. Будем надеяться, что к завтрашнему дню нас уже отыщут.
А кто им сообщит об авиакатастрофе? Морские котики?
Здесь не водятся морские котики, Маша. Держись меня, и тогда мы обязательно выживем.
Глядя в его синие глаза, на его обаятельную улыбку, я не верила ни единому его слову. Он просил меня доверить ему свою жизнь, но
Я знала его всего несколько часов. О нем самом я знала только обрывки.
Глава 8: О том, как плохо быть неподготовленной
Я не поняла, вы нашу авиакатастрофу подстроили, что ли? внимательно следила я за тем, как мужчина разгружает свой рюкзак.
Сам рюкзак был черным, выглядел объемно и внушал уважение только потому, что пережил заплыв и при этом не потянул своего хозяина ко дну.
Для утренней трапезы мы выбрали место под ближайшей пальмой. На соседней досушивался парашют, частично прикрывая нас от палящего солнца. А жарило оно, не щадя, отчего хотелось немедленно скинуть и юбку, и блузку, и кожу вместе с ними. Потерявшие свой эстетичный вид чулки уже сушились, повиснув на кустах.
Ну ты, конечно, скажешь, Маша, улыбнулся Александр, продолжая выгружать свое добро.
Среди добра имелись небольшая аптечка, складной нож, внушительный тесак, веревка метра три длиной, три пакета крупы, миниатюрная кастрюлька, ложка, чай, три банки консервов, соль, сахар, плитка шоколада, длинные странные спички и две упаковки армейского пайка. Мы с Катькой один раз подобный пробовали, когда на природу в лес ездили с ее очередным ухажером. Нам хотели показать охоту, но показали исключительную попойку.