К отцу, в Москву, произнесла Викки гордо, даже не удостоив соседку по купе взглядом, нажала кнопку «стоп» на видеозаписи и заняла место напротив.
Круто. Я тоже, представляешь?
И поезд, сделав толчок, тронулся с места.
Викки открыла сумочку, достала небольшое зеркало, осмотрела себя, провела длинным тонким ноготком по густо наращённым ресницам, убрала зеркало обратно и одарила попутчицу взглядом, полным пренебрежения. После этого вновь запустила руку в сумочку, достала оттуда бархатную маску для лица и, надевая её, произнесла:
Только избавь меня от историй о своём отце, мне нужно выспаться. Я не могу появиться с такими, она указала на Вику, мешками под глазами.
Ага, поняла, согласно кивнула девушка. А может, перекусишь? У меня тут столько всего.
Поэтому, у тебя и там, с усмешкой, Викки обрисовала в воздухе фигуру собеседницы, столько всего. Всё, я спать.
Девушка легла на спину, натянула повязку на глаза и вытянула руки вдоль стройного, загорелого тела.
Ой, а я всё-таки перекушу. Вика притянула лоток с курицей поближе к себе. Я так нервничаю. А когда нервничаю всегда есть хочу. А тут такое! Что ноги подкашиваются. Не каждый день узнаёшь, что твой отец миллиардер. Пусть и сволочь.
И только Вика хотела опустить пальцы в нежное куриное мясо, пахнущее приправами, как её соседка по купе приподнялась и стянула повязку.
Кто твой отец? Непонимающе переспросила Викки.
Ой, не поверишь. Там такая история, такая история! Вновь радостно затарахтела Вика. Я ведь чего в Москву еду? На передачу, представляешь?
Гордо расправила плечи и сообщила:
Возможно, ты едешь в одном купе с наследницей самого Соколова. Они там в шоу объявили, что покойник всё завещал своей дочери Виктории. Так вот, та Виктория это я.
Вопреки ожиданиям, от новости соседка не заохала завистливо, а расхохоталась.
Ты? Ты себя-то видела? Да твоя мать, максимум, дальнобойщика могла совратить, а не Соколова! Ты вообще не похожа. Где ты, и где он?
Конечно, росла-то я не пуховых перинках. А в селе все знают, что мать меня родила после романа на курорте. И сроки совпадают. И тот тоже рыжий был. И мамка моя в молодости красоткой той ещё была! По ней знаешь, сколько мужиков сохло? Да если бы она захотела!..
Ага. А вышла замуж по любви, за бедного Иванушку. Старые песни любой клуши. Викки села и поправила волосы. Соколов и в молодости не дурак был, ему эффектные девушки нравились. А моя мать бывшая модель, и не абы какого уровня. Так что можешь возвращаться в свой Залупинск, или откуда ты там? Виктория это я!
Викки оперлась руками на стол. Выглядела она воинственно. Но и Вика уже не выглядела добродушной попутчицей. Она поджала подбородок и села, уперев руки в бока.
В купе воцарилась тишина. Даже комары боялись пискнуть. Две Виктории сверлили друг друга взглядами. Казалось, ещё мгновение и начнётся битва за звание госпожи Соколовой.
Но состав вновь заскрипел тормозами, а голос из хриплого динамика сообщил о прибытии на следующую станцию.
Пока девушки, не моргая, смотрели друг на друга, в приоткрытое окно доносились голоса вокзальных торговок. Те наперебой предлагали всё: от горячих пирожков до холодного пива. Вика сглотнула слюну, но взгляд не отвела.
Двери купе снова распахнулись и обе пассажирки, как по команде, повернулись.
Три Виктории в одном купе
Здоров, небрежно поздоровалась вошедшая, посмотрела в билет, окинула глазами места. Закрыла за собой дверь, закинула наверх рюкзак и села рядом с Викой.
Только теперь, поочерёдно оглядывая девушек, новенькая начала понимать, что, видимо, появилась не вовремя.
Я вам помешала? Поинтересовалась она. У вас тут тёрки?
И тут же бросила взгляд на курицу:
О, пожрать будет что. Уже хорошо.
Угощайтесь Подвинула Вика лоток с мясом. Вас как зовут?
О, только давай без пафоса, проще. На «ты». Знакомые зовут «Кусь», Викуся. Короче, как удобно. А тебя?
Так, стоп. Догадавшись, Викки отодвинула курицу обратно. Викуся? Вика, значит.
Ну, да. А чё, проблемы?
Теперь догадываться начала и Вика. Она тихо, больше самой себе, произнесла:
Ещё одна Виктория. И в одно купе. Вот же
Что не так-то? Викуся пока одна не понимала, что происходило.
В Москву едешь? На «Поговорим о важном»? Скорее утвердила, Викки.
Откуда знаешь?
Вика, сидевшая рядом, протянула руку:
Виктория. Возможная дочь Соколова.
Викуся не ответила на рукопожатие. Лишь изумлённо приподняла бровь. А Викки закатилась смехом. Она хохотала так, что потекли слёзы. Вика тяжело выдохнула и указала на соседку напротив:
А это, как ты, надеюсь, понимаешь, тоже Виктория. И тоже предполагаемая наследница.
Тоже? Сквозь хохот раздался альт Викки. Да вы на себя посмотрите! Гопница и деревенщина! Куда вам в высшее общество?
Находящиеся на противоположной стороне девушки переглянулись. Викуся коротко спросила:
Вломить?
Давай, лучше поедим, а?
Да я б сейчас и выпить не отказалась.
Я как чувствовала. Вика вновь наклонилась к своей клетчатой сумке и достала оттуда бутылку с жидкостью, по цвету напоминающей чай, и гордо заявила, Коньяк. Домашний.
О! «Кусь» потёрла ладони. Наш человек. Давай.
Ну, уж нет! Возмущённо взвизгнула Викки. Они ещё и алкоголички. Это ни в какие ворота не лезет! Я не собираюсь ехать с вами в одном купе!
Без проблем, безразлично парировала Викуся, на следующей станции можешь выйти. Мы даже помашем тебе.
И по телевизору привет передадим, поддержала вновь улыбающаяся Вика.
Ну уж нет, фыркнула ярко-рыжая красотка, и скрестила ноги, вытянув их, такого удовольствия я вам не доставлю. А вот вас высадить из поезда могу.
Давай, рискни. Викуся взяла бутылку и налила в подставленные Викой, пластиковые стаканчики, самодельный коньяк.
И рискну. Девушка резко встала и вышла.
Викки, цокая неуместными для поезда, каблуками, торопливо направилась к купе проводницы. Дойдя до него, постучалась, и не дожидаясь ответа, дёрнула за ручку. Но дверь не поддалась. Викки дёрнула сильнее, но купе явно было заперто изнутри. Тогда девушка вновь постучала.
Белья нет! Послышался недовольный голос.
Викки настойчиво постучала ещё раз, громче. Наконец, с той стороны раздалось не только ворчание, но и шаги. Дверь открылась и перед Викки появилась сонная, взлохмаченная проводница, лет пятидесяти.
Ну? Сердито спросила она.
Викки набрала воздуха в лёгкие:
Там, указала она вдоль тамбура, пьют.
Проводница выглянула:
Где?
В купе. Мои соседки распивают алкоголь.
И? Они буянят? Дерутся? Песни орут?
Пока нет. Викки даже растерялась.
А какого ляда ты спать не даёшь?
И дверь закрылась прямо перед хлопающей густыми ресницами, девушкой. Но Викки не собиралась так легко сдаваться она постучалась вновь. И только дверь отвечала в сторону, явив обозлённую женщину, она пригрозила:
Если вы не примете
Если ты не угомонишься, перебила её проводница, я тебя высажу на первой же станции. Дай поспать хоть немного.
И дверь снова закрылась.
Викки тяжело и часто дышала. Такого оскорбления она давно не испытывала. Хотелось снести эту дурацкую дверь и заставить растрёпанную проводницу бежать в купе, где сидели наглые девицы. Но делать нечего пришлось возвращаться.
Прежде чем дёрнуть створку купейной двери, Викки выпрямила плечи, вздёрнула подбородок, и вошла внутрь с видом победителя. Её попутчицы сидели друг напротив друга и хохотали, что-то обсуждая. Викки, увидев, что рыжая нахалка с татуированными руками, села на её место, брезгливо скривилась:
Какого чёрта? Это моё место!
Да на! «Кусь» хмыкнула и пересела.
Викки подошла, демонстративно смахнула с простыни невидимую грязь, и села. После чего заявила:
Я про ваше распитие спиртных напитков сообщила, куда следует. Так что, ждите. Скоро вас вышвырнут отсюда.
Ага. Только с тобой.
Викки достала из сумочки смартфон и включила видеозапись. Она выставила телефон вперёд и начала комментировать:
Посмотрите, с какими ужасными персонажами мне приходится ехать. Деревенская клуша и провинциальная гопница. Ещё и пьют.
Я не поняла сейчас. Викуся поставила стакан. Ты меня снимаешь?
Да. Можешь привет передать. Моим подписчикам понравится.
Викуся повернула голову вбок, так, что шея щёлкнула.
Ну, овца, держись. «Кусь» неторопливо встала, опираясь на стол.
Викки испуганно округлила глаза. Но даже не успела ничего сказать, как оппонентка оказалась над ней. Мгновение и дорогущий смартфон вылетел в приоткрытое окно. Пронёсшийся навстречу товарный поезд, громким сигналом заглушил весь негламурный мат, воспроизведённый блогершей из приморского города.
Вика, сидевшая ближе всех к окну, раскрыв от удивления рот, привстала и попыталась что-то разглядеть в окно, но, кроме железных вагонов, несущихся в противоположную сторону, рассмотреть ничего не представлялось возможным. А в это время Викки, с визгом вскочила с места, вцепилась в волосы сопернице длиннющими ногтями.
Девочки, прекратите! Закричала Вика, но её никто не слышал.
Викуся уже завалила блогершу, оставшуюся без основного оружия. Они обе визжали, держа друг друга за волосы. Вика, поняв, что кричать бесполезно, подскочила к дерущимся, и начала оттаскивать Викусю, которая навалилась на более высокую, но менее подготовленную, Викки.
Как дверь открылась, они даже не заметили!
Какого чёрта! Разнеслось по купе.
Все замерли, как по команде в игре с морскими фигурами: Вика, обхватив за талию Викусю, а та, вцепившись в шевелюру Викки.
Все трое обернулись. В проходе стояла тучная проводница, успевшая причесаться, а за ней несколько любопытных пассажиров.
А, так это ты? Цепкий взгляд сотрудницы выловил из всего рыжеволосого «сэндвича», оказавшуюся в самом низу. Я обещала тебя высадить? Считай, сдержала слово. На следующей станции вон из вагона.
Оглядела остальных, и добавила:
Все трое вон. Дебош тут устроили. Собирайте вещи, на следующей станции выходим. Или сами, или я зову полицию.
После этих слов, она так сильно хлопнул дверью, что девушки вздрогнули. Дверь, спружинив, снова открылась. Любопытные пассажиры не расходились.
Чего уставились? Огрызнулась Вика, поправляя нарядное жёлтое платье. Валите, пока и вам не досталось.
Она закрыла дверь и села на своё место.
Вот и съездила в Москву, посмотрела на Кремль, всхлипнула она, глядя на девушек. Всё из-за вас, бешеные.
Ладно, не кисни. «Кусь» подошла к столу, взяла едва начатую бутылку. Сейчас попробую решить вопрос.
Одарив вжавшуюся в угол соперницу ядовитым взглядом, девушка вышла.
Как только закрылась дверь, Викки дала волю эмоциям. Она разревелась, уткнувшись в подушку. Ведь никому из этих двоих было невдомёк, что в том гаджете была вся её жизнь. Именно там она чувствовала себя успешной, образцом для подражания и объектом желания. Не вот тут, сидя, на твёрдой полке поезда, издевательски гудевшего, а там по ту сторону экрана.
Вика сидела напротив. Сначала ей было всё равно, но громкий плач не смог оставить равнодушной. Ей стало жаль возможную претендентку на миллиарды Соколова.
Ну, не реви, негромко произнесла она, и подсела к Викки. Не реви, говорю. Не переживай, купим тебе новый, ещё круче. Вот приедем в Москву и купим. Обещаю, если его дочерью окажусь я, то купим тебе хоть сотню таких. А? Не реви только, аж душа заходится.
Викки взяла себя в руки. Нет, она всё ещё всхлипывала, но села, провела ладонями по щекам, чтобы смахнуть следы слёз и заявила:
Даже не мечтай. Виктория Соколова это точно я. И примирительно добавила. Но за сочувствие спасибо. Обычно, всем только смешно, если мне плохо. Так что, это я тебе куплю новый телефон, нормальный. И к диетологу тебя запишем. И шмотки нормальные купим, ок?
Вика посмотрела на неё с сочувствием. Только теперь не из-за потерянной вещи, а поражаясь самой инфантильности девицы. Да и уметь так унизить, желая отблагодарить нужен особый талант, присущий, видимо, только Викки.
Ок, нехотя согласилась она и пересела к себе.
Она с грустью посмотрела на еду, всё ещё разложенную на столе. Удивительно, но желания откусить кусочек чего-нибудь не возникло. Она начала собирать всё обратно в сумку.
Идиотка, причитала Викки, выглядывая в окно.
Там, на улице, уже давно рассвело и теперь поезд нёсся через ярко освещённые солнцем, поля, в которых работала техника, птицы взлетали с проводов и охотно пели, кружа над ними. В общем, жизнь кипела. А поезд, стуком колёс отсчитывал, возможно, последние минуты недолгого путешествия трёх Викторий, две из которых молча смотрели в окно и мерно покачивались в такт движениям поезда.
***
Вертолёт приземлился ровно в назначенное время. Ветер, разгоняемый работающими лопастями, раздувал рубашку Семёна Ивановича. Прикрыв лицо рукой, он всматривался туда, в сторону вертолёта. Ему навстречу уже шёл молодой человек с небольшой дорожной сумкой чёрного цвета, закинутой на плечо. Стройный, высокий юноша в красной футболке-поло, чёрных джинсах и дорогих мокасинах, поправил солнцезащитные очки, провёл по волосам и прибавил шаг. Оказавшись возле пожилого адвоката, который был на две головы ниже его самого, не стал тратиться на приветствия:
Ты уже выяснил, что это за курица? И какого чёрта я узнаю такие новости из ящика? Никита, сын медиамагната, не снял очки, но Семён Иванович и так понимал, что тот сверлит его злобным взглядом.
Вы простите меня, дурака старого, Никита Владимирович. Но такова воля усопшего. Я не мог нарушить её.
Какого хрена? Ты просто мог предупредить, чтобы я идиотом не выглядел? Меня журналюги достали! А я ни сном, ни духом. Ты можешь представить, как я охренел?
Конечно, Никита Владимирович. Но вы не беспокойтесь
Не беспокоиться, говоришь? Парень бросил сумку и, наконец, снял очки. Он схватил приземистого адвоката за грудки и чуть ли не поднял его. Рубашка затрещала:
Мой отец описывает всё состояние ни мне его сыну, ни моей матери, его, пусть и бывшей, но жене. И даже не той курве, с которой он спал последние три года. А вообще левой девке, которая ещё не факт, что его дочь. И ты мне будешь говорить «Успокойся»?
Никита Владимирович, мужчина попытался освободиться, это очень дорогая рубашка, мне не хотелось бы включать её в счёт за свои услуги.
Когда парень раздал кулак, адвокат поправил одежду и заверил:
Я полностью на вашей стороне. Но и не исполнить волю клиента не имею права. А вот если так называемая дочь не явится, или тест ДНК исключит её родство с господином Соколовым, то
Он многозначительно промолчал.
Никита изучающе смотрел на него.
Ты лис тёртый, немного спокойнее заговорил парень, наверняка уже выяснил, кто она такая и где живёт?
На данный момент, юрист развёл руками, потенциальная дочь господина Соколова направляется в Москву поездом. Завтра уже должна приехать.
Ты хотел сказать: «Не должна приехать» сделал юноша акцент на короткой частице и надел очки.
Пожилой адвокат замялся, достал из кармана широких брюк, клетчатый носовой платок, вытер лоб и спрятал платок обратно. Молодой человек уже подхватил сумку и направился к парковке, находившейся в нескольких метрах позади мужчин.
Никита Владимирович. Адвокат догнал парня. В поезде у меня есть свой человек, конечно, но лишь для того, чтобы следить за передвижениями потенциальных насле
Он резко замер, так как Никита остановился, и мужчина едва не врезался в него.
Чего? Парень приподнял очки, на лице читалось полное недоумение.
Да. Сделал неопределённый жест рукой в воздухе, Семён Иванович. Я не уточнил. Нашлось три девицы. У всех совпадает возраст, плюс-минус в днях. Все натуральные рыжие и все Виктории. Редакция сделала хитрый ход купила им билеты так, чтобы они все оказались в итоге в одном купе. И в данный момент едут сюда.