Я устало села на широкую кровать, застеленную светло-зеленым покрывалом, и вытянула ноги. Белка же наконец освободила насиженное место, то есть мое плечо, которое уже ощутимо ныло от столь длительного пребывания этой пушистой тушки.
Тебе, по-моему, пора сесть на диету. разминая затекшее плечо, предложила я своему фамильяру.
У-ур! Ты что? Домашней му-ур-рочки должно быть много-р! возмутилась Белочка, гневно стреляя в меня своими рыжими глазами и вытягивая лапки на моей подушке.
Где ж ты домашняя му-ур-рочка? Гулящая ты! Вот где вчера провела всю ночь? передразнивая ее, поинтересовалась похождениями этой несносной клептоманки. Знаю я, где она шлялась. Уже весь ящик забит очень нужными вещицами.
А тебе какое дело-ур? отводя лукавый взгляд, осторожно косящий в сторону того самого ящика, ответила она.
Ладно, сейчас мне некогда с тобой разбираться, а вот вечером непрозрачно намекая на предстоящие разборки, я быстро скинула с себя грязную спортивную форму, которую кинула в артефакт-очиститель, стоящий в моей крохотной ванной. Это такая полезная штука, которая отправляет грязную одежду в прачечную, а потом она сама появляется на полочке в шкафу. Как работает сие устройство, загадка для многих, но разбираться в ней почему-то никто не хочет. Действуя по принципу работает и ладно.
Вообще адептам БАМа несказанно повезло, потому что комнаты выделялись на каждого ученика отдельно и имелась своя небольшая ванная. Так что нам не приходилось выстаивать длиннющие очереди в общую умывальню. Красота!
Быстро приняла душ, надела свежую одежду и накинула неизменную мантию каждого мага и волшебника. Моя была красивого фиолетового цвета. Как грозовое небо, освещенное яркой молнией, или черный виноград, а может, спелый инжир. В общем, в нем чувствуешь себя благородным крокусом или ночной фиалкой. А еще она удивительно подходит к моим фиолетовым глазам с задорными серебряными искорками.
Цвета мантий у нас распределялись по типу магии: уравнители фиолетовые, огневики красные, воздушники желтые, водники синие, маги земли зеленые, созидатели белые. А те маги, которые обладают несколькими силами, например, воды и земли, носят черные, но с отличительными полосами нужных цветов.
Быстро побросала учебники и тетради в сумку и полетела на занятия, снова ловко перепрыгивая через одну ступеньку.
Сегодня первой парой у нас значилось Целительство. У боевых магов это обязательный предмет, так как мы должны уметь оказывать первую помощь пострадавшим. И занятие проходило в лекарском крыле учебного корпуса.
Распахнув двери, в нос ударил стойкий запах различных растирок, лекарственных препаратов и мазей, а также дезинфицирующих настоек, который потом еще очень долго не выветривался. Я невольно поморщилась и стремительным шагом направилась по длинному коридору в аудиторию, где должна проходить лекция.
Туда я вошла практически с звонком, который оглашает начало и конец занятия. Быстро уселась на свободное место и окинула взглядом помещение. Сегодня мы определенно будем тренироваться на жертвах утренней тренировки с Пушком.
Все кушетки были заняты покусанными адептами, среди которых даже наблюдался Трис, чему я, несомненно, порадовалась. Ведь не подначивал бы он меня вчера, не лежал бы тут сегодня.
Вместе с переливчатым звоном в аудиторию просочился лекарь и не спеша прошел к первой койке с пострадавшим, на лице которого отразились такие муки, что мне даже стало его немного жаль.
Это был адепт второго курса по прозвищу, видимо, единорог. На его лбу красовалась потрясающая шишка, которой он явно каждый раз звонко задевал дверные косяки. Почему звонко? Потому что только и слышалось ай, ой, ух, пока лекарь осторожно прощупывал его новый агрегат.
Кто из созидателей желает потренироваться убирать шишки и ушибы? спросил лекарь, выискивая взглядом первого подопытного. Когда он остановился на мне, я решила спрятаться за широкой спиной Балу, он хоть и не созидатель, но точно будет лучше меня.
Может, ты, Аяла? поинтересовался преподаватель Макавели.
Вот теперь неизвестно, кто будет подопытным я или все-таки этот несчастный, чья удача сегодня сложила лапки и прикинулась опоссумом.
Я? А может не надо Этот единорог еще жить хочет взывая к преподавательскому благоразумию и заглядывая в глаза в поисках там совести ну или великодушия, спросила я.
Хочу-хочу. Может, я так пойду? быстро опомнился единорог, но преподаватель был непреклонен.
Приступай, Аяла.
Вот насколько хорошо мне давалось практически все, целительская магия мне не давалась практически никак. И это при том, что моей бабушке достался очень сильный дар целителя. У меня же всегда получался ровно противоположный эффект от ожидаемого. И это пугало. А судя по стремительно бледнеющему лицу и рогу, покрывающемуся испариной, парнишку это пугало тоже.
Если что, прости. Я тебе потом обратно пришью. Шить у меня получается лучше. прошептала я.
Парень дернулся, явно намереваясь бежать, но не имеющие никакого сострадания Лерой и Кеннет его крепко прижали за плечи с двух сторон. Я обошла койку и встала, нависая над его головой.
В лазарете воцарилась звенящая тишина. Все адепты замерли в ожидании и, кажется, даже перестали дышать, уставившись на меня голодными глазами. Голодными до зрелищ глазами Я протянула к лекарю руку и звонко сказала:
Скальпель.
Парень побледнел еще сильнее, практически сливаясь с белоснежной простыней, на которой он лежал. И, кажется, начал терять сознание, закатывая глаза настолько, что радужка уже смотрела явно на извилины, если таковые, конечно, имелись.
Да ты что?! Рано еще терять сознание. Я даже не начала. возмутилась я и пощелкала единорога по его рогу, пытаясь привести в чувства.
Понабралась словечек от матери, а теперь честный народ пугаешь. А что такое скальпель? не выдержав, проворчал лекарь, при этом взирая на меня полными любопытства глазами.
Это очень острый нож, который используют для рассечения мягких тканей человека.
Я думала, что сильнее бледнеть нельзя. Оказалось, можно. И чего мужчины пошли такие нежные?
Решив, заканчивать весь этот спектакль, я вскинула руки и начала потихоньку собирать энергию. В этом деле спешить нельзя. Переборщишь оставишь не только без рога, но и без головы. Я сосредоточилась, ощущая, как собирается энергия на кончиках моих пальцев, как она согревает руки и немного потрескивает от напряжения.
Затем опустила руки, остановив аккурат над рогом, отпуская свою энергию и вливая ее в того несчастного. Его физиономия озарилась ярким светом, глаза горели священным ужасом. Можно подумать, я не лечу его тут, а расчленяю.
Рог постепенно начал уменьшаться, открывая всем любопытствующим высокий и красивый лоб второкурсника. Закончив, убрала руки, чтобы посмотреть на результат своих трудов.
Жить будешь! вынесла вердикт я и похлопала парня по плечу. Тот снова дернулся, а потом заметно расслабился, ощупывая свой лоб в поисках еще какого-нибудь инородного тела.
Молодец, Аяла. Оказывается, можешь, когда хочешь! то ли похвалил, то ли пожурил меня преподаватель. И до конца занятия меня больше не трогал.
Повезло И мне, и единорогу. А то у него был хороший шанс побыть еще и бараном или всадником без головы. Никогда не угадаешь, в какую сторону жахнет.
Глава 3
После Целительства мы с Ринкой и Фелисити вышли на улицу, чтобы проветрить мозги и себя, надышавшихся валерьяновым корнем. В лицо ударил морозный воздух, и на нос попадали первые снежинки.
О-о, твоя мама уже снег запустила. восхищенно озираясь и вылавливая эти самые снежинки, проверещала Ринка.
Ну правильно, до Нового года осталась всего две декады.
Мои мама и бабушка не из этого мира. А Новый год для них самый любимый праздник, о котором, надо признаться, здесь не знал никто. Но все, кто знаком с моими боевыми родственниками, поняли достаточно быстро, что легче добавить в календарь нового мира этот праздник, чем убедить их, что его нет.
Так вот, теперь в жизни кларовцев укоренилась привычка ходить в баню 41 инвернада, делать салат "Оливье", слушать речь правителя Эльмаса Лукиллиана (по специально ради этого случая изобретенному головизору), считать удары часов на главной площади перед замком Манар, где обитает семья правителя, пускать салют и вообще 10 дней гулять так, чтобы соседи завидовали.
Примерно 40 лет назад моя мама (не)случайно попала на Кларо, спасла всю Альму от неминуемой гибели, влюбилась в папу и притащила сюда все наше веселое семейство. Честно, спасла она мир или все-таки его изменила, воплощая свои задумки, пока неясно. Но народ давно смирился, называя ее только 33 несчастья или ходячим бедствием.
Новый год решили отмечать, как и полагается, в конце года, а здесь он длится 13 месяцев, в каждом из которых по 40-45 дней. И вот теперь этот праздник Кларо и немного Оскуро (до них не сразу дошло) отмечают 41 инвернада. И надо ли говорить, что маму и бабушку не остановило, что в нашем грефе не идет снег?
Не остановило Теперь в период новогодних праздников усиленно трудятся маги, напуская снег и вьюгу на города тех грефов, которые страдают более теплым климатом. А еще специально были выведены зеленые елки, и это при том, что на Кларо все растения синие, а на Оскуро красные. Мне кажется, что маги земли до сих пор нервно вздрагивают, слыша имена мамы и бабушки, которые терроризировали их целый год, пытаясь создать это несчастное дерево.
Укутавшись посильнее в мантию, которая, к слову, не грела совсем, мы нахохлились и стояли под первым снегом, любовно взирая на всю эту красоту. Снежинки, подгоняемые легким ветерком, кружились в великолепном танце и мягко ложились на землю. Они, конечно, практически сразу таяли, но совсем скоро станут собираться в огромные сугробы, в которые так весело будет нырять или кидать товарища.
Когда зубы уже начали отстукивать чечетку, а пальцы на ногах перестали чувствоваться, мы вернулись в учебный корпус и поднялись на второй этаж, где нас ждал урок по Теории Стихий.
Лекции по этому предмету велись у всего потока, так как стихийной магией обладали почти все адепты. Исключались только чистые созидатели, но даже тем было важно иметь представление о магии противника.
Поэтому аудитория, куда мы вошли, была поистине огромной, как амфитеатр с большим количеством рядов, поднимающихся ввысь. Внизу располагалась кафедра преподавателя с доской для записей.
Мы разместились в середине аудитории и принялись ждать начала занятий. Когда неожиданно перед моим носом возникла бумажка, сложенная самолетиком. Она пропорхала, взмахивая крыльями, опустилась на стол и развернулась.
Пойдешь со мной на Новогодний бал? гласило это послание, почему-то только без подписи. Отправитель, видимо, думал, что я по почерку узнаю. Но, не узнав, я окинула взглядом адептов, сидящих в аудитории. И заметила Триса, который как-то странно подмигивал мне бровью и косил глазами в сторону записки.
Я опустила глаза на эту самую записку, на которой появилась подпись Трис, и немного подвисла. Не то чтобы я не хотела на бал или не хотела идти вместе с ним. Просто я всегда думала, что надо идти с тем, кто нравится. А Трис ну он просто Трис. Да, он самый симпатичный парень на всем потоке, по которому сохнут все девицы от мала до велика. Но не я.
Но с другой стороны, что я теряю, если соглашусь? Пойти в любом случае придется, хоть я и не люблю все эти танцульки. А одной идти не принято. Так пусть моей парой будет Трис. И накалякала на бумажке Пойду, после чего она снова сложилась в самолетик и полетела к Трису.
Тебя Трис пригласил на бал? с придыханием спросила Фелисити, которая все это время заглядывала мне через плечо и, конечно, видела послание.
Пригласил.
Повезло-о тебе. мечтательно поглядывая на парня, прошептала она.
А тебя наверняка Балу пригласит или Лерой. Вон, как стреляют глазками и что-то строчат на листочке.
И, действительно, тут же перед девушками материализовались приглашения на бал. Фелисити пригласил Балу, а Ринку Лерой. Те с поросячьим визгом и томным вздохом ответили согласием. Вот никогда не понимала такого трепета перед представителями мужского пола.
По аудитории разнесся перезвон колокольчиков, и вошел Магистр Беллинор собственной суровой персоной. Этот экземпляр педагогического сообщества отличался преотвратительным характером. Он окинул аудиторию с такой физиономией, словно объелся сначала кислого, потом горького и запил все это чистым спиртом.
Хотя надо признать, такое отношение он имел не ко всем адептам БАМа. У него был и белый список, в который он любезно записывал самых лучших (по его скромному мнению) учеников. Но, к сожалению, я попала в черный, когда однажды вздумала зевнуть на его уроке, тем самым продемонстрировав свое отношение к его предмету в целом и к его вещанию в частности. До сих пор передергивает от воспоминаний противненьким фальцетом сказанного:
Адептка Аяла, вы изволите спать или все-таки слушать великие умы нашего человечества?
Вообще хорошо, что я тогда вовремя прикусила свой язык и не ответила что-нибудь язвительное о его скромности и самомнении, но острый локоть Ринки, усердно тыкающий мне в ребра, напомнил, что учиться мне еще долго, а проступков у меня уже вагон и маленькая тележка.
Лекцию он читал настолько занудно и скучно, что абсолютно каждый боролся с излишней выработкой мелатонина и провожал взглядом упавшие шарики на часах, которые отсчитывали время до освобождения то есть окончания занятия.
Но часики никак не желали торопиться, а издевательски тянули время, где минута явно шла за две. Здесь в песочных часах был не песок, а гидрогелевые шарики, которые отмеряли минуты. Они медленно пропихивали свои светящиеся телеса через узкую горловину, каждый раз застревая и точно Винни-Пух, прикидывали, куда им лезть дальше то ли вперед, то ли назад. Хотя у меня все чаще были подозрения, что это Магистр Беллинор что-то там магичил, чтобы максимально оттягивать время нашего освобождения. А адепты всего потока наблюдали за этим действом и делали ставки: отпустит или нет.
И наконец вместе с последним шариком, пропихнувшимся в горлышко, прозвенел звонок. Все адепты слаженно подскочили и засобирались, усердно запихивая тетради и учебники в свои сумки.
Я же вприпрыжку, не дожидаясь никого, под истошное рычание своего живота понеслась в академическую столовую. По дороге меня нагнали подруги, еле поспевая, но стараясь изо всех сил.
Что тебе сказал ректор? пыхтя, как стадо ежей, и придерживаясь рукой за правый бок, спросила Фелисити.
Пригрозил отчислением Так что теперь я ни с кем не спорю и никуда не влетаю. вместе с последними словами я, конечно же, влетела. С размаху, словно об кирпичную стену, я врезалась в мужскую грудь. Крякнула и обеими руками схватилась за пострадавший нос. Из глаз брызнули слезы, а сильные мужские руки придерживали меня за плечи, пока я пыталась сфокусировать взгляд.
Ты в порядке, Ая? все также крепко удерживая меня, поинтересовался Трис.
Божечки, Трис, ты кирпичи, что ли, по ночам грызешь? гнусавым голосом спросила я, все также утешая побитый нос.
Грызу гранит науки! расплылся в довольной улыбке этот гранит.